Гос печати средневекового новгорода

Свинцовые печати, привешивавшиеся на шнурах к средневековым официальным документам, в изобилии встречаются при раскопках на месте древнего княжеского архива на Городище и в усадебных комплексах самого Новгорода. К настоящему времени их известно около двух тысяч и в своей совокупности они представляют первоклассный источник по истории развития государственных институтов Новгорода, так как право пользования ими принадлежало только официальным лицам администрации. Матрицы печатей вырезывались, как правило, первоклассными художниками-торевтами и уничтожались во избежание злоупотреблений после смерти или смещения с административного поста их владельца. Поэтому, будучи датированы именами этих владельцев, подавляющее большинство которых известно по упоминаниям в летописи и других письменных источниках, актовые печати образуют идеальную хронологическую шкалу для наблюдений над развитием стилей прикладного искусства средневекового Новгорода от XI до начала XVI века, когда металлическая печать была вытеснена воско-мастичной.

Печати древнейшего периода характеризуются поясными изображениями на них святых, как правило тезоименитых владельцам, лаконичностью символического языка, обозначающего княжескую принадлежность печати изображением тамги, а церковную — изображением креста. В XII веке преобладают печати с изображением святых в рост, позам которых присуща явная статуарность.

С конца XII века эти изображения обретают динамичность. XIII век — время заметного огрубления художественного стиля и возникновения стремления дополнить изобразительные сюжеты, несущие информацию о владельце печати, развернутыми надписями. Этот прием становится главным в XIV веке. Для последнего столетия новгородской независимости характерны поиски стабильной эмблематики. Так, уже в начале XV века возникают и широко употребляются в печатях эмблемы новгородских концов. Символом Неревского конца становится орел, Славенского — «лют зверь», Плотницкого —Вседержитель, Людина — воин, Загородского — всадник. Характерно, что светские эмблемы концов развивают традиции древней символики, известной в памятниках прикладного искусства предшествующих веков. Многие свинцовые печати являются несомненными шедеврами средневековой пластики. В ряде случаев их анализ позволяет установить единое авторство в изготовлении матриц и некоторых прославленных произведений торевтики.

стория городского самоуправления и его атрибутов сегодня представляется чрезвычайно актуальной в связи продолжающимся процессом формирования в России органов местного управления, начавшимся в девяностых годах XX в. после распада СССР. В 1998 г. Российская Федерация ратифицировала Европейскую хартию местного самоуправления. Эта хартия, принятая в форме конвенции в 1985 г. в Страсбурге большинством европейских государств подчеркивает, что органы местного самоуправления являются одной из главных основ любого демократического строя. Таким образом, европейская концепция организации местного самоуправления принята в современной России за образец. В то же время, принципы и местного, и государственного управления в современной Европе обязаны своим становлением средневековым городам. Как отмечал А.Я.Гуревич, ни восточные, ни византийские города, в отличие от европейских, не смогли послужить источником прогресса, который вывел бы общество в целом за пределы средневековой стадии; в них отсутствовал социальный тип гражданина, члена свободной, самоуправляющейся городской общины¹.

Все это придает актуальность всем исследованиям, связанным с изуче-
I нием русского города как «юридического лица» и его символов в разные

исторические эпохи. С другой стороны, особенно актуальными становятся сравнительные исследования между русскими и иностранными городами, помогающие лучше понять своеобразие путей развития русского города. Регулярно проводятся конференции «Управление городами: история и современность»². Средневековые Новгород и Псков занимают в этих исследованиях особое место, так как это были единственные в русской истории примеры самоуправляющихся городских общин.

Процесс формирования местных органов власти естественно сопровождается усилением интереса к местной символике. В соответствии с дейст-

вующим законом, муниципальные образования вправе устанавливать официальные символы, отражающие исторические, культурные, национальные и иные местные традиции и особенности. В 1994 г. специальным указом Президента РФ была создана Герольдия при Президенте РФ, в 1999 г. преобразованная в Геральдический совет. Гербы муниципальных образований стали широко употребляться в делопроизводстве - они помещаются на официальных бланках и печатях, используются во многих других случаях. Как отмечает О.Н.Наумов, формирующаяся в стране геральдическая система становится не только частью бытия социума, но и поводом для оживленных дискуссий, перемещающихся иногда из профессиональной, научной в политическую сферу³.

