Внешняя история христианских общин 4 страница

В самом начале Церкви, когда христианское учение еще не утвердилось, были споры, лжеучения (ложные учения) и расколы. Христианское учение искажалось разными другими учениями. Некоторые из ересей были: иудействующие, гностики, монтанисты, антитринитарии и манихейсты.

1. Иудействующие искажали христианское учение под влиянием иудейства. Они отрицали божество Иисуса Христа, признавали Его только великим пророком и соблюдали закон Моисея.

2. Гностики или язычествующие находились под влиянием язычества. Они признавали два мировых начала - Бога и материю, учили о вечной борьбе между ними, о господствующих между небом и миром низших божествах - зонах и о слепой судьбе.

3. Монтанисты были зараженные гордостью. Монтан применил к себе пророчество Спасителя о ниспослании Утешителя (Иоанна 15:26, 16:12-13) и объявил что это именно он и послан Богом для обновления Церкви. Они появились во втором веке. Монтанисты отличалисьбольшой возбужденностью чувств и самопревозношением, стремлением якобы восстановить в Церкви дисциплину и жизнь первых христиан и умерщвлением плоти. Монтанисты только себя считали духовными христианами, а всех других считали душевными и плотскими.

4. Антитринитарии отвергали догмат Святой Троицы и признавали только одного Бога Отца. Они появились во втором веке. По их учению, этот Бог Отец во Христе стал человеком, был распят, страдал и умер.

5. Манихейсты хотели заменить христианство и восстановить древнюю языческую Зороастрову религию. Они учили что существуют самостоятельно два царства: царство света и царство тьмы и что они находятся в постоянной борьбе между собой.

Раскол это когда группа отделяется от Церкви, но сохраняет православное учение. Вместе с ересями появились в Церкви расколы. Из расколов в древней церкви в особенности известны расколы новоциан и донатистов.

11. Как назывались органы местного самоуправления в римской империи, и как они относились к религиозным сектам вообще и к христианам в частности?

12. Что нового вносило христианство в правовые отношения римского общества?

13. Какие юридические формы зависимости были заимствованы христианскими общинами из языческой среды, а какие – нет и почему?

14. Почему юридические, властные и имущественные отношения стали для христиан определяющими?

15. Какие моральные ценности и формы организации христианская Церковь заимствовала от светского (языческого) римского общества?

16. Когда и почему возник арианский спор, и в чем его суть? К каким последствия привели арианские споры?

Арианский спор — основной внутрицерковный конфликт IV века, самый драматичный из всех перенесённых христианской церковью к тому времени.

Причиной разногласий стала разница вхристологических воззренияхалександрийскогопресвитера Ария и его стоящих на антитринитарныхпозициях сторонников, не принявших решенияПервого Никейского собора с одной стороны, и тех церковных деятелей, кто решения этого собора принял, с другой. Каждая из сторон конфликта считала свою точку зрения отражением «православного» взгляда церкви на рассматриваемый вопрос и осуждала противоположную на многочисленныхсоборах. Более того, в этот период, когда путём проб и ошибок формировалось само понятие «православие», практически каждый, включая пап и патриархов, менял свою точку зрения. В XXI веке православная и католическая церкви считают взгляды Ария и его последователей еретическими.

Вначале Арий был осуждён епископом Александрии Александром, а затем в 325 году наПервом Никейском соборе, на котором александрийский диаконАфанасий возглавил православную партию. Этот собор, проведённый при поддержке императора Константина Великого, постановил считать Иисуса Христа «единосущным» Богу Отцу, использовав для этого слово др.-греч.όμοούσίος (в русской транскрипции читается как «омоусиос»). Использование данного термина, ранее широко не употреблявшегося, вызвало оппозицию среди консервативно настроенных теологов восточной части Римской империи. Хотя Арий был отправлен в ссылку, арианство осталось влиятельной силой, поскольку уже в 328 году император изменил свою позицию и позволил Арию вернуться. Затем в течение нескольких лет многие епископы-сторонники решений, принятых Никейским собором, под различными предлогами были осуждены и отправлены в изгнание. Сам Константин формально не отказался от Никейского символа веры, но перед своей смертью в 337 году принял крещение от епископа-арианина.

