Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Национальные виды крестов 2 страница



2015-12-07 499 Обсуждений (0)
Национальные виды крестов 2 страница 0.00 из 5.00 0 оценок




Между тем лопата — и древний, и не выходящий до сих пор из употребления рабочий инструмент, хорошо известный всем и легко узнаваемый. Эти качества лопаты вместе с ее симметричностью, простейшей конфигурацией делают ее чрезвычайно благодарным объектом для создателя эмблем.

Вот почему лопата послужила основой для создания эмблемы восстановления и чрезвычайного вклада в восстановительные работы в ГДР и хорошо вошла в сочетание с другими традиционными немецкими эмблемами.

Действительно, трудно придумать другое орудие труда, кроме лопаты, которое бы столь точно олицетворяло необходимость общего коллективного, объединенного труда и одновременно символизировало чрезвычайные личные физические усилия. Не случайно поэтому именно эти качества лопаты побудили некоторые государства внести ее в число своих главных государственных эмблем. Так, например, в гербе Панамы лопата, перекрещенная с мотыгой, напоминает о гигантских усилиях населения Панамы по прорытию канала. Лопата, перекрещенная с вилами (трезубец Нептуна), изображена и на гербе Мальты как знак мирных занятий этой островной республики, как наиболее простое орудие труда ее населения. То же самое сочетание лопаты с вилами мы находим и на гербе Мадагаскара, причем как центральную гербовую фигуру, а лопату с плугом — на гербе Либерии, что показывает, что в развивающихся странах лопату рассматривают как эмблему возделывания в широком смысле, как эмблему строительства новой жизни и как такой же символический элемент земледельческого труда, каким для нас является серп.

77. ЛОТОС.Изображение этого растения и его цветка, часто стилизованное, служит в ряде стран Востока (Азии и Северной Африки) с древнейших времен символом жизни или счастья. Чтобы понять, почему это растение семейства кувшинковых, растущее в стоячей или медленно текущей воде и обладающее крупными красивыми цветами на высоко поднимающемся над водой стебле (черешке), было избрано в качестве такого важного для людей символа, а в наше время служит основой для ряда национальных эмблем, необходимо ознакомиться с разными видами лотоса и их особенностями.

Имеются четыре вида лотоса, каждый из которых по-разному окрашен, но обладает одинаковой, характерной для лотоса формой

цветков. Различия в окраске сохраняются и в эмблемах, учитываются при их изображении.

1) Лотос индийский с красивыми, изящными розово-алыми цветами распространен от Китая до Египта, северная граница — Ахтуба (дельта Волги). Этот цветок считался священным с незапамятных времен в Индии, где он особенно распространен в дельте Ганга. Стилизованное изображение этого лотоса является ныне эмблемой индийской провинции Бенгалия и главной национальной эмблемой государства Бангладеш и входит в государственный герб этой страны.

2) Лотос египетский (или нильский) имеет два вида: белый и васильково-синий цвет (так называемый голубой лотос). Оба вида встречаются только в водах Нила. В глубокой древности гирляндами из цветов голубого лотоса украшались гробницы, их клали в саркофаги к мумиям. Этот лотос цветет днем, а к вечеру закрывается, чтобы раскрыться вновь с первыми лучами утреннего солнца. Поэтому его считали эмблемой рассвета, пробуждения от сна и именно поэтому клали его умершим, чтобы они проснулись на том свете. Другой египетский лотос — белый, наоборот, раскрывался только ночью, а днем «спал», собираясь в тугой бутон. Поэтому белый цвет египтяне считали символом сна.

«Поведение» обоих видов лотоса, их связанные с цветом различные формы существования в пределах суток казались древним людям таинственными, священными, а потому символичными. Вот почему изображения и закрытого лотоса (бутона), и раскрытого стали постоянной органической частью египетского орнамента, послужили основанием для создания двух типов египетских капителей колонн. Эти типы стали классическими и использовались в архитектуре самых разнообразных государств. В частности, в советском искусстве и в архитектуре мотив лотоса использовался при оформлении некоторых станций метрополитена.

3) Лотос американский (или атлантический) имеет цветы меньшего размера, чем лотосы Восточного полушария, с запахом аниса или корицы, окрашенные в желтый цвет. Этот лотос в эмблематике не употребляется.

