Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Примечания к Главе 3 Части I



2015-12-13 371 Обсуждений (0)
Примечания к Главе 3 Части I 0.00 из 5.00 0 оценок




1. Оба соавтора этой книги испытали особое переживание, приняв участие в качестве гостей на заседании в Вене в 1997 году в кафе Ландтмана, том самом, где происходили традиционные встречи логических позитивистов в горячие дни возникновения этого течения, в 19-м столетии. В этом случае предметом встречи были совместные усилия, предпринятые в германоязычных странах, вместе с представителями из Германии, Австрии и Швейцарии, с целью добиться признания надлежащими властями Нейролингвистической Психотерапии. Следствием успешного лоббирования этой группы было бы признание и регистрация Нейролингвистической Психотерапии как законной формы психотерапии и, тем самым, ее доступ к платежам в медицинских системах и системах социального обеспечения соответствующих стран. Читатели, желающие больше узнать об этом движении, приглашаются вступить в контакт с Петером Шульцем по адресу [email protected] или любым другим членам Европейской Ассоциации Нейролингвистической Психотерапии (EANLP).

 

2. Эрик Робби в статье, опубликованной в журнале Мир НЛП (NLP World), Том 7, №3 за ноябрь 2000 года, делает следующее утверждение (основываясь на своем прочтении Порождающей грамматики Хоррокса (Horrocks' Generative Grammar, 1987) и цитируя высказывание Бендлера и Гриндера в Структуре магии, том I, стр. 207):

 

Мы интуитивно предвидим, что модель Порождающей Семантики будет наиболее полезна в области соотношений Логической Семантики.

 

Робби комментирует это таким образом:

 

И он (Гриндер) или они (Гриндер и Бендлер) в этом полностью ошиблись.

 

Робби прав в том, что источником цитированного здесь мнения из Магии, Том I, был Гриндер, но его заключение (так же, как заключение Хоррокса) неверно. В самом деле, Порождающая Семантика давно заброшена, и я (ДГ) сказал бы, что, как и предшествовавшая ей Стандартная Теория Хомского, она сослужила чрезвычайно полезную службу, в качестве точно определенной позиции, откуда лингвистическое исследование продвинулось к его нынешнему положению – к развитию Когнитивной Грамматики. Развитие Когнитивной Грамматики и Когнитивной Науки зависело именно от работы, истощившей возможности порождающей семантики и освободившей занятых ею лингвистов от этой парадигмы. Это естественный и обычный ход событий в быстро развивающейся дисциплине. Наше другое замечание относится к форме всей статьи Робби, представляющей собой странную смесь логических типов и логических уровней. Некоторые аспекты этой статьи симптоматичны, свидетельствуя о том, чтó должно измениться, чтобы НЛП заняло принадлежащее ему по праву место наряду с другими систематическими способами исследования человеческого поведения:

 

а. Робби берется доказать упорядоченность, но нигде не указывает, какую упорядоченность он имеет в виду (см. для сравнения Главу 2 Части Ш этой книги). Касается ли предлагаемое им упорядочение приложений в контексте вызываемого изменения (то есть упорядочения в реальном времени применения); или речь идет о некотором роде упорядочения паттернов и группировок паттернов; или же надо считать это утверждением о психологической реальности группировок паттернов и их упорядоченности по отношению друг к другу? Все это не объясняется. Таким образом, отсутствует связная основа как для поддержки и развития его предложения, так и для предложения контрпримеров, уточняющих дискуссию. Это не позволяет использовать его работу для продвижения в вопросе о порядковых отношениях в метамодели.

 

б. Доказательства – весьма точная и явная форма рассуждений; либо Робби не знает, что такое в действительности доказательство, либо он использует этот термин в метафорическом смысле. Если он использует термин метафорически, то он обязан поместить его в надлежащую рамку. Поскольку он этого не делает, то он попросту теряет всякое доверие читателей, действительно понимающих формальные требования к доказательствам, и препятствует серьезному рассмотрению своей работы математиками и лингвистами, имеющими точное представление о том, что такое доказательство.

 

в. Робби вводит и использует терминологию без определений, делая этим невозможной любую попытку серьезно оценить идеи, которые он пытается выразить; в самом деле, некоторый минимум операционных определений является предпосылкой для начала профессионального и интересного публичного диалога в области НЛП.