Изучение истории Новгорода и Пскова в отечественной историографии всегда было связано с общественно-политической обстановкой, а, кроме того, естественно было обусловлено качеством имеющейся в распоряжении исследователей источниковой базы.

Многие важнейшие источники были опубликованы уже в XVIII в. такими видными отечественными историками того времени как В.Н.Татищев и Н.И.Новиков. Девятнадцатый век ознаменовался появлением специальных научных обществ, ставивших целью публикацию источников. Первым из них было основанное в 1804 г. при Московском университете Общество Истории и Древностей Российских, после 1810 г. существовавшее как неофициальный кружок ученых. В 1811 г., по инициативе Н.П.Румянцева, при Московском архиве Министерства иностранных дел была учреждена Комиссия печатания государственных грамот и договоров. Непосредственно работой руководил Н.Н.Бантыш-Каменский, а после его смерти в 1814 г. — П.М.Строев и К.Ф.Калайдович. В 1821 г. И.И.Григоровичем и К.Ф.Калайдовичем была опубликована одна из первых работ, посвященных истории Новгорода - «Исторический и хронологический опыт о посадниках новгородских».

Интерес к истории Новгорода и Пскова эпохи независимости и к их властным институтам значительно возрос во второй половине XIX в. в связи с подъемом российской общественно-политической мысли и особенно в связи с «великими реформами» 1860-х годов. Так, в 1867 г. И.Беляев особо посвятил истории Пскова одну из книг «Рассказов по русской истории»⁴. Позднее А.И.Никитский опубликовал свои очерки по истории Новгорода, а затем и Пскова⁵. Одним из наиболее крупных и полных исследований, посвященных истории Новгорода и Пскова периода независимости, можно считать монографию Н.И.Костомарова «Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада», изданную в 1904 г.⁶ С 1841 по 1921 гг.

I Археографической комиссией было издано 24 тома Полного собрания рус-

ских летописей. Историки начала XX в. уже имели в своем распоряжении все основные письменные источники по истории средневековых Новгорода и Пскова. С первой половины XX в. к ним добавились археологические источники. С 1932 г. в Новгороде работает Археологическая экспедиция, основанная А.В.Арциховским, а ныне возглавляемая В.Л.Яниным. С середины XX в. также было начато планомерное археологическое изучение Пскова. Оно связано с именами таких ученых как Г.П.Гроздилов и И.К.Лабутина, а впоследствии В. Д. и С.В.Белецкие, И.О.Колосова, А.Р.Артемьев. Благодаря археологическим раскопкам, был открыт столь

важный источник как берестяные грамоты, а, кроме того, был многократно

расширен круг известных свинцовых печатей. Сфрагистические памятники стали одними из основных источников при изучении политического строя и политической истории Северо-Западной Руси.

Однако при всех успехах современной исторической науки, в новгородской и псковской истории до сих пор остается очень много проблем. В их числе вопросы о существовании в Новгороде и Пскове «советов господ» и государственных печатей, поднятые еще в конце XIX- начале XX вв., но по сей день далекие от разрешения. «Совет господ» так и не был охарактеризован как специфический орган управления, что во многом девальвиро-

6вало все попытки его изучения. Это же касается изучения «государственной» печати. Очевидно, что специфицировать эти понятия для средневековой Руси крайне трудно, так как здесь не встречается очевидных примеров ни того, ни другого. В связи с этим, данные институты должны определяться не изолированно, а исходя из сравнения с их аналогами в других странах Балтийского региона, к которому Новгород и Псков частично принадлежали сами.

Перспективность сравнения Новгорода с близкими ему по типу западноевропейскими городами, управление которыми также находилось в руках «коллективного сеньора» - патрициата, отмечала А.Л.Ястребицкая. Наиболее подходящими объектами для сравнения ей видятся ближайший сосед и торговый партнер Новгорода - ганзейский Любек, а также господствовавшие в Средиземноморье и на Адриатике Венеция и Дубровник⁷. Б.Б.Кафенгауз при изучении псковского посадничества приводил в качестве аналогов советы в немецких городах⁸. Первое исследование, специально посвященное сравнительному изучению Новгорода и Любека, было предпринято Р.Хаммель-Кизовым⁹.

