ЭНЕОЛИТ И БРОНЗОВЫЙ ВЕК 4 страница

Сабатиновская и белозерская культуры. Степные памятники позд­него бронзового века (XIV-X зв. до н.э.) нижнего Дуная, Поднестровья, Побужья, Нижнего Поднепровья, Северного Приазовья и Крыма принадлежат в основном к сабатиновской и белозерской культурам, из которых вторая (ХП-Х вв. до н.э.) сменяет первую. В Крыму сабатиновско-белозерские древности характерны и для его Предгорья.

Поселения этих культур известны на полуострове в его северо­западной части (Бурун-Эли, Бай-Кият, Михайловка, Ивановка, Ново-Федоровка), в районе Симферополя (Петровская Балка, Луговое, Фонтаны, Дружное II, Чуюнча), в восточной части Крыма (Кирово, Планерское, Сазоновка, Слюсарево) и на Южном берегу (Кошка). Поселения Восточного Крыма имеют преимущественно керамику, харак­терную для сабатиновской культуры, а присимферопольские — белозерского облика. Кирово и Бурун-Эли функционировали на обоих этапах, но преобладает ранний материал. Ново-Федоровка и, вероятно, Бай-Кият —белозерские памятники, а остальные упомянутые поселения северо-западного района — сабатиновские.

На Кировском поселении сабатиновские материалы обнаружены преи­мущественно в восточных, а белозерские -— в западных раскопах. На саба-тиновском участке выявлены остатки каменных жилищ, прорезанные белозерскими хозяйственными ямами, а на белозерском — сооружение (площадью более 40 кв. м), стены которого имели каменное основание, и более поздняя полуземлянка. На поселении, как и в целом на территории, где представлены сабатиновские и белозерские памятники, прослеживается смена каменных домов постройками полуземляночного типа. В Бурун-Эли раскопаны две прямоугольные полуземлянки (55 и 45 кв. м) и столько же каменных построек той же формы (65 и 19 кв. м). В жилищах выявле­ны очаги. Встречаются хозяйственные ямы. Жилища Бай-Кията, которых насчитывается 12, — землянки прямоугольной формы (площадью 36-56 кв.м), с узким длинным коридором, расположенным с южной стороны таким образом, что одна из его стен служит продолжением стены жилого помещения. Очаги — открытого типа. Стенки котлованчиков облицовы­вались плитами.

Основными отраслями хозяйства были земледелие и животноводство. Остеологический материал собран в Кирове и в небольшом количестве — на поселениях в районе Симферополя. Костные остатки принадлежат главным образом домашним животным, прежде всего крупному и мелкому рогатому скоту и лошади. Свинья по значению в составе стада значительно уступает этим животным. Сравнительно много собачьих костей. Охо­тились преимущественно на благородного оленя.

Богатейший инвентарь Кировского поселения включает кремневые двусторонне ретушированные вкладыши серпов с вогнутым краем, прямо­угольные и близкие к треугольнику (найден даже клад таких изделий); каменные боевые топоры, ступки и литейную форму кельта (втульчатого рубящего орудия); костяные граненые (втульчатые и черешковые) нако­нечники стрел, псалии (в частности, сабатиновский посоховидный двух-дырчатый), рукояти орудий, пряслица, тупики (инструменты для обработай

шкур), зубчатые орудия из лопаток животных, служившие деталями ста­ционарных орудий для размягчения меха, проколки, гребни для обработ­ки сухожилий, пронизки и подвески; муфты и рукояти; глиняные пряслица, модели колес и фигурки животных; бронзовые нож, шилья, иглы, серп-косарь (для вырубки кустарника), различные украшения (булавки, про­низки, кольца). На поселении Бурун-Эли найдены каменные рюмкообразные «ступки», определенные как подшипники станочного сверла, и поделки загадочного назначения (дискообразные, яйцевидные, усеченно-шаро­образные), а также подвеска; кремневый наконечник стрелы с выемкой у основания; костяные пряслица и проколки. В Бай-Кияте обнаружены такие же подшипники; каменные поделки стержневидной, усеченно-ко­нической, яйцевидной формы; кремневый наконечник стрелы с усеченным основанием; костяные псалии белозерского трехдырчатого типа, игольники, пряслице с недосверленным отверстием, бронзовые браслет и удильный крючок. Из Дружного II поступили глиняная «курильница», костяные колесиковидные пряслица, фигурка животного и псалий. Такие же и другие предметы (кремневые вкладыши серпов и листовидный наконечник стрелы, каменная зернотерка и форма для литья наконечника копья; костяные псалии, пряслица, проколки и конек (для передвижения по льду), глиняные пряслица и скульптуры; бронзовые ножи) встречены на прочих поселениях. Псалии, найденные на поселениях Дружное II и Фонтаны, принадлежат к белозерскому типу, а серп из Кирова, скорее всего, имеет сабатиновский возраст.