 

Мы приводим эту критику статьи Робби просто как пример того, какого рода различия надо принимать во внимание при изложении работы в области НЛП, чтобы это изложение принималось всерьез и вело к успеху.

Наше собственное мышление, разумеется, направлено иначе – к редуцированной или минимальной модели, но такой, которая функционально эквивалентна полной метамодели. По-видимому Робби совершенно упустил из виду самую основу моделирования – отображение сложного поведения на небольшое множество поддающихся изучению, эффективно передаваемых явных переменных, и то же относится, по-видимому, к М. Холлу. Это различие независимо от только что приведенной критики и является эмпирическим вопросом.

 

3. Интересный вопрос для размышления: можно утверждать, что собственная нотная запись Бетховеном его Пятой симфонии не представляет Пятую симфонию Бетховена. Сама по себе нотная запись есть уже представление и интерпретация той Пятой симфонии, которую он сам сочинил, в собственной нервной системе.

 

Заметим еще, что различие между компетентностью и исполнением, решающее в нашем тексте, развилось в дальнейшие годы в дискуссию, где это понятие заменяется термином Я – язык. Не вполне ясно, насколько отличаются использование терминов компетентность и исполнение и Я-язык. Очевидно, Хомский выбрал новый термин отчасти для того, чтобы выразить этим свои возражения против анализа языка как публичного конструкта, о котором отдельные носители языка имеют лишь частичное знание. Насколько мы можем судить, интерналистская позиция Хомского совместима с тем пониманием прежнего различия компетентности и исполнения, какое было изложено здесь (см. Ноам Хомский, Новые горизонты в изучения языка и психики, 2000).

 

4. Если читатель в этом сомневается, мы предлагаем ему спокойно прослушать какой-нибудь подлинный разговор двух или более людей под действием алкоголя, наркотиков или утомления, или без такого действия, и отметить, сколько высказываний они воспринимают как правильно построенные предложения английского языка.

 

5. Мы не хотели бы вводить в заблуждение читателя, не искушенного в практике лингвистики, и в особенности синтаксиса, внушая ему представление, будто исключение из корпуса данных этих последовательностей слов, интуитивно воспринимаемых как безграмотные, привело к разительным успехам в описании грамматики, лежащей в основе исполнения носителей языка. Как заметил однажды Поль Посталь, несомненно один из способнейших исследователей синтаксиса, работающих в традиции Трансформационной Грамматики, средняя продолжительность жизни паттерна без контрпримера составляет примерно полторы минуты, за исключением вечера в пятницу, когда она снижается до 30 секунд.

6. Практик НЛП, получивший тренировку в Милтон-модели, узнáет в центрально погруженной структуре один из излюбленных приемов гипнотической техники Эриксона с разговорным наведением транса. Эриксон имел обыкновение начинать рассказ, потом прерывал его, чтобы вставить в него другой рассказ, затем вставлял третий рассказ внутрь второго (уже вошедшего в первый), и т.д. (см. другое описание в Главе 2 Части П). Примерно на третьей погруженной структуре клиенты доктора Эриксона отказывались от всяких сознательных попыток классифицировать эти рассказы и сопровождающие их сообщения, или настолько сосредоточивались на некотором аспекте неразрешенных рассказов, что прямой доступ к подсознанию не представлял уже трудности. Иногда доктор Эриксон завершал центрально погруженную структуру, заканчивая каждый рассказ в их соответствующем порядке, а иногда он просто оставлял рассказ в подвешенном состоянии (вместе с вниманием своих клиентов).

 

7. Одно правдоподобное объяснение трудности, связанной с центрально погруженным предложением, состоит в том, что оно превосходит краткосрочную память большинства носителей языка. Нам кажется, что носители немецкого языка должны в таком случае демонстрировать заметное преимущество в обработке таких структур. Это объясняется синтаксисом немецкого языка, помещающего все перед исходным глаголом, а исходный глагол в конце предложения – такая синтаксическая форма отчасти аналогична центрально погруженному предложению в смысле требований, предъявляемых к обработке.

 

8. Предпочтительный метод установления этого специализированного контекста при испытании материала, вопреки интуитивным ожиданиям, по-видимому, слуховой, хотя у некоторых лингвистов встречаются индивидуальные вариации в этом предпочтении, поскольку они в действительности предпочитают видеть предложенную последовательность слов в письменной форме. Практики НЛП узнáют в этом предпочтение некоторой системы представления. Большинство лингвистов, с которыми я (ДГ) работал, также применяет, как правило, кинестетический выход как часть своей стратегии суждения о предложениях.

