Глава 3. Новый день – начинается

 

– Я рад, что в итоге мне удалось взять твою голову, моя «Медуза Горгона»…

Ты стрельнула серо-зелёно-карими глазами, загадочно улыбаясь, и снова положила голову мне на живот.

– Я слышу властные нотки в голосе, – промурлыкала Эни. – Значит, разочек одолел меня в бою, и всё можно?

– Разочек? – уточнение было важным.

– Всё остальное не считается… – отмахнулась моя непокорная амазонка. – Зато на скалах я быстрее…

– Это мы ещё посмотрим… – переливисто, на манер речи кочевников, сказал я, потрепав твои пушистые, но чуть влажные от жары, волосы. – Не забывай, у нас три недели впереди. Отдыха.

Мы лежали на скале, смотрели на горы и виднеющееся вдали море. Да, хорошо мы с тобой в салки поиграли. Обратно будем часа четыре добираться. Но зато, в конце концов, я почти тебя догнал, Эни… Всего-то немного практики.

Здесь, в Крыму, в Тавриде, ты права, всё произошедшее с нами кажется почти нереальным и очень далёким.

 

Как только Кас провела над тобой спирио-сеанс по выводу из тёмной передачи (ты блокировала эту силу, но не избавилась от нее), а мы вывели реагент из твоей крови и запустили кампанию по разоблачению и высмеиванию методов работы доктора Террианы – да, Эни, как ты скажешь, пример заразителен. Мы с Элли и Клесиным состряпали всё довольно быстро и получилось неплохо. Так, вот как только ты более или менее пришла в себя – первое, что сказала: давайте, наконец, махнём в Крым.

Идея как-то всем пришлась по душе. Особенно Кас, которая на сей раз надеялась, наконец, получить беленький песочек… Галька, Кас, гораздо полезнее для ступней. Но ты не очень расстроилась. Энегрейс поговорила с твоим Грегори, развеяла его сомнения по поводу мирового зла, воплощением которого он себя всё ещё считал, и радушно приняла, как и Клесина, к нам в команду. Рахиль, к этому времени, уже улетела домой, так что – Кассандра, теперь ваша с Эни «картинка» ничем особенно не обременён. Развлекайся…

 

Мы, конечно, сняли домик у самого моря, достаточно далеко от всех. У дикого пляжа. Там, у кромки воды, на больших валунах, правда, ночами молодёжь развлекается, но без криминала – вино, костры, какая-то электронная музыка, смех и, мда, стоны тоже.. Мне почему-то кажется, ты, Энегрейс, неспроста ведь выбрала это место.

А вечерами Джо играет нам на гитаре, ты подпеваешь или танцуешь. Готовишь нам невероятно вкусные, разнообразные блюда, проводишь экскурсии – не чаще, чем раз в три дня. И только для желающих. Сегодня желающим был только я. Спасибо, ребят, вы меня правильно поняли.

Ты даже не расспрашивала нас, как мы это провернули, как выдернули тебя. Догадалась? Только заметила мне: у тебя было столько фигур на доске, а ты решил поставить мат ферзем и королём? Я ответил, что рассчитывал, что одна упрямая пешка шагнёт-таки на последнюю клетку. Кроме того…

И ты поняла: кроме того, Джо, Клесин и Элли, Кассандра и Аманда без дела не сидели. Да, был план «б». Хорошо, что он не пригодился. Пробитый девятый позвонок быстро не проходит… Хотя, тебе, друг, признаюсь, что когда меч был занесён над Маклаудом, мысль, что снайперы Доусена (прохвосты этакие), уснули на посту, меня посетила. Но Джо всё видел на экране – Дмитрий, конечно, отплатил той же монетой хакерам Шайтани и взломал всю систему Террианы. В тот момент… ты уже включалась – надо было рискнуть. В конце концов, нам нужна была «твоя голова» Эни. Мне она была нужна.