Все виды лотоса съедобны, они служат источником получения муки (из корневища) и «бобов» (из семян). Именно по этой причине наряду, разумеется, с красотой и своеобразным «поведением» лотос с глубокой древности рассматривался людьми как символ жизни и счастья и послужил основой для разных эмблем жизни (или процветания). Таково, например, значение эмблемы раскрытого лотоса в гербе Бангладеш — он означает процветание парода. Древние египтяне считали, что плоды белого лотоса дают забвение, то есть опять-таки в иной форме, но все же связывали лотос с понятием «счастье», ибо забвение — одна из форм (иногда наивысшая) счастливого состояния на Востоке. Хотя лотос не является ныне государственной эмблемой Египта, он продолжает служить одной из неофициальных национальных

эмблем Египта, Нила и жителей Нильской долины. Так, например, в знак благодарности советским людям за помощь в строительстве Асуанской плотины египтяне воздвигли на берегу Нила Монумент дружбы — пять лепестков нильского лотоса, каждый 72-метровой высоты.

78. ЛУК — один из видов древнейшего метательного оружия. У народов Ближнего Востока, Азии, Африки и Южной Америки — издревле эмблема войны и воинственности. Лук как эмблема чрезвычайно распространен в родовых гербах, а также в территориальных. Так, например, лук был изображен на дореволюционных гербах таких городов, как Вятка, Ачинск, а также на гербе Вятской губернии, Сибири, что ясно и красноречиво указывало на лесистость, охотничье хозяйство этих регионов и на населенность их дикими народами и племенами. Но если в территориальных гербах лук является говорящей эмблемой, то в родовых он обычно свидетельствует либо о древнем, либо о восточном, либо о военном происхождении предков гербовладельца. Таким образом, эмблема лука используется в различных смыслах, и именно поэтому она, несмотря на свою архаичность, удержалась до наших дней и довольно прочно вошла в современную государственную геральдику ряда американских, азиатских, африканских и тихоокеанских молодых государств.

Ныне, как и в прошлом, значение эмблемы лука весьма разнообразно и зависит от сопутствующих атрибутов: колчана стрел, их количества, тетивы, ее положения (натянута, не натянута, отсутствует).

Самое распространенное значение лука — эмблема оружия в его самой общей форме как символа самозащиты; лук с натянутой тетивой — эмблема готовности, без тетивы — эмблема разоружения, с натянутой тетивой и стрелой — готовности к бою, Б областных русских гербах — эмблема охоты, охотничьего промысла как главного занятия страны. В эпоху античности и классицизма лук, стрела и сердце — эмблема любви или атрибуты посланцев любви (амуров, купидонов).

Для современных африканских государств лук и стрелы чаще всего являются эмблемой готовности сохранить свою национальную самобытность и независимость, и поэтому в их государственных гербах эти предметы не могут трактоваться как эмблемы вооружения. Именно в этом смысле помещены эмблемы лука и стрел на гербах Мали, Руанды, Ямайки, Суринама, Того, Непала, Иордании, Соломоновых Островов — государств небольших, никому не угрожающих, но чрезвычайно дорожащих своей национальной независимостью.

79. ЛУЧИ (см. также Солнце) — термин, которым в геральдике и эмблематике обозначают несколько разных понятий.

1) Углы или концы звезд. Например, говорят: «пятиконечная» или «пятилучевая звезда». Число лучей звезды не

может быть более 14, так как начиная с 16 лучей изображение называется уже Солнцем.

2) Собственно лучи между углами звезд на орденских знаках.

3) Лучи так называемых лучевых звезд, от которых может расходиться в виде сияния определенное число полос-лучиков (см. ниже). Примером лучевой звезды являются пятиконечная лучевая звезда на гербе Грузии (52 луча) и лучевая звезда в гербе Армении (40 лучей).

4) Лучи Солнца (см.).

В изображении лучей приняты определенные правила, касающиеся их числа, образа расположения, формы и цвета; поэтому лучи нельзя рассматривать как некий подчиненный атрибут, поскольку они являются самостоятельным символом и отдельным эмблематическим элементом со своими законами.

