Политические теории Западной Европы Нового Времени

Представителей нового мировоззрения не устраивала закрепощенность человеческого духа, его личной инициативы, ибо личная несвобода челове­ка никак не содействовала развитию товарно-рыночных отношений, со­ставляющих суть вновь зарождающейся системы. Становлению сис­темы товарно-денежных отношений, утверждению идеологии буржуазии предшествовал длительный пе­риод борьбы с церковно-феодальной идеологией, получивший название Ренессанса (Возрождения). На передний план выдвигаются гуманистиче­ские и антропоцентристские мотивы, на новый лад перестраивается как общая картина мира с ее принципами природного и социального бы­тия, так и картина природы самого человека. От сверхъестественного описания мира философская мысль переходит к отысканию естественных основ бытия. Здесь следует обратить внимание на то, что представители новой идеологии также опирались на античных мыслителей, по-своему ин­терпретируя сочинения Платона и Аристотеля. Ренессанс - это новое ос­мысление античной культуры, поиск в ней позитивных начал. Изменение философско-мировоззренческих основ культуры не могло, конечно, не затронуть и вопросов социального бытия, проблем человека, общества и государства.

Идейным стержнем Возрождения становится гуманизм - система воз­зрений, признающая ценность человека как личности, его право на свободу и счастье. Человек начинает рассуждать о самом себе, о своей роли в мире. о своей природной сущности и земном предназначении, о смысле и цели своего бытия в понятиях естественных желаний и потребностей.

Одним из первых идеологов новой концепции государства стал Никколо Макиавелли (1469-1527). В своих политических трактатах «Рассуж­дения о первой декаде Тита Ливия» (1513-1516), «Государь» (1513), «История Флоренции» (1520-1527) Макиавелли развивает идею активного использования человеком предназначений фортуны. Особенно велика роль свободной воли человека именно в политической деятельности. Стало ут­верждаться мнение, что политика вполне может быть отделена от религи­озных предписаний, что в ней проявляется не Божья воля, а естественные законы жизни, психология и логика людей, их земные потребности. Моти­вами политической деятельности стали признаваться реальные человече­ские интересы, проявляющиеся прежде всего в стремлении их к обогаще­нию. Именно эти стремления, по мнению мыслителя, и определяют психо­логию людей, которая своеобразно преломляется в их политической деятельности. Тем самым из политики изымался смысл священного действия, она становилась вполне земным и не всегда даже чистым делом. Интересы централизованного государства ставились выше интересов отдельного человека или отдельных групп населения. Поэтому мораль политика уже не могла выводиться из моральных догм церкви, как в равной мере она не ^ могла быть и абстрактно гуманной. Необходимость естественного познания - ключевая идея Нового времени, философская мысль которого выдвинула ряд новых социально-политических концепций. Здесь следует указать на изменение самих представлений о «естестве» человека и общества. Если Возрождение понимало «естество» как процесс развертывания человеческих качеств в социальные институты, то Но­вое время дополнило этот подход принципом механического истолко­вания социальных явлений. Исходя из того, что понятие «естества» также имеет свои исторические формы, мыслители Нового времени стремились как можно более полно преодолеть теологические мотивы в объяснении природы и общества. Они закладывали тем самым основа­ния принципиально новой картины социального мира, в границах ко­торой механические модели выдвигались на первый план объяснения природных явлений.