А для этого надо было ввести тебе противоядие. Знаешь, твоя Ашайтаийана была ещё той стервой. Прости, но правда. Свои недостатки она выставляла достоинствами. Надо же было ко мне подослать Саманту Лоуренс, в работе которой по сути описывалось, как воздействует этот реагент на человека. Нужно, чтобы воля была слаба – поэтому подопытные доктора Террианы были сплошь алкоголиками или наркоманами, или подавлена – предательством, пытками и т.д. Но на каждого хорошего бойца – найдётся лучший.

Нам удалось достать образец заражённой крови (спасибо Саманте) и выяснить, что китайская медицина и исследования доктора Питера Уинда тут не так уж бессильны. Мы с Дунканом, конечно, прокачались до 99 уровня. Ну, признаюсь, я – нет. Реагент должен был подействовать на меня. Но кратковременно. А вот как было доставить противоядие в твою кровь?

Как сделать укол? Да, никак. Поэтому наша нить Ариадны была в циферблате. Извини за это, Эни, надеюсь, ты была совсем в отключке и этого всего не помнишь.

Физика пошла, осталась лирика. Надо было включить твоё сознание.

– Почему именно эта фраза, про пыль с копыт? – я улыбался, гладил тебя по голове, ты отзывалась на ласку, как молодая кошечка, так и льнула к руке. – Без бутылки виски не разберёшь.

– Какая фраза? – уточнила ты.

– Тоур-эр-тэ масс-ар-баш. Не будет надо мной власти твоей. Тоур-эр-тэ масс-ар-баш, – на распев произнёс я, хорошо, что на память жаловаться мне не приходится.

– А! – ты смутилась. – Она из одного из моих рассказов.

– Вот как? – Дункана это бы развеселило, а меня вот не нет.

– Ну, да. Именно этим заклинанием одна из героинь заточает в пещере злую ведьму…

– Я тебя когда-нибудь покусаю, Энегрейс, честно, – выдохнул я. Но тут же подумал, что стоит добраться, наконец, до твоих историй. Хватит им пылиться в архивах…

– А ещё говорят, что читать фэнтези – пустая трата времени, – рассуждала ты. – Вовсе нет...

– Да, соглашусь, – нарочито серьёзно говорил я, дразнил. – И идея с костюмированным представлением тоже вполне себе нечего.

– Ты о чём?

Приподнялся на локте, заглядывая в твоё лицо, обжигая раскалённым взглядом:

– А костюм амазонки на тебе хорошо сидел. Чего-то не хватало… Плёточки?

–Э, друг, не смешно…

Ты смутилась, уши залила краска, надула губки и закрыла глаза. Аккуратно коснулся ладонью твоей щеки.

– Эни, ты такая, какая есть. Прими, наконец, себя. Вместе со своей богиней.

Ты не откликалась. Дышала чуть тяжелее. Я тебя задел. Может, и хорошо. Ты должна это услышать.

– Послушай, что я тебе скажу, – продолжал я. – Это важно. Знаешь, почему мне очень нравилась Алекса?

Прислушалась, прижалась плотнее к моей руке, доверяясь мне. Моим словам.

– Она была на тебя похожа. На ту тебя, которая не знала бы мук пустыни, жажды, агоний, лязга мечей, убийств. Не знала мощи бури. Я встретил девушку, в которой та часть, которую ты так упорно отвергаешь, вообще отсутствовала. Совсем. В Алексе ни на грамм не было жажды. Только тепло и свет. Но Эни именно «твоя тёмная сторона» и позволила тебе выжить. И не просто выжить. Ты правильно сказала, не подавляй – направляй. Она – твой запал, искра. Она помогает тебе загореться, услышать «бурю» и заставляет тебя действовать, творить, учиться, постигать. А вот как ты применишь свои знания – решаешь только ты. И да, Энегрейс, не прячь от меня свой взор. Как говорят, нет худа без добра. Я люблю твои изменившиеся глаза. Правда, они очень красивые.

Ты положила свою ладошку на мою руку. Не перестану удивляться, как эта нежная, хрупкая лапка так крепко держит меч. Открыла глаза и посмотрела на меня – я озвучил мысль, которая тебя уже посещала. Ты помнишь свою галлюцинацию.