 

9. В лингвистике это различие передается терминами прескриптивный – диктуемый повелительно, то есть без всякого видимого основания в подлинно интернализованной и неврологически выраженной грамматике носителей языка, и нормативный – соответствующий тому, чтó носители языка в действительности считают правильно построенными, двусмысленными, синонимическими и т.д. предложениями своего родного языка. Прескриптивная грамматическая установка является особенно забавной формой эпистемологической ошибки, смешивающей карту с территорией.

 

10. Фоконье (1994) характеризует эти традиционные интуитивные суждения носителей языка или лиц, бегло говорящих на этом языке, как способность конструировать «надлежащие минимальные контексты» (страница XXVII предисловия его книги Психические пространства). Что более важно, его работа, наряду с другими (например, Лангеккера), представляет нарушение парадигмы, развенчивающее предложение как основную единицу анализа и обещающее найти путь к когнитивным структурам, которые мы используем как человеческие существа, и следствием которых является построение лингвистических паттернов. Мы аплодируем его усилиям.

 

11. Конечно, в это время НЛП, с его кодификаций движений глаз и их истолкованием, еще не возникло.

 

12. Разговоры с рядом профессиональных математиков обнаружили, что в некоторых частях своей профессиональной деятельности – например, в первоначальной оценке формального доказательства – они проходят последовательности операций, вполне аналогичные описанным выше.

 

Мы хотели бы также обратить внимание читателя на происходящие теперь в Когнитивной Грамматике дискуссии о природе интуиции с точки зрения лингвиста (см. Лангеккер, 1978, Фоконье, 1994) – например, Фоконье полагает, что интуитивные действия в действительности служат проверкой способности носителя языка, составляющего суждения, произвести контекст, в котором подлежащее суждению предложение окажется приемлемым. Лангеккер считает обилие звездочек (значков, используемых в порождающей грамматике и в нашей книге) аргументом против автономии синтаксиса, полагая, что существует градация образования паттернов, начиная со словаря и семантики вплоть до употребления (подлинного акта речи), и не различая при этом отдельных синтаксических уровней (таких как Глубокая Структура).

 

13. Читателям, которые пожелали бы сравнить свои интуитивные суждения с нашими, мы предложим рассмотреть слово Николь, являющееся, по-видимому, подлежащим в обоих предложениях. Оно имеет совершенно различные функции в том, что лингвисты той эпохи называли Глубокой Структурой (так называлась нечто вроде необработанной первоначальной версии предложения перед применением различных синтаксических операций, отображающих его в то, что мы действительно говорим). Рассмотрим предложение

 

Николь старается нравиться.

 

В этом предложении Николь – подлежащее глагола нравиться, то есть смысл предложения в том, что Николь является лицом, стремящимся нравиться кому-то другому. Во втором предложении

 

Легко нравиться Николь

 

слово Николь функционирует как дополнение глагола нравиться, то есть кто-то другой нравится Николь. Можно сказать

 

Николь старается нравиться Греггу,

 

но нельзя сказать

 

* Легко нравиться Николь Греггу.

 

14. Мы признаем также особую важность экспериментов, имеющих целью обнаружить подсознательные восприятия как зрительных паттернов, так и лингвистических. Чтобы не перегружать изложение, мы оставляем здесь в стороне эти добавочные методы исследования. Заметим, что их включение лишь усилило бы нашу аргументацию, поскольку опорой опять-таки являются представления и конструкции человека. Это первоначальное и в некотором смысле предварительное исследование образования паттернов подсознательного восприятия несомненно станет важным элементом будущих моделей человеческого познания. Превосходный пример такого исследования, использующего подсознательное паттернирование, см. в работе Kurzban, Tooby and Cosmides в Proceedings of the National Academy of Sciences, December 15, 2001.

 

15. Конкретные переменные, которые имелись в виду в этом утверждении, следующие:

 

Уже несколько десятилетий назад было замечено, что момент якорения (то есть фактического установления якорного состояния) в сильной степени определяет эффективность якоря при повторном доступе к этому состоянию. Если, например, якорь ставится непосредственно перед или сразу же после наивысшего физиологического выражения состояния, подлежащего якорению, то он окажется значительно менее эффективным при повторном доступе к заякоренному состоянию, по сравнению с якорем, установленным в точности в момент максимально выраженного состояния – таким образом, здесь важна переменная времени.

