Идея всемирной истории

Кант — исторический оптимист. В своей телеологии (учении о цели) он доказывает закономерность достижения человечеством не­коего всемирно-гражданского состояния. Он полагает, что все при­родные задатки человека, которые и позволяют ему стать моральным существом, получают развитие не в каждом отдельном индивиде, а в человеческом роде. Ведь жизнь каждого человека коротка, а род бессмертен. Кроме того, в деятельности каждого отдельного чело­века невозможно проследить ту великую цель, которая есть у приро­ды по отношению к человеческому роду, а «природа, — пишет Кант в трактате "К вечному миру", — неодолимо хочет, чтобы право по­лучило, в конце концов, верховную власть» (7, 33).

Природа, определивцель истории — господство права, соз­дает и средство для ее достижения. Этим средством становитсясо­циальный антагонизм. «Под антагонизмом я разумею здесь, — °бъясняет Кант, — недоброжелательную общительность людей, т. е. их склонность вступать в общение, связанную, однако, с всеобщим сопротивлением, которое постоянно угрожает обществу разъедине­нием». Если бы люди жили в условиях полного единодушия, считает к.ант, то все задатки остались бы неразвитыми: «Люди, — пишет ^он>""— столь же кроткие, как овцы, которых они пасут, вряд ли сдела-^и бы свое существование более достойным, чем существование

Раздел III ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ И НОВОГО ВРЕМЕНИ

домашних животных... Поэтому да будет благословенна природа за не­уживчивость, за завистливо соперничающее тщеславие, за ненасытную жажду обладать и господствовать! Без них все превосходные зачатки человечества оставались бы всегда неразвитыми». Эти свойства чело­веческого рода являются источником прогрессивного развития и обу­словливают возникновение права, которое обеспечивает совместимость свободы одного со свободой другого. «Вступать в состояние принужде­ния заставляет людей, вообще-то расположенных к полной свободе, беда, и именно величайшая из бед —та, которую причиняют друг другу сами люди, чьи склонности приводят к тому, что при необузданной свободе они не могут ужиться друг с другом» (8, 16-18).

Создания государств, однако, не достаточно для достижения господства права. Следующим шагом в этом направлении является созданиесоюза государств, в котором обеспечивается безопасность и права даже самого маленького государства. Таким образом и соз­дается всемирно-гражданское состояние, в котором развиваются все . задатки человеческого рода. И здесь неизбежно возникает вопрос:

а не утопист ли Кант? Думается, что нет. Всемирно-гражданское со­стояние — это некая априорная идея, объясняющая общее направ­ление развития человечества. Практическое ее значение заключается в том, что она определяет особый взгляд на мир и становится регу­лирующей нормой-целью. Кант пишет по этому поводу: «Я же со своей стороны имею доверие к теории, которая исходит из правового принципа, указывающего, каково должно быть отношение между людьми и государствами, и которая рекомендует земным богам мак­симу во всех своих спорах действовать так, чтобы их поступки при­водили к подобному всеобщему государству народов, и, значит, счи­тать, что оно возможно (in praxi) и что оно может существовать...» (8, 204). А в приложениях к трактату «К вечному миру» Кант про­возглашает принцип подчиненности политики праву: «Право чело­века должно считаться священным, каких бы жертв это ни стоило господствующей власти. Здесь нет середины, и нельзя придумывать прагматически обусловленное правило (нечто промежуточное между правом и пользой); вся политика обязана преклонить колени перед правом, тогда она может надеяться, что достигнет, хотя и медленно, той ступени, где воссияет надолго» (7,49).

Итак, Кант, подданный одного из самых абсолютистских госу­дарств Европы — Пруссии, подытожил развитиеклассического либерализма XVII-XVIII вв.

ГЛАВА 9. «ФЕДЕРАЛИСТ»

Война за независимость североамериканских колоний завер­шилась победой. В 1783 г. был подписан мирный договор с Англией. Однако мир оказался хрупким. «Статьи конфедерации» — первая американская конституция, вступившая в силу 1 марта 1873 г., пока­зала свою неэффективность. США представляли собой тринадцать соперничающих, а то и враждующих государств. Для пересмотра «Статей конфедерации» в мае 1787 г. в Филадельфии собрался Кон­вент из представителей штатов, а к сентябрю проект конституции был готов. Предполагалось создание сильной президентской феде­ративной республики. Эти идеи были встречены с неудовольствием. Противники новой конституции были убеждены, что она пронизана монархическим духом и в случае принятия положит конец завоеван­ным свободам.