Основная масса инвентаря — это фрагменты глиняной посуды, главным образом высокие горшки, орнаментированные в верхней части гори­зонтальным, обычно расчлененным, валиком (рис. 10, с. 40). Насабати-новских памятниках венчик у них отогнут слабо и валик расположен на нем, а на белозерских — много сосудов с резко выраженной шейкой и валиком на плечиках. На втором месте по численности — корчаги и тонкостенная лощеная посуда столового назначения с врезным узором (кубки, черпаки), а на третьем — миски и сковородки.

Под фундаментом одного из жилищ в Кирове оказалось ритуальное захоронение. К концу белозерского или к началу последующего кизил-кобинского времени должны быть отнесены грунтовые могильники близ пещеры Кизил-Коба (Суучхан) и у с. Донское к востоку от Симферополя; они состояли из каменных ящиков, в которых обнаружены скорченные костяки, украшения и столовая керамика.

По всей вероятности, сабатиновское и белозерское население, подобно срубному, говорило на языке иранской группы. Когда срубные пастушеские племена проникли в Крым, здесь уже обитали оседлые сабатиновцы. Их подоснова — создатели многоваликовой керамики (которые причастны в некоторой мере и к формированию крымской срубной культуры), но определенную роль сыграл также пришлый карпато-дунайский (фракийский) компонент, с которым связывается появление тонкостенной столовой лощеной керамики. Когда срубные пастушеские племена проникли в Крым, здесь еще обитали, очевидно, оседлые носители каменско-ливенцовской культуры. Создатели многоваликовой керамики, по-

Рис. 10, Поздний бронзовый век. Керамика белозерской культуры (1-3,5,7-10,12) и сабатиновского облика (4,6,11,13,14) с поселений. 1-3,5 ~ столовая; 4,6-14 - кухонная. 1-3,7-10 '- Дружное II; 4,6,11,13,14 - Кирова; 5,12 - Фонтаны.

видимому, причастны в какой-то мере к формированию сабатиновской культуры, но определенную роль сыграл также пришлый карпато-дунайский. Сменившие их белозерцы обнаруживают с ними генетическую связь, но можно предполагать и участие срубников в сложении носителей белозерской культуры, близкой к послесрубному населению Подонья и Поволжья.

КИММЕРИЙЦЫ И ТАВРЫ

В IX столетии до н.э. в Крыму начался железный век, в раннюю пору которого на полуострове обитали киммерийцы, вытесненные вскоре скифами, и тавры. Период с IX в. по первую половину VII в. до н.э. часто называют «киммерийским».

Киммерийцы.Этот народ Северного Причерноморья был известен еще Гомеру: в его «Илиаде» упоминается земля «дивных доителей кобылиц — млекоедов, бедняков, справедливейших людей».

В «Одиссее» поэт изображает киммерийскую землю в мрачных тонах:

«Плыли; корабль наш бежал, повинуясь кормилу и ветру. Были весь день паруса путеводным дыханием полны. Солнце тем временем село, и все потемнели дороги. Скоро пришли мы к глубокотекущим водам Океана; Там киммериян печальная область, покрытая вечно Влажным туманом и мглой облаков; никогда не являет Оку людей там лица лучезарного Гелиос, землю ль Он покидает, всходя на звездами обильное небо, С неба ль, звездами обильного, сходит, к земле обращаясь; Ночь безотрадная там искони окружает живущих.»

