Второй уровень – система персонажей

При анализе эпических и драматических произведений особое внимание уделяется композиции системы персонажей, т.е. действующих лиц произведения. Принято различать персонажей главных (которые в центре сюжета, обладают самостоятельными характерами и прямо связаны со всеми уровнями содержания произведения), второстепенные (активно участвуют в сюжете, имеют собственный характер, но которым уделяется меньше авторского внимания; в ряде случаев их функция – помогать раскрытию образов главных героев) и эпизодические (появляющиеся в одном-двух эпизодах сюжета, зачастую не имеющих собственного характера и стоящих на периферии авторского внимания; их основная функция – давать в нужный момент толчок сюжетному действию или же оттенять те или иные черты персонажей главных и второстепенных).

Категорию персонажа можно определить по двум параметрам. Первый – степень участия в сюжете и, соответственно, объем текста, который этому персонажу отводится. Второй – степень важности данного персонажа для раскрытия сторон художественного содержания. Все просто, когда эти параметры совпадают: напр., в романе Тургенева «Отцы и дети» Базаров – главный герой по обоим параметрам, Павел Петрович, Николай Петрович, Аркадий, Одинцова – персонажи второстепенные (с учетом параметров), а Ситников или Кукшина – эпизодические. Но бывает и так, что параметры персонажа не совпадают между собой; чаще всего в том случае, если второстепенное или эпизодическое с точки зрения сюжета лицо несет на себе большую содержательную нагрузку. Для примера возьмем повесть Пушкина «Капитанская дочка». Казалось бы, нельзя представить себе более эпизодический образ, чем императрица Екатерина: она, кажется, существует лишь для того, чтобы привести довольно запутанную историю главных героев к благополучной развязке. Но для проблематики и идеи повести это образ первостепенного значения, потому что без него не получила бы смыслового и композиционного завершения важнейшая идея повести – идея милосердия. Как Пугачев в свое время вопреки всем обстоятельствам милует Гринева, так и Екатерина милует его, хотя обстоятельства дела как будто указывают против него. Как Гринев встречается с Пугачевым как человек с человеком и лишь впоследствии тот оборачивается самодержцем, так и Маша встречается с Екатериной, не подозревая, что перед ней государыня, – тоже человек с человеком. И не будь этого образа в системе персонажей повести, композиция не замкнулась бы, а следовательно, не прозвучала бы и художественно убедительно идея человеческой связи всех людей, без различия сословий и положений, идеи того, что «творить милостыню» – одно из лучших проявлений человеческого духа, а основа существования человеческих отношений – не жестокость и насилие, а добро и милосердие.

Интересен в данном случае гоголевский принцип организации системы персонажей. Гоголь писал о своей комедии «Ревизор», что «тут всякий герой…». Тот же принцип выдержан им и в «Мертвых душах». Мы привыкли говорить, что главный герой произведения – Чичиков, но ведь он не главнее всех прочих. Далее в поле нашего зрения попадают помещики, чиновники. И это необычайно мало по сравнению с той толпой людей, которая населяет пространство гоголевской поэмы. Количество людей в поэме просто поражает, они – на каждом шагу, и прежде, чем мы познакомились с Чичиковым, мы уже увидели «двух русских мужиков», без имени и внешних примет, не играющих никакой роли в сюжете, никак не характеризующих Чичикова. И таких фигур мы потом встретим великое множество – они появляются, мелькнут и исчезнут вроде бы без следа: дядя Миняй и дядя Митяй, «зять» Ноздрева Мижуев, мальчишки, просящие у Чичикова подаяния у ворот гостиницы, и особенно один из них, «большой охотник становиться на запятки», и штабс-ротмистр Поцелуев, и некий заседатель Дробяжкин, и Фетинья, «мастерица взбивать перины», «какой-то приехавший из Рязани поручик, большой, по-видимому, охотник до Сапогов, потому что заказал уже четыре пары и беспрестанно примеривал пятую». Перечислить всех или даже часть нет никакой возможности. Но самое главное в гоголевской системе «эпизодических» персонажей – это то, что каждый из них незабываемо индивидуален, а между тем ни один не несет никаких функций (они не дают толчков сюжетному действию и не помогают характеризовать главных героев). В то же время обращает на себя подробность и детализация в обрисовке этих персонажей, но это связано с художественной задачей Гоголя. Он создает образы яркие и запоминающиеся (вспомним мужиков, которые рассуждали о Маниловке и Заманиловке, Ивана Антонович Кувшинное рыло, супругу Собакевича, дочку старого повытчика, у которой на лице «происходила молотьба гороху», покойного мужа Коробочки, который любил, чтобы кто-нибудь почесал ему на ночь пятки, а без этого он никак не засыпал).

В композиции гоголевской поэмы эпизодические персонажи отличаются от главных лишь количественно, а не качественно. А это уже создает особую установку, особый содержательный смысл композиции: перед нами не образы отдельных людей, а нечто более широкое и значительное – образ русского народа, нации.

Такая же композиция системы персонажей наблюдается и у Чехова, причем даже осложняется: главных и второстепенных персонажей невозможно различить даже по степени участия в сюжете и объему изображения. И здесь содержательный смысл несет композиция: Чехову необходимо показать некоторое множество обыкновенных людей, обыденное сознание, в среде которого нет выдающихся героев.

Между персонажами произведения могут возникать довольно сложные композиционные и смысловые взаимоотношения. Наиболее простой – это противопоставление двух образов друг другу. По такому принципу контраста построена система персонажей в «Маленьких трагедиях» Пушкина: Моцарт – Сальери, Дон Гуан – Командор, Барон – его сын. Несколько более сложный случай, когда один персонаж противопоставлен всем другим, как, например, в комедии Грибоедова «Горе от ума».

Часто композиционная группировка персонажей осуществляется в соответствии с теми темами и проблемами, которые эти персонажи воплощают. Например, в «Анне Карениной» основная композиционная группировка персонажей – по заявленному в начале романа тематическому принципу: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Различные семьи в романе по-разному развивают эту тему.

Сложные композиционные связи между персонажами устанавливаются в романе Достоевского «Преступление и наказание». Система персонажей организована вокруг главного героя Раскольникова; остальные персонажи находятся с ним в более сложных отношениях. В первую очередь Раскольников композиционно связан с Соней. По своей жизненной позиции они прежде всего противопоставлены. Но в них есть и общее: прежде всего в боли за человека и в страдании, вот почему так легко и сразу понимает Соня Раскольникова. Кроме того, как подчеркивает сам Раскольников, они оба преступники, оба убийцы, только Соня убила себя, а Раскольников другого. Здесь заканчивается сопоставление и начинается снова противопоставление: для Достоевского совсем не равноценны эти два убийства, более того, они имеют принципиально противоположный мировоззренческий смысл. И все-таки оба преступники, которых объединяет евангельский мотив жертвы за человечество, креста, искупления, не случайно Достоевский подчеркнул странное соседство «убийцы и блудницы, сошедшихся за чтением вечной книги». Итак, Соня одновременно и антипод и своеобразный двойник Раскольникова. Остальные персонажи также организованы вокруг Раскольникова по тому же принципу; он как бы многократно отражается в своих двойниках, но отражается с искажениями.