I. Число лучей

Число лучей Солнца или лучевых звезд (заменяющих иногда Солнце в гербах) строго установлено в геральдике и эмблематике, то есть канонизировано. Так, число солнечных лучей на эмблемах Солнца объясняется тем, что геральдические лучи произошли от румбов компаса, известного еще древним мореходам (скандинавам, финикийцам). Этих румбов до XV века считалось 16, а с начала XVI века их различали уже 32. Поэтому 16-лучевое изображение Солнца считается более древним или указывающим на древность, если оно применено в современных гербах, а 32-лучевое относится к более новым гербам.

С XIX века (после 1815 г.) допустимым стало изображать у Солнца любое число лучей, кратное 16, то есть не только 32, но и 48, 64, 80 и т. д.

В настоящее время допускается также, чтобы изображение Солнца имело 16 лучей плюс любое число, кратное ему или его половине, четверти, трем четвертям. Таким образом, к 16 можно прибавлять 4, 8, 12, 20 лучей и т.д. Именно из этого правила исходят при начертании лучей Солнца в гербах разных советских республик: их разнообразят по количеству, не выходя за границы кратности 16. Так, например, на флаге Грузии от Солнца отходят 24 луча, то есть 16 + 8, а на гербе — 52, то есть 16 X 3 = 48 + 4 = 52.

II. Расположение и форма лучей

Лучи могут располагаться вокруг изображения диска Солнца равномерно, на одинаковом расстоянии друг от друга, а также группами или пучками, каждый из которых может включать по несколько лучей, начиная с двух. (Практически число лучей, собираемых в пучки, не ограничено. Так, например, Мадагаскар имеет в своем гербе 7 пучков, в каждом из которых по 14 лучей.) Лучи могут быть выражены линиями, а также полосками, расширяющимися на конце и суживающимися у диска. Лучи могут быть выражены и не прямыми линиями, а волнистыми, а также изогнутыми.

Примером древнейшего изображения Солнца с изогнутыми

линиями служит так называемое «Солнце Инглиигов» (Швеция, VIII—IX вв.). Как и каждое древнее изображение Солнца, оно содержит ровно 16 линий-лучей.

Другим каноническим признаком древнего изображения Солнца служит чередование прямых, кинжал о образных лучей с волнистыми, волосообразными — через один. Подобные изображения лучей Солнца сохранили ныне в основном лишь такие страны, как Багамские Острова, Эквадор, Уругвай, Уганда, Кот д'Ивуар, Чад, ЦАР, что следует приписать влиянию на туземную элиту католических миссионеров, воспитывавших своих учеников на образцах традиционной католической символики.

III. Цвет лучей

Цвет лучей Солнца должен соответствовать цвету диска. Это означает, что золотой диск должен иметь золотые лучи, серебряный — серебряные, красный — красные. Иногда допускается снижение уровня цвета лучей по сравнению с диском на одну степень. Так, у золотого диска Солнца могут быть красные лучи, но для этого должны быть какие-либо веские исторические, геральдические, а также эстетические причины. Так, например, в гербе Латвийской ССР у белого диска Солнца (белый в геральдике приравнивается к серебряному) лучи пурпурного цвета, что правильно и с геральдической точки зрения, и с эстетической, ибо только пурпурными лучами хорошо подчеркивается яркость белизны солнечного диска. Снижение уровня цвета диска по сравнению с лучами не допускается (красный диск не может иметь золотые лучи) (см. также Солнце).

80. МАЛИНА — лат. Rubus Idaeus, то есть красная ягода горы Иды. На этой горе, находящейся в Кандии (Греция), в густых зарослях колючей малины, через которую трудно пробраться со стороны, произошло, по преданию, присуждение Парисом яблока, то есть символа совершенства, Афродите, которая в этом укромном уголке вместе с Афиной и Герой стояла обнаженной перед Парисом, чтобы он мог решить, кто из них прекрасней.

Вследствие этих обстоятельств малина стала словесным символом и эмблемой одиозного, пикантного места или события. В русском народном поверье понятия «малинник» и «малина» сохраняют почти до сего времени этот древний смысл, но часто даже в еще более грубой форме (на жаргоне «малинник» — притон, «малина» — преступный мир).

Отсюда малиновый цвет в Древней Руси и в ряде других стран в средние века считался «молодецким», с оттенком чрезмерной удали, и был в XVI веке присвоен опричникам (малиновое сукно на верх меховых шапок).