Однако некоторые исследователи вообще ставят под сомнение правомерность сравнения Новгорода и Пскова с городами Западной Европы. Такая точка зрения наиболее полно аргументирована О.В.Мартышиным, изучавшим правовые аспекты новгородского политического строя. Он, указывая на заманчивость такого сравнения и признавая много общих моментов, тем не менее, отмечает на его пути ряд серьезных препятствий. Во-первых, вольные города Западной Европы возникли на основе сложившегося феодализма, тогда как новгородское самоуправление, по его мнению, происходит от дофеодального общинного строя. Во-вторых, в отличие от европейских городов, ведущая роль в Новгороде принадлежала не купечеству, а боярству. В-третьих, Новгород боролся не с местными феодалами, а с центральной государственной властью, тогда как бояре сами были горожанами. Главное же отличие Мартышин видит в характере участия феодалов в городской

жизни: новгородские и псковские феодалы (бояре) доминировали в политической жизни своих городов, тогда как на Западе феодалы не имели в городах политических прав. При этом, Мартышин, вслед за В.Л.Яниным, предполагал сходство между социально-политической структурой Новгорода и итальянских городов-государств¹⁰. В 2000 г. С.М.Каштанов опубликовал статью, посвященную организации делопроизводства в средневековых городах. В ней он, выявив многочисленные аналогии в принципах организации делопроизводства и городского самоуправления Новгорода и Пскова, с одной стороны, и европейских городов, с другой, в конечном итоге делает вывод об их несопоставимости. По его мнению, новгородские и псковские публичные акты не являются актами муниципального самоуправления в собственном смысле слова, а «представляют собой акты внешней и внутренней политики города-государства». Далее Каштанов предлагает сравнивать Новгород и Псков с Флоренцией".

В этой связи сразу возникают вопросы, связанные с терминологией.
Определения понятию «город-государство» не дается ни в статье
С.М.Каштанова, ни в специальной монографии И.Я.Фроянова и
А.Ю.Дворниченко¹², посвященной «городам-государствам Древней Руси».
Следует определить, чем отличается город-государство от обычного сред
невекового города и обычного средневекового государства. Представление
і о государстве в средние века, и особенно в эпоху феодальной раздроблен-

ности отличалось от современного представления. Средневековое государство - это, в первую очередь, волость некоего государя, где он является правообразователем. Данный государь и являлся субъектом феодального права, тогда как само «государство» не имело самостоятельного политического значения. Основополагающей характеристикой средневекового государства был феодальный иммунитет. Его сущность заключалась в экономической и внеэкономической власти собственника-феодала в отношении населения территории, являющейся его номинальной собственностью в целом и реальной собственностью в определенной части. Эта власть порождала

систему прав - суда и расправы, подсудности исключительно сюзерену, экстерриториальности, полной или частичной неуплаты налогов сюзерену и т.д. Принцип феодального иммунитета делал любую вотчину «государством» в той или иной степени. Городская община, как только она добивалась минимально необходимых привилегий, также становилась субъектом феодального права. В максимально полный набор городских привилегий А.А.Сванидзе включала следующие: политическую самостоятельность, правовую автономию, подсудность своему суду, подвластность своей администрации, право самообложения и распоряжение всем налогом (или значительной его частью), избавление от всего (или значительной части)

₍ экстраординарного обложения, рыночное право, монополию в области тор-

говли и ряда ремесел, право на прилегающие угодья и на городскую округу (обычно в радиусе трех миль), отделение от негорожан¹⁴.