17. Как проходило становление христианской апологетики и литературы и укрепление епископата?

18. В чем заключается смысл религиозной политики императора Диоклетиана, какие меры при этом применялись и против кого в основном были направлены?

Диоклетиа́н (полн. Гай Аврелий Валерий Диоклетиан, Gaius Aurelius Valerius Diocletianus; наст. Диокл, Diocl) (ок. 240, Салоны, Далмация, ныне Сплит — 316, там же), римский император в 284-305 (с 286 соправитель), создатель тетрархической системы управления Римской империей и основатель домината. Диокл родился в бедной далматской семье, но сумел сделать карьеру на военной службе. При императоре Нумериане стал командиром элитного полка, неотлучно находившегося при императоре. В молодости гадалка предсказала Диоклу, что он станет императором, если убьет вепря. В 284 солдаты избрали Диокла императором, с тем, чтобы он отомстил за смерть Нумериана, что он и сделал, убив префекта преторианцев Апра (лат. вепрь), подозреваемого в убийстве молодого императора. После того как Диокла провозгласили императором, он стал называть себя Диоклетианом и присоединил к этому имени имя Гая Аврелия Валерия.

Новый император сразу же отправился с войском в Европу и 1 апреля 285 разбил старшего брата Нумериана Карина. Цезарем он назначил своего товарища Максимиана, а в следующем году сделал его полноправным соправителем с титулом августа. После этого Диоклетиан провел несколько лет в пограничных войнах, сначала в Мезии и Паннонии, что принесло ему титул «Германский Величайший», затем против сарматов и против арабов.

В 293 Диоклетиан преобразовал систему двойного соправления в тетрархию (греч. четырехвластие), в основе которого лежал принцип выдвижения людей на высшие посты по их заслугам. Новый порядок предусматривал правление двух августов — его и Максимиана, и двух цезарей, которыми он сделалКонстанция I Хлора и Галерия: они были помощниками Максимиана (на Западе) и Диоклетиана (на Востоке). Полагалось, что тетрархия, с одной стороны, укрепит империю с военной точки зрения, с другой — обеспечит, спустя время, бесперебойную смены власти; сами же Диоклетиан и Максимиан должны были сложить с себя императорские полномочия через двадцать лет. Увеличение числа соправителей не означало разделение самой империи — на ее территории действовали одни законы, исходившие от имени всех четырех императоров. Кроме того, оба цезаря должны были подчиняться обоим августам.

Свою ставку Диоклетиан поместил не в Риме, которого не любил, а в Никомедии в Вифинии, а затем в Антиохии, куда переместил ее после образования тетрархии. В новой столице он построил храмы, зернохранилища, термы, стадион и мастерские по производству оружия. Там же он перестроил и расширил крепость, превратив ее в императорский дворец. По описанию ритора 4 в. Либания этот дворец занимал целый квартал с четырьмя улицами колоннад. В 296 Диоклетиан подавил мятеж Домиция Домициана и Ахиллея в Египте, а его помощник Галерий одержал победу над персами. В 303 он впервые посетил Рим, когда приехал на празднование двадцатой годовщины своего правления.

На следующий год он тяжело заболел, после чего совершил небывалый поступок: 1 мая 305 он отказался от власти и заставил сделать то же самое Максимиана, который вовсе не желал этого. Лишь однажды он покинул город Салону в Далмации, куда он удалился на покой, и ненадолго вернулся в политику, чтобы помочь Галерию восстановить порядок среди претендентов на власть. Диоклетиан вернулся в Салону, где скончался в 316, видя развал тетрархии, которую создавал с таким трудом.