 

Если якорь установлен в одной из трех главных систем представления (или входных каналов), и если во время якорения клиент получает другие представления в этом же канале, то эффективность якоря значительно уменьшается. Это иногда называется переменной чистоты – измеряющей, насколько чисто внимание клиента в состоянии, когда ставится якорь.

 

Обе этих переменных представляют процессы, в конечном счете нейрофизиологические по своему происхождению, известные практику лишь по происходящим физиологическим сдвигам, обнаруживаемым при калибровке и связанным с изменениями состояния. Наблюдения, сделанные в нашем совокупном опыте якорения (в течение более 50 лет), убедили нас в том, что якорение лучше всего поддается пониманию (анализируется и оценивается) как непрерывный процесс, а не как дискретное явление, разделяемое на категории. Эти замечания опираются на наблюдения, свидетельствующие о градации реакций на якорение в зависимости от переенных времени и чистоты, каких может добиться практик.

 

Наконец, тот факт, что якорение – центральный процесс в практическом применении паттернов НЛП – до сих пор НЕ БЫЛО систематически изучено, свидетельствует о недостатке серьезных систематических исследований в нашей области. Этот вопиющий недостаток может быть восполнен блестящей докторской диссертацией какого-нибудь предприимчивого и хорошо подготовленного практика НЛП.

 

16. Что касается других видов, то предельный известный нам случай составляет Уошо, шимпанзе, воспитанный супругами Гарднер из Университета штата Невада. Они справедливо предположили, что одним из факторов, делающих шимпанзе неспособным выучить язык, являются ограничения их звукового тракта – то есть их неспособность формировать требуемые звуки, поскольку их физиологические механизмы просто этого не допускают. Тем самым любая попытка ответить на вопрос

 

Способны ли шимпанзе научиться языку?

 

путем обучения их какому-нибудь разговорному человеческому языку обречена на неудачу – факторами, несущественными по самой природе вопроса. Поэтому экспериментаторы учили Уошо Американскому Языку Знаков (Аmerican Sign Language, ASL).. По-видимому шимпанзе усвоил несколько сот знаков и продемонстрировал поразительные новые применения, в том числе спонтанное исполнение знака «цветок» при виде изображения цветка в журнале (значит ли это, что шимпанзе способны, как и мы, делать эпистемологическую ошибку, смешивая карту с территорией?). После этого Гарднеры готовы были утверждать, что Уошо преодолел языковой барьер, отделявший, как ранее предполагалось, человека от всех других видов. Мой главный профессор в КУСД* Эдвард Клайма был приглашен, чтобы проанализировать то, что делал Уошо. Клайма полагал в консервативном духе (и по нашему мнению, правильно), что ответ на вопрос, преодолел ли Уошо языковой барьер, отчасти зависит от ответа на следующий вопрос:

 

Является ли Американский Язык Знаков языком того же логического типа, что человеческие разговорные языки?

Как нам кажется, вопрос сводится к тому, можно ли продемонстрировать, что Американский Язык Знаков содержит вполне развитую синтаксическую систему. Более конкретно, могут ли исследователи доказать, что существует две последовательности знаков, состоящих из одного и того же множества знаков и различающихся лишь порядком этих знаков, но означающих в рассматриваемой системе разные вещи. По этому вопросу можно сослаться на исследования Урсулы Беллуджи-Клайма и, в частности, на последние комментарии Клайма и Беллуджи-Клайма с их соавтором Грегори Хиккоком в их статье Знаковый язык в мозге (Edward Klima, Ursula Bellugi-Klima, Gregory Hickok, Sign Language in the Brain, Scientific American, June 2001, pp. 58 – 65). В этой статье они недвусмысленно утверждают:

 

Но в действительности языки знаков – это высоко структурированные лингвистические системы со всей грамматической сложностью разговорных языков.

Хотя мы не имели доступа к данным, на которые опирается это заключение, мы доверяем этим исследователям и надеемся в будущем проверить открытое ими образование паттернов.

