Россия: Политический кризис уже на подходе. Тенденции

ТЕНДЕНЦИЯ № 1: «Народ считают за быдло».

Операциональным признаком нового тренда, возникшего в последние месяцы, можно считать повсеместно звучащую в России фразу "народ считают за быдло" (варианты: "эта власть считает народ за быдло", "начальники на работе нас считают за быдло", "людям надоело, что их считают за быдло").

Хотя подобные фразы можно было порой услышать и раньше, массовость таких высказываний за последние месяцы значительно возросла.

Раньше на протяжении 10 лет говорилось, что положение дел во многом пока еще неудовлетворительно, но появилась стабильность, наметились улучшения. В настоящее время тезис, что положение в стране улучшается, практически исчез из обсуждений в фокус-группах.

Преобладающее мнение: в стране все плохо, экономика не развивается, а нефтедоллары присваивает себе правящая верхушка. Реальных дел нет, отсутствие дел прикрывается демагогией.

ТЕНДЕНЦИЯ № 2: «В ожидании третьего».

Доверие (сначала к Путину в период его президентства, затем к тандему Медведев-Путин) первоначально было очень велико. Даже в кризисные 2009-2010 годы участники фокус-групп говорили, что названные лидеры изо всех сил противодействуют кризису и в целом делают это успешно.

На протяжении многих лет вопрос, что к власти может прийти кто-то третий (до Медведева формулировка была "кто-то другой, не Путин"), вызывал у респондентов почти что ужас. Боялись в основном того, что этот новый человек опять начнет либеральные (или какие-то иные) реформы. Типичные формулировки на эту тему: "сейчас только все успокоилось, а тут опять начнут все переворачивать"; "нам не нужен возврат в 1990-е годы".

Важнейший перелом в политическом сознании россиян, произошедший за последние месяцы, состоит не только в снижении доверия к тандему, но и в том, что растет запрос на кого-то третьего, на нового человека. Люди не только перестали бояться третьего, но и начинают желать его появления.

ТЕНДЕНЦИЯ № 3: «Кризис тандема».

Если принять тезис о прогностическом характере результатов фокус-групп, Медведев выглядит неизбираемой фигурой. Парадокс состоит в том, что Медведев выступает за демократизацию, а это означает право и возможность свободного выдвижения других лиц, т.е. того самого третьего кандидата. Поэтому без жесточайшего контроля над составом кандидатов и других мер административного ресурса Медведев избран быть не может.

Путин, в отличие от Медведева, сохраняет какую-то часть своего традиционного электората, но этот электорат устаревает в маркетинговом смысле этого слова (точнее, устаревает соответствующий политический продукт). Сторонники Путина основывают свое мнение о нем на его прошлых заслугах, главным образом на послеельцинской стабилизации. Однако эти же люди солидарны в том, что положение в стране плохое и не видно никаких признаков его улучшения.

В прошлые годы у Путина практически не было антиэлектората, за исключением политизированной части московского среднего класса. Сегодня такой антиэлекторат появился, что видно даже по публикуемым фондом "Общественное мнение" количественным опросам. В фокус-группах стало звучать много злых высказываний в отношении обстановки в стране и в адрес первых лиц государства, чего в прежние годы не наблюдалось.

Существует еще один субъективный фактор, снижающий персональную легитимность Путина. В начале нулевых важной положительной чертой имиджа Путина была его относительная молодость, особенно выделявшаяся на фоне негативных воспоминаний о Брежневе и Ельцине. Летом 2010 года впервые стали звучать единичные высказывания, что Путин не так уж и молод. В фокус-группах, проведенных в феврале-марте 2011 года, подобных реплик звучало уже много. После негативного опыта с Брежневым и Ельциным российский народ категорически не хочет иметь в будущем старого и недееспособного руководителя.

ТЕНДЕНЦИЯ № 4: «Опасность манипулирования».

Президентская кампания по времени пройдет позднее парламентской, однако ее риски являются первоочередными. Социологические исследования, которые велись при сопровождении президентской кампании Медведева в 2008 году, выявили важный факт, который тогда остался незамеченным. Суть его изложена ниже в прямой цитате из отчета того времени.

"Экспертным сообществом, в том числе и социологами, предполагалось, что авторитет Путина столь велик, что выбранный способ передачи власти вызовет критику среди интеллигенции, но не вызовет критики среди народа. Это оказалось не так.

 

Первая массовая и достаточно мощная реакция, проявившаяся в самом начале выборной кампании, была свойственна всем слоям населения — как образованным, так и нет, жителям столицы и регионов. Она заключалась в критике безальтернативных выборов: "За нас все решили". А в России, как говорили респонденты, все-таки демократия, а не монархия.