– Спасибо, – пропела ты на древнем языке пустыни.

– Ну, во всяком случае, у нас с тобой уже есть идеи, в чём завалиться к Маклауду на Хэллоуин.

– Ты же не отмечаешь этот праздник? – ты аж зажглась. Быстро села, скрестив ноги по-турецки. Глазки так и засверкали. С чем, с чем, а с воображением у тебя всё в порядке.

– Да, но как тут отказать себе в удовольствие посмотреть на его реакцию?

Ты улыбнулась и подмигнула мне, ладно, так и быть, забью на пары по такому случаю…

– За это стоит выпить… – произнёс я, подтягивая к себе рюкзак и доставая портвейн.

Твои искрящиеся глаза блеснули, как у котёнка, который увидел привязанный к ниточке бантик. Да, мне продукция массандровского завода пришлась по вкусу. Конечно, если сравнивать… Ладно, никакой критики. Только этот момент, в котором умещается целая вечность.

– Который час? – спросил я.

– Точно позже часа дня. Открывай.

– Держи. Это тебе, чтобы знать точно…

Я протянул ей новые розовые часики, точно такие же, какие канули в Лету в результате нашей маленькой «драмы».

– Поможешь одеть? – после достаточно долгой паузы, спросила ты.

– Конечно. Только Эни, пожалуйста, не подумай лишнего. Они новые, JPS есть, но пока не подключён. Просто я тебе почти ничего никогда не дарю…

Я нёс чушь. При чём тут JPS. Ты, Энегрейс, всё понимаешь. И правильно ко всему относишься – есть только миг, и он прекрасен. Всегда.

Перевела взгляд на мою кисть, улыбнулась. Я даже смутился – да, на моём запястье были точно такие же, только чёрные.

– А что там ты говорил про мою голову? – весьма кстати, спросила ты.

Мы открыли портвейн, Эни сделала большой глоток и передала мне бутылку. Ответил ей несколько коварным взглядом и такой же улыбкой, сделал глоток из горла. Портвейн приятно обжёг.

– Как Персей взял голову горгоны… – ровно произнёс я, но ты тут же догадалась.

– В том смысле, как оно было на самом деле, а не как потом отобразилось в редакциях? Эх, такую историю переписали… – Энегрейс щёлкнула пальцами. – А всё из-за того, что исследователи никак не могли расшифровать древние записи, да и на ум уже никому не могло прийти, что Медуза (она же стражница, защитница, повелительница), – и Андромеда – одно лицо. Что царевны-лягушки не бывает без царевны и без лягушки – они одно целое, нераздельны. Но когда в Греции запечатлели этот миф на носителе, мышление уже стало другим: разделяй и властвуй, – время другим. А сейчас… Кстати, ты сталкивался с современными харьковскими писателями, работающими под псевдонимом Г.Л. Олди? Они как раз-то в одной из своих книг докопались, что у слов «Медуза» и «Андромеда» – корень-то один. Одно с другим сопоставили. И поняли – это одна женщина. Стопроцентно спасённая и одновременно стопроцентно сражённая Персеем. В общем, молодцы! «Пятёрка» за четверть.

Учитель и историк в тебе замолчали, ты снова взглянула на меня, поняла, что я продолжаю «съедать» тебя глазами. Прищурилась:

– Значит, взял «мою голову»? В таких случаях российские студенты обещают собеседнику подарить губозакаточную машинку…

Я в порыве притянул тебя к себе, к своему плечу. Засмеялась, конечно, поддалась, без сопротивления повалилась на меня, как-то успевая красиво «развязать» ножки.

Мягко скользнула пушистой головой по моей коже, прижала к груди правое ухо, слушая биение сердца, улыбаясь и не сводя с меня своих потрясающе красивых глаз. У грани серо-зелёных волн мягко растекается песчаное облако.

Потрепал тебя за ухо и нырнул ладонью в короткие, но густые пряди. Послушная мне, прижала затылок к моему торсу.