Вместе с тем, Диоклетиан фактически поднял империю из состояния упадка. Одна из его реформ заключалась в увеличении количества провинций с 50 до 100, чтобы наместники этих областей не обладали достаточными силами для организации мятежа против центральной власти. На провинции Диоклетиан разделил даже Италию — именно при нем Рим перестал играть роль первого города в государстве. Провинции были объединены в тринадцать более крупных территориальных единиц — диоцезов. Наместники диоцезов подчинялись четырем префектам претория, по одному на каждого тетрарха, которые, в свою очередь, стали главными заместителями августов и цезарей по гражданским, финансовым и судебным делам.

Кроме того, Диоклетиан предпринял кардинальную перестройку военной системы. Армию он разделил на две части: регулярные подвижные войска — «придворных солдат», которые имелись при каждом из четырех правителей и состояли частично из пехотинцев, но в основном — из мощной кавалерии; вторая крупная часть армии — приграничные и береговые войска — формировалась с помощью ежегодного призыва в армию римских граждан. В этих формированиях служили также германцы, готы, горцы из Малой Азии и другие варварские племена; с этого времени варвары постепенно начинают преобладать в римской армии.

Чтобы содержать огромное войско — около полумиллиона человек, то есть намного больше, чем в прежнем веке — Диоклетиану пришлось повысить все налоги с гражданского населения, подняв выплаты в деньгах и натурой до максимального предела, который мог вынести римский мир. В то же время, желая распределить эту ношу равномернее, в 301 он издал указ, устанавливающий максимальные цены на все товары и транспортные перевозки, а также единую по всей империи заработную плату для всех наемных рабочих.

Делу укрепления единства империи должен был служить, по идее Диоклетиана, и единый культ. Объединяющим всех граждан империи должен был стать культ личности императора. Своими личными покровителями Диоклетиан и Максимиан избрали Юпитера — Солнце и Геркулеса, отсюда и прозвища императоров, их вторые имена — Диоклетиан Иовий и Максимиан Геркулий. Императорам оказывали божеские почести, богослужения совершались даже перед их статуями, к ним обращались не иначе как к «господину и богу» (лат. dominus et deus). На портретах тетрархи изображались почти неразличимо, так как воплощали единую власть и единую империю.

Следуя логике своей религиозной политики, Диоклетиан, при поддержке своего помощника Галерия, возобновил преследования христиан, хотя собственная жена и дочь Диоклетиана были христианками. Целью начавшихся в 303 гонений было полное искоренение христианства. Антихристианские указы Диоклетиана запрещали любые собрания христиан с целью отправления культа, постановляли разрушать их церкви и уничтожать священные книги, разрешали арест всех священников, за исключением тех, кто соглашался служить языческим богам и совершить жертвоприношение перед статуей императора. С правлением Диоклетиана окончательно оформилась система управления государства, теперь целиком находящаяся в руках императора, на смену принципату, где император был «первым», пришел доминат, — император стал «господином».

Постройки Диоклетиана в Никомедии превращены в руины, остатки дворца в Антиохии целиком погребены под наносами реки Оронт. Однако колоссальный дворец Диоклетиана в Салоне, куда он удалился после отказа от власти, сохранился. Дворец представлял собой комплекс за крепостными стенами, в который входил храм Зевса Солнечного — личного небесного патрона Диоклетиана, императорский мавзолей и военный лагерь. По всей длине гигантского комплекса проходит дорога, которая через украшенный колоннами двор ведет в купольный вестибюль с апсидой. Из него открывается вход в тронный зал, где в проеме триумфальной арки в самые торжественные моменты являлся своим приближенным обожествленный император.

19. Какие факторы можно признать в качестве основных, способствовавших превращению христианской Церкви в государственный инструмент?

20. В чем заключаются экономические и политические предпосылки появления Миланского эдикта 313 г. императора Константина I?

Важнейшей вехой в истории христианства является Медиоланский эдикт, изданный победителями Максенция в Медиолане (Милане) в 313 г. Он свидетельствовал о том, что новая власть не только отменяет все оказавшиеся бессмысленными гонения на христиан, но и вступает на путь сотрудничества с этой церковью, более того — выводит ее на лидирующие позиции среди других религий.