Этими привилегиями обладали как вольные города Германии, так и города Италии, предлагаемые в качестве эталона «городов-государств». Их сходство отмечали и А.А.Сванидзе, и Л.М.Брагина¹⁵. Величину подвластной территории не следует считать достаточно серьезной чертой, которая могла бы говорить в пользу большего сходства северно-русских городов именно с итальянскими, а не с немецкими вольными городами. Однако, как уже было сказано, подвластная территория в средние века не имела само-

I стоятельного политического значения. Все самоуправляющиеся средневе-

ковые города, в отличие от античных полисов, были обособлены в правовом отношении от сельской периферии. Политическими правами в средневековых городах Италии, Германии, также как в Новгороде и Пскове обладали лишь горожане, притом далеко не все. Противопоставление правящих и самоуправляющихся городов, на котором особенно настаивали ИЛ.Фроянов и А.Ю.Дворниченко¹⁶, представляется несколько надуманным, так как одно ни в коей мере не исключает другого. В любом случае, чтобы стать правящим, город должен был в начале стать самоуправляющимся. Территориальная ограниченность большинства средневековых городов немецкого права

носила не субъективный, а объективный характер. Правящим потенциально мог стать любой город, но не у всех городов это получалось. Зависело это, в первую очередь, от соотношения сил города и окрестных феодалов. Как отмечал П.Бликле, все признанные имперские города пытались присвоить сельскую местность. Это могло получиться только там, где мелкое, глубоко укоренившееся, политически бессильное дворянство сталкивалось с про-цветающим бюргерством . О.Бруннер также писал, что значительное число немецких городов владело зависимыми деревнями и господствовало над сельской местностью. При этом город выступал в качестве «коллективной сеньории»¹⁸. На это же обращал внимание Ж.Ле Гофф¹⁹.

Далее следует рассмотреть возражение О.В.Мартышина, касающееся
участия феодалов в городской жизни. Думается, что не следует однозначно
отождествлять бояр Новгорода и Пскова с немецкими феодалами и также
однозначно отождествлять патрициат немецких городов с верхушкой купе
чества. Патрициат городов немецкого права был чрезвычайно пестрым как
по своему составу, так и по роду своих занятий. В состав городского патри
циата могли входить министериалы, рыцари и даже клирики. Горожане, в
свою очередь, могли владеть землей на ленном праве и даже получать ры
царское достоинство. Широко известен был институт пфальбюргерства.
Пфальбюргеры считались горожанами, но жили за пределами города в сво-
I их земельных владениях. Богатые горожане, помимо торговых операций,

занимались всем, что могло приносить прибыль: кредитно-денежными операциями, сдачей в аренду недвижимости, горными разработками. Достаточно часто их средства обращались на покупку земель вне города. Точно так же невозможно представить, чтобы боярство Новгорода и Пскова, при всех своих земельных владениях, устранялось бы от участия в торговых или кредитно-денежных операциях. Исходя из этого, здешнее боярство скорее следует сопоставлять с патрициатом городов немецкого права. Определяющую характеристику и тех и других составляла знатность и гегемония в политической жизни города.

Другой крайностью, по сравнению с рассмотренными взглядами Мар-тышина, представляется точка зрения В.Т.Пашуто, в статье которого, опубликованной еще в 1966 г., русский город предстает полным аналогом западного. Пашуто подразделяет русские средневековые города на вольные и частновладельческие, пишет как о доказанном факте о городских советах как «корпорации сеньоров с коллективным правом на иммунитет»²⁰.

По всей видимости, следует исходить не из представления о сходстве строя городов немецкого права и северо-западной Руси или его отрицания, а из их принципиальной сопоставимости. И там, и там присутствовали многочисленные особенности, тем более что сами европейские города, даже в

; рамках одного лишь региона немецкого права отличались между собой

весьма значительно. К любому сравнению следует подходить с крайней осторожностью и избегать априорных выводов по поверхностным признакам. Так, вовсе не утверждается, что Новгород и Псков имели больше общих черт с германскими городами, чем с итальянскими. Сравнение с итальянскими городами, вероятно, также возможно, но к задачам данной работы оно не относится. Города немецкого права были выбраны как объект для сравнения по двум основным причинам. Во-первых, это территориальная близость и наличие постоянных контактов с Северо-Западной Русью. Во-вторых, городской совет и городская печать в рассматриваемый период бы-

* ли наиболее оформлены именно в городах немецкого права. Организация

права в итальянских городах, частично унаследованная от античных времен, всегда была более сложной. Ей уже был известен принцип разделения властей. Помимо двух советов, представлявших законодательную власть, здесь существовал консулат, осуществлявший власть исполнительную. Кроме того, к XIII веку северо-итальянские города уже перешли от консулата к подестату²¹, то есть, исполнительную власть в это время осуществлял не консулат, а подеста - иноземный феодал с дружиной, нанимаемый городом на год.