Когда С. Есенин в своих дореволюционных стихах восклицал: «О, Русь — малиновое поле!», то в данном случае речь вовсе не шла о насаждениях малины, и это не означало, что поэт сравнивает Россию с каким-то гигантским садовым хозяйством, а он просто поэтически, иносказательно хотел сказать: «О, Русь молодецкая! О, удалая Русь!»

Во время гражданской войны 1918—1922 годов малиновый цвет почти официально был присвоен как «свой» анархистами (малиновые галифе, малиново-черные знамена), а также различными бандитскими формированиями (Махно, Антонов, Григорьев и др.).

В более широком, народном смысле «малина» — синоним приволья, несвязанности какими-либо рамками («Не житье, а малина!»).

В советской эмблематике ни изображение малины, ни малиновый цвет не приняты (за исключением историко-докумснтальных целей, в живописи, театре для характеристики отрицательных явлений).

Эмблема малины — ягода с листом (ягода, стилизованная из 21 кружочка или шарика — 3:4:5:5:4, вследствие чего число 21 также считается символом одиозности).

81. МАЯК — символ путеводности, символ правильности выбора направления. Как правило, термин «маяк» — словесный символ.

В современном общественно-политическом языке применяется также как синоним передового, ведущего. Как эмблема с тем же значением применяется изредка в европейской общественно-политической символике, но практически выходит из употребления. Не надо также забывать, что в эпоху средневековья и вплоть до середины XIX века изображение маяка (или костра, сложенного на высоком постаменте, имеющем форму усеченной вытянутой пирамиды) являлось эмблемой католической церкви. Поэтому всегда следует внимательно изучить сопутствующие эмблеме маяка атрибуты, чтобы правильно определить, каков смысл этой эмблемы в каждом отдельном случае.

82. МЕЧ — холодное оружие, характерное для периода античности и особенно для средневековья (III—XV вв.), получило свое наибольшее распространение и развитие форм в странах Европы как раз в период создания геральдики (IX—XIII вв.). Поэтому меч как основное оружие рыцаря рано стал символом военного верховенства, военного руководства, символом военачалия.

Именно в этом качестве меч вошел уже в XIII—XIV веках у большинства европейских государств в число регалий (а России— с середины XVII в.), государственных атрибутов власти, символизируя верховное военное главенство монархов. Крестообразная форма меча, создававшаяся вследствие того, что перекладина эфеса отделяла рукоятку от лезвия, способствовала в тогдашней религиозной Европе усилению символической престижности меча и переходу его в разряд вещественных символов по мере того, как реальное значение этого личного оружия падало. Несмотря на исчезновение меча как атрибута государственной власти у республиканских государств, его незримое присутствие сохраняется и поныне в конституционно закрепленном

праве глав государств являться верховными главнокомандующими в своих странах, даже если они абсолютно гражданские лица.

В христианской символике, в том числе и в русской православной, выражение «меч духовный» означало и означает активную проповедь религиозной идеологии, распространение устно и письменно «слова божьего», то есть, говоря современным языком, религиозную пропаганду. Отсюда видно, что церковь принципиально стоит па позициях воинствующей наступательной религиозной агитации. И эмблемой этой религиозной пропаганды и агитации является изображение меча, обмятого пламенем. Если знать и учитывать все эти исторически сложившиеся значения эмблемы меча, то нетрудно понять ту принципиально непримиримую позицию, которую занял в 1918 году В. И. Ленин по отношению к использованию эмблемы меча в советском гербе. Широко известны приводимые В. Д. Бонч-Бруевичем, тогдашним управляющим делами Совнаркома, слова Ленина: «Меч — не наша эмблема», а также то, что Ленин вычеркнул меч из представленного ему проекта герба РСФСР. Однако причины этого резко отрицательного отношения даже в то время не для всех были понятны, так как не знакомые с геральдикой люди рассматривали меч не на фоне его исторического значения в геральдике, а просто как эмблему, отражающую военную твердость, готовность к защите себя оружием. Ленину пришлось объяснять, что меч в мировой геральдике — эмблема и военного верховенства, и наступательного оружия.