Интересно отметить, что среди людей, которые высказывали такую критику, было много тех, кто положительно относился как к Путину, так и к Медведеву, хотя последний в тот момент был менее известен. Критика безальтернативности выборов не означала критики самого Медведева. Был воспринят негативно именно сам факт подобного транзита власти".

В новой ситуации, если предположить, что выборные кампании 2011-2012 годов пройдут запланированным образом, они в любом случае нанесут очень сильный удар по легитимности власти вследствие слишком очевидного факта политического манипулирования. Этот удар по легитимности наложится на стихийно формирующийся тренд делегитимизации, который и сам по себе развивается достаточно быстро.

В ЧЕМ ПРИЧИНЫ?

Пока мы не в состоянии достоверно указать причины наблюдаемых общественных изменений. Если бы их единственным источником стало ухудшение положения населения под влиянием экономического кризиса, то поддержка первых лиц должна была бы упасть значительно раньше — еще в 2010 году, то есть с лагом в 6-9 месяцев после ухудшения экономических ожиданий населения.

Более того, следовало бы ожидать и начала восстановления доверия в связи с заметным улучшением экономического положения. Запаздывание изменений в политических настроениях почти на год свидетельствует, что падение доверия к власти может быть обусловлено не только ухудшением экономических ожиданий, но и другими причинами, однозначного представления о которых мы еще не имеем.

 

Отсутствие достоверного представления о причинах продолжающегося падения доверия к властям не позволяет строить обоснованных предположений относительно перспектив продолжения такой тенденции. Мы не можем исключить, что тенденция к падению доверия приостановится и повернет вспять еще до того, как политический кризис перейдет в открытую фазу.

Но пока мы считаем такое развитие событий менее вероятным, чем продолжение тенденции к делегитимизации власти.

В среднесрочной перспективе экономический рост, скорее всего, будет неустойчив, что будет подпитывать неудовлетворенность населения экономическим положением. Сохранение этой тенденции не даст политическому кризису угаснуть и рано или поздно переведет его в открытую и острую форму.

Существует целый ряд факторов, которые способствуют распространению политического кризиса и в определенный момент смогут придать ему "самоподдерживающийся" характер.

 

ФАКТОР КРИЗИСА № 1: «Несогласие как мейнстрим».

В условиях преобладания позитивного отношения населения оппонирование власти было уделом узкого нонконформистского меньшинства и было сопряжено с большими персональными и коллективными издержками. При молчаливом согласии большинства нонконформистское меньшинство становилось объектом давления и испытывало трудности с пополнением своих рядов за счет недовольной, но конформистски настроенной части общества. Конформизм на этом этапе работал в пользу властей, расширяя пассивную базу поддержки и обеспечивая политическое равновесие на базе статус-кво.

В условиях падающего доверия к властям конформизм обернется своей противоположностью и будет способствовать формированию нового политического равновесия, основанного на оппонировании властям со стороны большей части общества. Массовое неодобрение властей приведет к превращению критического отношения к властям в поведенческую норму. Выражение политической лояльности власти может превратиться в проявление дурного тона, вызывающего неодобрение. Со временем на такое поведение способны будут в основном нонконформисты.

Конформистское большинство начнет все активнее группироваться вокруг оппозиционных центров влияния. Такой переток будет наблюдаться не только в широких слоях общества, но и внутри партийно-государственного аппарата. К оппозиции будут присоединяться и многие члены "Единой России", и чиновники, которые увидят в этом шанс для продолжения карьеры при новом режиме. Протестные настроения получат развитие и в силовых структурах, причем сдерживать их будет значительно труднее, чем прежде. Аналогичные процессы — причем раньше, чем где бы то ни было, — получат развитие и в медийной среде. В Интернете они уже разворачиваются практически на наших глазах.

ФАКТОР КРИЗИСА № 2: «Девальвация слов и идей».

Другой вероятный фактор кризиса — окончательная утрата властями морального и идеологического лидерства. Девальвация слов и идей, исходящих от правящей верхушки, будет способствовать развитию кризиса. Обновление политической риторики первых лиц и правящей партии, а также разработка новых экономических программ не остановят падения политической поддержки. Напротив, в условиях низкого и падающего доверия к властям они будут становиться предметом всеобщей критики, насмешек и недовольства, как бы обоснованны и конструктивны они ни были в действительности. Особенно это касается политической деятельности "Единой России": любые инициативы, лозунги и программы будут вызывать неприятие уже по той причине, что выдвигаются от ее имени.

