ЭНЕОЛИТ И БРОНЗОВЫЙ ВЕК 3 страница

Рис. 8. Стела-статуя воина из с.Верхоречье.

выемчатым основанием, вкладыши серпов), скребки, каменные шлифованные боевые топоры, костяные проколки и пронизки, металлические листовидные ножи, четырехгранные шилья, тесла, проушный топор и пр.

Кеми-обинцы создали свой очаг металлообработки, применяя медь и мышьяковистую бронзу. Население занималось, главным образом, ското­водством. Керамика — горшки и шаровидные сосуды, с цилиндрической или раструбообразной шейкой, преимущественно неорнаментированные, а иногда с декором в виде вдавлений, насечек, врезных узоров и валиков; распространено было лощение.

К кеми-обинской культуре относят искусство бронзового века в Кры­му. Оно характеризуется росписями (обычно орнамент в виде сетки и ромбов, нанесенный черной, красной или желтой краской) либо гравиров­ками на стенах каменных ящиков; антропоморфными стелами; пред­положительно массивной плитой с лунками для возлияний из Бахчи-Эли (Красная Горка в Симферополе), на которой изображена сцена единоборства в окружении боевых топоров, и, вероятно, наскальной росписью в навесе Таш-Аир I, где нашло отражение какое-то событие военного характера.

Каменные антропоморфные стелы — это удлиненные плиты с выступом вверху, изображающим верхнюю часть головы. Одни стелы (Мамай близ Евпатории, Чокурча, Астанино) лишены деталей, в других случаях (Тири-така на Керченском полуострове) показаны глаза, рот и руки, а некоторые плиты (Казанки, Верхоречье и Эфиросовхоз в районе Бахчисарая) еще более совершенны: на них изображен портупейный пояс, а ниже него —

мужчина и женщина, причем на стеле из Верхоречья за поясом заткнуты топор, лук и колчан, а ниже мы видим две брачные пары животных (рис. 8). Но, судя по изображениям на этих стелах характерных боевых топоров, такие яркие произведения искусства могут относиться к катакомбной историко-культурной общности.

Здесь следует сказать, что кеми-обинская культура в свое время была выделена поспешно - до публикации ее эталонных памятников. Как уже отмечалось, к ней были отнесены, с одной стороны, погребения в каменных и деревянных ящиках, а с другой - все изобилующие деталями антропо­морфные стелы бронзового века. Использование таких плит без аргу­ментации было объявлено особенностью только кеми-обинской культуры, что в дальнейшем было отвергнуто специалистами. Да и само существо­вание этой культуры, признанное в свое время археологическим миром ставится под сомнение. Основанием служит, прежде всего, одновременность некоторых кеми-обинских погребений с ямными при совпадении ареалов на значительной территории. К этому добавляется сходство кеми-обинских памятников с ямными: одинаковое положение костяков в захоронениях, наличие зеленой глины и морской травы в могилах, частичная близость в керамике и прочем инвентаре. Вместе с тем противники термина «кеми-обинская культура» не отрицают заметного отличия ящичных погребений от ямных (более богатый набор орудий, наличие крупных шаровидных сосудов с резко выраженной шейкой и пр.). На этом основании кеми-обинские погребения ими приписываются ямной знати или ямным служителям культа.

Но мы сплошь и рядом встречаемся с фактами сосуществования раз­ных племен в одном и том же регионе. Это можно сказать даже о носителях ямной и катакомбной историко-культурных общностей. Очень важна близость кеми-обинских памятников к древностям Северо-Западного Кавказа (Прикубанья), которая проявляется не только в наличии мегалитических сооружений и погребальном обряде, но и в облике инвентаря. Речь идет о предметах (шаровидных сосудах и орудиях труда), имеющих прямые параллели в майкопской культуре Прикубанья. Особенно интересен присивашский курган Курбан-Байрам (№ 1, погребение 3), в кагором найдены вещи кавказских типов (нроушный топор, нож-кинжал, долотце и вилообразное изделие). В свете 26 радиоуглеродных определений майкопская культура древнее ямных памятников и относится к XL-XXXIV вв. до н.э., тогда как ямные погребения датируются XXX-XXIII вв. до н.э., так что эти две культуры даже не стыкуются во времени. Следовательно, кеми-обинские погребения могут считаться связующим звеном между майкопской культурой и ямной общностью и должны быть поставлены в хронологический ряд - ящичная культура - ямная историко-культурная общность - катакомбные памятники - срубная общность - в качестве предъямных древностей. Во всех четырех случаях общности резонно именуются по характеру могильных сооружений. Таким образом, название культуры «кеми-обинская» неудачно, более корректен термин «ящичная». Но первое наименование уже прочно вошло в научный оборот, а эпонимный (давший название) памятник содержал специфические погребения в

деревянных ящиках. Очевидно, будучи по данным стратиграфии отчасти современницей ямной общности, кеми-обинская культура ориентировочно датируется второй половиной IV - началом III тысячелетий до н.э.

