Глава семнадцатая. смерть космонавтов

Джон и Максвелл, сидя на необыкновенном коне – копыторуке, направлялись к близлежащему высокому древу, обходившему размерами все остальные. Оттуда они намеревались отыскать место корабля.

- Халвест и Гаркон, наверное, уже давно отправились на наши поиски, - вдохнув, сказал Джон.

- Если они вообще остались на космокоре…

- Что ты предполагаешь, отец?...

- Вполне возможно, что их тоже отбросило далеко от «Красной Акулы», и вероятно, они сейчас по-отдельности рыщут в этой местности, пытаясь отыскать пещеру, допустимо, кто-то из них нашёл второго и из нашего экипажа образовались команды из двух пар…

Райт-младший нежданно остановил копыторукого, заприметив кого-то впереди.

- Оно! – шепотом произнес Джон на уши Максу.

- Кто, оно?

- Прозрачный!

Максвелл посмотрел прямо вперед, туда, куда глядел его сын, провещав это слово.

Аморфное существо, вылезшее из щели в пещере космокора, лежало на поваленном колоссальном древе и съедало его. У этого бесформенного монстра не имелись глаза, а наличествовали органы осязания и обоняния, но они были не столь остры, чтобы дать своему хозяину заметить трех годящихся в пищу созданий – копыторукого, Джона и Максвелла.

- Это оно нас сюда привело! – сказал самый младший член экспедиции.

- Невозможно, - возмущенно проговорил Макс. – Это нелепое и неразумное создание недееспособно на подобное. К тому же, оно не имеет подходящих органов, делающих её способной перенести нас сюда.

- Это неважно. Эта прозрачная тварь возникла перед тем, как нас затошнило и мы отключились. Значит, оно как-то замешано в это. Его нужно уничтожить, - и он направил вперёд себя пистолет.

Джон выстрелил.

Заряд молниеносно пролетел сотню футов, но не уничтожил светопроницаемого. Заряд не погас, он зашёл вовнутрь цели, казалось, последний съел её.

Внезапно бело-желтый огонек – «пуля» протонного пистолета, выскочил из своей намеченной и неповрежденной цели, и полетел обратно в сторону космонавтов, но не уничтожил их, протонный заряд уничтожил нижнюю часть древа, а остальная упала на астролётчиков и копыторукого, те моментально отключились от сильного удара в позвоночную артерию, даже безобидный травоядный копыторук лишился сознания.

Гигантское древо, которое краем лежало на путешественниках, вспыхнуло. Язык пламени быстро скользил по дереву и почти добрался до космических исследователей…

Через двадцать минут место, под которым лежали космонавты, полностью выгорело, а через три часа всё дерево сгорело, огонь погас, остался лишь пепел…

На гигантской внутремарсианской скале был предрасположен лагерь зеленокожих тварей, похитивших Халвеста и Рэкервелли.

Здесь не было ни единой флоры, кругом, в диаметре семи квадратных миль – лишь пустынная красная земля.

Под скалой текла громадная чёрная река. Иногда на поверхности непроницаемой беспросветной воды вырисовывались внушительные плавники крупных морских чудовищ, одно из таких было дееспособно на поедание нескольких китовых туш.

Лагерь нисколько не был схожим с человеческим: рельефно выпуклые крыши неизвестных строений, в котором поместилось бы больше двадцати человек, с удивительной геометрической точностью были расстановлены рядом с друг другом.

Кожа зеленокожих не чувствовала горячую или тёплую температуру.

На самом краю скалы было воздвигнуто весьма удивительное возведение: длинный толстый ствол дерева, очищенный от «кожи», тянулось на сотню футов вверх, на нем висели многообразного рода предметы; от костей маленьких существ, достигающих человеческих ладоней, до зубов колоссальных тварей. Это был культ зеленокожих. Они, как и всякие разумные существа с человеческой психологии, не желали быть ответственными в полной мере, а отдавали решения своей жизни богам, судьбе и прочей нонсенсированной бессмыслице.