Покорилась? Не верю.

Поэтому я и не думаю теперь тебя отпускать. Согласно древним приданиям, голову Медузы надо держать крепко, а то не миновать лиха. Вот только благодаря популярности мифа, всё это как-то понимается в прямом смысле. А имелось в виду немного другое – любой буйной головушке порой просто необходимо быть остуженной в холодной купели. Камушки со дна подоставать, там… И всё тогда будет хорошо – морское чудище будет повержено, а Андромеда, доселе прикованная к скале (читай – заточённая в «клетке»), окажется в объятиях Персея. Кстати, об объятиях…

Эни не предпринимала попыток пошевелить головой, однако пошарила рукой в поисках портвейна.

– Лежи смирно, – приказал я, голос оставался мягким и пустынно горячим.

Поднёс к твоим губам горлышко, наклонил бутылку.

Сделала несколько небольших глоточков и чуть подняла подбородок вверх – напилась. Отнял бутылку от губ – аккуратно, но ты чуть подалась вперёд, сделал ещё глоток и мягко, удовлетворённо снова опустила голову на мой торс.

От уголка губ по подбородку побежала тоненькая красная струйка. Прямо как в фильмах про вампиров…

Ага, моя рабыня и царица, значит, пока мы восстанавливали у себя в голове баланс белого и чёрного, лежали под капельницей, то успели прочитать не только свои любимые произведения из русской классики, но и «Сумерки» и, видимо, выборочно эти «Оттенки…» (но «Оттенки…» лишь для того, чтоб подразниться, да, Энегрейс?)

Ну, сама напросилась…

Я крепче сжал твои волосы и убрал бутылку подальше от нас.

 

 

В комнате стоял гул. Шла дискуссия параллельно на несколько тем: новые технологии, перспектива компьютерных игр с развитием целых вселенных, таких как Mass Effect, спорта и комплексных тренировок, музыки, о каких-то археологических конференциях… В общем, народ попивал прохладные, лёгкие вина и отдыхал после волейбола.

Да, я знал, Энегрейс, что свою идею ты не оставишь. Нет, ни за что. Тем более, теперь, когда у нас в каждой команде прибавилось по игроку. Правда, площадку ты, конечно, подыскала нам соответствующую нашему высокому статусу: «Мы можем всё». Бетонное покрытие, с пробивающимися сорняками, ржавые столбы, забор сетка-рабица. Кас была поражена в самое сердце, наверное, её ожидания были несколько иными.

Ты нам подмигнула, соберись, стая, мы и не это ещё можем. Натянули сетку, почти заново разлиновали площадку, подготовили для Джо удобное кресло арбитра, а потом ты встала на подачу, перекрутила мяч в руке и сверкнула глазами.

Игра началась. Мы все не то, что бы очень хорошо играем. Но азарт дело такое. Ты подсказывала обеим командам – мягко, ненавязчиво. Кроме того, неожиданно выяснилось, что Клесин и Грегори начинают разыгрываться, что когда-то играли. Ну, не могли же мы с Дунканом ударить лицом в грязь…

А у вас с Амандой, видимо, были свои «счёты» потому что били друг друга вы нещадно, но всегда в конце партии хлопали друг друга по ладоням.

Да, помню, когда наши девушки увидели тебя в санатории, ещё всю в запекшейся крови, как они тебя обнимали… Даже Элли. Я думал, меня прибьют на месте. Но с таким защитником, как ты, Эни, не в этой жизни.

После волейбола – плавательные процедуры. Да, согласен, потрясающее ощущение – разгорячённое игрой тело погрузить в прохладные воды. И да, конечно, салки-догонялки. «Только чур никого не утопить ненароком…» – предупредила ты и тут же русалкой ушла под воду – иди, поймай тебя в морских зыбях. Но я всё же попытаюсь…

Вернулись мы уже к вечеру, любоваться закатом у себя на веранде. Закат сегодня почти пустынный, багряно-золотой. Ты сказала, будет дождь. Улыбнулась.