Катакомбная историко-культурная общность.Памятники катакомбных культур, встреченные в степной и лесостепной зонах от Волги до Нижнего Дуная, выделяются прежде всего тем, что умершего помещали в специальную камеру, которая ответвляется от входной курганной ямы, имея ступеньку, а изредка ход — дромос. Ямы и камеры — овальные, бобовидные, иногда прямоугольные в плане. Близ Старого Крыма катакомбы достигали высоты более 2 м. Вход в камеру закрывался деревянным заслоном или каменной плитой. Некоторые костяки покрыты охрой или мелом.

Для катакомбных памятников Крыма характерна моделировка черепа — использование древними людьми глины для частичного или полного восстановления лица перед вторичным захоронением покойника. Моделировка производилась после естественной мацерации (размягчения тканей), которая в открытой могиле длится 2-3 недели.

Заслуживает внимания катакомба с перезахоронением ( Целинное в Присивашье, курган 1, погребение № 25), где череп был заполнен смесью охры с глиной. Он при жизни человека подвергся трепанации в лечебных целях. Это явилось причиной смерти погребенного, но все же он прожил некоторое время после хирургической операции. Попытались также сделать «нетленными» и конечности покойника: длинные кости обмотали стеблями растений, а затем обмазали охристой глиной.

В курганном погребении у с.Славного в Северном Присивашье (1 / 2) глазницы умершего были заполнены глиной, на поверхности которой прочерчены линии, изображающие сомкнутые веки. Череп покрывала охра. Из глины же был вылеплен нос. Аналогичным образом обработали череп другого умершего, погребенного в этом кургане (1/8).

По-видимому, такой обряд связан с представлением о том, что человек состоит из души и тела, причем особое значение придавалось лицу, по ко­торому один индивид наиболее резко отличается от другого. Участники похорон стремились сохранить лицо, дав тем самым возможность душе, которая, как они считали, покидает тело во время смерти, вернуться к покойнику. Именно такое назначение имели древнеегипетские скульптурные и живописные погребальные портреты, по которым душа после суда Осириса должна была опознать свое мертвое тело и войти в него. Для той же цели производилась мумификация трупов; без нее древние египтяне не могли рассчитывать на вечный покой и загробное блаженство усопшего.

Использование глины отмечено и в одном из самых необычных катакомбных захоронений (№ 28), которое открыто у с.Болотного, в ямном кургане диаметром 60 м и высотой 2,2 м (№ 14). Входную яму соединял с катакомбой ход, устье которого было герметично замазано глиной, обнаруженной также на потолке камеры и хода. Погребение оказалось парным (мужчина и женщина?), умершие лежали в скорченном положении на боку (рис. 9, с. 30); у груди мужчины обнаружены бронзовая орнаментированная пластина и просверленный клык собаки. Остальной инвентарь — это высокий сосуд со шнуровым орнаментом вверху, каменный «утюжок» и растиральники, кусок охры, кремневые отщепы,

Рис. 9. Ранний бронзовый век. Катакомбные погребения 14/28 у с. Болотное. 1 - план и разрез; 2 - подвеска (клык собаки); 3 - глиняный сосуд; 4 - строение ткани куля; 5 - бронзовая пластина; 6 - деревянное колесо; 7,8 - прочие детали деревянной повозки; 9 — бронзовый нож.

бронзовый листовидный нож и четырехгранное шило, четыре дубовых колеса и две другие детали от повозки грузоподъемностью около 1,5 т, а таклсе полотняный мешок из растительного сырья с колосьями пшеницы. Каждое колесо, диаметром около 50 см было изготовлено из трех деталей, соединенных четырьмя деревянными стержнями (шкантами). Погребение принадлежало человеку высокого социального положения и характеризует хозяйство племен бронзового века (земледелие, ткачество, деревообра­батывающее производство), общественный строй (социальное расслоение), идеологические представления.

