Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Третий Рим: очерк происхождения идеологии



2016-01-05 1203 Обсуждений (0)
Третий Рим: очерк происхождения идеологии 0.00 из 5.00 0 оценок




Российская Империя, в плане религиозно-мистическом, осознавала себя как продолжение Римской и Византийской Империй, как Третий Рим. Вопреки часто раздающимся утверждениям, что «знаменитое письмо псковского монаха Филофея, написанное Василию III в первых годах XVI века, было скорее апокалипсическим, чем политическим», идея Третьего Рима – это вполне осязаемая политическая реальность , признававшаяся не только в России, но и во всем православном мире. Иначе вряд ли бы были возможны случаи наподобие того, что произошел с афонским старцем Иларионом Грузинским. »Во время Крымской войны, после высадки англо-франко-турецких войск на российской территории, Вселенский Патриарх, издал указ о том, чтобы все монастыри на горе Афон молились за победу турецких войск в этой войне. Услышав это, грузинский старец, брат Илларион, сказал о Патриархе: «Он не христианин». А когда он услышал, что монахи Григорьевского монастыря выполнили распоряжение Патриарха, то сказал: «Вы лишились благодати Святого Крещения и лишили ваш монастырь Божьей благодати.» Когда же настоятель пришел к старцу, чтобы покаяться, тот сказал ему: »Как ты посмел, несчастный, поставить Магомета выше Христа!

Бог и Отец нашего Господа Иисуса Христа говорит Своему Сыну: «Седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих» (Пс. 109.1), а ты просишь Его положить Его сына в подножие Его врагов!».

Патриарх исполнял, казалось бы, христианский долг – молиться о властях предержащих, каковыми, для всей его паствы, были власти османские. Однако старец Иларион указывает на повиновение Российскому Царю, как на долг высший для православного христианина, отменяющий даже долг повиновения властям, ставящий русского царя над всеми царями и царствами. В письме к начальнику канцелярии Российского Священного Синода, тот же старец Илларион писал: »Властители других народов часто присваивают себе некоторое величие, но ни один из них не является в действительности царем, они только приукрашиваются и льстят себе великим именем, но Бог не благосклонен к ним и не доверяет им. Они правят только отчасти, по снисхождению Божьему. Поэтому тот, кто не любит своего, Богом поставленного, царя, не достоин называться христианином…». [4]Понять эту логику, общую для представителей большинства православных народов, невозможно если при этом не учитывать исключительный статус Римской Империи (продолжением которой считалась Империя Российская), не только в практике церковной жизни, но и в самом православном вероучении. Уже в словах Христа: «отдавайте Богу Богово, а Кесарю Кесарево» слышится не принижение мирской власти (как это может показаться внешнему, далекому от богословия наблюдателю), а невероятное ее возвышение – для иудеев, к которым обращался Христос, казалось немыслимым поставить рядом с Богом одного из мирских властителей, пусть даже и Римского Кесаря. Однако Христос делает это, и в продолжение Его слов все православное учение о государстве исходит из представления о двух силах – Церкви, Божием уделе, во власти которой находятся небесные вещи, и Царстве, власти Кесаря, в ведении которого состоят вещи земные. Правильное устройство христианской жизни должно состоять, по мнению учителей Церкви, в «симфонии» (согласии и союзе) Церкви со следующей церковным принципам имперской властью, возглавляемой православным царем.

Почему именно Рим? Прежде всего – это Империя в пределах которой, в правление ее создателя – Кесаря Августа, родился Христос. В принадлежащей знаменитому Роману Сладкопевцу рождественской стихире проводится даже параллель (повторяющая ту, которую мы видели в словах Христа о «Божием» и «Кесареве») между Рождеством Христа и рождением Империи: «Августу единоначальствующу на земли, многоначалие человеков преста: И Тебе, вочеловечшуся от Чистыя, многобожие идолов упразднися. Под единым царством мирским гради быша, И во едино владычество Божества языцы вероваша».