Киммерийцы были первыми обитателями полуострова, чье имя дошло до нас благодаря письменным источникам. Они создали сильный в военном отношении союз племен, в котором уже сложилась военная аристократия. В боях они использовали конницу. Киммерийцы совершали успешные военные походы, в том числе в Переднюю Азию. Геродот (V в. до н.э.) сообщает, что с приближением скифов вожди киммерийцев были готовы дать отпор завоевателям, но народ имел намерение покинуть страну. И вскоре основная часть киммерийцев ушла в Малую Азию. Они оставили . след в географических названиях Крыма {Боспор Киммерийский — Керченский пролив, область Киммерия и пр.).

В Крыму к «киммерийским» памятникам относится, в частности, погребение (№ 3), впущенное в курган № 16 у с. Целинное в Северном Присивашье. Умерший лежал в сильно скорченном положении на боку, головой к востоку. В могиле найдены: спиральные подвески в полтора оборота из бронзовых «гвоздей», обложенные золотым листом, обломок железного кинжала, сланцевый оселок с отверстием и лощеный грушевидный сосуд с отогнутым венчиком. В насыпи кургана обнаружена каменная стела, которая в свое время была установлена над погребением. Это схематизированное изображение воина в виде слегка расширенного книзу и закругленного сверху столба с реалистическим показом портупейного пояса и привязанных к нему предметов: слева — горит, в котором помещен лук, и кинжал с кольцевидным навершием, имеющим прямое перекрестие, сзади — оселок. Такие стелы близки к оленным камням Восточной Евразии — антропоморфным изображениям, на которых показаны животные (в основном олени) и портупейный пояс с оружием.

Другое погребение раскопано в кургане у с. Зольное близ Симферо­поля. Здесь при костяке воина, лежавшего в вытянутом положении на

Новочеркасский (киммерийский) тип памятников. Инвентарь (1-24) и план (25) погребения 10 в кургане у с.Зольное. 1 - удила; 2 - псалий; 3-12 - прочие принадлежности узды; 13-22 - наконечники стрел; 23 ~ оселок; 24 - меч. 1,2,15-19 - бронза; 3-8,10-14 - кость; 9 - железо и кость; 20-22,24 -железо.

боку, головой к юго-западу (рис. 11, с. 42), обнаружены предметы вооружения: железный меч, бронзовые, железные и костяные втульчатые наконечники стрел; детали конского снаряжения (костяные лунницы и бляхи в виде розеток, украшенные резным орнаментом и инкрустацией, бронзовые удила с кольчатыми концами и трехпетельчатые псалий), глиняный плоскодонный сосуд, каменный оселок и пр. Удила, близкие к зольненским, найдены возле Керчи. «Киммерийские» древности в Крыму известны также по захоронениям у сел Луговое, Фронтовое и другим памятникам Керченского полуострова.

Описанные два погребения представляют, соответственно, черно-горовский и новочеркасский типы «киммерийских» древностей, получившие

Рис.

свое название от Черногоровского кургана и Новочеркасского клада и разнящиеся по характеру ритуала и инвентарю: в первом случае умершие похоронены в скорченном положении на боку и ориентированы головой на восток, во втором — в вытянутом с противоположной ориентировкой. У черногоровцев кинжалы и мечи — с железным клинком и Т-образной бронзовой рукоятью, а у новочеркасцев — целиком из железа с дугообразным перекрестием. Черногоровские бронзовые удила имеют стремечкообразные концы, новочеркасские — двукольчатые. Черно­горовские псалии — трехдырчатые, а новочеркасские — трехпетельчатые. Наконечники стрел в черногоровских погребениях — с короткой, в ново­черкасских же — с длинной втулкой. Погребения черногоровского облика имеют широкое распространение вплоть до Тувы (курган Аржан) и демонстрируют генетическую связь со скифскими древностями VII-VI вв. до н.э., а новочеркасские локализованы преимущественно в предкавказских степях и на Нижнем Дону.