Три выдающихся политических деятеля США того времени взя­лись защитить конституцию—Александр Гамильтон (1757-1804), Джеймс Мэдисон (1751-1836) иДжон Джей (1745-1829). Первые двое были делегатами Конституционного конвента, Джей — пред­седателем Континентального конгресса. Впоследствии Гамильтон стал министром финансов в правительстве Дж. Вашингтона, Мэдисон — президентом США, Джей — председателем Верховного суда. В тече­ние полугода (октябрь 1787 — май 1787 г.) они написали 85 статей, опубликованных в газетах штата Нью-Йорк и объединенных общим названием«Федералист». Они доказывали, что свобода может быть сохранена в большом государстве с сильным и эффективным прави­тельством. В их статьях присутствуют две основные темы: федера­лизм и разделение властей.

Теория федерализма

Противники новой конституции, ссылаясь на авторитет Мон­тескье, утверждали, что республиканское правление возможно только ^в небольших по территории государствах. Гамильтон упрекает кри­тиков за невнимательное чтение «Духа законов» и совершенно спра­ведливо указывает на то, что, по мнению Монтескье, в федеративной Республике сочетаются достоинства республики и монархии. Такая форма государственного устройства может создаваться по договору,

Раздел III ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ И НОВОГО ВРЕМЕНИ

заключаемому отдельными политическими организмами. Конституция полагает Гамильтон, и следует этому авторитетному мнению.

Гамильтон различаетдемократическое и республиканскоеправление. В первом случае он имеет в видупрямую демократию во втором —представительную. Демократия действительно воз­можна только в крошечных государствах, а республика предполагает наличие значительной территории. «Естественным территориальным пределом демократии, — пишет Гамильтон, — является расстояние от центра, которое живущие в самой отдаленной от него точке граж­дане способны преодолеть всякий раз, когда их призовут собраться вместе, так часто, как того требуют их общественные обязанности;

следовательно, демократия включает число граждан, не превышаю­щее того, какое может принять участие в исполнении этих обязан­ностей. Точно так же естественным пределом республики служит такое расстояние от центра, которое могут без труда преодолеть пред­ставители, чтобы встречаться так часто, как это необходимо для вер-шения общественных дел».⁹ Территория США как раз и соответствует этому требованию.

Для создания стабильной федерации требуется правильное рас­пределение компетенции между властями штатов и федерации. Ав­торы «Федералиста» убеждены, что федерация получила необходи­мый минимум полномочий для поддержания внутреннего порядка и внешней безопасности. Особую критику со стороны противников конституции вызвал принцип верховенства федеральных законов. Гамильтон дал аргументированный ответ. В связи с тем, утверждал он, что компетенция федерации конституционно ограничена, выход за ее пределы будет означать тираническое злоупотребление властью. «Закон по самому смыслу термина включает понятие верховенства... Если ряд политических обществ объединились в большое полити­ческое объединение, законы, которые последнее может издать во исполнении прав, дарованных его конституцией, по необходимости выше законов этих обществ и индивидуумов, составляющих их... Но из этой доктрины отнюдь не следует, что акты большого обще­ства, которые не вытекают из его конституционной власти, но втор­гаются в оставшиеся у меньших обществ полномочия, станут выс­шими законами страны. То будут обычные акты узурпации, и они заслуживают, чтобы кним именно так и относились» (с. 216).

⁹ Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. М., 2000. С. 104-105. — Далее ссылки на это издание даются в тексте главы.

«ФЕДЕРАЛИСТ»

Таким образом, федеративное государство оказывается ограни­ченным, с одной стороны, своими конституционными полномочия­ми с Другой — правами штатов. В то же время федерация выступа­ет гарантом того, что правительства штатов не будут злоупотреблять своей властью. Федерация обладает правом принудительного испол­нения законов и восстановления конституционных норм в случае их нарушения. «Союзное правительство всегда готово положить конец узурпации правительств штатов, а они в свою очередь также отне­сутся к союзному правительству. Народ, бросая себя на ту или иную чашу весов, безошибочно обеспечит ей перевес. Если права народа нарушаются на одной из них, он может использовать другую в каче­стве противовеса» (с. 41-42). Так, взаимные сдержки и противове­сы включаются в федеративную систему и являются гарантом со­хранения свободы.