Свой вклад в развитие натуралистических концепций общества внесли английские материалисты ХVII-ХVIII веков, среди которых выделяется Томас Гоббс (1588-1679). В работе «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церков­ного и гражданского» (1651) этот мыслитель изложил собственное ориги­нальное представление о природе человека и государства. Абстрагируясь от теологии при объяснении государства и права, Т. Гоббс стремился вывести их признаки из естественной природы человека. Причем сама эта природа отнюдь не идеализировалась им, на­оборот, человек в своем естестве представал как существо жадное, эгои­стическое и честолюбивое. Эта «природность» была присуща человеку в его догосударственном состоянии, в котором проявлялись две крайности - стремление к равенству и вражда. Недвусмысленно признается, что люди, имеющие от природы равные качества, имеют равное право на все. Но в этом равенстве заложена и опасность раздора, ибо для всех не хватает тех благ, на которые люди мо­гут претендовать, поэтому в свободном обществе, т. е. в обществе, где нет верховной власти государства, права человека неизбежно ущемляются, в силу чего и возникают постоянные конфликты между людьми. Это естественное состояние равенства неминуемо приводит к войне, в которой каждый отстаивает свои права. Жизнь людей без общей власти, держащей всех в страхе, по Гоббсу, порождает состояние, которое называется «войной всех против всех». Ясно, что если общество будет долго находиться в таком состоянии, то оно вынуждено будет просто погибнуть. Поэтому страх смерти и же­лание мира необходимо ведут людей к ограничению своих прав в поль­зу общего закона и верховной власти. Суть этих законов заключается в том, что вырабатывается общее пра­вило, согласно которому человеку запрещается делать то, что опасно для его собственной жизни; каждый человек в силу этого правила должен стремиться к миру и к самозащите. Передав власть государству, люди должны мириться со своей несвободой, которая компенсирует им опасность погибнуть в бес­плодной борьбе за свои личные интересы. Само стремление к личной сво­боде в условиях государства становится как бы противозаконным, так как нарушает первоначальный договор. Высшая государственная власть, по Гоббсу, должна быть абсолютной, безраздельной и неизменной, будь то демократия, аристократия или монархия. Тем самым в социологической концепции Гоббса отразилась общая тенденция к формированию такого типа власти, которая соответствовала бы новым буржуазным отношениям, т. е. была бы достаточно самостоя­тельной по отношению к клерикальным кругам и в то же время могла бы быть вполне устойчивой в период народных волнений, которые зачастую не столько стремились к установлению новой системы власти, сколько к разрушению старой.

Идеи Гоббса сыграли важную роль в утверждении буржуазного права, в формировании политической власти буржуазии, в создании нового миро­воззрения. Следующий шаг в развитии социально-политических воззрений был сделан соотечественником Гоббса Джоном Локком (1632-1704), ко­торый в своих работах «Исследование о естественном законе» (1664) и «Два трактата об управлении государством» (1690) отстаивал идею анг­лийского либерализма, как своеобразного компромисса между буржуазией и дворянством. Идеалом политического устройства считал конституцион­ную монархию парламентского типа. При этом главной целью правитель­ства, единственно оправдывающей его существование, является, по Локку, защита естественных прав человека - права на свободу и права на собст­венность. Общественная мысль во все большей степени переводилась с высот общефилософских категорий на язык конкретных политических программ, предвосхищая тем самым появление социологии как конкретной науки. Во Франции процессы общественного переустройства приобрели классиче­ский характер, социальная мысль была ближе к политической борьбе, на­рождающаяся буржуазия при всех своих компромиссах оказалась наиболее решительным и революционным классом, что и определило характер но­вых социально-политических воззрений. Иная картина складывается в Германии, где также в это время проис­ходит формирование капиталистических отношений, но «дух народа» и «дух традиций» накладывают свой отпечаток на этот процесс. В условиях меньшей свободы политической деятельности теоретическая мысль изби­рает иной путь выражения революционных идей, облекаясь в форму идеа­листических абстракций.

