Глава 2. Космическое мироощущение Леонидова

В 1920-е гг., вдохновленный возду­хоплаванием, Леонидов создал серию проектов^[1], которые, как и проекты многих его коллег, были наполнены чувством особого космического про­странства. Следует сразу подчеркнуть, что в работах Леонидова ощущение бесконечности оказывалось более глубоким и сложным, чем ощущение воздушного пространства «из летательного аппарата».

Институт библиотековедения им. Ленина на Ленинских горах (1927)

В проектах, выполненных в виде уникальных авторских графических листов, просматривались космичес­кие ассоциации (цвет фона- черная бездна небес; формы композиции планов – спиральные галактики, планетарные орбиты, звездные скоп­ления и т. д.; ракурсы – вид сверху) и космические масштабы (колос­сальные пространственные пустоты; функции, разнесенные в отдельно стоящие самодостаточные объ­емы - принцип, напоминающий организацию планетарной системы; использование передовых научных технологий, средств связи и коммуни­каций, задействовавших иноземные миры). В них проявлялось чувство строительного материала как ве­щества мирообразующих стихий (огонь – солнечный свет, стеклянные стены; воздух – струи воздуха вместо стен, «воздушные этажи», земля – разуплотненная материя земли в виде тягучих, пластичных, изменяемых стекла, металла, железобетона или органических материалов: дерева, живых растений и т. п.).

Глава 3. Связь микрокосма и макрокосма. Принцип живого единства Человека и Вселенной.

В 1930-е гг. Леонидов не только не отказывался от космического миро­ощущения, но продолжал развивать его в сторону глубинного изучения микрокосмоса как «обратной сторо­ны» макрокосма. Его настольными книгами, вдохновлявшими проекты, были труды по кристаллографии и натурфилософии. Опираясь на при­нципы образования природных форм, он занимался изучением многогран­ников как выразительной архитектур­ной структуры. Параллельно созда­вал собственный язык ландшафтного «дизайна» – малоосвоенного в то вре­мя вида проектирования. Леонидов не только сохранил «космический па­фос» ранних архитектурных проектов до 1959 г., но и углублял, последова­тельно разрабатывал «космическую интонацию» в своем творчестве, не­зависимо от обстоятельств. В этом заключается уникальность его лич­ности.

Он был уверен в уместности, реа­лизуемости, своевременности предлагаемых архитектурных решений. На протяжении всех 1930-х гг. он доказы­вал, что его проекты – не только ар­хитектурная графика.

Однако, если в архитектурных кругах замыслы Леонидова каза­лись «чудаковатыми», то в более широком культурном контексте его творчество было созвучно феномену, получившему название «русского кос­мизма», – специфическому явлению в отечественной культуре 1900-1930-х гг., отразившемуся в филосо­фии, науке, изобразительном искус­стве.

Подобно философам и художникам-«космистам» Леонидов последо­вательно проводил в своем творчестве принцип живого единства Человека и Вселенной. Каждое свое произведение он выстраивал так, что в нем можно было «видеть Космос». С одной стороны, это был свернутый космос микромира, прообразами которого служили наблюдения натурфилосо­фа Э.Г. Геккеля, кристаллографов Е.С. Федорова и А.К. Болдырева, с другой – макромир планет, звезд, галактик.

Как известно, Иван Леонидов изучал труды Геккеля в 1930-е гг. На основе реальных форм живой при­роды он проектировал удивитель­ные ландшафтные пространства и архитектурные объекты необычных форм, постигая космос микромира. Его интересовало, как работает с формой сама Природа, и путеводи­телем в этом направлении стал труд Геккеля «Красота форм в природе». В этой книге Геккель вывел ос­новные законы построения тела лю­бого живого организма и представил собственную классификацию видов органических форм, в зависимости от их геометрических особенностей.