По-видимому, в начале I тысячелетия до н.э. имела место миграция из Центральной Азии или из Южной Сибири, прослеживаемая по оленным камням, которые распространялись до Северного Кавказа, Северного Причерноморья и Среднего Поволжья, а единичные изваяния найдены даже в Болгарии, Румынии и Германии. Об этом крупномасштабном переселении с востока на запад свидетельств}^ также появление в Восточной Европе бронзовых удил со стремечковидными концами, бронзовых литых котлов с кольцевидными ручками и кинжалов, характерных для карасукской культуры Восточной Сибири. Миграция, с которой следует связать возникновение черногоровских памятников, ускорила, а может быть, даже обусловила переход в восточноевропейских степях, включая Северный Крым, от прочной оседлости, характерной для племен белозерской культуры, к кочевому образу жизни с большой ролью коневодства. При участии местных племен и пришельцев в Причерноморье сложились памятники новочеркасского типа, а главным центром их формирования могли быть Предкавказье и Нижнее Подоиье. Преддгествуя непосредственно раннескифским погребениям, появление которых объяснимо повторным притоком населения с востока, они могут быть приписаны киммерийцам — кочевникам предскифского времени. По-видимому, вторгшийся в восточноевропейские степи азиатский народ, сыгравший решающую роль в формировании скифов, представлял как и они сами, уже северную группу иранских языков, что характерно также для белозерских и киммерийских (новочеркасских) племен, хотя в последних можно усматривать и фракийский компонент, на который указывает западное (галыптатское) влияние на памятники XII-VII вв. до н.э. в Северном Причерноморье.

Тавры и кизил-кобинская культура.Согласно данным Геродота, тавры жили «разбоем и войной», принося в жертву богине Деве «потерпевших крушение мореходов и всех эллинов, кого захватят в открытом море». Их умерщвляли дубиной, головы жертв прибивали к столбу, а туловище сбрасывали в море с утеса, где стояло святилище, или закапывали в землю. Головы же врагов, взятых в плен, на длинных шестах выставляли над

домом в качестве стражей. Возможно, свое название тавры получили от Горного Крыма, который у греков именовался Таврикой* (название сохранялось до XIV в.), по аналогии с обозначавшимися словом «тавр» горными хребтами Малой Азии и других областей.

Таврам были приписаны памятники IX-V вв. до н.э. и даже более позднего времени в Горном Крыму, объединяемые в кизил-кобинскую культуру: согласно Геродоту, тавры занимали «гористую страну» в полосе от греческого города КеркиНитиды (в черте нынешней Евпатории) до Скалистого (Керченского) полуострова. Памятники Горного Крыма, приписываемые таврам, включают поселения, святилища, могильники и случайные находки. Число выявленных поселений кизил-кобинской культуры, которые расположены, главным образом, полосой, тянущейся от Белогорска до окрестностей Севастополя, давно превысило сотню. Это Балаклава, Сахарная Головка (в районе Инкермана), Ашлама (в Бахчисарае), Холодная Балка (близ Симферополя), Симферопольское, Дружное I и Кизил-Коба (близ с.Перевальное), Нейзац и Тау-Кипчак (в Белогорском районе), Кошка (близ Симеиза) и пр. Места обитания встречаются обычно у рек, под открытым небом. Использовались также навесы и гроты (например, Таш-Аир I). Поселения невелики, без укреплений и с бедным культурным слоем небольшой мощности, что свидетельствует о сравнительно непродолжительном обитании.

Жилища, как правило, однокамерные, имели площадь 20-50 кв. м. Они прямоугольной, реже овальной формы и делятся на два типа: углуб­ленные в землю или наземные постройки столбовой конструкции с плете­ными стенами, обмазанными глиной (Ашлама, Тау-Кипчак), и каменные дома, пристроенные к скалам (Кошка). Полы были глинобитными, и лишь в одном жилище (Тау-Кипчак) встречена вымостка из сланцевых плит. Возле жилищ находились хозяйственные постройки и зерновые ямы. По данным поселений Кизил-Коба и Дружное I, около 10% костей при­надлежат диким животным, преимущественно благородному оленю, ос­тальные — домашним, с преобладанием крупного рогатого скота.

Инвентарь составлен каменными, костяными, глиняными и металли­ческими изделиями. Из кремня изготовлены скребки и вкладыши серпов с двусторонней плоской ретушью, из мягких шлифующихся пород — сверленые боевые топоры и дисковидные навершия палиц, из кости — проколки, иглы, псалий, втульчатые наконечники стрел ромбического и квадратного сечения, из глины — пряслица. Найдены бронзовые втуль­чатые наконечники стрел скифских типов, в частности с шипом у втулки.

