Государственные и муниципальные унитарные предприятия как юридические лица

Среди всех коммерческих организаций унитарные предприятия выделяются тем, что не являются построенными на началах членства корпорациями и не становятся собственниками закрепленного за ними имущества. Создавший такое предприятие единоличный учредитель (публичный собственник) сохраняет за собой право собственности на переданное предприятию и приобретенное им в ходе своей деятельности имущество, тогда как само предприятие как самостоятельное юридическое лицо в силу закона наделяется лишь определенным ограниченным вещным правом, по сути используя чужое имущество. Иначе говоря, его имущественная обособленность является искусственной, условной, поскольку, в отличие от других участников гражданского оборота, у него нет и не может быть никакого собственного имущества.

Такая своеобразная организационно-правовая форма, как юридическое лицо – несобственник, не свойственна нормальному, развитому имущественному обороту и представляет собой исключение, сохраненное законом на период становления рыночной экономики для государст-венных и муниципальных (публичных) собственников. В литературе справедливо отмечено, что ситуация, в которой субъект гражданского права не является собственником, допустима только в определенных исторических условиях и может сохраняться "только как промежуточная, переходная стадия в развитии системы... при которой право государственной собственности конструируется как самостоятельный вид права собственности"^[165]. Поэтому и в законодательной систематизации данная разновидность коммерческих организаций поставлена на последнее место.

Дело в том, что предприятие в экономическом смысле всегда рассматривалось как торговый промысел, бизнес ведущего его лица, т.е. определенный вид деятельности, причем имущественно (экономически) обособленный от ведущего свое дело предпринимателя, в том числе и от его личного имущества (что давало последнему возможность в определенных ситуациях выступать должником или кредитором собственного предприятия). Эта экономическая независимость требовала и юридического обособления. Но, как отмечал еще Г.Ф. Шершеневич, "таким запросам могла бы удовлетворить лишь такая конструкция, по которой торговое предприятие рассматривалось бы как обособленное имущество"^[166]. Такой взгляд на предприятие был безусловно господствующим в дореволюционной литературе. Так, по словам А.И. Каминки, "признание торгового предприятия как такового юридическим лицом сводило бы на нет самое понятие юридического лица^[167]. Совершенно очевидно, что предприятие не субъект, но объект прав" Иначе говоря, предприятие ("дело на ходу", бизнес) с классических цивилистических позиций было и остается объектом гражданских прав – имущественным комплексом, но не субъектом права – юридическим лицом.

Вместе с тем данный подход обусловлен частноправовыми представлениями и потому, ко-нечно, не соответствует взглядам, сложившимся в условиях огосударствленной экономики, в кото-рой госпредприятия были основными хозяйствующими субъектами. По словам Г.Ф. Шершеневича, "предприятие как таковое является в жизни объектом сделок – оно не может быть одновременно субъектом. Частноправовой строй, лежащий в основе современной народнохозяйственной органи-зации, не согласуется с коллективистическим воззрением на предприятие"^[168]. Конструкция пред-приятия как юридического лица (субъекта, а не объекта права) является прямым порождением именно такого экономического и общественного строя. Здесь государство, став единым собствен-ником огромного имущества и будучи не в состоянии непосредственно, само эффективно исполь-зовать его, вынуждено условно распределить его большую часть между своими предприятиями, объявленными им формально самостоятельными юридическими лицами, по долгам которых оно не несет ответственности, оставаясь при этом собственником всего их имущества.

Государство утверждало уставы этих юридических лиц, определяя тем самым объем и харак-тер их правоспособности (т.е. рамки участия в имущественных отношениях), назначало их органы управления и, по сути, руководило всей их деятельностью, тем не менее не отвечая за ее резуль-таты. Фактически государство в лице своих предприятий, заключавших сделки друг с другом, имело дело само с собой, ибо никакого выбытия (отчуждения) имущества из государственной собственности в результате этого не происходило. Поэтому и взаимная ответственность таких условно самостоятельных субъектов была ограничена числящимися за ними (и не менее услов-ными для тогдашней экономики) безналичными денежными средствами; она не могла быть обра-щена на наиболее ценное, реальное имущество – основные фонды, забронированные от взыскания любых кредиторов (а нередко госпредприятия целых отраслей хозяйства решениями правитель-ства просто освобождались от имущественной ответственности за невыполнение своих обязательств).

Преобладание в имущественном обороте того времени таких организаций и заключаемых ими друг с другом сделок делало и его в значительной мере искусственным (что подтверждается фактом более чем тридцатилетнего отсутствия у таких предприятий признанных каким-либо законом прав юридического лица и каких-либо прав на закрепленное за ними имущество собственника-государства). Ясно, что с такими контрагентами могли иметь дело лишь подобные же им организации, а их участие в нормальном имущественном обороте представляется странным и даже опасным для обычных (частных) собственников.