В раннюю группу крымских катакомбных погребений входят скорченные захоронения на спине и на боку (с руками, сложенными на животе), в которых имеются бедно украшенные, сравнительно высокие

сосуды приазовского облика с хорошо выраженными плечиками, нередко с уплощенным или круглым дном, иногда с веревочным орнаментом. Вторая группа, включающая вытянутые захоронения, наиболее многочисленна и чрезвычайно богата инвентарем. Здесь представлены низкие горшки, кругло- и плоскодонные чаши, близкие к найденным на р. Ингул, с выступами в верхней части и врезным орнаментом, а также приземистые плоскодонные сосуды северокавказского облика, что свидетельствует о тесных связях Крыма с Поингульем и ГТрикубаньем.

В катакомбах найдены сплошь ретушированные кремневые наконечники копий лавролистной формы и наконечники стрел с глубокой выемкой в основании, ромбовидные и удлиненные дугообразного профиля каменные сверленые боевые топоры, грушевидные и шаровидные булавы, роговые молоточковидные булавки, костяные проколки и пряжки, деревянный сосуд с бронзовой оковкой и другие предметы. Вероятно, по своему назначению каменные булавы были близки к катакомбным ром­бовидным боевым топорам, которые сильно расширены в средней части и отличаются незначительной длиной — всего 7-9 см. Те и другие могут быть сопоставлены с томагавками североамериканских индейцев — боевым и парадным оружием, ударным и метательным. Сохранившиеся в некоторых случаях рукояти, вставлявшиеся в сверлины, были короткими.

Элементы ямной культуры (захоронение на спине, керамика ямного облика, молоточковидные булавки) позволяли отнести первую группу кагакомбных погребений к концу IIIтысячелетия до н.э., в то время как вторая группа, предшествующая культуре многоваликовой керамики, приходилась на начало IIтысячелетия до н.э. Однако 120 калиброванных радиоуглеродных определений, опубликованных недавно, указывают на более глубокий возраст катакомбных памятников (XXVI-XIX вв. до н.э.) и на весьма длительное обитание носителей ямной и катакомбной общностей на одних и тех же территориях со слабым воздействием друг на друга. По-видимому, катакомбники все же частично ассимилировали носителей ямной культуры в Крыму, а позднее смешались с создателями многоваликовой культуры.

Памятники многоваликовой керамики.Многоваликовой керамикой называют глиняные сосуды, орнаментированные рельефными узорами, прочерченными и шнуровыми. Такая посуда распространена в степной и лесостепной зонах от Северо-Западного Причерноморья до Нижнего и Среднего Подонья, включая Крым, в основном степной.

Речь идет о курганных могильных сооружениях с умершими, положенными в скорченном положении на боку, чаще всего с руками перед лицом — в положении, характерном также для сабатиновской, белозерской и срубной культур. Правда, рельефная орнаментация глиняных сосудов не всегда служит указанием на то, что погребение относится к культуре многоваликовй керамики. Подобные сосуды, датированные по ножам срубноготипа, нередко встречаются и в срубных, особенно ранних, комплексах, что обусловлено причастностью многоваликовой культуры к формированию южных срубных памятников.

Рассмотрим некоторые погребения спорной культурной принад­лежности. В кургане у с. Филатовка в Северном Присивашье (9/1)

костяк сопровождался горшком, который орнаментирован двумя горизонтальными валиками. Такой же сосуд найден в разрушенном впускном захоронении № 3 (в каменном ящике) кургана на г. Клементьева в Восточном Крыму, а основное, более древнее, его погребение (№ 1) содержало сосуд с одним валиком на венчике (как и скорченное в кургане близ Коктебеля). Еще один сосуд с двумя валиками обнаружен близ каменного ящика с разрушенным погребением, содержавшим в качестве инвентаря острореберный сосуд, украшенный цепочкой врезных ромбов со штриховкой в промежутках (Далекое 8/1).

Проще обстоит дело, когда в скорченном погребении оказывается округлая костяная пряжка с крупным центральным отверстием и, обычно с одной или двумя дополнительными сверлинами у края, типичная только для хронологического горизонта многоваликовой керамики. К числу таких захоронений относятся Крыловка 13/2 и Луговое 3/3. Первое из них было совершено в каменном ящике.