Эдикт о веротерпимости, официально отменявший Диоклетиановы гонения, был издан бывшим вдохновителем антихристианской политики Галерием в Никомедии в 311 г. Этот акт позволял христианам «снова существовать» и устраивать собрания без нарушения общественного порядка. В эдикте не говорилось о возвращении конфискованного имущества. Из тюрем были выпущены многие христиане. Вероятно, безнадежно больнойГалерий пытался заручиться перед смертью поддержкой еще одного бога. Вскоре после эдикта о веротерпимости он умер.

Христианство было возвращено на легальное положение. Следующие шаги навстречу христианской церкви сделали ужеЛициний и Константин. Особенно высоко церковные историки ценят Константина Великого, всю жизнь благоволившего христианам. Такое отношение к ним он унаследовал от отца Констанция Хлора, который даже во времена Диоклетиана не допустил у себя в Галлии серьезных репрессий. С христианством же будущего императора, вероятно, еще в юности познакомила его матьЕлена, которая, возможно, сама была христианкой. Константин, как и отец, действительно был склонен к монотеизму, к признанию одного всемогущего божества.

Долгое время в империи был популярен культ такого рода, а именно культ «Непобедимого Солнца». Отдал дань этому увлечению и будущий император. Утверждается, что окончательно склонилаКонстантина к христианству описанная нами в предыдущем очерке битва у Мульвийского моста, в котором император почувствовал силу заступничества христианского Бога. (По крайней мере, не исключено, что, не получив благожелательных прогнозов от языческих гадателей и прорицателей, Константин нашел других «жрецов», которые посулили ему победу, — христиан.)

Составление Медиоланского эдикта

Вероятно, он хорошо видел все выгоды, которые может получить сильное централизованное государство, если поставить себе на службу сильную, организованную церковь, основанную, к тому же, на вере в единого Бога. При этом практически до конца жизни Константин сам не принимал крещения. После поражения Максенция Константин торжественно вступил в Рим, а затем присоединил к своим владениям (т. е. к Галлии и Британии) бывшие владения Максенция — Италию, Африку и Испанию.

Два соратника — Лициний и Константин — после победы последнего над Максенцием встретились в начале 313 г. вМедиолане. Здесь они подтвердили свой союз, подкрепленный женитьбой Лициния на сестре Константина, и приняли новый эдикт о веротерпимости. Справедливости ради надо отметить, что инициатива при составлении Медиоланского эдиктаисходила, вероятно, от Лициния, а Константин лишь подписал этот указ.

Этот акт был гораздо шире, чем эдикт Галерия 311 г. Главным было то, что Миланский эдикт провозглашал веротерпимость, свободу вероисповедания, т. е. равноправие религий, отменял предыдущие дискриминативные распоряжения. Он был направлен на стабилизацию обстановки, умиротворение империи. Не вызывает сомнения, что религиозный мир в империи Константин и Лициний считали одним из непременных условий мира гражданского.

Результаты Медиоланского эдикта

Что же касается христиан, то эдикт, конечно, открыл перед ними широкие возможности, но пока лишь уравнивал их в правах с другими верующими. В нем опять было подтверждено прекращение гонений. Христианам было предоставлено право распространять свое учение. Им немедленно должны были быть возвращены церкви, кладбища и вообще все, что у них было отнято. Эдикт обещал возмещение ущерба из государственной казны через суд, если места собраний были уже куплены частными лицами. Следует отметить, что впервые в эдикте был опушен термин «государственные боги».

Авторы постоянно обращались к некоему абстрактному небесному божеству, что уже говорило о сочувствии христианству. В дальнейшем Константин внимательно следил за тем, чтобы христианская церковь обладала всеми привилегиями, которыми пользовались и языческие жрецы. Эта политика в большей степени «открывала дорогу христианству», чем конкретные меры, прописанные в Миланском эдикте и осуществленные сразу после его опубликования.