В условиях крупного федеративного государства находит свое решение и проблемаконфликта интересов различных социальных групп. Мэдисон писал об опасности «крамольных сообществ», под которыми он разумел «некое число граждан — независимо от того, составляют ли они большую или меньшую часть целого, — которые объединены и охвачены общим увлечением или интересом, против­ным правам других граждан или постоянным и совокупным интере­сам всего общества» (с. 79). Появление таких сообществ непосред­ственно связано с природой человека, а их питательной средой является свобода. Но это отнюдь не означает, что свободу следует уничтожить. Это подобно желанию уничтожить воздух, потому что он раздувает пламя. Однако можно умерить воздействие на общество крамольных сообществ. Прежде всего следует исходить из того факта, что цивилизованные общества распадаются на различные классы — земледельцев, промышленников, торговцев, банкиров и т. д. Ими движут различные чувства и взгляды. «Урегулирование этих много­образных и противостоящих интересов и составляет главную задачу современного законодательства» (с. 81). Однако это законодатель­но пронизано партийным и групповым духом. Бороться с этим очень сложно. В лучшем случае можно умерить воздействие этого Духа. Наиболее действенна в этом смысле большая федеративная Республика. Ведь чем больше территория, тем труднее объединить-^ «крамольным сообществам» и превратиться в большинство. Но в то же время надо «сохранить форму народного правления», т. е. рес-"Ублику.

Раздел Ш ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ И НОВОГО ВРЕМЕНИ

Понятие республики

Республиканское правление, в понимании авторов конституции предполагает наличие институтовпредставительной демократии.Но этим дело не ограничивается. Мэдисон утверждал, что термин «республика» часто употребляется совершенно произвольно и абсо­лютно неправильно. Республикой называют Голландию, Венецию Польшу, Англию. А это — «вопиющая неточность». Республику, пишет Мэдисон, «можно определить как правление, при котором вся власть исходит, прямо или косвенно, от всей массы народа, а осущест­вляется отдельными лицами, исправляющими свои должности по согласию в течение определенного времени или пока отличаются безукоризненным поведением» (с. 254). Никаких привилегирован­ных групп в республике быть не может, в противном случае это не республиканское правление, а правление деспотической знати.

По мнению Мэдисона, предложенная конституция полностью соответствует республиканскому образцу. Так, Палата представителей избирается непосредственно народом, назначение в Сенат произво­дится народом косвенно (сенаторы назначались легислатурами штатов);

косвенно, через коллегию выборщиков, избирается также и прези­дент, косвенно народом назначаются и судьи (их назначает прези­дент с согласия Сената). Срок нахождения в должности конституцией также определен. В одних случаях он указывается конкретно (прези­дент, сенаторы, члены Палаты представителей), в других — нахож­дение в должности связано с безупречным поведением должностного лица (судьи). Сказанное позволяет именовать США республикой.

При этом американский народ нуждается не просто в респуб­ликанском правлении, а в правлении эффективном. «Среди трудно­стей, вставших перед Конвентом, — писал Мэдисон, — главная, надо полагать, состояла в том, чтобы совместить необходимость в устой­чивом и сильном правительстве с должной заботой о свободе и рес­публиканской форме правления». На этом пути объективно возни­кает много сложностей. Например, с одной стороны, власть должна передаваться народом на короткий срок и во многие руки — только так можно сохранить свободу. С другой стороны, устойчивость вла­сти возможна тогда, когда она длительный срок находится в одних руках. А «частые выборы приведут к частой смене выбираемых, ча­стая смена выбираемых — к частой перемене мер, меж тем, чтобы правительство обрело силу, оно должно долго пользоваться властью,

Глава9.____«ФЕДЕРАЛИСТ»

и более того, осуществлять ее посредством одной пары рук» (с. 239). решить эту проблему делегатам Конвента помогло творческое при­менение теории разделения властей.