принципах социального бытия и законах его развития Кант изложил в работах: «Идеи всеобщей истории во всемирно-гражданском плане» (1784), «Об изначально злом в человеческой природе» (1792), «К вечному миру» (1795), «Метафизика нравов» (1797). Для Канта более важным оказывается не просвещенность человека, но его способность к самостоятельной творческой деятельности, через кото­рую и реализуется общий план человеческого развития, предопределенный самой природой. Характерно, что хотя естество человека и видится в его интеллектуаль­но-творческих актах, но тем не менее не отбрасывается и чисто практиче­ская сторона этих актов, с помощью которой идеи реализуются в предме­тах культуры. Так, хотя и в абстрактной форме, но выкристаллизовывается идея о роли труда в жизни общества, в развитии культуры и цивилизации. При этом Кант не разделяет точку зрения просветителей, полагавших, что человек по своей природе добр. Здесь он солидаризуется с Гоббсом и склоняется к идее о том, что человек изначально зол. Кроме своей природ­ной негативности, существующей скорее в виде скрытой потенции, человек часто оказывается в такой социальной среде, которая заставляет его рас­крывать свои негативы, т. е. социальная среда способствует реализации определенных пороков. В этой связи он разрабатывает свою концепцию человеческих задатков, подразделяя их на три вида. Выделяются задатки животности, благодаря которым воз­никают пороки естественной грубости, задатки че­ловечности - стремление добиваться признания своей ценности, стремле­ние к превосходству над другими, задатки личности, выражаемые в той или иной способности проявлять уважение к моральным нормам, уменьшение такой способности неминуемо сопряжено с произволом. Та­ким образом, человек оказывается амбивалентным существом: он добр и зол, честен и бесчестен, справедлив и несправедлив, свободен и несвобо­ден. При всей своей амбивалентности человек благодаря разуму стремится все же к самосовершенствованию. Из амбивалентной сущности человека вытекает противоречивость об­щественного развития, особое социальное напряжение, накладывающее отпечаток на активность индивида. Для того чтобы преодолеть человеческие пороки, а вместе с тем и нега­тивные последствия этих пороков, необходимы ограничение воли отдель­ных людей, подчинение их дисциплине гражданского общества, законам государства, которые призваны защищать благополучие людей и самого государства. Правовое гражданское общество мыслится как особая социальная сис­тема, в которой на основе разума формируются законы и имеются соответ­ствующие механизмы их реализации. Поэтому в обществе, с одной сторо­ны, должны существовать законы и соответствующие властные органы, обеспечивающие выполнение принятых законов, с другой стороны, пред­полагается, что и сам властелин должен подчиняться законам, иначе он рискует впасть в произвол и стать тираном. А для этого нужен особый кон­ституционный орган, который бы регламентировал деятельность правите­ля. Кроме того, по мысли Канта, правовое гражданское общество в идеале должно иметь всемирный характер, ибо внешние деструктивные силы все­гда могут нарушить покой отдельного государства, поэтому твердые пра­вовые основы должны регулировать отношения не только внутри общест­ва, но и между государствами. Разумеется, Кант понимает, что эта цель весьма отдаленного будущего, когда цивилизация охватит все народы и страны. Большую роль в этом объединении, по мысли Канта, будут иметь экономические отношения, ко­торые со временем установятся между государствами и приобретут дейст­вительно всемирный характер. Таким образом, в концепции Канта дается синтетический анализ чело­века и общества, в диалектическом единстве рассматриваются культура, цивилизация, моральность и право. Кант не только обобщает идеи своих предшественников, но и дает теоретический образ существующего буржу­азного общества, утверждает его идеалы, через призму которых стремится представить будущее всего человечества.

В немецкой классической философии всемирная история представала как развертывание творческого духа. Эта идея получила свое дальнейшее развитие и логическое завершение в философской концепции Гегеля (1770-1831). Главная задача, решаемая Гегелем, - выявить основную детерминанту исторического развития, просле­дить особенности ее реализации в различные исторические периоды и на этой основе показать соотношение исторической необходимости и созна­тельной деятельности людей. Эти вопросы в социальной философии Гегеля решаются в духе абсо­лютного рационализма, т. е. предполагается, что разумное начало реализу­ется не только в индивидуальной человеческой деятельности, но и в дейст­вии объективных законов истории. Объективная историческая закономерность реализуется, с точки зрения Гегеля, в мировом духе, который не поддается игре случая, а выступает определяющим началом исторического процесса. В самом духе выявляется такая его сущностная сторона, как стремление к свободе. Отсюда весь исторический процесс предстает поэтапным воплощением свободы, через осознание ее необходимости. Степень осознания свободы и определяет то, насколько историческим является тот или иной народ, его культура, степень развития нравствен­ных, правовых и политических норм. Историческая закономерность у Ге­геля приобретает, таким образом, не только рациональный, но и правовой, а также нравственно-политический оттенок.