Константин планомерно выдвигал христианство на первое место среди всех культов. Были отменены языческие игры, а частным лицам было запрещено приносить жертвы идолам на дому. Христианское духовенство было освобождено от гражданских повинностей, а церковные земли от общих налогов, рабы при церквях могли освобождаться без обычных формальностей. В 321 г. Константин повелел по всей империи праздновать воскресный день. Церкви было дано право получать имущества по завещаниям, христиане были допущены к занятию высших государственных должностей, строились христианские храмы, в которые было запрещено вносить императорские статуи и изображения. При этом Константин лично принимал самое активное участие в разрешении церковных споров, выделял войска для подавления сопротивления «еретиков» (донатистов, к примеру), инициировал созыв церковных соборов (на которых сам и председательствовал) и унификацию канонических установлений.

21. В чем заключается основное содержание Миланского эдикта, и чем оно отличается от содержания эдикта императора Галерия 311 г.? К каким экономическим и политическим последствиям привело его принятие?

Миланский эдикт - знаменитый документ, даровавший свободу вероисповедания христианам и возвращавший им все конфискованные церкви и церковное имущество. Был составлен императорами Константином и Ликинием в 312-313 гг.

Обстоятельства появления эдикта

Подлинное постановление не сохранилось до нас; его нет и в Codex Theodosianus 438 г. Оно сохранилось лишь в указе (litterae) Ликиния, данном Никомидийскому президу 13-го июня 313 г., и у Евсевия в серии документов, переведенных с латинского на греческий, помещающейся в середине 10 книги его Церковной Истории, как "копия императорских постановлений, переведенных с римского языка", как указ, написанный от имени Константина и Ликиния. Но в повествовании о событиях, происходивших после победы над Максенцием, даже в рассказах о пребывании императоров в Медиолане, об эдикте речи нет. Так, Евсевий, повествуя о том, что произошло непосредственно после победы, пишет: "После сего сам Константин, а с ним и Ликиний, почитая Бога виновником всех ниспосланных им благ, оба единодушно и единогласно обнародовали в пользу христиан самый совершенный и обстоятельнейший закон (νομον υπερ χριστιανον τελειωτατον πληρεστατον) и как описание содеянных над ними Богом чудес и одержанной над тираном победы, так и самый закон, отправили к Максимину (τον νομον αυτόν Μαξιμινω), который управлял еще восточными народами и показывал к соправителям притворную дружбу. Максимин, как тиран, узнав об этом, весьма огорчился, однако же, чтобы не показаться, будто уступает другим и вместе с тем опасаясь утаить повеление (το κελευσθεν) императоров, по необходимости, как бы от собственного лица, написал к подчиненным себе областным начальникам следующую первую в пользу христиан грамоту"; далее приводится приказ Максимина Сабину (Евсевий. Церковная История IX, 9). По-видимому, здесь речь идет о Миланском эдикте, однако место издания не указывается, время точно не определяется (ср. επι τουτοις) и самый текст "совершеннейшего закона" не дается, а путем вывода легко придти к мысли, что упоминаемый здесь закон появился еще в 312 г. В самом деле, в 313 г., незадолго до своей смерти, Максимин обнародовал другой закон в пользу христиан, где изданный им рескрипт на имя Сабина он называет "прошлогодним", т.е. появившимся в 312 г. (το παρελθοντι ενιαυτω ενομοθετησομεν)... Вот какие неясности у Евсевия.