11Ввиду того, что в данной диссертации предполагается сопоставлять печати Северо-Западной Руси с печатями городов немецкого права, необходимо остановиться на соотношении понятий «городская» печать и «государственная». Как было сказано выше, средневековые города, обладавшие определенным набором привилегий, являлись полноценными средневековыми государствами. В связи с этим городская печать представляет собой один из видов государственной печати. Однако в отличие от большинства средневековых печатей, она была неперсональной. Феодальные государства не имели государственных печатей в их современном понимании. В качестве государственных выступали личные печати их феодальных правителей.

^ Средневековый город, правда, в сильно искаженной форме, сохранял в себе

идею римской civitas. В латиноязычных документах города именовали себя civitas, civium, villa, а своих высших должностных лиц, по образцу древнеримских магистратур - consules, senatores. Вульгата (наиболее полный сборник Магдебургского права) открывалась преамбулой, где были названы библейские пророки и цари, римские императоры, а также франкские и германские государи (считавшиеся преемниками римских императоров). Здесь также утверждалось, что жители Магдебурга придерживаются чисто римских обычаев. Составители Вульгаты прямо апеллировали к трудам Платона, в частности «Законам» и «Государству»²². Та же античная идея го-

сударственного строя, развитая мыслителями Возрождения и Просвещения,

впоследствии легла в основу современных представлений о государстве. Современное понятие о гражданстве выработалось из понятий о статусе горожанина. Современные термины «гражданин», citizen, Burger, bourgeois первоначально обозначали лишь горожанина. Таким образом, термины «городская» и «государственная» печать применительно к средневековым Новгороду и Пскову используются в данной работе как тождественные.

Хронологические рамки, которыми ограничено данное исследование для истории Новгорода и Пскова - XIII-XV вв. Тринадцатый век, который принят за начальную дату, является переломным для всей русской истории.

После трагических событий, связанных с монголо-татарским нашествием и установлением ига, политическая карта Руси полностью изменилась. Хотя Новгород и был затронут этими событиями в гораздо меньшей степени, но и здесь заметны серьезные перемены. Меняется характер отношений с великими князьями. Усложняется структура организации власти, благодаря чему ее уже следует рассматривать как полноценную систему средневекового городского самоуправления, сопоставимую с современными европейскими аналогами. Именно к XIII веку большинство исследователей относили начало формирования новгородского «совета господ». Серьезные изменения в XIII в. происходят в новгородской сфрагистике. Начинается посте-

з пенный отход от византийского стиля оформления печатей, возникают но-

вые типы печатей. Наконец, в XIII в. добивается политической независимости Псков. Конечная дата определяется ликвидацией новгородской независимости в 1478 г. и присоединением к Русскому государству Пскова в 1510 г. Применительно к Балтийскому региону рассматривается эпоха, начиная от появления в древнейших городах Германии первых независимых органов управления до эпохи цеховых революций. То есть, это период, приблизительно хронологически совпадающий со временем существования независимого новгородского государства.

Территориально исследование ограничено, с одной стороны Северо-

Западной Русью, а с другой стороны - Балтийским регионом, под которым

подразумевается территория средневековой Германской империи, Скандинавия, Прибалтика и Польша.

Цель настоящей работы - изучить «совет господ» и «государственную печать» Новгорода и Пскова в XIII-XV вв. как возможные аналоги советов и печатей средневековых городов немецкого права. Для достижения этой цели ставятся следующие задачи: 1) исследовать городские советы и городские печати в средневековых городах немецкого права, особенности их возникновения и бытования, а также особенности, присущие данным институтам на территории собственно Германии и других стран центральной, се-

верной и восточной Европы; 2) выяснить, существовал ли в Новгороде или Пскове эпохи независимости сфрагистический тип, который можно было бы признать общегородской печатью, для чего исследовать, с одной стороны, иконографию, а с другой - вопросы атрибуции и хронологии известных на сегодняшний день печатей Новгорода и Пскова, 3) изучить особенности распределения функций городского управления между известными магистратурами Новгорода и Пскова с целью установления возможности существования среди них «совета господ» как органа, аналогичного городским советам в городах немецкого права.