Однако эти убеждения не доходили до сознания тех, кто коллективно обсуждал вопрос об утверждении состава новых советских эмблем, о будущем гербе республики. Уже после вышеприведенного высказывания Ленина за период с 17 апреля по 23 сентября 1918 г. вопрос о советском гербе и о внесении в него эмблемы меча или пятиконечной звезды, то есть также военной эмблемы, обсуждался десять раз па заседаниях Совнаркома и его комиссии (Малого Совнаркома). Это значит, что вопрос о военных эмблемах в советском гербе все еще не был фактически решен даже тогда, когда Съезд Советов 10 июля 1918 г. уже в целом принял конституцию. Одно это говорит о том, что вопрос о советских эмблемах был далеко не очевиден для многих и что именно В. И. Ленин придавал ему важное значение. Ленину еще трижды пришлось выступать на заседаниях правительства против включения меча в герб, ибо Малый Совнарком трижды восстанавливал меч большинством голосов после 17 апреля, несмотря на резкие, категорические протесты Ленина (20 апреля — протокол № 26; 15 мая — протокол № 38; 18 июня — протокол № 142). В последнем протоколе было записано: «Вопрос о мече, оставшийся спорным, решить после предварительного маленького совещания, имеющего быть завтра».

Однако это совещание (19 июня) так и осталось незапротоколированным,

и не известно даже, кто на нем присутствовал. Тем не менее 10 июля V Съезд Советов по предложению Я. М. Свердлова утвердил текст Конституции, где при описании герба в статье 89 упоминание о мече отсутствовало. Это означает, что именно на последнем, пятом по счету, совещании, посвященном вопросу о мече, где кроме работников Малого Совнаркома должны были присутствовать также и представители ВЦИК и Конституционной комиссии, то есть по крайней мере четверо из представителей этих органов (для соблюдения законного кворума) — Свердлов, Сталин, Максимов, Покровский, Лацис, Аванесов, Ленину удалось отстоять свою точку зрения и, главное, найти ей поддержку. Если учесть, что точку зрения Ленина ранее разделяли Свердлов, Сталин, Покровский и Аванесов, то можно предположить, что именно они присутствовали на решающем совещании 19 июня 1918 г. и именно их поддержка позволила наконец безоговорочно исключить меч из герба.

Возникает, однако, закономерный вопрос: кто же были те люди, которые столь настойчиво сопротивлялись ленинскому предложению, и, главное, каковы были их аргументы в защиту своей точки зрения, ибо только аргументы, а не простое голосование могли иметь решающее значение в данном случае?

Вопрос этот обычно обходится в той литературе, которая посвящена советской геральдике, по многим причинам. Во-первых, все статьи и книги, написанные по геральдике, носят констатирующий характер, они не ставят перед собой задачи исторического выяснения всего, что предшествовало созданию того или иного герба или эмблемы, и меньше всего интересуются, почему и зачем возникла та или иная эмблема. Их интересует лишь, когда и кем она была установлена. Такой подход возник потому, что геральдика почему-то попала у нас в ведение юристов. Во-вторых, поскольку книжки о геральдике пишутся для юношества и даже для детей, то серьезная постановка вопросов, а тем более их усложнение никогда не входили в задачу авторов. В-третьих, и это, несомненно, главное: почти никто (за исключением двух-трех человек) не знакомился с подлинными документами высших органов Советской власти, обсуждавших указанные проблемы, то есть никто почти не рылся в архивах Малого Совнаркома, в его обширных и запутанных протоколах, не сличая того, кто конкретно из членов этого органа, в какой момент и с какими аргументами выступал по вопросу о включении эмблемы меча в советский герб. Между тем выяснить истину и понять причины противодействия ленинской линии со стороны определенных лиц важно потому, что это дает ключ к уяснению принципиальных вопросов советской геральдики, и потому, что этот первый геральдический спор в советском руководстве намеренно не предавался гласности именно теми, кто потерпел в нем поражение и, видимо, поэтому не оставил документальных следов (протокола) этого события.

Однако мы знаем, что органом, который коллективно противодействовал Ленину в этом вопросе, был Малый Совнарком,

который В. И. Ленин прозвал «вермишельной комиссией». Это был рабочий (неконституционный) орган Советского правительства, своего рода подготовительная и согласительная комиссия при настоящем Совнаркоме, куда попадали все так называемые «мелкие» вопросы, то есть все технические, юридические, бюджетно-финансовые, которые не требовали политического решения, а также действительно мелкие, от которых эта комиссия должна была разгружать Совнарком. Вместе с тем в Малый Совнарком попадали и все те вопросы, которые требовали предварительного согласования между Совнаркомом и органами, ему не подчинявшимися, но заинтересованными в той или иной проблеме, — ВЦИК, ВЦСПС, Верховным судом и др.