Пока народ вёл дискуссии, мучил гитару и играл в припасённые тобой настольные игры. Да-да, с дикими женскими криками – некоторые игры, на реакцию, очень весёлые. Пока мы все отдыхали, ты опять отправилась на кухню кашеварить.

Взял две бутылки пива, пришёл к тебе и, не спрашивая разрешения, принялся чистить картошку, пока ты разбиралась с луком и морковью. Мясо уже тушилось. Осталось добавить овощи и, конечно, твои секретные приправы. Куда ж, без них?..

Ты поймала меня краем глаза, улыбнулась, мягко, почти незаметно, подошла ко мне ближе, протянула один из динамиков наушников.

– Альбом «Мельницы», «Радость моя», – отрекомендовала ты, играя речью. Слушать тебя, Эни, просто удовольствие, даже, когда ты говоришь почти ничего не значащие вещи.

В четыре руки готовить гораздо быстрее. Мы умудрялись двигаться по кухне так, что даже наушники не выпадали из ушей, и при этом особенно не думали об этом. Само собой получалось.

Как и прикасаться друг другу, вскользь, почти незаметно. Солнечные лучи заливали нас, плиту, эту маленькую комнату, а потом в окна неожиданно и резко ударил дождь. Сильный, дерзкий, молодой.

– Дождь для нас, – произнесла ты, подпевая одноимённой песне. – Дождь для нас, мой вождь и господин.

Да, Эни. Как и весь мир, открытый нараспашку, как окно, за которым лето, как и этот миг, как и наше время. И не думай, что я дам тебе заскучать, моя рабыня и царица.

– Открой почту, – прошептал я у свободного уха.

Эни покопалась в телефоне, не выключая музыку. Нашла электронные билеты. На всю нашу компашу.

– А! Это же билеты на концерт «Мельницы»! – ты была приятно удивлена. В глазах заблестели искорки. – Сколько подарков! Какой сегодня праздник?

– Я бы сказал, Восьмое марта, но обману…

Ты кивнула. Да, Эни, я уточнил у Клесина, что отмечают в России 23 февраля и поинтересовался, есть ли у вас «амазонский» аналог этого праздника. Даже не удивился, получив утвердительный ответ.

– К тому же, надо тебя как-то подбодрить. Ведь после отпуска тебе до начала учебного года бегать у Джо официанткой. Сама обещала, и, полагаю, не передумала.

– Не-а, – улыбалась ты, твои глаза светились тёплым светом, который приятно сочетался с музыкой, звучащей у нас в ушах. Альбом шёл по кругу.

– Правильно, кто-то же должен заработать денег и окупить всю нашу операцию, – подмигнул тебе я.

Ты сделала шаг ко мне и поцеловала. Нежно, легко – совсем не так, как обычно мы целуем друг друга. Прозрачно, невесомо, по-девчоночьи мило.

Обнял тебя за плечи одной рукой и чуть прижал к себе. Ты засмеялась и уткнулась мне в грудь.

И тут всё зашипело и зашкварчало. Ужин был готов.

 

 

– Ты по-прежнему ненавидишь воду? – спросила ты, откусывая яблоко.

Над белёсым морем зачинался рассвет. Небо пока казалось темнее воды, но я уже чувствовал бриз. День обещает быть прекрасным – дождь лил с перерывами почти всю ночь, а сейчас – всё готово, чтобы встретить на вымытом небе ясно-солнце.

– Ну, когда сидишь вот так, с тобой, а не ютишься в лодочке с ирландскими монахами… Когда ты рядом, Эни, вообще сложно что-либо ненавидеть.

Ты покачала головой, мол, конечно, конечно… Мы улыбнулись друг другу и ударили кулаком о кулак.

На ногах после прошедшей ночи были только мы. Ещё бы! Так народ умаять. Играми, танцами, конкурсной программой. Перед самым рассветом вы с Кас и Амандой на троих ещё и женское «а капелла» замутили. На латинском. Я уже забыл, как красиво это может звучать. Да, Эни, с тобой как будто открываешь мир заново. Всегда.