 

17. Это лишь часть задачи лингвиста, специализирующегося в синтаксисе, но вполне достаточная для целей нашего изложения. Напомним читателям, что поскольку нашей целью в этом разделе является изучение интеллектуальных предшественников НЛП, мы ссылаемся на тот класс образования паттернов в Трансформационной Грамматике, который был в употреблении во время создания Гриндером и Бендлером НЛП (начало 1970-х годов). С тех пор в этой области произошло много нового, и читатели могут сами ознакомиться с текущей работой в ней тех, кто считается преемниками ТГ (например, с Когнитивной грамматикой и Когнитивной Наукой), чтобы вместе с другими исследователями внести свой вклад в исследование человеческих паттернов.

 

В частности, по поводу обсуждаемого вопроса заметим, что представители Когнитивной Грамматики подвергли резкой критике полезность исследовательской стратегии различения исполнения и компетентности, составлявшей краеугольный камень синтаксической работы в 60 – 70-е годы. Можно приветствовать их попытку распространить образование паттернов с относительно изолированной области синтаксических паттернов на то, что раньше рассматривалось как предмет семантики и прагматики (причем последняя первоначально считалась делом психологов). В конце концов, использование языка в любом практическом смысле затрагивает эти области, отныне считающиеся допустимой темой исследования для современных лингвистов. Историческая стратегия состояла в том, что синтаксис может подвергаться паттернированию автономно, причем переменные исполнения относились к совсем иной области (психологии). Теперь можно сказать, что эта стратегия сослужила блестящую службу, продвинув исследование до того уровня, когда сдвиг парадигмы стал уместным и возможным.

 

Как нам кажется, это естественный ход развития в сменяющих друг друга научных дисциплинах, где сначала развивается модель с упрощенными предположениями, которые приводят к большому успеху (поскольку они весьма облегчают кодирование паттернов), а затем эти предположения наталкиваются на ряд контрпримеров. Это приводит, в свою очередь, к изменению парадигмы, что и произошло в лингвистике в последние десятилетия.

 

18. Нельзя сказать, чтобы лингвисты всегда были единодушны в этих вопросах. В 70 и 80-х годах была сильная тенденция сосредоточить синтаксические и фонологические исследования американского английского языка на диалектах, предпочитаемых интеллектуальной элитой и восточными университетами*, что несомненно, хотя и ненамеренно, создавало одностороннее направление, уже исправленное или подлежащее исправлению.

 

Я вспоминаю конференцию высокого уровня в области трансформационного синтаксиса, состоявшуюся в 1970 году в Калифорнийском Университете в Сан Диего, где присутствовали лучшие представители этой отрасли (Посталь, Росс, Филлмор, Лаков и другие), с заметным исключением Хомского. На этой конференции Г. Лаков высказал утверждение, что ни один язык не допускает правильно построенного предложения с двумя или более смежными модальными операторами. Тогда поднялась Сьюзетт Хейден Элджин, в то время аспирантка (а теперь профессор лингвистики), которая была соавтором учебника, написанного одним из авторов этой книги (ДГ), и любезно заметила:

 

Вы могли бы найти такие примеры в Озарках!#

 

Конечно, это высказывание было контрпримером к утверждению Лакова. Оказалось, что было очень мало лингвистов, занимавшихся полевой работой (как это было в случае Элджин) и происходивших из этих мест, или знакомых с диалектами этой части Соединенных Штатов.

 

19. В самом деле, движения глаз были предметом десятков магистерских и докторских диссертаций в университетах Соединенных Штатов и Европы в течение последней четверти столетия. Поскольку эти исследователи не смогли понять развитую здесь методологическую точку зрения, их работы были как правило неудовлетворительны: примерно половина из них доказывала значение движений глаз, а другая половина утверждала, что такого паттерна нет. Заметим, что нам неясно намерение, стоящее за такими исследованиями (кроме очевидного желания получить степень), поскольку, как мы уже объясняли, НЛП сосредоточивается на изучении индивидуальных систем, управляемых целостными правилами. Для этих неудовлетворительных исследований характерно смешение данных, относящихся к разным субъектам, что значительно увеличивает вероятность не обнаружить какой-нибудь паттерн, если он в самом деле существует. НЛП – это исследование отдельных актов поведения, управляемых целостными правилами и наблюдаемых у индивидов, отличившихся постоянным превосходством в своей области.