Керамика, лепная и часто лощеная, представлена корчагами, горшками, кувшинообразными сосудами без ручек, мисками и кубками. Небольшие столовые сосуды обычно имеют круглое дно, а иногда (кубки) — верти­кальные ручки. Орнамент — рельефный (валик под венчиком, шишечки на плечиках) или врезной геометрический, характерный для лощеной (сто­ловой) посуды. На поселенческом материале выделяются два этапа кизил-кобинской культуры — ранний, IX-VIII вв. до н.э. (Уч-Баш), и поздний,

* Популярна также версия, что так называли себя сами^ обитатели гор. Для греков это слово было созвучно их слову «tauros» — «бык».

VII-V вв. (Симферопольское). Для первого еще характерны керамика, имеющая соответствия в белозерских памятниках, и каменные изделия. Для второго этапа типична посуда с резным орнаментом, инкрустированным белой пастой; отмечены бронзовые скифские наконечники стрел и появ­ление железа.

Кизил-кобинцами начато широкое освоение глубоких пещер. Как святилища могут рассматриваться Ени-Сала II и пещера Малой академии наук. В первой из них, где оказалось множество костей скота, открыт череп горного козла, насаженный на сталагмит и датированный по керамике VII-VI вв. до н.э.; из фрагментов удалось склеить десятки глиняных сосудов; выявлены также предполагаемые деревянные идолы. В пещере МАН тоже найдена кизил-кобинская керамика. Имеется естественный «алтарь» высотой 4 м из каменных блоков, а над ним прочерчены крест и символ человеческого лица (в виде кольца диаметром 12 см с точками внутри); внизу - кости домашних животных. Ряд глубоких пещер (Кизил-Коба, Змеиная, Лисья) труднодоступны, темны, сыры и неудобны для заселения, но служили не для культовых целей (не обнаружено соответ­ствующих сооружений и вещей), а убежищами от врагов или помещениями для скота.

Погребальные памятники тавров распространены почти по всему Горному Крыму, но особенно хорошо известны на Южнобережье (Гаспра, Кошка) и в Байдарской долине (Скеля, Мал-Муз, Уркуста I и II, Черкес-Кермен). В предгорной части Крыма, восточнее Симферополя, раска­пывались могильники Капак-Таш, Дружное I и II. Насчитываются десятки памятников, состоящих из каменных ящиков без выраженных насыпей. Особую группу составляют каменные ящики Керченского полуострова.

Кизил-кобинские ящики, сложенные из каменных плит, в отличие от западнокавказских дольменов, впущены в могильную яму и лишены круг­лого отверстия. Перекрытия смещены или вообще разрушены. Ящики, как правило, составляют ряды различной ориентировки и вытянуты вдоль или поперек ряда. Они нередко имеют прямоугольные (часто квадратные) ограды из вкопанных камней. Покойников хоронили в скорченном по­ложении на боку. В каждом из ящиков последовательно подвергались захоронению десятки умерших. Предполагая, что каждый ряд был усы­пальницей одной общины, исследователи определяют ее как больше-семейную. Инвентарь каменных ящиков в основном бронзовый (рис. 12, с. 46) и состоит из различных украшений (гривны, серьги, очковидные подвески, булавки, браслеты, спиральные пронизки, перстни, бусины, рако­вины каури), бытовых предметов (железные ножи, каменные оселки), вооружения (кинжалы с навершием брусковидной или антенной формы и почковидным перекрестием, наконечники стрел скифских типов), конского снаряжения (железные трехдырчатые псалии, двухсоставные удила, в том числе бронзовые со стремечковидными концами, различные кольца и бляшки). Керамика встречается редко.

Широкое распространение в Горном Крыму памятников белозерской культуры и преемственная связь кизил-кобинской керамики с белозер­ской показывают, что кизил-кобинская культура создана потомками

Рис. 12. Ранний железный век. Кизил кобинская культура. Бронзовые украшения из могильников. 1,2 - шейные гривны; 7,11 - браслеты; 3-6,9,10,13 - подвески; 8,12 - бляшки; 14 - ворворка (конусовидная трубочка). 1-3,5-7,9 - Мал-Муз; 4 - Скеля; 8,12 - Черкес-Кермен; 10,14 - Урку ста; 11 - Гаспра; 13 - Кекенеиз.

