Уважение чести и достоинства личности

Этот принцип закреплен в ст. 9 УПК РФ, в соответствии с которой:

«1. В ходе уголовного судопроизводства запрещаются осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья.

2. Никто из участников уголовного судопроизводства не может подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.»

Кроме того, содержание этого принципа раскрывается и в других статьях УПК РФ. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 164 УПК РФ «при производстве следственных действий недопустимо применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц».

Производство следственного эксперимента не допускается, если при этом создается опасность для жизни участвующих в нем лиц (ст. 181 УПК РФ).

Следователь принимает меры к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личная и (или) семейная тайна, а также обстоятельства частной жизни других лиц (ч. 7 ст. 182 УПК РФ).

Следователь не присутствует при освидетельствовании лица другого пола, если освидетельствование сопровождается обнажением (ч. 4 ст. 179 УПК РФ).

Личный обыск лица производится только лицом одного с ним пола и в присутствии понятых и специалистов того же пола, если они участвуют в данном следственном действии (ч.3 ст. 184 УПК РФ).

Следует также обратить внимание на то, что соблюдение данного принципа должно особо строго контролироваться в случаях, когда речь идет о лицах, лишенных свободы.

Запрет пыток или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения содержится в ст. 3 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд по правам человека, рассматривая обращения по поводу нарушения данной нормы, поступившие от лиц, которые были лишены свободы до суда, пришел к выводам о том, что:

1) Вообще, для того, чтобы обращение представляло собой нарушение ст. 3 Конвенции, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня относительна: она зависит от многих обстоятельств дела, в частности, от продолжительности такого обращения, его воздействия на физическое и психическое состояние и в некоторых случаях от пола, возраста. состояния здоровья жертвы такого обращения.. В то же время, когда речь идет о лицах, лишенных свободы, находящихся под контролем государства, то действует более жесткое правило: «… в отношении лица, лишенного свободы, любое применение физической силы, которое не было крайне необходимо из-за его собственного поведения, унижает его человеческое достоинство и является нарушением статьи 3 Конвенции».[33]

2) По общему правилу, для того, чтобы признать, что имело место нарушение ст. 3 Конвенции, необходимо установить, что действия в отношении пострадавшего совершались с определенной целью: унизить и попрать достоинство лица. Однако в отношении лица, находящегося в условиях лишения свободы, отсутствие такой цели не может исключить вывод о нарушении ст. 3 Конвенции, если условия содержания лица в заключении объективно являются такими, что причиняют лицу физические страдания, унижают его человеческое достоинство и порождают в нем такие чувства, которые ведут к унижению и попранию личности. Так, по делу «Калашников против России» Суд пришел к выводу о том, что условия содержания заявителя в следственном изоляторе (в течение 4 лет и 10 месяцев) являлись нарушением ст. 3 Конвенции в силу чрезмерной переполненности камеры, антисанитарной обстановки в ней, а также в связи с тем, что условия содержания в такой обстановке были вредными для здоровья и благополучия заявителя.[34]

3) Государство обязано обеспечить эффективную защиту для лиц, которые заявили о том, что подверглись обращению, запрещенному ст. 3 Конвенции, во время заключения под стражу.

4) Европейский суд по правам человека признал при этом, что при решении вопроса о том, было ли к лицу допущено запрещенное обращение (пытки, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение) распределение бремени доказывания должно заключаться в следующем. Когда кто-либо находится под контролем государства (в полиции, в предварительном заключении и др.), он является особенно уязвимым. Поэтому именно органы государственной власти должны доказать происхождение возможных следов плохого обращения, и что такие следы не являлись следствием плохого обращения со стороны органов, контролировавших лицо, лишенное свободы. Таким образом, должна действовать «презумпция виновности» государства в причинении телесных повреждений лицу, находившемуся под стражей.

Соответственно, в случае, если лицо утверждает, что в период, когда оно было лишено свободы, по отношению к нему было допущено запрещенное законом обращение и имеются зафиксированные следы травм, побоев, то именно на государственные органы должно быть возложено доказывание того, что такое обращение не имело места. При этом со стороны государства и его органов недостаточно простого утверждения о том, что заключенного под стражу не били, необходимо доказать, что соответствующие повреждения были нанесены ему до заключения под стражу, либо, хотя и в период лишения свободы, но вызывались попыткой побега или совершением лицом, заключенным под стражу, иных действий, вызвавших необходимость применения к нему физического насилия, либо доказать наличие других обстоятельств, в которых лицу, лишенному свободы, был причинен вред без вины (умышленной или неосторожной) государственных органов и их работников.

В уголовно-процессуальном кодексе РФ имеются определенные гарантии того, что не будут использоваться доказательства, полученные с нарушением требований ст. 9 УПК РФ и ст. 3 Европейской Конвенции, ст. 21 Конституции РФ.

В частности, такие доказательства должны быть признаны недопустимыми, как полученные с нарушением закона (ст. 75 УПК РФ). Для этого, однако, необходимо обеспечение эффективного расследования заявлений подозреваемого, обвиняемого о применении к нему незаконных методов расследования, осуществляемое на основании такого распределения бремени доказывания, какое предусмотрено изложенными выше решениями Европейского суда по правам человека, что на практике осуществляется далеко не всегда. Проверка соответствующих заявлений возлагается на работников прокуратуры, являющейся органом, руководящим предварительным расследованием, и ограничивается она, как правило, собиранием объяснений от следователя, дознавателя, иных работников государственных органов о том, что они не применяли к подозреваемому, обвиняемому запрещенных методов воздействия, чего явно недостаточно.

Другая гарантия обеспечения права подозреваемого, обвиняемого от запрещенного законом обращения в ходе производства следственных действий с его участием - это участие в них защитника. Именно поэтому УПК РФ устанавливает правило, в соответствии с которым признаются недопустимым доказательством показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде (ч.2 ст. 75 УПК РФ), даже в случае, если не будет установлено никаких фактов, свидетельствующих о том, что соответствующий допрос производился с нарушением закона.