В кургане близ с. Чкалово в Присивашье аналогичное скорченное захоронение (1/7) было совершено в земляном склепе, где ранее инициировались носители катакомбной культуры. Этот факт и наличие степных синкретических памятников с чертами катакомбной и многоваликовой культур говорят о тесных контактах двух этносов. Впрочем, некоторые исследователи предполагают существование между ними генетической связи, но, по мнению других авторов, культура многоваликовой керамики родственна ямной и срубной.

Каменско-ливенцовские поселения.Многоваликовая культура родственна каменско-ливенцовской, представляющей собой особый юго-восточный вариант историко-культурной общности многоваликовой посуды. Эпонимные памятники этого варианта — Каменка на Керченском полуострове и Ливенцовская крепость близ Ростова-на-Дону. При современной источниковой базе и степени изученности каменско-ливенцовские поселения и погребения уже могут именоваться археологической культурой.

Поселения известны главным образом на Керченском полуострове и в районе Коктебеля, у самого моря или у лиманов, в которые впадают балки с водотоками. Это Глейки, Маяк, Каменка, Опук, Киммерик I и 11, ПланерскоеІ, Щебетовка (Чалка), Деляметское, Алчак-Кая, Слюсарево, Астанино и целый ряд других памятников. Большая часть их исследована раскопками, особенно значительными в Каменке. В Алчак-Кае и Планерском I специальные подпорные стены защищали жилые постройки от разрушительного действия ливневых потоков. В Каменке при вскрытии более 3200 кв. м выявлены остатки 20 наземных жилищ овальной и прямоугольной формы (с очагами и хозяйственными ямами). По основаниям они были укреплены каменными кладками.

Основную массу инвентаря на поселениях составляют обломки керамики, принадлежащие высоким горшкам с отогнутым венчиком, хорошо выраженной шейкой и выпуклым туловом. Шейка часто имеет цилиндрическую форму. Иногда встречаются миски и крышки сосудов. Орнамент, как правило, это расчлененные или гладкие горизонтальные

валики, которые покрывают поверхность сосуда частично. Кроме того, встречаются налепы в виде заклепки, шнуровые и прочерченные, в част­ности елочные, узоры. По керамике выделены жилища раннего этапа в истории Каменки (№ 1, 2, 6) и позднего (3-5,7-12). Для второго этапа характерны резко отогнутые венчики и более часты валики под венчи­ком; появляются сосуды с одним валиком на нем, с блоком из трех валиков, плоские валики, налепы в виде заклепок и насечки по краю венчика, а врезной елочный мотив орнамента исчезает. Посуда поселения становится более сходной со степной многоваликовой керамикой.

В Каменке, Планерском I и на других поселениях найдены кремневые орудия (сплошь ретушированные вкладыши серпов, такие же листовидные и черешковые наконечники стрел, скребок), вещи из других пород камня (боевые топоры и сферические булавы, усеченно-конические и дисковидные терочники, зернотерки, грузила, «выпрямители стрел»), разнообразные костяные изделия (молоточковидные булавки, плоский псалий с шипами — принадлежность конской узды, круглые пряжки, проколки, иглы, лощила, заостренные стержни с двумя парами боковых выемок на тыльном конце, подвеска в виде просверленного звериного клыка, привязной наконечник фаллического фетиша), бронзовое тесло и четырехгранное шило, глиняное колесико и другие вещи. Создатели каменско-ливенцовских поселений стали первым оседлым населением бронзового века в Крыму, занимавшимся земледелием и скотоводством в сочетании с охотой, рыболовством и собирательством, игравшими второстепенную роль.

Определен остеологический (костный) материал из Планерского I и Каменки. Основная масса найденных костей принадлежит крупному и мелкому рогатому скоту. Бедно представлены лошадь, свинья, верблюд, отмечена собака. Очевидно, мясо лошади редко употреблялось в пищу. Дисковидный псалий с шипами из Каменки, который находит параллель в IV шахтовой гробнице Микен (Греция), свидетельствует об использовании лошади как упряжного животного и связях Крыма во II тысячелетии до н.э. с греческим миром, где лошадь запрягали в колесницу, употребляя подобные псалий. Кости диких зверей (благородный олень, косуля, сайга, заяц, лиса, барсук) и птиц немногочисленны. Собраны остатки крупных осетровых и других рыб, а на поселениях в районе Карадага обнаружены раковины мидий и устриц.