 

20. Это был классический вопрос о доступе, исторически служивший, а в некоторых случаях и до сих пор используемый, чтобы побудить субъекта продемонстрировать движения глаз, указывающие на зрительный доступ. Ретроспективно представляет интерес заметить, что предпосылки этого вопроса могут использоваться, если хотят продемонстрировать подсознательный этнический и географический шовинизм в происхождении НЛП вообще и систем представления в частности. Представьте себе, насколько полезен (или даже уместен) такой вопрос в однородной группе людей азиатского, африканского, испанского и т.д. происхождения.

 

21. Это не значит, что любое человеческое поведение лучше всего описывается системами правил – например, как было указано выше, в практике якорения имеются отчетливые аналоговые компоненты. Проведение границы, отделяющей те части человеческого поведения, которые надлежащим образом описываются системами правил категорического типа, от тех, которые лучше всего представляются аналоговыми процессами, в настоящее время требует значительной работы. В самом деле, Лангеккер предлагает пространную аргументацию в пользу того, что язык в некоторых своих аспектах не дискретен, а непрерывен. Мы предлагаем читателю прямо обратиться к его доводам (Лангеккер, 1987). Пока что мы находим анализ Лангеккера неубедительным.

 

22. Разумеется, результат будет зависеть от способности психологов создать надлежащий учебный контекст, а также в некотором смысле от их способности моделировать – то есть сделать построенную модель эффективно усвояемой.

 

23. Мы с большим интересом наблюдаем, как в настоящее время некоторые ученые всерьез ставят под вопрос то, что несколько десятилетий назад было предпосылкой всех высказываний о науке тех членов ученого и философского сообщества, кто думает и пишет об этой деятельности. Такие возражения имеют многочисленные аспекты. Мы укажем два из них:

 

1. Некоторое время назад было замечено, что ученые отнюдь не бесхитростно сорвали на дереве паттернов наиболее доступные плоды. Именно, значительное большинство обнаруженных паттернов, которые были эффективно кодированы и проверены, ограничивалось лишь линейными процессами. Более сложные явления, например, динамические открытые системы, описываемые сторонниками теории хаоса, как правило оставались вне исследования.

 

2. Ввиду этого постоянного предпочтения, имеется общепризнанный набор процедур исследования и методов кодирования таких линейных процессов. Естественным следствием этого предпочтения было то, что (до недавнего времени) уделялось мало внимания и усилий развитию, уточнению и выполнению процедур исследования и методов кодирования более сложных нелинейных явлений.

 

В настоящее время есть ряд весьма способных исследователей, призывающих преодолеть это предпочтение. Они предложили ряд процедур и методов, с которых начинается большой проект расширения фактических границ научного исследования, с целью включить в него более сложные явления.

 

Нынешнее состояние НЛП столь рудиментарно, что эта критика, по нашему мнению, не имеет особого значения для текущей работы в области НЛП. Но нельзя не упомянуть важность этого расширения на более сложные явления и увлекательные предложения о методологии их исследования и кодировании. Поскольку НЛП сосредоточивается на моделировании мастерства в человеческом поведении, мы не сомневаемся, что этот ход развития внесет важный вклад в будущем, когда НЛП стабилизирует свой основной словарь и свои процедуры исследования и кодирования паттернов превосходства. В частности, мы рекомендуем заинтересованному читателю следующие пионерские работы: Бабочки и метафоры (Butterflies and Metaphors) Грегори Бейтсона (лекция, записанная в институте Эсален (Esalen) незадолго до смерти Бейтсона, которую можно получить из этого института); и книги Дж.А. Скотта Кельсо Динамические паттерны: Самоорганизация мозга и поведение (Dynamic Patterns: the Self-Organization of Brain and Behavior, by J.A. Scott Kelso, 1995); Стюарта А. Кауфмана, Происхождение порядка: самоорганизация и отбор в эволюции (The Origins of Order: Self-Organization and Selection in Evolution, by Stuart A. Kaufmann, 1993); Стюарта А. Кауфмана, Во вселенной, как дома (At Home in the Universe, by Stuart A. Kaufmann, 1995); Пригожина и Стенгерса, Порядок из хаоса (Order out of Chaos, by Prigogine and Stengers). Мы выражаем также глубокую благодарность Тому Меллою и Крису Митчелу, обратившим наше внимание на все это предприятие, за увлекательные разговоры о его значении, лицом к лицу и через электронные средства.