Данную опасность особенно наглядно подтвердило существование индивидуальных частных (или семейных) предприятий (ИЧП), созданных в соответствии с ранее действовавшим законода-тельством по модели государственных предприятий. Они полностью контролировались собствен-никами-учредителями, которые, однако, не несли практически никакой ответственности по долгам созданных ими коммерческих организаций. Последние нередко имели чисто символический уставный капитал, практически никак не гарантирующий интересы потенциальных кредиторов (ибо закон отдавал на усмотрение самого собственника-учредителя решение вопроса о размере уставного капитала создаваемого им предприятия и своей субсидиарной ответственности по его долгам), что имело неизбежным следствием различные злоупотребления.

Поэтому действующее законодательство сохраняет конструкцию унитарного предприятия лишь для публичных собственников (абз. 3 п. 1 ст. 113 ГК). Преобразование унитарных пред-приятий в другие формы коммерческих организаций означает их приватизацию, тогда как публич-ные интересы требуют сохранения государственной собственности в ряде секторов экономики. Поэтому ставшая традиционной и привычной для отечественного хозяйства организационно-правовая форма унитарных предприятий, видимо, еще сохранится в течение известного времени.

Созданные до введения в действие гл. 4 ГК индивидуальные и семейные частные предприятия, а также предприятия, созданные в этой организационно-правовой форме кооперативными, общественными, религиозными организациями и другими частными собственниками, до 1 июля 1999 г. подлежали либо преобразованию в товарищества, общества или производственные кооперативы, либо ликвидации. В период продолжения их деятельности в соответствии с правилом абз. 2 п. 5 ст. 6 Закона о введении в действие части первой ГК их учредители-собственники несли по их обязательствам дополнительную ответственность всем своим имуществом, что существенно повысило защищенность их кредиторов. Хотя данный срок в отдельных случаях и не был соблюден, в настоящее время унитарных предприятий, находящихся в частной собственности их учредителей (граждан и юридических лиц), практически не существует. Тем самым потерпела закономерную неудачу попытка сохранить эту неприемлемую для рыночного хозяйства фигуру, распространив к тому же ее действие за рамки отношений государственной (публичной) собственности.

Унитарным предприятием признается коммерческая организация, имущество которой остается неделимой собственностью ее учредителя (п. 1 ст. 113 ГК, п. 1 ст. 2 Закона об унитарных предприятиях).

Таким образом, оно не является ни корпорацией, ни собственником своего имущества, а действует на имущественной базе чужой (публичной) собственности. На имущество учредителя предприятие получает лишь ограниченное вещное право, что и позволяет говорить о наличии у него определенной имущественной обособленности – главного признака юридического лица.

Термин "унитарное" подчеркивает неделимость имущества такого юридического лица по вкладам (долям, паям), в том числе и между его наемными работниками. Ведь эти последние не участвуют в образовании имущества своего предприятия и не несут имущественной ответственности по долгам, связанным с его использованием, а потому и не должны иметь на это имущество каких-либо прав. В силу этого юридическим лицом признается именно предприятие, а не его трудовой коллектив, вообще не являющийся субъектом гражданских правоотношений.

Унитарное предприятие несет самостоятельную ответственность по своим обязательствам всем находящимся у него на ограниченном вещном праве имуществом учредителя. С другой стороны, унитарное предприятие не отвечает этим своим имуществом по долгам своего учредителя-собственника (кредиторы которого не могут, следовательно, обратить взыскание на имущество унитарного предприятия) (п. 5 ст. 113 ГК, п. 1 ст. 7 Закона об унитарных предприятиях). Собственник несет ответственность по долгам унитарного предприятия лишь в субсидиарном порядке и только в случае его банкротства, вызванного выполнением указаний собственника (п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве).

Унитарное предприятие, учреждаемое публичным собственником, является единственной разновидностью коммерческих организаций, обладающей не общей, а целевой (специальной) правоспособностью (абз. 2 п. 1 ст. 49 ГК, п. 1 ст. 3 Закона об унитарных предприятиях). Поэтому в его уставе помимо общих сведений, указываемых в учредительных документах юридического лица, должны содержаться сведения о целях, предмете и видах его деятельности. Сделки, совершенные унитарным предприятием с нарушением его правоспособности, являются недействительными (ст. 173 ГК).

Подавляющее большинство сделок по распоряжению своим имуществом государственные и муниципальные предприятия не вправе совершать без предварительного согласия учредителя-собственника (ст. 6 и 18 Закона об унитарных предприятиях). Некоторые из них требуют еще и регистрации в финансовых органах (п. 2 ст. 118 Бюджетного кодекса). Более того, любым своим имуществом такое предприятие распоряжается "только в пределах, не лишающих его возможности осуществлять деятельность, цели, предмет, виды которой определены его уставом". Сделки, совершенные с нарушением данного требования, объявлены ничтожными (п. 3 ст. 18 Закона об унитарных предприятиях, ст. 168 ГК). Следовательно, контрагент унитарного пред-приятия по сделке теперь должен каждый раз удостоверяться, во-первых, в наличии разрешения собственника-учредителя на ее совершение и, во-вторых, в ее соответствии возможностям предприятия продолжать осуществление предусмотренной его уставом деятельности.