Грузила от сетей и, может быть, от других рыболовных снастей изготовляли обычно из плоских морских галек, которые снабжались парными боковыми выемками для привязывания. Реже изделия такой же формы выделывались из ракушечника или сланца. В Алчак-Кае, в яме под полом, обнаружены 19 грузил — вероятно, остатки сети, поплавки и полотно которой не сохранились. Носители каменско-ливенцовской культуры были, очевидно, не только искусными рыболовами, но и хорошими моряками, охотившимися в море на дельфина. Северное Причерноморье имело в бронзовом веке тесные торговые связи с эгейским миром, где судостроение находилось на весьма высоком уровне. Замечено, что каменско-ливенцовские поселения Крыма расположены, как правило, в той части крымского побережья, которая хорошо связана со степью и в

то же время близка к Кавказу. Жители этих поселков могли заниматься мореплаванием, переправляя через пролив выходцев из степи, торговать со степными племенами.

Погребальные памятники каменско-ливенцовского облика.С

описанными поселениями следует связать по керамике могильник Штур­мовое в Севастополе, учитывая информацию о том, что такие же поселения известны и в Южном Крыму. Раскопаны восемь погребений в катакомбах, окруженных кромлехами. Из ямы в катакомбу вел дромос, закрытый каменной плитой; щели были замазаны глиной. Умерших хоронили в вытянутом положении на спине с инвентарем, который включает сосуды, украшенные шишечками («заклепками») и шнуровым орнаментом, бронзовую цепочку и браслет.

Характер каменных сооружений и отчасти поза погребенных в могильнике Штурмовое напоминают курган № 1 Акташского могильника на Керченском полуострове. Его высота — 0,5 м, диаметр — 30 м. Инвентарь — круглая костяная пряжка, неорнаментированная глиняная банка, горшок со сглаженным ребром и зигзаговым узором. Расположение кургана в пределах Керченского полуострова не позволяет исключить его из числа вероятных каменско-ливенцовских памятников.

Иное дело — курганные погребения средней поры бронзового века с вытянутым положением костяка (как в могильнике Штурмовое). Они открыты в Северо-Западном Крыму, вдали от каменско-ливенцовских поселений, и датированы по описанным костяным пряжкам (Далекое 4/ 1; Штормовое 2/6; Крыловка 8/5 и 13/1; Сусанине 2/11; Дальнее 3/ 3; Григорьевка 11/2 и 22/4; Ленинское 4/5, Славное 3/3). Такие погребения (основные и впускные) совершены в ямах, с подбоем или без него, и в каменных ящиках. Найден также неорнаментированный плос­кодонный сосуд с выраженными шейкой и плечиками. Эти погребения так называемой евпаторийской группы предположительно определяются как катакомбные по культурной принадлежности, но относятся уже к хронологическому горизонту многоваликовой керамики.

Важно, что вытянутое положение костяков в могильнике Штурмовое и других охарактеризованных выше захоронениях находит аналогию в поздних погребениях катакомбной культуры. Ее причастность к могильнику документируется тем, что умершие похоронены в катакомбах, хотя и не перекрытых курганными насыпями. Катакомбный элемент в каменско-ливенцовских поселениях выражен в наличии «выпрямителей стрел», шаровидных булав, усеченно-конических терочников, молоточко-видных булавок. Вместе с тем в этих комплексах встречены круглые костяные пряжки, характерные для культуры многоваликовой керамики. Такое не совсем обычное сочетание объяснимо тем, что в Горном Крыму, где население обитало оседло в стороне от крупных этнических передвижений, катакомбные традиции сохранялись гораздо дольше, чем в степной полосе. По-видимому, каменско-ливенцовская культура, которую можно датировать XVII-XVвв. до н.э., формировалась на крымском побережье при участии катакомбного и многоваликового компонентов при миграции населения с севера.

Срубная историко-культурная общность.Погребальные и ритуальные памятники XV-XII вв. до н.э., распространенные в степной части полу­острова, входят в историко-культурную общность, охватывающую степ­ные и лесостепные районы Южного Урала, Нижнего и Среднего Поволжья, Дона и Северского Донца. В Крыму срубные погребения, в отличие от ямных, широко распространены в центрально-крымской равнинной степи. Они относятся к бережновско-маевской (южной) срубной культуре.