белозерского («позднесрубного») населения, которое в условиях перехода к кочевым формам быта нашло себе в Крыму экологическую нишу за пределами той зоны, где складывалась культура киммерийцев. При этом важен тот факт, что в Горном Крыму выявленных белозерских поселений намного больше, чем сабатиновских, тогда как за пределами полуострова наблюдается противоположная картина.

Лишь второстепенным компонентом кизил-кобинской культуры мог быть кобанский (северокавказского происхождения), с которым можно связать появление в Крыму погребальных каменных ящиков. В таком случае тавры должны предположительно рассматриваться как ирано-

язычный этнос, что как будто бы подтверждается исследованием соб­ственных имен. Основными занятиями тех тавров, которые обитали в труднодоступных районах полуострова, в стороне от морского побережья, были земледелие и скотоводство, отмечено также ткачество. Лишь при­морские тавры (а их поселения почти не сохранились в условиях курорт­ного побережья) могли заниматься пиратством, да и то в сочетании с морским собирательством и рыболовством. Освоение Главной гряды и Южного берега таврами-кизилкобинцами, по-видимому, произошло в VI в. до н.э. Проникли они, вероятно, также на Азовское побережье Керченского п-ва и в Северо-Западный Крым.

Этнический состав крымского населения существенно изменился в V в. до н.э., когда был основан греками Херсонес Таврический и на полуост­ров проникло много скифов, появившихся здесь еще в VII в. По мнению некоторых авторов, прослеживается контакт тавров с греками, докумен­тируемый находкой кизил-кобинской керамики в слоях V-IV вв. до н.э. Херсонеса и Керкинитиды, в которых тавры составляли якобы определен­ную часть населения. В настоящее время этот тезис оспаривается: не доказано, что кизил-кобинский греческий материал составляют комплексы. Но кизил-кобинцы испытали сильное влияние скифов, заимствовав у них, в частности, лощеную керамику с резным орнаментом, затертым белой пастой. В I в. н.э. появились даже упоминаемые древними авторами тавроскифы (скифотавры). Все это, а также отсутствие в Предгорье, на границе тавров с крымской Скифией, кизил-кобинских укрепленных поселений говорит о дружественном характере отношений между двумя народами. В то же время тавры были достаточно сильны для того, чтобы отказаться от участия в Скифо-Персидской войне (514-513), связанной с походом царя Дария I (522-486) в Северное Причерноморье.

После V в. до н.э. местная крымская культура теряет свою специ­фику вследствие ассимиляции тавров скифами и греками. Ее памятники эллинистического периода остаются неизученными. Тавроскифам при­писывают крупнейшее культовое место античной эпохи в Крыму VII в. до н.э. — II в. н.э., расположенное близ перевала Гурзуфское Седло, на высоте 1434 м над уровнем моря. Расцвет святилища приходится на первую половину І в н.э. Найдены тысячи ценных металлических пред­метов (монеты, статуэтки, украшения, оружие, посуда и пр.), фрагменты керамики, челюсти крупного рогатого скота. По-видимому, духам и бо­жествам приносили жертвы в надежде, что из челюстей возродятся съе­денные животные. Многие найденные предметы могли оказаться в ру­ках местного населения после разгрома тавроскифами римских кораб­лей полководца Гая Юлия Аквилы (49 г. н.э.).

•

Варвар —чужеземец в представлении древних греков и римлян. Индустрия кремневая - специфическая техника обработки или инвентарь. Стела - вертикально стоящая каменная плита с разными изображениями

или надписями. Стратиграфия — взаимное расположение слоев.

Хронологический горизонт — период, представленный группой культур. Эллин — грек.

СКИФЫ

Скифы — племена, населявшие степи Восточной Европы в VII-II вв. до н.э. Современные представления о появлении скифов можно свести к двум основным теориям. По первой, формирование скифского этноса происходило на основе местного предскифского населения, жившего в Причерноморье еще в позднем бронзовом веке. Вторая, более сложная, исходит из сведений, ставших известными древнегреческому историку Геродоту. Согласно этой теории, скифы проникли в Причерноморские степи и в Крым из Азии. Существуют и научные гипотезы, разнообразно сочетающие эти представления о происхождении скифов и, очевидно, наиболее близкие к реальности. Скифы принадлежали к европеоидной расе, их язык относился к иранской группе индоевропейских языков.