Идея истории и идея права тесно переплетаются в социальной филосо­фии Гегеля, так как обе они определяются через идею свободы и диалекти­чески увязываются друг с другом. История есть сочетание исторической необходимости и стремле­ний отдельных личностей, реализующих свое право на свободу в актах ис­тинного познания и разумного действия. Рассматривая этапы становления человеческой истории, Гегель выделяет три основные эпохи: восточную, античную и герман­скую. Древневосточные народы мирились с тем, что свободным по существу оказывался только один человек - монарх; в Гре­ции и Риме свободной считалась уже определенная группа людей, и далее допускается, что лишь современные Гегелю «германские» народы в массе совей полностью осознали историческую необходимость и находятся в со­стоянии всеобщей свободы. Историческая закономерность, по Гегелю, воплощается в «духе наро­да», представляющем собой сочетание всех форм сознания: религии, поли­тики, морали, права, науки, искусства, философии. Степень развития этих элементов и их дополнения друг другом определяют тот или иной этап ис­торического развития, тип цивилизации.

Осознание исторической необходимости, реализация свободы тесно увязываются Гегелем с понятием права. Последнее трактуется в широком философском контексте как выражение сути человеческого бытия. Таким образом, история, воля, свобода и право в гегелевской трактовке становятся как бы разными ипостасями одной и той же сущности. Из их развертывания выводится вся структура общественного бытия. Воля «по последовательности ступеней в развитии идеи» свободы подразделяется на абстрактное (формальное) право, моральность и нравственность.

На первом этапе свободная воля реализуется в наличном бытии в каче­стве такого внешнего предмета, как собственность, которая и регулируется абстрактным (формальным) правом. Конкретным проявлением отношений собственности являются договор и различные формы его преступного на­рушения. Здесь свобода выступает в качестве субъективной воли. Послед­няя в силу своего произвола необходимо должна быть ограничена и отри­цается моральностью. Соединение моральности (единичной воли) и абстрактного права (понятие воли) приводит к возникновению нравственности. Этапами опредмечивания нравственности являются семья, гражданское общество и государство. Таким образом, в гегелевской философии истории и философии права формируется всеобщая картина общественного бытия, в которой все части (объективное и субъективное, необходимое и случайное, единичное и об­щее, динамичное и статичное, духовное и материальное) тесно увязывают­ся между собой благодаря диалектическому методу; создается действи­тельно всеохватывающая концепция общественного развития, в которой разуму отводится главенствующая роль. К сожалению, разумное начало истории оказалось лишь теоретической идеализацией, ибо действительным оказывалось не только разумное, но и неразумное; иррациональное начало зачастую превалировало над рациональным, принося людям беды и не­взгоды Поэтому философская мысль и до Гегеля и после него вновь и вновь обращается к тайнам общественной жизни, стремясь выработать та­кие теоретические ориентиры, которые хоть в какой-то степени помогали бы смягчить иррациональные моменты истории, дух стихийности и слепой воли. Для представителей немецкой классической философии было оче­видно, что свободная и необузданная конкуренция между индивидами, со­циальная «война всех против всех» (даже осуществляемая в соответствии с правовыми нормами) не могут автоматически вести к общественному по­рядку и стабильности Кроме этого, процессы индивидуализации и урбани­зации, а также разрушительные социально-политические катаклизмы вто­рой половины XVIII столетия поставили перед всем европейским обществознанием в конечном счете один и тот же вопрос. «Как и почему возможно самосуществование общества»

Решение этой проблемы в социальной мысли Европы предполагало преодоление избыточно абстрактного характера философских размышле­ний об обществе, перевод социального познания в плоскость строгих истин обобщающего, наукоподобного, нефилософского (в смысле неспекулятив­ного) порядка.