Срубные памятники представляют собой захоронения в курганах — как круглых, так и вытянутых, овальных в плане. Покойники похоронены в обычных могилах или прямоугольных каменных ящиках; а в одном случае (курган № 11 у с. Красноярское в Северо-Западном Крыму) встре­чено овальное в плане могильное сооружение, стенки которого выложены из плиток известняка: культура носит мегалитический характер. Умершие положены в скорченном положении на боку с руками перед лицом, головой, как правило, к северо-востоку. Но некоторые срубные погребения, например, в курганах Красноперекопска (9/2) и у с. Дальнее (3/4) в северо­западной части полуострова, совершены по обряду трупосожжения.

Для срубной культуры Крыма весьма характерны также каменные сооружения за пределами могил. Насыпь нередко окружена кромлехом, иногда в виде наброски камней. Он показывает, что диаметр кургана был в древности намного меньше, чем в настоящее время, а высота, соответственно, больше. В кургане близ с.Октябрьское на Керченском полуострове (диаметром около 30 м) умерший был помещен в каменный ящик, окруженный тремя концентрическими кругами из уплощенных известняковых камней, положенных на древнюю дневную поверхность, диаметром 30,18 и 12 м. Так как за тысячелетия насыпь расплылась, можно думать, что ее первоначальному диаметру отвечает среднее или даже внутреннее кольцо. Аналогичен описанному курган № 1 близ пос. Аджимушкай (Керчь). Иного типа сооружение выявлено в кургане № 77 Акташского могильника на Керченском полуострове: частично углубленный в землю каменный ящик с погребенным находился внутри квадратной оградки. Такие оградки открыты также в курганах Аджимушкая (№3, 4) и у с. Далекое на Тарханкуте.

Интересен полностью раскопанный Луговской могильник в центральной части полуострова, где (в отличие от низменной степи Присивашья) четко выражены курганные группы, тяготеющие к водоразделам. Могильник представлял собой шесть курганов, расположенных в ряд. Пять из них были длинными и содержали погребения, а шестой служил лишь святилищем. В луговских, а также еще в двух других курганах, сооружены так называемые аллеи — святилища с захоронениями.

Аллеи — особая группа погребально-культовых сооружений в виде встречаемых в длинных курганах парных параллельных стен длиной до 36 м, удаленных друг от друга на 7-10 м. В Крыму они характерны для срубной культуры: четыре аллеи — в Луговском могильнике, одна — в кургане № 1 у с. Сусанине (Первомайского р-на) и одна — в кургане № 3 у с. Дальнее (в Северо-Западном Крыму). Сложены эти аллеи из необработанного известняка, причем два кургана имеют стены, состоящие

из двух панцирей — внутреннего и внешнего (Сусанино, курган № 2 Луговского могильника). Ориентировка (северо-восток — юго-запад) согласуется с положением умерших в могилах. В отдельных случаях кладка сохранилась до высоты 0,9 м. В кургане № 1 Луговского могильника концы стен соединены перемычкой. Слабо поврежденная аллея кургана № 6 в Луговом выглядит как удлиненная прямоугольная оградка, но одна из стен на юго-восточном конце аллеи не смыкается с другой, а меандрообразно загнута внутрь. Особенно интересны две аллеи (Луговое 4-5, Дальнее), каждая из которых соединяет две первоначально круглые насыпи катакомбного времени. На каменном ящике в аллее кургана № 6 в Луговом и близ северной стены в Сусанине найдены грубо вытесанные антропоморфные стелы.

Описанные аллеи должны рассматриваться не только как культовые, но и как погребальные сооружения, о чем свидетельствуют захоронения, совершенные с соблюдением симметрии между стенами у их конца (в частности, в меандрообразном отсеке Лугового 6) или в центральной части (Луговое 4-5). Эти погребения, обычно в каменных ящиках, в одном случае с антропоморфной стелой, а в другом — по обряду трупосожжения и со сравнительно богатым инвентарем, принадлежат лицам высокого социального уровня, вероятно жрецам. Курган у с. Сусанино представлял собой культовый комплекс, включавший жертвенную яму, две прямые каменные стены, параллельные друг другу, примитивные антропоморфные стелы и погребение, совершенное уже тогда, когда сооружение просуществовало определенное время. Крымские аллеи, соединяющие пару курганов, не уникальны и находят близкие параллели, например, в таких курганных могильниках, как Кичкас II (Нижнее Поднепровье) и у с. Баштановка (Одесская обл.).

