Попытка частичных реформ административной системы в 50 — 60-е гг

Как ни парадоксально, но наиболее радикальные идеи реформирования административной системы как неэффективной и антинародной начали цирку­лировать еще в период пика сталинизма сразу после войны. Так, для крестьян ожидания перемен к лучшему в результате великой победы были связаны с роспуском колхозов. Одни ждали ликвидации колхозного крепостного права от И.В. Сталина (как крестьяне от царя после войны 1812 г. ждали земли и воли). Дру­гие надеялись, что это произойдет под давлением Англии и США. Отдельные ученые и промышленники предлагали реформу в духе нэпа: при преобладании государственного сектора допустить частный сектор в сфере обслуживания и мелкого производства. Ни этим, ни более скромным предложениям сбаланси­ровать развитие народного хозяйства (Н. Вознесенский) не дано было осуще­ствиться. Возвратились к модели экономического развития 30-х гг., результа­том чего стало резкое ухудшение всех хозяйственных показателей и экономи­ческие потрясения.

В 50-е гг. наблюдалось некоторое смягчение жестокости административно­го режима в экономической политике советского руководства (реформы Г.М. Мален­кова — Н.С. Хрущева). Это выразилось, во-первых, в увеличении вложений в легкую и пищевую промышленность, сельское хозяйство, жилищное строительство. Во-вторых, в серии мер по выводу из кризиса деревни: списаны огромные долги колхозов по налогам и снижен сам сельхозналог, увеличены размеры приуса­дебных участков, повышены в несколько раз закупочные цены на сельхозпро­дукцию, повышена (во многих местах впервые введена) оплата труда, сельс­кие жители впервые получили паспорта. Смысл этих мероприятий состоял во включении материальных стимулов к труду и в дополнении административно-приказных методов управления экономическими. В-третьих, отменены были карательные законы 1938 — 1940 гг., регулировавшие трудовые отношения уго­ловным правом. В-четвертых, сделана была попытка ограничить бюрократизм и децентрализовать управление экономикой (сокращение госаппарата и статистической отчетности, расширение прав республик в планировании, упраздне­ние отраслевых министерств и создание территориальных органов управления — совнархозов). Однако положительный эффект от этих мер оказался непро­должительным. Уже во второй половине 50-х гг. льготы у селян были отобраны, началась борьба с приусадебными хозяйствами. Под нажимом «сверху» шум­но начинались и бесславно проваливались одна кампания за другой: насажде­ние кукурузы, соревнование с Америкой по мясу, маслу и молоку, подъем цели­ны, мелиорация и борьба с чистыми парами, ликвидация МТС и продажа их техники колхозам, укрупнение колхозов и создание декоративных агрогородов, химизация земледелия, приближение партийных органов к хозяйству через разделение их на промышленные и сельские, замена пятилетнего плана на семилетку, введение смертной казни за «спекуляцию» как средство борьбы с дефицитом. Приоритет в инвестициях вновь был отдан тяжелой промышлен­ности. Таким образом, в который раз подтвердилось, что советская экономика покоится на нездоровой основе и никакие полуреформы, перестановки, реше­ния и постановления не выправят положения, пока остается в неприкосновен­ности административно-бюрократический механизм.

Было бы неверным сводить причины краха реформ 50-х гг. к личным каче­ствам Н.С. Хрущева, его «волюнтаризму». То, что корень проблемы не в лидере, а в системе, доказал провал гораздо более глубокой реформы А.Н. Косыгина — Л.И. Бреж­нева во второй половине 60-х гг.

Основные ее положения: 1) расширение самостоятельности предприятий на основе хозрасчета; 2) усиление прямых договорных связей между предпри­ятиями по поставкам продукции; 3) материальное стимулирование коллекти­вов предприятий в зависимости от результатов их работы; 4) сокращение (до пяти) числа централизованно установленных показателей, среди них главные — рентабельность и прибыль; 5) установление экономически обоснованных цен; 6) воссоздание отраслевых министерств.

Основные ее дефекты: 1) дефекты замысла: а) показатели сокращались, изменялись, но оставались по-прежнему централизованными и обязательными; б) предприятия переводились на хозрасчет, а центральное управление не переходило на экономические методы, напротив, укреплялось административ­но благодаря воссозданию министерств; в) реформа исходила из утопической идеи полюбовного мира между экономическим и административным началами и завершилась победой последнего как более сильного; 2) дефекты внедре­ния:а) для практического воплощения реформы разрабатывались конкрет­ные инструкции, нередко топившие ее идеи; б) пятилетний план составлялся, как и прежде, а реформу рассматривали как дополнительный резерв его вы­полнения; в) за проведение реформы отвечала комиссия, подчиненная ведом­ству — Госплану — и властью не располагавшая; г) оставалась нетронутой кредитно-финансовая система, созданная в начале 30-х гг. для обслуживания ко­мандного управления и не пригодная для рыночных отношений; 3) дефекты процедурные:а) среди директивных показателей сохранялась «обязательная номенклатура», то есть перечень изделий, которые нельзя не производить. Че­рез год-два обязательная номенклатура охватила все 100% выпускаемой пред­приятием продукции. Прямые договорные связи между предприятиями и их фонды развития обессмыслились, так как все они были целиком загружены за­даниями верха.

Проблемы, вообще не поставленные реформой: 1) реформа 1965 г. так и не стала инструментом чистки экономики от неэффективных и бесперспективных предприятий; 2) она не стала инструментом, отсевающим слабые и выд­вигающим сильные хозяйственные кадры; 3) заводам сохранили гарантируе­мый сверху фонд зарплаты, а роль премий свели к 10-15%-ной надбавке — значит, оплата в общем, как и раньше, не была связана с итогами работы; 4) оставлена неприкосновенной, не зависящей от итогов работы, оплата труда ра­ботников хозяйственного управления; 5) в неприкосновенности остался сам принцип партийного руководства экономикой. В центре внимания опять оказа­лась не сама система, а ее следствие — низкая эффективность экономики.

Невозможность коренных реформ в рамках советской административной системы ярче всего иллюстрирует судьба эксперимента Ивана Худенко. В 60-70-е гг. он организовал в совхозе новую систему труда и оплаты: все работы распределялись между небольшими группами рабочих, получавшими пол­ную хозяйственную самостоятельность. Единственное требование — произвес­ти такой-то продукт в такой-то срок. Оплачиваются достигнутые результаты без ограничения зарплаты. Результаты были ошеломляющими: себестоимость зер­на упала в 4 раза, зарплата выросла в 4 раза, а прибыль на одного работаю­щего — в 7 раз. Рабочие стали работать как на себя. И. Худенко представил расчеты, из которых следовало, что введение его системы по всей стране по­зволит в 4 раза увеличить производство зерна, а количество занятых в сельс­ком хозяйстве сократить в 6 раз. Советская пропаганда поначалу превозноси­ла эксперимент, был даже снят фильм «Человек на земле». Когда же стало ясно, что в случае массового его распространения он поставит под вопрос со­хранение системы централизованного директивного планирования, эксперимент был закрыт. И. Худенко арестовали и приговорили к большому лагерному сро­ку по обвинению в «хищении государственного имущества в крупных разме­рах». В 1974 г. Иван Худенко умер в тюрьме.