Процесс передачи имперского наследия неоднократно исследовался, однако практически всегда его рассматривали в контексте либо русской истории, либо истории Церкви. Между тем, его влияние на внешнеполитическую доктрину Русского Царства исследовалось мало. Обычно подчеркивалось, что Россия не заметила того имперского груза, который навалился на нее в связи с принятием идеологии Третьего Рима, что восточные дела интересовали русских мало.Это не так. Уже в самом послании старца Филофея, традиционно считающемся «манифестом» учения о Москве – Третьем Риме, универсальная роль сформулирована вполне отчетливо: «Сие же ныне Тетьего нового Рима державного твоего царствия Святая Соборная Апостольская Церковь, иже в концах вселенная в Православной христианской вере во всей поднебесной паче солнца светится. И да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царства православная христианской веры снидошася в твое царство. Един ты во всей поднебесной Христианам царь. Не преступай царю, заповеди еже положиша твоя прадеды: великий Константин и блаженный Владимир и великий богоизбранный Ярослав и прочии блаженнии святии, ихже корень и до тебе... блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царства снидошася в твое едино, яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти:уже твое христианское царство иным не достанется, по Великому Богослову». Замечателен ряд выстроенный Филофеем: Константин, Владимир, Ярослав. Национально-государственное развитие России включается здесь в имперский контекст, предстает как бы частью имперской истории, . приготовлением к принятию Русью роли имперского центра, а русскими – миссии имперского народа. В Москву начинают приглашаться иконописцы, книжные справщики, учителя греческого языка. Греческое влияние составляет мощную культурную альтернативу «западническому», прежде всего польско-католическому, популярному в кругах боярской знати. Эта альтернатива сильна своей понятностью всем, от родовитого боярина Ртищева, до сына простого мордовского крестьянина Никиты Минина, ставшего патриархом Никоном и провозгласившего, что хоть он родом и русский, но душою грек. Литургические реформы Никона, инициировавшие русский раскол станут понятны только если принимать во внимание их внешнеполитический контекст, стремление сформировать общее для всего православного мира церковное пространство, уничтожить различия в обрядах между греками и русскими и, за счет этого, укрепить и без того высокий престиж русского Православия (архидиакону Павлу Алеппскому Россия казалась страной ангелов и святых, способных выстаивать многочасовые службы в холодных церквах и соблюдать невероятно строгие на греческий взгляд посты) на Востоке. [5]Никон посылает на Афон и в Палестину за древними греческими рукописями старца Арсения Суханова, исправляет богослужебные книги, основывает Иверский монастырь, символически воспроизводящий Афон и приглашает в него монахов с Востока, стремится превратить свое любимое детище – Новоиерусалимский монастырь в символическое и архитектурное подобие Святого Города.

Но оказалось, что идея «Третьего Рима» не умерла даже тогда, когда православие в России казалось находящимся в предсмертном издыхании. Идеямессианского и эсхатологического призвания России и русских оказалась к тому времени центральной культурной темой русской культуры. Эта тема могла обыгрываться десятками самых разных способов – от яростного отрицания мессианизма, даже своеобразного антимессианизма, утверждений, что русские — едва ли не худший, едва ли не самый неисторический народ из всех, через секулярный мессианизм коммунистов, и до возвращения к традиционному православному эсхатологическому пониманию. Разобраться — где подлинное понимание темы, а где её извращения и превращения обычно труда не составляет. Именно религиозный православный эсхатологический мессианизм «Святой Руси» и «Третьего Рима» остается подлинным центром русской культуры. Но все-таки даже самые «еретические» вариации этой основной темы вливают своей голос в общий хор. «Третий Рим» по прежнему остается призывом и загадкой, подлинным вызовом русской культуре и государственности. Вызовом, которому давался и дается мощный творческий ответ.

Таким образом, сформировавшись поначалу как идея о богоизбранности Руси – преемницы Византии, затем она стала идеологической теорией образования государства Руси и ее возвышения. Она обосновывала статус Московского царства, как единственно истинного христианского государства, в жизни которого в полной мере должны были воплотиться каноны православной веры. В этой идее отчетливо проявились все компоненты христианского теократического мировоззрения: хилиазм - в виде образа последнего исторического и выходящего за пределы истории Московского государства, олицетворявшего "царство Христово", эсхатологизм - завершение исторического процесса в третьем Риме ("а четвертому Риму не бывать"), мессианизм, связанный с мыслью об избранном русском народе, объединенным Москвой.




2016-01-05 1203 Обсуждений (0)
Третий Рим: очерк происхождения идеологии 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Третий Рим: очерк происхождения идеологии

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Почему люди поддаются рекламе?: Только не надо искать ответы в качестве или количестве рекламы...
Как распознать напряжение: Говоря о мышечном напряжении, мы в первую очередь имеем в виду мускулы, прикрепленные к костям ...
Как вы ведете себя при стрессе?: Вы можете самостоятельно управлять стрессом! Каждый из нас имеет право и возможность уменьшить его воздействие на нас...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (1203)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.009 сек.)