Именно на этом основании попал туда и вопрос о гербе, а не потому, что был «мелким». Таким образом, «вермишельная комиссия» оправдывала свое прозвище, ибо там было нагромождено множество частных, отдельных, не связанных между собой и в то же время мелькавших и сыпавшихся все время, как вермишель, вопросов, которые, однако, нельзя было просто штемпелевать, а каждый надо было рассматривать по существу. На эту тяжелую работу партия поставила крепких людей с железными нервами, не подверженных эмоциям, и возглавляли их М. Ю. Козловский, А. В. Галкин, П. И. Стучка. Именно они, поддержанные Ю. М. Стекловым (Нахамкесом, автором проекта конституции) и М. И. Лацисом (членом Коллегии ВЧК) и при доброжелательном нейтралитете секретаря Совнаркома Н. П. Горбунова, являлись главными сторонниками введения меча в советский герб. Кто же были эти люди?

Мечислав Юльевич Козловский (1876— 1927 гг.), деятель польского и русского революционного движения, член партии с 1900 года, окончил юрфак Варшавского и Венского университетов, профессиональный юрист. После Февральской революции ЦК назначил его своим представителем на Особом совещании по выработке закона о выборах в Учредительное собрание, а в мае 1917 года поручил ему защищать интересы партии на процессе по поводу выселения ЦК и ПК из особняка Кшесинской. После революции Козловский — председатель следственной комиссии ВРК, зам. наркома юстиции, председатель Малого Совнаркома.

Александр Владимирович Галкин (1876—1938 гг.), член партии с 1903 года, имел незаконченное юридическое образование (юрфак МГУ), работал в правовом отделе Московско-Казанской железной дороги, в 1905 году принимал участие в подготовке восстания на железной дороге Рязань — Рузаевка, в мае 1918 года член коллегии Госконтроля, зампред Малого Совнаркома, позднее — председатель Московского уголовного суда. Петр Иванович Стучка (1865—1932 гг.) — член партии с 1895 года, а еще до этого был связан с братом Ленина Александром Ульяновым. Окончил юрфак Петербургского университета, до революции — присяжный поверенный в Риге, после Октябрьской революции — нарком юстиции.

Юрий Михайлович Стеклов (1873—1941 гг.), член партии с 1894 года, окончил юрфак Киевского и Петербургского университетов, работал помощником присяжного поверенного до революции, написал текст конституции 1918 года (совместно с Я. С. Шейнкманом) непосредственно перед принятием ее съездом, так как проект, составленный в апреле 1918 года М. А. Рейснером, был забракован Лениным.

Таким образом, все перечисленные товарищи были профессиональными юристами — и по образованию, и по призванию, и по роду избранной ими работы. Все они были вместе с тем старыми членами партии с большим дореволюционным стажем, в их компетентности и в убеждениях не может быть, следовательно, никаких сомнений. И именно это обстоятельство давало им, так сказать, моральную силу спорить с Владимиром Ильичем.

Это обстоятельство чрезвычайно важно понять современному читателю, чтобы уяснить, что спор о геральдическом применении меча вовсе не покоился на политических различиях сторонников разных мнений, все они были не только единомышленниками, но и страстно желали как можно лучше и правильнее исполнить свой долг, были лучшими и наиболее образованными людьми, которых в то время имела партия.

Однако всего этого оказалось недостаточно, чтобы решить вопрос о значении эмблемы меча и целесообразности ее применения в советском гербе и в советской геральдике вообще. Почему? Да потому, что, считая данный вопрос не политическим, а техническим, указанные товарищи становились на чисто юридическую, формальную точку зрения и предлагали поэтому не считаться с исторически сложившимся (т. е. классовым, идеологическим) значением меча как эмблемы, а исходить из его значения как юридической эмблемы, а потому одинаковой для всех времен и народов. Их юридическое образование, а точнее, их привычка смотреть на вещи с юридической, формальной стороны скрыла от них истину.