Лактанций так рассказывает о пребывании правителей в Медиолане. "Константин, покончив с делами в городе Риме, удалился в ближайшую зиму в Медиолан, куда пришел также Ликиний, чтобы получить супругу", т.е. сестру Константина Констанцию (De mortibus persecutorum XLV, 9). Об издании здесь эдикта не упомянуто у Лактанция ни единым словом. При таком довольно печальном положении исторических данных о Миланском эдикте, не удивительно если, например, исследователь Константиновой эпохи Зеек отрицает подлинность его. По Зееку, документ называемый "Миланским эдиктом" вовсе не есть эдикт, издан не в Милане и не Константином и не устанавливает юридической веротерпимости, которой христиане уже давно пользовались. Зеек имеет в виду указ Галерия 311 г. и наряду с ним "так называемый Миланский эдикт" считает совершенно излишним. Так называемый Миланский эдикт есть только письмо Ликиния на имя Вифинского презида в отмену тех ограничений, какими затруднил действия эдикта Галерия 311 г. Максимин, а документ Евсевия есть перевод того же письма Ликиния, посланного в Палестину где жил Евсевий. Однако, согласиться с Зееком никак нельзя. В обоих источниках — у Евсевия и у Лактанция — ясно говорится о пребывании двух Августов в Медиолане и о состоявшемся постановлении касательно религий. Нельзя удовлетвориться предположением, что в Милане состоялось лишь устное соглашение и соответственно с ним издан рескрипт Ликинием для восточных провинций, а в западных и без того жилось христианам свободно. Такой серьезный закон, как о религиозной свободе, не мог не быть запечатлен письменно тем более что и в списках Евсевия стоят слова: "Эту волю нашу надлежало изложить письменно", в законодательном акте рескрипта. Затем в рескрипте президу Ликиний вовсе не выдает этот законодательный акт за собственное произведение; да и не мог быть такой акт лично издан Ликинием, в душе остававшимся язычником. С другой стороны, список Евсевия не может быть рассматриваем как перевод с того же самого Ликиниева рескрипта, только посланного в Палестину. Список Евсевия имеет такое введение, какого нет у Ликиния. Откуда мог заимствовать его Евсевий? В самом тексте есть особенности, которые делают едвали возможным считать список Евсевия переводом Ликиниева рескрипта. Именно, у Евсевия читаем: "Эту волю нашу надлежало изложить письменно, по устранении всех ограничений, которые содержались в посланном твоей чести ранее в нашем указе касательно христиан (дальнейших слов у Лактанция нет), и которые казались весьма недобрыми и несообразными с нашею кротостью, чтобы это было устроено". Изъяснять в таких выражениях свое расположение к христианам и так вспоминать, вероятно, об эдикте 311 г. могло быть единственно свойственно Константину. Ликиний же в данном месте мог лишь разуметь притеснения Максимина, и он говорит о них. Для объяснения отклонения Евсевиева списка от Лактанциева, думается, необходимо предположить, что Евсевий имел под руками подлинный Миланский эдикт и с него переводил, или кто-нибудь другой сделал для него это. Да и самое положение дела — в пользу такого предположения. Мы сказали, что в 9 книге Церковной Истории Евсевий упоминает о законе, но не излагает его. Однако, он думал изложить этот и другие законы в конце IX книги, подобно тому, как он VIII книгу заканчивает эдиктом 311 года. В первоначальной (собственно уже второй) редакции в самом конце IX книги речь шла о законодательстве в пользу христиан, чрез что доказали свою любовь к Богу Константин и Ликиний. По мнению Эдуарда Шварца, издание Церковной Истории Евсевия заканчивающееся IX книгою (первое издание было в 312-313году и завершалось VIII книгою) появилось в 315 г. и заключалось известным собранием документов, впоследствии помещенных Евсевием в середине Х книги. Здесь первое место принадлежало именно Миланскому эдикту, который был в начале 313 г. Что же касается выводов из рескрипта Максимина, что будто Миланский эдикт издан был в 312 г., то Максимину, как соправителю, по всей вероятности был послан в 312 г. проект эдикта и когда он отказался подписать его, Константин и Ликиний издали его от своего лишь имени.