Современные археологические периодизации скифской эпохи много­численны и разнообразны. Наиболее удачным вариантом выглядит ее деление на периоды: архаический — VII-VI вв. до н.э., среднескифский — V в. до н.э., позднескифский — IV — начало III вв. до н.э. Оно основывается на наблюдаемых археологами изменениях скифской культуры. Признаками этой культуры считают «скифскую триаду», состоящую из характерных предметов: оружия — мечей-акинаков и бронзовых наконечников стрел, украшений в зверином стиле и конского снаряжения. Завершение скифской эпохи в Северном Причерноморье и в Крыму относят к концу первой трети III в. до н.э.

На раннем этапе скифы в основной массе были воинами — конными лучниками. В VII в. до н.э. они повергли в трепет и покорили население Переднего Востока; во время азиатских походов скифы, сея ужас и разрушения, доходили до границ древнего Египта.

В степях Крымского полуострова наиболее ранние и надежно датируемые скифские памятники появляются в последних десятилетиях VII в. до н.э. Это захоронения в кургане у с. Филатовка на Перекопском перешейке и в кургане на Темир-Горе близ Керчи. Они указывают на время освоения Степного Крыма скифскими кочевьями. Если погребение у с.Филатовка является типичным для основной массы кочевников архаического этапа, то захоронение в большом кургане на Темир-Горе, скорее всего, не рядовое. Очевидно, оно принадлежало одному из представителей степной родовой верхушки. В этом погребении сочетаются черты, характерные как для скифов Степного Причерноморья, так и для скифов Предкавказья-Прикубанья. Вероятно, Степной Крым стал в это время своеобразным мостом,- соединявшим Древнюю Скифию, простиравшуюся от лесостепных районов Поднепровья до отрогов Кавказского хребта (см. карту на с.56). Остальные немногочисленные захоронения скифов VII-VI вв. до н.э. (в настоящее время в Степном Крыму их насчитывается не более восьми) мало отличаются от аналогичных захоронений причерноморско-приазовских степей.

В горной части Крымского полуострова в архаическое время сущест­вовала достаточно многочисленная обособленная группа населения, для которой было характерно сочетание «скифского» погребального обряда

с лепной керамикой, украшенной орнаментом из резных линий, типичной для археологической кизил-кобинской культуры, которую ученые связывают с обитавшими в горах таврами. Первоначально территория расселения этих племен охватывала, видимо, не только предгорье, но и Керченский полуостров, где разнообразная кизил-кобинская керамика обнаружена в ранних слоях греческого города Нимфея. Следствием глубокого проникновения скифов в глубь Крымского полуострова стали определенные изменения в материальной культуре, свидетельствующие о формировании нового тавроскифского этноса. В дальнейшем наблюдается сокращение населения Горного Крыма. Причиной этого стало постепенное перемещение тавроскифов в степную часть полуострова.

В VII-V вв. до н.э. быт скифов определялся их основным занятием

- кочевым скотоводством, для которого характерна частая смена территорий.
Когда истощалось одно пастбище, скифы переходили на другое. Такие
частые смены мест связывались со временем года ^природными условиями

- в первую очередь с различиями в росте трав в разных районах Крымского
полуострова. В зимнее время стада концентрировались у Сивашских озер,
некоторые из них в этот исторический период могли быть заполнены
пресной или солоноватой, но пригодной для питья водой. Их берега
могла покрывать сочная травянистая растительность. В зимние ненастья
животные добывали себе корм тебеневкой, разбивая копытами прочную
снежную корку и разгребая снег. Не исключено, что в летнее время стада
поднимали на горные пастбища. Однако для того, что бы попасть в Горный
Крым, необходимо было частью вытеснить, частью подчинить исконных
жителей предгорья и нагорья - тавров. Археологические находки
убедительно свидетельствуют о широком проникновении скифов на эту
территорию в V-IV вв. до н.э. В это же время на многих таврских
могильниках прекращаются захоронения. Видимо, в ходе скифской
хозяйственной экспансии, часть таврского населения была ассимилирована
(так возникли племена тавро-скифов), а часть вытеснена в глухие лесные
районы и на Южный берег. В стадах кочевников было много мелких
животных - в основном овец, встречались козы, в меньшем количестве
был представлен крупный рогатый скот, в степи паслись большие табуны
скифских лошадей. В качестве тягловых животных использовали волов.