Зеленокожие собрались в одном месте вкруг. Они в руках держали те же самые искусно-виртуозно смастеренные копья. В середине лежали привязанные к друг другу Халвест и Гаркон. Позже очнулись и они.

Из «палатки», стоявшей ближе всего к религиозному сооружению, вышел седовласый зеленокожий. Он медленными, но спокойными шагами направился к толпе соплеменников. Его нисколько не удивило присутствие инородных существ.

Старик (назову его так) что-то заговорил на непонятном нашим астронавтам наречии.

- Что говорит эта дряхлая ящерица? – спросил Халвест Гарка.

- Риторический вопрос. Откуда мне ведать?

Мудрые, искажённые многолетием глаза старика начали смотреть веждами индивида, уразумевавшего всё, но сознавающего своё бессилие в пояснении понимаемого.

Старец, видимо, являлся главным среди всех малахитово-изумрудных.

Глава племени что-то спокойным тоном сказал другому изумруднокожему. Вероятно, это был приказ, он тотчас же был приведен в исполнении.

Зеленокожий, получивший приказ, сбегал в одно из зданий и вышел с каким-то устройством размером с ладони, которую отдал старику.

Главный среди малахитовых прикрыл устройством свой рот, и натянул резинную веревку на шею, где связал её.

Внезапно диалект его изменился – астролётчики заметили это.

Это было устройство, позволяющее разговаривать на языке чужеродных созданий.

Глава несколько раз нажимал на штуку размером с ногтя на приборе, и его язык менялся, так продолжалось до того, пока космонавты не остолбенели…

Малахитовый заговорил американским языком…

- Откуда вы прибыли, жёлто-розовые эссермины? Чего вам надобно в Эхнамоне?

Звездоплаватели окаменели. На их лице появилось удивление, перемешанное со страхом, причем, обе реакций были доведены до максимальных степеней.

- Эссермины? Эхнамон? – с изумлением на лице переспросил Гарк.

- Эхнамон перестал принимать инопортальных гостей… - выдохнув, произнес старик, и, сняв прибор-переводчик, направился обратно в палатку.

«Кимига» - повернувшись к сородичам, крикнул один из зеленокожих – тот, что раздавал приказы во время захвата космолётчиков.

Другой малахитовый вытащил из-под примитивной одежды зеленый яблоковидный предмет и нажал на него – из предмета выскочил синий газ, а после отключились космонавты. Этот газ не действовал на самих зеленокожих, но отлично помогал им в борьбе с инородными существами.

***

Звездоплаватели очнулись в одном из сооружении зеленокожих.

Палатка не отличалась особым изяществом от земного; эти маленькие здания были сделаны из неизвестного металла. Внутри него не было каких-либо сувениров, исключая палатку наших звездолётчиков: они лежали и были привязаны к подобному дивану предмету.

- Я чертовски голоден! – сказал Халвест. – Эльфо-ящерицы хоть собираются нас кормить? Хватит ли у них разума на то, чтобы понять, что мы не можем прожить без еды?

- Разума, может статься, и хватает, но также вполне допустимо, что они кормить нас будут по своему графику… Возможно, они едят раз в месяц…

- Раз в месяц?! – воскликнул Хал. – Целый месяц мы будем голодать в вонючей дыре, будучи пленниками тупых тварей?!

- Не волнуйся, - с улыбкой на лице произнес Гаркон. – Голодать ты не будешь – голод убьет нас.

- Ещё того хуже!

Услышав звуки, доносившиеся из палатки, один из зеленокожих вошел в нее.

Он что-то произнес на своем языке, но удивлялся, почему его «слушатели» не отвечают ему.

Халвест обрушил на зеленокожего ящера, являвшегося полной противоположностью Шерлока Холмса, волну оскорблений, в том числе и те, которых не следует передавать в данной повести.

Зеленокожий, убедившись не в бесполезности своих попыток объясниться, а в том, что он будет наказан за долгое отсутствие на посту и разговоры с пленными (если конечно, космонавты являлись ими), вышел из палатки и принял прежнюю позу.