Текст Миланского эдикта

Текст Миланского эдикта читается так: "Еще ранее полагая, что свободы в религии стеснять не должно, что, напротив, нужно предоставить права заботиться о Божественных предметах уму и воле каждого, по собственному его произволению, повелели мы и христианам соблюдать веру, согласно избранной ими религии. Но так как в том указе, которым предоставлялось им такое право, были на деле при этом еще поставлены многие различные условия, то, может быть, некоторые из них скоро потом встретили препятствие такому соблюдению. Когда мы прибыли благополучно в Медиолан, я — Константин-Август и Ликиний-Август подвергли обсуждению все, что относилось к общественной пользе и благополучию, то в ряду прочего, что казалось нам для многих людей полезным, в особенности признали мы нужным сделать постановление, направленное к поддержанию страха и благоговения к Божеству, именно, даровать христианам и всем свободу следовать той религии, какой каждый желает, дабы находящееся на небесах Божество (греч. дабы Божество, каково бы оно ни было, и что вообще находится на небе) могло быть милостиво и благосклонно к нам и ко всем, находящимся под нашею властью. Итак, мы постановили, руководясь здравым и правильнейшим рассуждением, принять такое решение, чтобы вообще никого не лишать свободы следовать и держаться соблюдаемой у христиан веры, и чтобы каждому дана была свобода следовать той религии, какую сам считает наилучшею для себя, дабы верховное Божество, почитаемое нами по свободному убеждению, могло проявлять во всем обычную милость и благоволение к нам.

Посему надлежит твоей чести знать, что нам угодно было, чтобы по устранении всех совершенно ограничений, которые можно было усматривать в данном тебе ранее указе касательно христиан (греческ. "эту волю нашу надлежало изложить письменно, чтобы по устранении всех совершенно ограничений, которые содержались в посланном твоей чести ранее нашем указе касательно христиан и которые казались весьма недобрыми и несообразными с нашею кротостью") — чтобы это было устранено, и ныне каждый из желающих содержать религию христиан мог делать это свободно и беспрепятственно, без всякого для себя стеснения и затруднения. Объявить это со всею обстоятельностью твоей попечительности мы признали нужным, дабы ты знал, что мы и христианам даровали права свободного и неограниченного содержания своей религии. Видя же, что им это позволено нами, твоя честь поймет, что и другим также предоставлена, ради спокойствия нашего времени, подобная же полная свобода в соблюдении своей религии, так что каждый имеет право свободно избрать и почитать то, что ему угодно; это нами постановлено с тою целью, чтобы не казалось, что нами нанесен какой либо ущерб какому бы то ни было культу или религии (латинский текст испорчен).

Кроме сего, относительно христиан мы постановляем (латин. - решили постановить), чтобы те места в которых прежде они обычно имели собрания, о которых в предыдущем указе к твоей чести было сделано известное (греч. — иное) постановление, если они окажутся купленными в предыдущее время какими-либо лицами, или у казны, или у кого другого, — эти лица немедленно и без колебаний возвратили бы христианам безденежно и без требования какой либо платы; равно и получившие эти места в дар пусть возможно скорее отдадут (их) христианам. При этом и те, которые купили эти места, и те, которые получили в дар, если будут искать чего либо от нашего благоволения (лат. — пусть просят соответствующего вознаграждения, — греческ. — пусть обратятся к местному эпарху), дабы и они по нашей милости не остались без удовлетворения. Все это должно быть передано, при твоем содействии, обществу христиан немедленно, без всякого отлагательства. И так как известно, что христиане имели во владении не только места, где они обычно собирались, но и другие, составлявшие собственность не отдельных лиц, но общества их (лат. — т.е. церквей; греч. — т.е. христиан) все это в силу закона, который мы выше определили, ты прикажешь отдать христианам, т.е. обществу и собраниям их, без какого либо колебания и прекословия, с соблюдением именно выше указанного правила, чтобы те, которые бесплатно возвратят их, надеялись получить вознаграждение от нашей доброты.

Во всем этом ты обязан оказать выше названному обществу христиан все возможное содействие, чтобы повеление наше выполнено было в самом скором времени, дабы и в этом выразилось попечение нашей милости об общественном спокойствии и тогда, в виду этого, как было выше замечено, Божественное к нам благоволение, в столь великой мере уже испытанное нами, пребудет всегда, содействуя нашим успехам и общему благополучию. А чтобы этот милостивый закон наш мог сделаться всем известным, написанное здесь ты должен в своем публичном объявлении выставить всюду и довести до общего сведения, дабы этот закон нашей милости ни для кого не оставался в неизвестности".