 

В этом контексте появление инициатив, исходящих от власти, становится все более рискованным. Но накануне выборов власть не сможет обойтись без вовлечения в публичный диалог. В складывающейся обстановке предвыборный диалог будет заведомо проигрышным для представителей властей.

Право на выдвижение популярных идей будет постепенно переходить к новым политическим лидерам и оппозиционным движениям. Появление таких идей может приводить к полной дискредитации прежнего контента, исходившего от властей в период популярности. Будучи не в состоянии самостоятельно обновлять политический контент, власти будут вынуждены заимствовать его у оппозиции, следуя в ее интеллектуальном и идеологическом фарватере. В конечном счете это поспособствует росту авторитета и влияния политических оппонентов.

ФАКТОР КРИЗИСА № 3: «Выборы как фактор дестабилизации».

Судя по нашим исследованиям, формирование критической массы оппозиционного большинства в Москве и других крупнейших городах завершится к началу осени, то есть до парламентских выборов. В свою очередь, крупнейшие города, как центры информационного влияния, будут активно распространять оппозиционные настроения по всей территории страны, ускоряя рост оппозиционных настроений в провинции. Эффективно противодействовать этому процессу власти будут не в состоянии.

Приближающиеся парламентские и президентские выборы сами по себе могут стать одним из каналов распространения кризиса. Механизм выборов уже не обеспечивает эффективного диалога с населением и формулирования политических платформ, позволяющих восполнить ресурс доверия.

Подконтрольность выборов все еще позволяет обеспечить большинство в Думе для "Единой России" и добиться переизбрания Путина (но не Медведева) на очередной срок. Но "нечестная" победа "Единой России" на парламентских выборах, скорее всего, ускорит делегитимизацию выборов как таковых. Это поставит под вопрос легитимность президентских выборов и избранного на них кандидата. Возникнут условия для продолжения политического кризиса в период после выборов.

ФАКТОР КРИЗИСА № 4: «Уступки протестующим».

Враждебность, нередко необоснованная, к любым действиям и инициативам властей создает благоприятную среду для акций протеста. При низком уровне общей поддержки властей любой, даже незначительный, повод сможет вылиться в протестные действия. Остановить эти протесты будет практически невозможно. Наличие развитого аппарата принуждения создает лишь иллюзию возможности поддержания стабильности силовым путем. В последние два десятилетия заметно возросло неприятие российским населением любых проявлений насилия, угрожающих жизни и здоровью людей. Попытка опоры на силу быстро обратится против самой власти, поскольку приведет к окончательной утрате легитимности в глазах населения и к эскалации конфликтов на этой почве.

Применение силы будет ограничиваться и внешнеполитическим давлением. Возможности такого давления возрастают благодаря проведению серии крупных международных событий — саммита АТЭС, Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу. Провал любого из них означал бы потерю лица в глазах россиян и дополнительное осложнение внутриполитической обстановки в самый неподходящий момент.

Столкнувшись с невозможностью ограничения протестов, власти будут вынуждены все чаще идти на уступки протестующим. В свою очередь, успехи первых протестных акций будут способствовать их распространению. Одним из следствий этого станет деградация экономической политики. Непопулярные власти не смогут проводить ответственную экономическую политику и реформы, необходимые для продолжения экономического роста. Деградация экономической политики породит порочный круг неустойчивых темпов роста, бюджетной и макроэкономической нестабильности, оттока капитала, ухудшения экономических ожиданий и дальнейшего падения политической поддержки властей.

ФАКТОР КРИЗИСА № 5: «Дестабилизация на Кавказе».

Особым и наименее управляемым фактором политического кризиса может стать ситуация на Северном Кавказе. Она может выйти из-под контроля в любой момент: либо в ближайшее время, под влиянием международного кризиса на Ближнем Востоке и в Северной Африке; либо позднее, под влиянием внутриполитического кризиса в России.

Если обострение ситуации на Кавказе произойдет в ближайшее время, то это нанесет тяжелый и, возможно, непоправимый удар по существующей политической системе. Способность удерживать ситуацию на Кавказе была одним из ключевых источников легитимности этой системы в течение последних 10 лет.

Если новый виток дестабилизации на Кавказе начнется позднее, под влиянием обострения внутриполитических противоречий, то он намного осложнит выход всей страны из политического кризиса и формирование устойчивой политической системы. При неблагоприятном сценарии он может спровоцировать дезинтеграционные процессы.

Возможности для сдерживания нового конфликта на Северном Кавказе будут ограниченными, поскольку его масштабы могут превысить все предыдущие конфликты в новейшей российской истории.

