Ян ван Гойен. Пейзаж с дубом. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург

Херкюлес Сегерс. Лесная дорога. Офорт.

Херкюлес Сегерс. Пейзаж с двумя колокольнями. Офорт.

Помимо живописи Сегерс зани­мался гравюрой. Каждый его лист — неповторимое, оригиналь­ное произведение искусства. В ноч­ных пейзажах («Большое дерево», «Руина») яркие блики образуют на тёмном фоне сложный рисунок и создают иллюзию серебристого мерцания лунного света.

Во второй половине XVII столе­тия величественные панорамы вновь вытеснили с полотен скром­ный пейзаж. Выдающимся масте­ром этого периода был Якоб ван Рёйсдал (1628 или 1629— 1682), племянник С. ван Рёйсдала, работавший в Харлеме и Амстерда­ме. Мастер стремился запечатлеть переходные состояния в природе: приближение непогоды, радугу после грозы, оттепель («Зима», 60-е гг. XVII в.; «Еврейское кладбище», 1665—1670 гг.; «Ветряная мельница в Вейке», около 1670 г.).

Картина «Еврейское кладби­ще» принадлежит к позднему пе­риоду творчества Я. ван Рёйсдала, когда больной мастер уже не покидал города, но продолжал писать по памяти сельскую приро­ду. В те годы он вспомнил о еврей­ском кладбище близ Амстердама (надгробия, запёчатлённые на его картине, сохранились по сей день). Вероятно, эти странно выглядящие пол северным небом гробницы в виде пирамид заставили художни­ка задуматься о переменчивой судьбе людей и народов. Рёйсдал ввёл в кладбищенский пейзаж вы­мышленные детали: развалины храма, бурный поток. Он превра­тил своё произведение в «аллего­рию жизни человеческой» — так и называлась картина в XVII в. Здесь почти всё имеет скрытый смысл: ручей символизирует быст­ротекущее время; сломанное дере­во, гробницы, руины — смерть, властвующую над природой, людь­ми и царствами; радуга (по Биб­лии, впервые появившаяся после Всемирного потопа в знак союза Бога с людьми) — надежду.

Якоб ван Рёйсдал. Еврейское кладбище. 1665—1670 гг.

Картинная галерея, Дрезден.

Якоб ван Рёйсдал. Болото. 60-е гг. XVII в. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.

поместил их фигуры на стыке живо­писного и реального пространств (позднее холст был надставлен вни­зу, но по замыслу автора его нижний край проходил на уровне пальцев ног коленопреклонённого сына). Стёртые ступни и развалившиеся башмаки несчастного скитальца рассказывают о его долгом и труд­ном пути.

В старости Рембрандта пресле­довали утраты: в 1663 г. умерла Хендрикьё Стоффелс, в 1668 г. — двадцатисемилетний Титус. А через год не стало и самого художника.

В нищете и забвении ушёл из жизни великий мастер, подаривший миру около шестисот пятидесяти картин, множество гравюр и рисун­ков, мастер, о произведениях кото-

Рембрандт ван Рейн.