А сейчас мы с тобой просто сидели на веранде в креслах, встречали рассвет.

– Ты не расстроишься, если я не буду отвлекать тебя от трудовых будней у Джо? Мне нужно будет уехать, – просто сказал я. До конца наших каникул ещё более двух недель, но лучше сказать сразу.

– Спрашиваешь? – просто отозвалась ты. И тут же, сверкая глазами, добавила. – То, что мы чуть не переписали мировую историю ещё не повод добавлять друг друга «в друзья» «ВКонтаке». Это типа Фейсбука.

Да, я догадался, Эни. И тебя услышал. Как говорят в России? «Вольному – волю, спасённому – рай». Но я знаю, тебе не всё равно.

– Надеюсь, ничего серьёзного? – уже заботливей спросила ты.

– Ну, скажем, это деловая поездка. Пора менять работу, – ты повернулась ко мне, оторвалась от моря. Любопытство. Носик, как у ёжика, пришёл в движение.

– Кем же ты станешь, Фритьоф? – пропела Эни. – Может, всё-таки море? Льды?

– Возможно. В будущем. Но сейчас у меня уже есть планы. Не только на свой счёт.

Твои глаза лучились, а улыбка с губ не сходила. Откусила яблочко, а глаз не сводила.

– Посмотри, наша команда даже не расходится. Они весь день, весь вечер и всю ночь провели вместе, даже не попытались разбиться, разойтись. Тебе удалось собрать прекрасную стаю, моя волчица. Нельзя разбрасываться кадрами…

– Ты затеваешь проект? – а вот теперь, тебя, как подбросило.

Расслабленное до этого момента тело тут же налилось силой и энергией. Удобно села в кресле, готовая слушать, вникать. Даже про яблоко забыла. Оно, покусанное, но всё ещё аппетитное, мирно лежало у тебя в руке.

Я улыбнулся. Горячо. Мягко развернулся к тебе, аккуратно (но бесцеремонно) забрал из ладони фрукт, с удовольствием откусил сочный кусочек и не отрывал от тебя взгляда.

– Я поняла тебя, вождь и господин, – несколько опешила ты, щурила глазки, кровожадно улыбалась, видя, как я с аппетитом доедаю твой завтрак. – Будь ты Адамом, не стал бы дожидаться, пока Ева соизволит тебе предложить «запретный плод».

– С такой Евой, как ты, милая, клювом щёлкать не стоит…

Я нашёл последний нетронутый фрагмент, удобно развернул в ладони для укуса и протянул тебе. Ты улыбнулась, притянула яблоко вместе с моей рукой к губам и с удовольствием, почти победно, взяла последний лакомый кусочек.

– Так, что, Энегрейс? – спросил я. – Могу я на тебя рассчитывать?

– Что бы ты ни затеял, Митос, – ты мило дожёвывала мякоть, улыбалась, а в серо-зелёном океане колыхались горячие песчаные волны. Проглотила завтрак, посмотрела прямо и внимательно. И только теперь закончила свою мысль. – Мой ответ: «Да». Всегда.

– Хорошо, – произнёс я на одним нам (да ещё, возможно, Кас) понятном языке. Тем тоном, который правильно действовал на буйную головушку.

Выбросил в корзину у двери огрызок, встал с кресла и подал моему товарищу руку. Ты её, конечно, приняла. Мягко поднялась, не сводя с меня глаз.

Солнце показалось над горами. Свежее, розовато-оранжевое, юное. Первые лучи окунулись в твои глаза. Ты прищурилась, засмеялась. Да, Эни, как там, в песне: «ты – утра суть», моя милая. Я тоже улыбнулся, проще и легче. С тобой всегда так, Эни… Всегда.

– Пойдём, окунёмся, – предложил я.

– Снова – в бездну и – к звёздам? – щурясь, спросила ты.

– Конечно, – отозвался я. Крепко, но в то же время нежно, сжимая твою руку. Ты тоже сжимала мою ладонь. – Ведь новый день – начинается…