 

24. Заметим, что мы понимаем, каким образом улучшение исполнение детей изменяет, по определению, вычисляемые средние – в этом примере мы ссылаемся на некоторые раннее установленное среднее исполнение. Вопрос состоит в том, где приложить имеющиеся ресурсы. Мы используем здесь термин среднее в том же смысле, как Гаррисон Кейлор в конце своего изложения Новостей с озера Уобегон (Из дома в прериях, Общественное радио Миннесоты); а именно:

 

«Таковы новости с озера Уобегон, где женщины сильны, мужчины красивы и все дети выше среднего».

25.В испанском языке отображение, связывающее орфографию со звуковой системой, прямолинейно, а потому, например, в системе образования Мексики произношение даже не признается академической задачей.

 

26. Кто из первоначальной группы практиков НЛП первым сделал это наблюдение, ускользнуло из моей памяти – это случилось на очень ранней стадии развития НЛП, в середине 70-х годов. Я помню (ДГ), что кто бы ни был первый, заметивший эту простую и изящную стратегию, над ней работал Роберт Дилтс, уточнивший ее и, в частности, прибавивший превосходное тестовое требование, чтобы учащийся, использующий эту стратегию НЛП, был способен произносить в обратном порядке столь же успешно и почти столь же эффективно, как и в прямом. Я помню, как работал с Робертом и Дэвидом Гастером над созданием пакета программ, воплощавшего эту стратегию как часть коммерческой деятельности компании Бихевиорал Энджиниринг, принадлежавшей тогда трем из нас: Гриндеру, Дилтсу и Гастеру.

 

При обсуждении этого примера авторам этой книги (ДГ и КБ) была весьма полезна постоянная дискуссия с Крисом Митчелом и Томом Меллоем (факультет психологии Университета Юта), нашими ближайшими друзьями и очень способными самостоятельными исследователями. Мы их благодарим!

 

27. Здесь необходима осторожность, поскольку вероятно, что в списках труднейших для произношения слов, составленных такими агентствами, выбор слов окажется тенденциозным, так как будут выбираться именно те слова, в которых слуховое звучание и орфографическое представление максимально расходятся. Это могло бы преувеличить (в положительном смысле) результат стратегии произношения НЛП, поскольку функция отображения, называемая фоникой, для таких слов очевидным образом бесполезна, тогда как стратегия произношения НЛП этим частным расхождением не затрагивается – предполагая, что произносящие когда-нибудь видели рассматриваемое слово.

 

28. Вряд ли можно извлечь много информации из обратного – то есть из случаев, когда член группы произношения НЛП произнес слово правильно, не демонстрируя при этом последовательность движения глаз, подтверждающую, что этот субъект в этом частном испытании соблюдал требуемую последовательность. Мы не утверждаем, что стратегия произношения НЛП является единственно эффективным методом произношения – поскольку можно запоминать слова с целью произношения на слух – мы утверждаем лишь, что если раньше субъект видел предлагаемое слово, то она наиболее эффективна (100% правильного исполнения) по сравнению с другими стратегиями.

 

29. Есть и другие, более развитые методы испытания, применяется некоторая стратегия или нет – проверка интерференцией, задания с соревнованием, перерывы и т.д. Эти методы подробно рассматриваются в книге RedTail Math: эпистемология повседневной жизни (рабочее название), Гриндер и Бостик, 2002.

 

30. Заметим, что концепция контрпримера принадлежит парадигме мышления и анализа, относящейся к категории дискретного патернирования. Строго говоря, в непрерывном анализе контрпримеры невозможны.

 

31. Кстати, исходные результаты, упомянутые в этом примере, основаны на подлинном анализе, проведенном несколько лет назад компетентным исследователем, превосходно владевшим статистическими средствами и знавшим их ограничения. Сопровождающие исследования, подробно описанные в тексте, к сожалению, не были выполнены. Далее, ничто из предыдущего изложения не следует понимать как опорочивающее стратегию фоники вообще. Точно так же, как стратегия произношения НЛП неприменима в случаях, когда говорящий никогда не видел подлежащего произношению слова, несправедливо критиковать некоторый метод за то, что он не действует как раз в тех случаях, для которых НЕ БЫЛ предназначен. В этом смысле две стратегии – стратегия произношения НЛП и стратегия фоники – в высокой степени дополнительны, то есть занимают отдельные, но дополнительные области приложений. Стратегия произношения НЛП абсолютно не подходит для того класса слов, которых никогда ранее не видели, а фоника – для слов, у которых слуховое звучание и орфографическое представление значительно различаются (как в самом слове фоника, phonics). В позитивном выражении стратегия фоники чрезвычайно ценна для такого вида чтения, где часто встречаются никогда не виденные раньше слова, тогда как стратегия НЛП столь же ценна для произношения слов, виденных раньше. Мы предполагаем, что если бы было возможно разделить предлагаемые субъектам наборы слов по этому признаку, такая информация позволила бы делать весьма точные предсказания об их дальнейшем исполнении.