Объект исследования в работе - самоуправление средневекового го-

I рода и его атрибуты.

В качестве предмета исследования выступают, с одной стороны, городские советы средневековой Германии и других стран Балтийского региона и неразрывно связанные с ними городские печати. С другой стороны, это структуры государственного управления средневековых Новгорода и Пскова и массив использовавшихся ими печатей. Европейские города, рассматривающиеся в настоящем исследовании, обозначены как города немецкого права. Под этим понятием подразумеваются города собственно Германии и других стран Балтийского региона, организованные по их образцу. Немецкое городское устройство распространялось вместе с колонизацией

Ь немецких купцов. Несмотря на то, что в действительности немецкое право

включало несколько различных систем городского права, таких как магде-бургское, любекское и кульмское, все они строились на одной основе с незначительными отличиями. Во всех этих городах главным органом управления был городской совет, сосредотачивавший в своих руках законодательную, судебную и исполнительную власть в городе. Так же обязательна для всех этих городов была городская печать.

Для достижения поставленных целей, в настоящем исследовании ис-пользуются как общенаучные, так специальные методы . К общенаучным методам относятся, в частности, исторический метод, позволяющий устано-

вить ход изучаемых процессов и явлений; логический, позволяющий
вскрыть и теоретически осмыслить изучаемые явления; а также метод сис
тематизации, с помощью которого данные явления можно систематизиро
вать, изучая сходство и различия между ними. Среди специальных методов
первым следует назвать синхронный метод, предполагающий изучение со
бытий и явлений отечественной и всеобщей истории, происходящих в одно
время, но в разных местах. Пользуясь этим методом, можно сравнивать го
родской строй Северо-Западной Руси и Балтийского региона в эпоху разви
того средневековья. К описанному непосредственно примыкает сравни
тельно-исторический метод, заключающийся в сопоставлении изучаемого,
( но пока неизвестного явления с уже известным науке. В нашем случае в ро-

ли первого выступают «советы господ» и городские печати Новгорода и Пскова, а в качестве второго - городские советы и печати городов немецкого права. Был применен также проблемный метод, позволяющий расчленить рассматриваемую проблему на несколько компонентов.

Использовавшиеся при написании диссертации источники можно разделить на письменные и вещественные.

Среди письменных источников следует выделить четыре основные группы: летописные, актовые, законодательные и литературные.

Летописи традиционно и справедливо считаются главным источни-
Р ком для изучения древнерусской истории. В них, в большей или меньшей

степени, отражены события общественно-политической, экономической и культурной истории. Основные новгородские летописи были изданы Археографической комиссией еще в середине XIX в. Тогда же были опубликованы Псковские Первая и Вторая летописи (изданы вместе с Новгородской Четвертой). В 1941 г. Псковская I Летопись была переиздана А.Н.Насоновым²⁴. В отличие от старого издания известные списки здесь публиковались раздельно, в том числе в выпуск вошел ранее неизвестный Тихановский список. Во второй выпуск вошли Псковские Вторая и особо выделенная Третья летописи . Н.А.Насоновым также было осуществлено