КАК МИНИМИЗИРОВАТЬ РИСКИ?

Выборы в Государственную думу могут быть использованы для перезагрузки кредита доверия к власти и развития конкурентной политической модели. Это предполагает отказ от попыток любой ценой добиться парламентского большинства для "Единой России" и формирование после выборов коалиционного правительства, опирающегося на поддержку двух или более партий, включая "Единую Россию", не обладающую большинством голосов в Думе.

Неэффективность существующей парламентской оппозиции не нуждается в комментариях. Однако кооптация даже имеющихся оппозиционных партий в состав правящей коалиции и в сформированное при их участии правительство послужит мощным сигналом готовности всерьез учитывать настроения в обществе. Для оппозиционных политических партий непосредственное участие в работе правительства послужит дисциплинирующим фактором, стимулирующим ответственное политическое поведение.

Рост политического самосознания среднего класса крупных городов открывает окно для быстрого создания новой политической партии, ориентированной на запросы этой прослойки. Если власти не будут препятствовать ее деятельности, она приведет к избирательным урнам большое число протестно настроенных, но не голосовавших избирателей. При неизбежном популизме и дефиците конструктивных идей такая партия способна войти в правительственную коалицию. Вместе с ней формирующийся российский средний класс начнет на собственном опыте проходить школу ответственной политики.

Иллюстрацией такого подхода служит кабинет Евгения Примакова, созданный после дефолта 1998 года. Это правительство продемонстрировало способность к проведению ответственной экономической политики. Оно положило начало десятилетию самого быстрого экономического роста в истории страны и в этом смысле является одним из наиболее успешных в современной России.

 

Заключение.

 

В процессе поиска источников информации для работы по теме двух путчей оказалось, что о революции, произошедшей почти 90 лет назад информацию найти гораздо легче, чем о событиях 1991 года! Почему так? Скорее всего, это из-за того, что период установления демократии в нашей стране пока что недостаточно хорошо изучен, а многие официальные источники дают только весьма расплывчатую картину. Наверняка отчасти причиной этому также являются люди, принимавшие участие в путче 1991 года, но до сих пор занимающие довольно высокие должности и остающиеся в центре внимания… С другой стороны, изучение событий «Перестройки», в том числе и Августовского путча, продолжается, появляются новые точки зрения на то, кто спровоцировал ГКЧП, какую роль играли М. С. Горбачёв и Б, Н. Ельцин, почему события развивались по этому руслу. Например, чем глубже изучаются внутриполитические интриги конца 80-х – начала 90-х годов в СССР, тем очевидней становится то, что Горбачёв, по крайней мере, не мог не знать о том, что готовится «вылазка» ГКЧП, в которой примут участие столь высокопоставленные люди! Эта версия может быть подтверждена свидетельствами о действиях Горбачёва ещё на пути к путчу. Например, как утверждает бывший глава администрации президента СССР Валерий Болдин в интервью газете «Комерсантъ-Власть», Горбачёв, чувствуя, что теряет точку опоры, ещё в начале 1990 года пригласил к себе группу членов Политбюро и Совета безопасности — всех тех, кто впоследствии вошел в ГКЧП (среди них были Крючков, Язов, Бакланов). Именно с этого собрания и началась подготовка идеи ЧП. Также В. Болдин утверждает, что пускай и косвенно, но Горбачёв сам отдал приказ на развёртывание действий ГКЧП.

Б.Н. Ельцин был активным участником распада СССР. Именно лозунг российского суверенитета и его практическая реализация российским руководством, взявшим курс на конфронтацию с союзным центром, сыграли ключевую роль в событиях, завершившихся 25 декабря 1991 г. спуском флага СССР над Кремлем. С сепаратизмом других республик центр еще мог как-то справляться, мог по крайней мере навязать переговоры об условиях выхода из СССР. Но с парадоксальным сепаратизмом РСФСР — «станового хребта» Советского Союза — справиться было невозможно.

Лозунг суверенитета России не был изобретением Б.Н. Ельцина и вообще «демократов». Первым о возможности выхода России из Союза сказал на I Съезде народных депутатов СССР писатель В.Г. Распутин, к демократическому движению вовсе не принадлежавший. И ведущей темой выступлений партийных кандидатов в председатели Верховного Совета РСФСР А.В. Власова и И.К. Полозкова российский суверенитет решил сделать ЦК КПСС. Но Б.Н. Ельцин «перехватил» идею и затем реализовал ее к несомненному сожалению авторов лозунга, вряд ли рассматривавших его всерьез.