Дело в том, что после Французской революции 1789 года, а особенно после европейских революций 1848 года идеологами буржуазного государства была возрождена античная традиция рассматривать меч как один из трех атрибутов правосудия, а именно как эмблему возмездия, наряду с двумя другими атрибутами — щитом и весами (т. е. эмблемами защиты и справедливости).

Все эти три атрибута, приданные Фемиде — женщине с повязкой на глазах, составляли аллегорически-эмблематическое изображение понятий «закон», «правосудие».

В своих дореволюционных произведениях Ленин неоднократно высмеивал это буржуазное, претенциозное и вместе с тем ложно-фальшивое представление о справедливости и объективности буржуазного закона, который, несмотря ни на какие атрибуты, все равно остается классовым, враждебным пролетариату.

Поэтому заимствовать один из атрибутов этой буржуазной эмблематики было для Ленина нисколько не лучше, чем заимствовать меч как дворянскую эмблему военного верховенства. Не спасало положение и то, что сторонники включения меча называли его «карающим мечом революции» (особенно М. И. Лацис как член Коллегии ВЧК). Во-первых, эмблемы применяются без комментирующих надписей и их смысл тесно связан с традицией их применения, с их историей и не может быть изменен по чьему-либо желанию. Во-вторых, революция лишь в определенный период, да и то вынужденно применяет этот «карающий меч», как подчеркивал Ленин, и потому не может включать такую эмблему в свой вечный герб. Вот этого-то, этой диалектики и не могли долго понять указанные товарищи; их юридическое образование, а точнее, их § юридический образ мышления, привычка смотреть на вещи с юридической, формальной стороны помешали им в решении такого, казалось бы, простого вопроса, как вопрос о мече.

Позднее, в 1943 году, меч был введен как ведомственная эмблема в отличительные знаки военных юристов, а затем и работников Министерства юстиции вместе со щитом. При этом для симметрии введен не один меч, а два (скрещивающихся). Аналогичные эмблемы с сохранением их ведомственного, а не общегосударственного значения применяются и в других странах в униформе работников служб безопасности или органов правопорядка и всех тех, кто так или иначе стоит на страже закона.

Однако, например, в ГДР, где в значках службы безопасности и в военном ордене «За заслуги перед народом и отечеством» используется как эмблема холодное оружие, внешне сходное с мечом, оно не названо мечом в официальном статуте об утверждении данного ордена, а именуется там кинжалом.

Тот же самый термин «кинжал» применен ко всем эмблемам холодного скрещенного оружия, которые используются в других военных орденах в ГДР (например, в ордене Шарнхорста, где эмблема внешне отчетливее похожа на кинжал). Все это отнюдь не случайность. Меч — слишком отрицательное понятие именно для германской эмблематики, чтобы его, так сказать, «по наследству» могло использовать первое в мире рабоче-крестьянское германское государство. Обнажить меч — das Schwert entbloben — это по-немецки равноценно выражению "начать войну" Другое дело — кинжал. И в античной, и в дворянской, и в позднейшей буржуазной символике кинжал имел и имеет примерно то же самое значение, какое ему придавал в первой половине XIX века А. С. Пушкин в своем известном стихотворении,

именуя его «свободы страж, карающий кинжал». И далее, противопоставляя кинжал мечу, поэт писал: «Где Зевсов гром молчит, где дремлет меч закона, свершитель ты проклятий и надежд», то есть наделил кинжал чертами революционного символа.

Как видим, для тех, кто разбирается в эмблематике, далеко не все равно, изображен ли меч или кинжал: ведь смысл этих эмблем не только различен, но и противоположен. Поэтому вполне понятно то чувство историчности, которое проявили те, кто ведает геральдикой в ГДР: меч в этой стране мог отожествляться либо с продажным и дряблым в отношении фашистов законом буржуазной Веймарской республики, либо, скорее всего, с политикой крови и железа, огня и меча, проводимой реакционными силами на протяжении долгой германской истории. Такая эмблема, естественно, не только не могла бы быть в числе эмблем германского социалистического государства, но она бы была просто идеологически вредной, ибо порождала бы сомнение и сумятицу в мозгах, противоречила бы всем историческим урокам германской истории.



2015-12-07 499 Обсуждений (0)
Национальные виды крестов 2 страница 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Национальные виды крестов 2 страница

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (499)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.013 сек.)