издание Новгородской I летописи Старшего и Младшего изводов (1950 г.). Древнейшую из известных новгородских летописей принято называть Нов-городской Первой . Старший извод этой летописи (Синодальный список) предположительно был составлен в XIV в. при новгородском владычном дворе. В этом списке отражены события с 1015 до 1333 гг. Младший извод Новгородской первой летописи известен в нескольких списках, из которых самым полным является Комиссионный, датированный А.А.Шахматовым 1453-1462 годами²⁷. Предположительно между Синодальным и Комиссионным списком существовали несохранившиеся своды 1421, 1433 и 1448 г., причем последний послужил основой Новгородской четвертой и Софий-ской первой летописей . За Первой хронологически следует Новгородская Четвертая летопись, первая редакция которой доводит изложение до 1437 г., а вторая - до 1447 г. Синодальный и Строевский списки, продолженные до 1477 г., предположительно относятся к первой половине XVI в. А.А.Шахматов датировал саму летопись второй половиной XV в.³⁰ Основная часть Новгородской Пятой летописи доведена до 1446 г. Ее источниками А.А.Шаматов считал вторую редакцию Новгородской четвертой летопи-си и своды 1433 и 1448 гг. Софийская первая летопись также предположительно была составлена во второй половине XV в. Среди ее известных списков выделяют две редакции, причем вторая дополнена отрывком относи-тельно 1422-1456 гг., взятым из московской летописи. Еще более позднее происхождение имеют Вторая и Третья Новгородские летописи. Они относятся соответственно к XVI и XVII вв. Многими списками представлено и псковское летописание. Из них выделяют Первую, Вторую и Третью Псковские летописи. Древнейшая - Первая - известна в восьми списках. Помимо летописей собственно Новгорода и Пскова, относящиеся к этим городам события отражены в летописях соседних земель - прежде всего Тверских, представленных Тверским сборником и Рогожским летописцем , а также московских (Симеоновская летопись и пр.). Новгородские и псков-

16ские источники широко использовались составителями более поздних общерусских летописных сводов.

Актовые источники отражают историю как политических, так и экономических отношений. Применительно к настоящему исследованию акты также являются важным источником для изучения политической репрезентации власти, так как только удостоверение официальным представителем власти придает документу аутентичность. Некоторое количество новгородских грамот было опубликовано уже во второй половине XVIII в. Н.И.Новиковым. В целом, новгородские акты на протяжении Х1Х-начала XX вв. публиковались в сборниках в числе прочих русских грамот. Среди наиболее крупных сборников можно назвать Собрание Государственных Грамот и Договоров, первый том которого (1813 г.) включал духовные, договорные, межевые и прочие грамоты за период с 1265 по 1613 г., а второй (1819 г.) - документы с 1229 по 1612 гг. Кроме того, это «Акты юридические или собрание форм старинного делопроизводства» (1838 г.), «Акты исторические» (1841-1842 гг.), охватывающие материалы с 1334 по 1598 г., «Дополнения к Актам историческим» (с 1846 г.), «Акты, относящиеся до юридического быта древней России» т. 1-3 (1857-1884 гг.), «Грамоты, касающиеся до сношений северо-западной России с Ригою и Ганзейскими городами в XII, XIII и XIV в.» (1857 г.), «Русско-ливонские акты» (1868 г.). Все новгородские и псковские документы, изданные ранее и вновь открытые, были изданы в 1949 г. под редакцией С.Н.Валка. Новгородские грамоты, обнаруженные в более позднее время издавались в форме отдельных публикаций такими учеными как А.А.Зимин, С.Н.Корецкий, С.Н.Валк, В.Л.Янин, А.Л.Хорошкевич³⁴. В 1966 Л.М.Марасинова издала сборник псковских актов XIV-XV вв., обнаруженных ею в столбцах Поместного приказа XVII в.³⁵ Кроме того, в работе привлекались и акты, не имеющие непосредственного отношения к Новгороду и Пскову, прежде всего, грамоты Северо-Восточной Руси³⁶. И новгородские и псковские грамоты делятся на официальные и частные³⁷. К официальным относятся акты отношений с

князьями, международных сношений, жалованные грамоты. Частные грамоты - купчие, меновые, данные, рядные, духовные.

К актовым источникам близко стоят законодательные памятники. Прежде всего, это древнерусские княжеские уставы. Это Устав князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных, Устав князя Ярослава о церковных судах, Устав князя Ярослава о мостех, Устав великого князя Всеволода о церковных судах, и о людех, и о мерилах торговых, Рукописание князя Всеволода. Все эти памятники известны во множестве списков, а кроме того, они входят в состав младшего извода Новгородской Первой летописи. Как и грамоты, уставы на протяжении долгого времени издавались разрозненно в журналах и сборниках. Достаточно широкие под-