Среди деятелей антикоммунистического движения была довольно распространена мысль, что ликвидация Советского Союза — это неизбежная плата за сохранение России. «СССР все равно не спасти, так надо хоть распада РСФСР на части не допустить», — рассуждали многие демократы. Но большинство граждан России было за Союз — это доказано результатом референдума 17 марта 1991 г. Ликвидации СССР народ, естественно, не хотел. Но он доверял Ельцину и не доверял союзному руководству — и в итоге пассивно смотрел на разрушение государства, к гибели которого отнюдь не стремился.

Ситуация, в которой оказалась Россия накануне выборов, отличается непредсказуемостью и динамизмом, которые роднят ее с эпохой поздней перестройки. Тем более необходимо извлечь своевременные уроки из кризиса той эпохи. В 1989 г. политикам не удалось предотвратить развитие политического кризиса по конфронтационному сценарию, и последствия такого развития событий до сих пор сказываются на политической жизни страны.

В нашем докладе мы стремились привлечь внимание общественности к масштабности и необратимости перемен, к которым может привести продолжение наметившихся тенденций и к недопустимости легковесного и пренебрежительного отношения к первым тревожным симптомам нарастания политического кризиса.

И власть, и общество должны как можно скорее осознать, что инерционные политические действия в подобных условиях, скорее всего, не дадут эффекта, а новые подходы необходимо прорабатывать уже сегодня. В интересах восстановления доверия многие их возможных решений стоило бы готовить в формате диалога между властью и обществом, к чему тоже призывают авторы данного доклада.

Представленный доклад является лишь первой экспресс-реакцией на очередной стремительный перелом тенденций в политической жизни России. По определению, данная работа не может претендовать на полноту, всестороннюю обоснованность и глубокую проработку возможных сценариев политических действий. Наша цель – привлечь внимание политиков и общества к нарастающим рискам и всемерно способствовать их конструктивному обсуждению. Высказанные в докладе предложения иллюстрируют возможность и необходимостьразработки политических стратегий, в том числе в формате общественного диалога, которые были бы направлены на:

· восстановление доверия населения к политической системе;

· смягчение социальных конфликтов и политической конфронтации в ходе предстоящего кризиса;

· продолжение устойчивого развития экономики путем проведения экономических реформ и ответственной экономической политики;

· формирование в перспективе дееспособной конкурентной политической модели.

 

Список использованной литературы.

 

 

[1] Волобуев О.В., Кулешов С.В. Россия в 90-е годы XX — на­чале XXI века: дополнительные материалы к учебнику-прак­тикуму для 11 класса общеобразовательных учреждений. — М., 2009. с – 123.

[2] Ельцин Б.Н. Президентский марафон. — М., 2000. с – 107.

[3] Перегудов С.П. Корпорация, общество, государство: эволю­ция отношений. — М., 2003. с – 206.

[4] Волобуев О.В., Кулешов С.В. Россия в 90-е годы XX — на­чале XXI века: дополнительные материалы к учебнику-прак­тикуму для 11 класса общеобразовательных учреждений. — М., 2007.

[5] Костиков В. Роман с Президентом. — М., 20008. с – 134.

[6] Ельцин Б.Н. Президентский марафон. — М., 2000. с – 111.

[7] Горбачев — Ельцин: 1500 дней политического противосто­яния. — М., 1992. с – 181.

[8] Ельцин Б.Н. Записки Президента. — М., 1994.

[9] Костиков В. Роман с Президентом. — М., 1997. с – 95.

[10] Примаков Е.М. Годы в большой политике. — М., 2007.

[11] Политические институты на рубеже тысячелетий. — Дуб­на, 2007. с – 128.

[12] Российское общество и радикальные реформы: мониторинг социальных и политических индикаторов. — М., 2005. с – 107.

[13] Сорокин К.Э. Геополитика современности и геостратегия России. — М., 2006. с – 136.

[14] Волобуев О.В., Кулешов С.В. Россия в 90-е годы XX — на­чале XXI века: дополнительные материалы к учебнику-прак­тикуму для 11 класса общеобразовательных учреждений. — М., 2009. с – 173.

[15] Волобуев О.В., Кулешов С.В. Россия в 90-е годы XX — на­чале XXI века: дополнительные материалы к учебнику-прак­тикуму для 11 класса общеобразовательных учреждений. — М., 2009. с – 186.

[16] Примаков Е.М. Годы в большой политике. — М., 1999. с – 321.

[17] Млечин Л. Формула власти. — М., 2004. с – 189.

[18] Млечин Л. Формула власти. — М., 2004. с – 195.