 

32. Обсуждение этого вопроса см. в особенности у Лангеккера, 1988.

 

33. Несомненно, Бейтсон высоко оценил первые публикации, положившие начало НЛП (Структура магии, тома I и II). С другой стороны, его первоначальная реакция на двухтомный труд, который Гриндер и Бендлер в действительности написали по его инициативе, была совсем иной. После первоначального чтения первого тома Паттернов гипнотической техники Милтона Г. Эриксона он сделал загадочное замечание:

 

«Дрянная эпистемология!»

 

Мысль, стоявшая за этим замечанием, и последующее развитие его размышлений по этому поводу очень интересны, но не входят в рамки этой книги (см. статью Джозефа О'Коннора под тем же названием Дрянная эпистемология (Shoddy Epistemology, by Joseph O'Connor), где дается некоторая интересная интерпретация, хотя и не совпадающая с моим (ДГ) пониманием того, что имел в виду Бейтсон в этом замечании).

 

34. Джон Гриндер и Грегори Бейтсон вначале познакомились как коллеги по профессии. Грегори был профессором в колледже Кресджи (в то же время, когда Джон был доцентом лингвистики в том же колледже). Когда Бейтсон писал книгу Разум и природа (Mind and Nature), Джон Гриндер, Ричард Бендлер и Грегори Бейтсон оказались соседями, жившими в горах Санта Крус, на территории, принадлежавшей одному собственнику, Роберту Спитцеру, владельцу издательства Сайенс энд бихевиор букс. Грегори работал тогда также над рукописью книги Куда ангелы боятся вступить (Where Angels Fear), а Джон и Ричард над паттернами, составившими основу Тома I Структуры магии. Время от времени семейство Грегори и семейство Джона встречались – Нора (дочь Бейтсона от его брака с Лойс Бейтсон) и Кэтлин (дочь Джона), примерно одного возраста, были подруги. Иногда Маргарет Мид (прежняя жена Бейтсона) и Кэтрин Бейтсон посещали Грегори и гуляли по окрестностям. Отношения между Джоном и Грегори во многом сводились к дискуссиям о предметах их размышлений в то время. Эти обмены мнениями можно вовсе не были похожи на обычные разговоры соседей через забор – они скорее напоминали обмен мнениями двух ученых, весьма точно выражавших свои мысли.

 

35. Мы весьма рекомендуем работу Бейтсона тем, кто ее не читал. Когда вы читаете ее в первый раз, читайте ее, как поэзию, чтобы пережить чистое удовольствие – мы обязаны этим выражением Джудит Лоу. Читая эту книгу, вы можете просто расслабиться и с удивлением заметить, как легко вы усваиваете и обобщаете эти крупицы мудрости.

 

36. Нам представляется, что источник всякого открытия паттернов тесно связан с подсознательной способностью обнаруживать избыточность. Далее, позитивное отношение между работой подсознания и сознания составляет предпосылку для объяснения образования паттерна, уже открытого на подсознательном уровне – то есть для превращения подсознательного знания в явное.

 

37. Поэтому тщательное изучение Теории Автоматов подготовит учащегося к более глубокой оценке методологии и концептуальных рамок, в которых развилось НЛП, а также соответствующих ст<



2015-12-13 371 Обсуждений (0)
Примечания к Главе 3 Части I 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Примечания к Главе 3 Части I

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Как распознать напряжение: Говоря о мышечном напряжении, мы в первую очередь имеем в виду мускулы, прикрепленные к костям ...
Как выбрать специалиста по управлению гостиницей: Понятно, что управление гостиницей невозможно без специальных знаний. Соответственно, важна квалификация...
Модели организации как закрытой, открытой, частично открытой системы: Закрытая система имеет жесткие фиксированные границы, ее действия относительно независимы...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (371)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.021 сек.)