борки были изданы М.Ф.Владимирским-Будановым и В.Н.Бенешевичем . Наиболее полная научная публикация княжеских уставов была осуществле-на Я.Н.Щаповым . К сожалению, датировка большинства княжеских уставов представляет серьезную научную проблему, которая еще далека от окончательного разрешения. Наиболее значительными законодательными памятниками для Новгорода и Пскова являются Судные грамоты. Новгородская Судная грамота и заключительная часть Псковской Судной грамоты впервые были изданы Н.М.Карамзиным в 1811 г. в примечаниях к пятому тому «Истории Государства Российского»⁴⁰. Новгородская судная грамота известна в редакции, которая достаточно надежно датирована 1471 г., тогда как время составления изначальной редакции дискуссионно. Наиболее полное издание грамоты было осуществлено Археографической комиссией⁴¹. Псковская судная грамота сохранилась в двух списках - Воронцов-ском и Синодальном. Относительно времени ее составления исследователи расходятся от конца XIV до второй половины XV вв. Псковская судная грамота после Карамзина была впервые издана в полном виде в 1914г. Археографической комиссией⁴², затем ее новый перевод, выполненный А.И.Яковлевым и Л.В.Черепниным был издан в 1940 г.

Документы средневековых европейских городов традиционно делятся на грамоты, книги и свитки. Самым древним видом документов являются грамоты⁴⁴. Старейшими из источников городского права были хандфесте -сеньориальные грамоты, выдаваемые как новым городам при основании, так и городам уже существующим. Такие привилегии, как правило, выдавались городам каждым новым сеньором, при чем старые привилегии часто дополнялись новыми. Однако многие крупные города уже к началу XIII в. стали самостоятельно создавать себе городское право, записывая его через совет, и сообщая дочерним городам. Это касалось, прежде всего, таких городов как Магдебург, Мюнстер, Рига, Любек, Дортмунд, Франкфурт, Ульм. В XIII-XIV вв. появились особые книги городского права, которые велись городскими писцами. Кроме того, появились книги статутов, куда записывались постановления советов. Совет при этом обозначался как "legislatores", а его постановления - "instituta", "mandata", "decreta"⁴⁵. Некоторые из документов немецкого городского права были изданы в 1961 г. и С.М.Стамомв1989г.⁴⁶

Литературные источники привлекались в диссертации как второстепенные, среди них можно назвать такие как "Слово о знамении святыя Богородица в лето 6677", созданное в XIV в.⁴⁷ и «Смиренного инока Фомы слово похвальное» XV в., посвященное Тверскому князю Борису Александ-

ровичу .

Вещественные источники, привлекавшиеся в работе, представлены, главным образом, печатями. Печать как источник имеет тройное значение: во-первых, как правовой памятник, во-вторых, как часть акта, в-третьих, как памятник художественного творчества эпохи, отражающий идеологические или политические воззрения владельца печати⁴⁹. Печать - атрибут лица или органа, обладающего официальными полномочиями, следовательно, массив печатей определенной эпохи - зеркало системы властных полномочий.

Были изучены вислые свинцовые печати Новгорода и Пскова, хранящиеся в собраниях Отделов нумизматики Государственного Исторического

Музея⁵⁰ и Государственного Эрмитажа⁵¹. Коллекция печатей в фондах Отдела нумизматики Эрмитажа практически тождественна собранию булл Н.П.Лихачева. Кроме того, это отдельные печати, принадлежавшие С.Г.Строганову, И.И.Толстому, Ф.М.Плюшкину. Всего коллекция включает около 300 свинцовых печатей XIII-XV вв. Главным образом, это новгородские печати, но коллекция включает также отдельные экземпляры псковских печатей .

Коллекция свинцовых печатей, хранящаяся в фондах Отдела нумизматики ГИМ, гораздо меньше. Ее основу составляет собрание Новгородской археологической экспедиции. Коллекция включает приблизительно

_i 125 печатей, почти все из которых относятся к Новгороду.

Кроме того, использовались фотографии и прорисовки печатей, публиковавшиеся в разное время. Публикация печатей, сохранившихся при подлинных актах, шла параллельно с публикацией самих грамот. Всего таких печатей известно 163⁵³. Одной из первых публикаций древнерусских печатей, главным образом, княжеских, стало «Собрание государственных грамот и договоров», включавшее специально выполненные прорисовки. Прорисовки эти были выполнены очень качес<