Как мы видим, появление в срубной культуре Крыма длинных курганов обусловлено распространением святилищ-могильников с аллеями Семантика последних остается пока не совсем понятной, но все же следует обратить внимание на то, что каждая пара длинных стен, соединенных между собой, может рассматриваться как символ числа «два», чрезвычайно популярного у срубных племен. Об этом свидетельствуют так называемые «загадочные» знаки на срубных сосудах, расположенные асимметрично и не являющиеся орнаментом. На подобных культовых сосудах «два» обозначается, в частности, различными парными знаками: в виде подковки, букв П и Ш, сегмента, овала, четырехугольника, колеса. Встречаются на сосудах и пары сдвоенных знаков, сопоставимых с аллеями, имеющими двухпанцирные стены или соединяющие два кургана. Срубный баночный сосуд из Полянского могильника в Татарстане проливает свет на смысл двойных знаков: там они даны рядом с рисунком двух брачных пар лошадей. Следовательно, сосуды со знаками могли рассматриваться срубниками как магические предметы, способствовавшие плодовитости скота. Последняя же связывалась, с одной стороны, с возрождением съеденных животных, а с другой - с сексуальной силой человека — жреца, шамана. Поскольку в людях, похороненных в аллее, исследователи обоснованно усматривают служителей культа, можно думать, что аллеи

были святилищами, где совершались обряды, связанные с культом размножения, плодородия и возрождения, к которому считались причастными и похороненные в аллеях жрецы. При закрытии описанные святилища перекрывались насыпями.

К числу выдающихся срубных погребений в Крыму относится также единственное захоронение в кургане № 10 у с. Филатовка (диаметр — около 45 м, высота — 1,85 м). Инвентарь его — металлический нож-кинжал срубного типа с намечающимся перекрестием (использовалась обычно оловянистая бронза), костяная проколка и острореберный лощеный сосуд с богатым орнаментом. Интересно также погребение с обрядом трупосожжения (Дальнее 3/4), в инвентаре которого — бронзовый листовидный нож без признаков перекрестия, костяное декорированное пряслице (?) и острореберный орнаментированный сосуд. В Красно-партизанском кургане (погребение № 3) обнаружено 40 заостренных костяных стержней длиной 4,2-7,8 см, в основном с двумя парами боковых выемок на тыльных концах. Предметы находят прямые аналогии в захоронении у с.Черноземное Советского р-на (1/7), где выявлены 24 поделки, Каменке и Планерском I, а также сходны с античными стержнями неизвестного назначения. В указанном погребении № 3 стержни лежали на черепе и под ним, в области затылка, в основном параллельно друг другу, остриями вперед. Возможно, это были своеобразные шпильки, привязанные к верхним концам многочисленных накладных кос (или к пелерине) и вколотые сзади в волосы при соответствующей прическе.

Срубные сосуды в Крыму, как и во всем срубном ареале, — баночной и острореберной формы, причем некоторые из вторых в верхней части украшены веревочными, прочерченными и гребенчатыми узорами (цепочки простых и штрихованных треугольников, горизонтальные линии, зигзаги и пр.).

В отличие от каменско-ливенцовского и сабатиновского населения, срубные мигранты в Крыму не знали прочной оседлости (которая характерна для срубников в бассейнах Дона и Волги) и занимались в основном скотоводством. Если местные сабатиновские племена оставили поселения, то срубный этнос в Крыму характеризуется только погребальными памятниками. У нас отсутствуют данные о контактах между сабатиновскими и срубными племенами в Крыму, но они прослежены в Нижнем Поднепровье. Срубная общность приписывается ираноязычному населению. Важно выяснить, каким было соотношение по языку срубных племен с предшествующими катакомбными и ямными. Здесь нам на помощь приходит палеоантропология, изучающая физические типы и эволюцию древних людей главным образом по находимым костям. Череп прямо указывает на расовый тип того или иного первобытного человека, а между этим типом и языком может существовать связь. Срубники близки в расовом отношении к ямникам, но резко отличаются от носителей катакомбной историко-культурной общности. В крымской ямно-срубной серии черепов преобладает восточносредиземноморский долихокранный (длинноголовый) тип с высоким и средним лицом, а в катакомбной — мезокранный (с головой средней длины) низколицый.