Мало того, собственнику имущества унитарного предприятия предоставлено право оспаривать в суде действительность заключенных его предприятием сделок (в которых сам учредитель не участвовал) и истребовать имущество своего предприятия из чужого незаконного владения иных лиц (п. п. 3 и 4 ст. 20 Закона об унитарных предприятиях). Тем самым, защищая интересы публичного собственника, Закон поставил в весьма неприятное положение контрагентов созданных им формально самостоятельных юридических лиц (т.е. всех других участников гражданского оборота), находящихся под постоянной угрозой оспаривания их действий со стороны лица, с которым они не вступали ни в какие правоотношения.

В результате ограничения правоспособности данной коммерческой организации всесторонне защищают имущественные интересы ее учредителя – публичного собственника, но далеко не всегда соответствуют интересам имущественного оборота, затрудняя совершение сделок с унитарными предприятиями и применение к ним имущественной ответственности. Такой подход мог бы быть как-то оправдан применительно к некоммерческим организациям, для которых эпизодическое участие в имущественных отношениях не является основным видом деятельности. Для коммерческих организаций, постоянно участвующих в имущественном обороте, перечисленные ограничения создают лишь препятствия, вновь подтверждающие несоответствие данной конструкции рыночным условиям хозяйствования.

Унитарное предприятие может быть создано (учреждено) лишь одним публичным собственником – Российской Федерацией, ее субъектом или муниципальным образованием. Создание унитарных предприятий путем соучредительства не допускается (п. 4 ст. 2 Закона об унитарных предприятиях). В фирменном наименовании унитарного предприятия должно содержаться указание на собственника его имущества (учредителя).

Единственным учредительным документом унитарного предприятия является его устав, утверждаемый уполномоченным на то органом соответствующего публично-правового образования (в этой роли обычно выступают соответствующие отраслевые органы исполнительной власти). Для создания и функционирования унитарного предприятия не требуется заключения никаких договоров предприятия с учредителем-собственником (или уполномоченным им органом). Кроме сведений, обычно предусматриваемых в уставе юридического лица, в уставе унитарного предприятия должны также содержаться сведения о предмете его деятельности; органе, осуществляющем полномочия собственника его имущества; перечень и порядок формирования и использования фондов, на которые делится имущество предприятия, а также направления использования полученной им прибыли (доходов) (п. 3–5 ст. 9 Закона об унитарных предприятиях). Ведь унитарное предприятие, не будучи собственником своего имущества, не свободно и в определении порядка его использования.

Собственник имущества унитарного предприятия назначает ему руководителя (директора), который является его единственным (единоличным) исполнительным органом, подотчетным собственнику-учредителю (п. 4 ст. 113 ГК, п. 1 ст. 21 Закона об унитарных предприятиях). Руководитель унитарного предприятия согласно закону организует выполнение решений собственника-учредителя, волю которого он призван исполнять. Поэтому никаких иных (волеобразующих) органов унитарного предприятия, в том числе собраний трудового коллектива, закон не предусматривает.

Учредитель наделяет унитарное предприятие уставным фондом, который не может быть менее пяти тысяч минимальных размеров оплаты труда для государственного предприятия и одной тысячи – для муниципального предприятия (п. 3 ст. 114 ГК, п. 3 ст. 12 Закона об унитарных предприятиях). При этом уставный фонд унитарного предприятия должен быть полностью сформирован учредителем в течение трех месяцев с момента государственной регистрации.

Контроль за деятельностью унитарного предприятия осуществляется прежде всего его учредителем. В случаях, предусмотренных законом или иными правовыми актами, унитарное предприятие может быть обязано публиковать отчетность о своей деятельности для всеобщего сведения, т.е. вести дела публично (подобно открытому акционерному обществу).

Государственные и муниципальные предприятия реорганизуются и ликвидируются по общим правилам о реорганизации и ликвидации юридических лиц. Решение об этом принимает собст-венник предприятия. При этом слияние и присоединение унитарных предприятий допускается лишь в случае, когда их имущество принадлежит одному и тому же собственнику (п. 3 ст. 29 Закона об унитарных предприятиях). Не является реорганизацией предприятия переход его в статус казенного предприятия (и наоборот) либо передача его имущества другому публичному собственнику.

Следует, однако, иметь в виду, что преобразование предприятий в другие организационно-правовые формы коммерческих организаций – собственников всегда связано с отчуждением их имущества из публичной собственности в частную, т.е. является одной из форм приватизации, которая должна осуществляться по правилам, предусмотренным специальным законодательством. Последнее предусматривает преобразование государственных и муниципальных предприятий лишь в форму хозяйственных, главным образом открытых акционерных обществ. Закон об унитарных предприятиях в ст. 34 допускает преобразование унитарного предприятия в государственное или муниципальное учреждение – некоммерческую организацию.