Особенности обращения ценных бумаг

Статья 1 ФЗ "О рынке ценных бумаг", определяющая сферу действия этого нормативного акта, указывает, что Законом регулируются отношения, возникающие при эмиссии и обращении эмиссионных ценных бумаг. Таким образом, законодатель различает понятия "эмиссия" и "обращение" эмиссионных ценных бумаг. Статья 2 ФЗ "О рынке ценных бумаг" определяет обращение как "заключение гражданско-правовых сделок, влекущих переход прав собственности на ценные бумаги", т.е. законодатель все операции с ценными бумагами после завершения их эмиссии объединяет термином "обращение". Однако, определяя размещение эмиссионных ценных бумаг как стадию эмиссии, законодатель вновь указывает, что это - отчуждение эмиссионных ценных бумаг эмитентом первым владельцам путем заключения гражданско-правовых сделок. Нетрудно заметить, что здесь допущено пересечение вышеуказанных понятий, которое можно объяснить только несовершенством законодательства. Представляется, что под обращением ценных бумаг законодатель все-таки понимает заключение гражданско-правовых сделок, влекущих переход права собственности на ценные бумаги после их эмиссии.

В юридической литературе было высказано и иное мнение относительно понятия обращения. Так, М.Г. Локшин в понятие обращения включает и размещение эмиссионных ценных бумаг.

Аналогичного мнения придерживается и А.Ю. Бушев, отмечающий, что обращение акций может иметь место как при их размещении среди первоначальных владельцев, т.е. "при отчуждении эмиссионных ценных бумаг эмитентом первым владельцам путем заключения гражданско-правовых сделок - самим акционерным обществом или от его имени иным лицом (ч. 14 ст. 2 ФЗ "О рынке ценных бумаг"), так и при отчуждении акций их первыми приобретателями (владельцами) другим лицам - при "вторичном обращении" или на так называемом вторичном рынке".

Следует обратить внимание, что согласно действующему законодательству под понятие "обращение ценных бумаг" подпадают только сделки, влекущие переход права собственности. Поэтому доверительное управление ценными бумагами не может рассматриваться как сделка, подпадающая под обращение, поскольку доверительное управление ценными бумагами не предусматривает переход права собственности на ценные бумаги, как иногда отмечается в правовой литературе. Вместе с тем следует признать, что законодательная формулировка обращения как заключение гражданско-правовых сделок, влекущих переход права собственности, неточна, поскольку законодательство о рынке ценных бумаг традиционно оперирует не понятием "собственник ценных бумаг", а понятием "владелец эмиссионной ценной бумаги" - лицо, которому ценные бумаги принадлежат не только на праве собственности, но и на ином вещном праве (ст. 2 ФЗ "О рынке ценных бумаг"), вследствие чего возможна смена владельца ценных бумаг без изменения фигуры собственника. Однако, если следовать логике закона, при этом не будет обращения, что вряд ли можно признать правильным.

Кроме того, как уже отмечалось в юридической литературе, ФЗ "О рынке ценных бумаг" не всегда корректен в используемых юридических понятиях. Как известно, гражданско-правовые сделки в отличие от договоров не заключают, а совершают, поэтому переход права на ценные бумаги может иметь место как в результате заключения гражданско-правовых договоров, так и при совершении односторонних сделок.

С учетом ранее высказанных замечаний, с нашей точки зрения, более правильным следует признать следующее определение обращения: это смена владельца эмиссионных ценных бумаг в результате совершения гражданско-правовых сделок, а также при наступлении других, указанных в законе, юридических фактов после завершения эмиссии (на вторичном рынке).

В юридической литературе встречается термин "оборот ценных бумаг". Например, монография Л.Р. Юлдашбаевой так и называется "Правовое регулирование оборота эмиссионных ценных бумаг (акций, облигаций)".

Термин "оборот" в законодательстве не содержится, более того, "оборот" не является и специальным юридическим понятием. Обычно под оборотом ценных бумаг понимается совокупность сделок, совершенных участниками имущественного оборота по поводу ценных бумаг. Е.А. Суханов отмечает, что "сделки по отчуждению или иной передаче ценных бумаг от одних лиц другим составляют понятие оборота ценных бумаг".

В теории гражданского права и на практике весьма важным является вопрос, связанный с особенностями перехода прав на эмиссионные ценные бумаги.

Переход прав на эмиссионные ценные бумаги зависит от способа легитимации управомоченного на ценную бумагу лица, от формы выпуска эмиссионных ценных бумаг и от порядка учета прав на эмиссионные ценные бумаги. Согласно действующему законодательству эмиссионные ценные бумаги могут быть документарными и бездокументарными по форме выпуска и предъявительскими и именными по способу легитимации управомоченного лица. Ордерных эмиссионных ценных бумаг действующее в настоящее время законодательство не предусматривает.

В соответствии с п. 1 ст. 146 ГК РФ и ст. 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг" передача прав на предъявительские ценные бумаги, которые могут быть только документарными, осуществляется путем простого вручения документа приобретателю, но если сертификаты таких бумаг находятся на хранении в депозитарии, то права к приобретателю переходят в момент осуществления приходной записи по счету депо приобретателя. При учете прав на предъявительские ценные бумаги в депозитарии происходит стирание грани в обращении бездокументарных ценных бумаг и документарных ценных бумаг на предъявителя, так как переход прав на такую ценную бумагу осуществляется не вручением, а путем внесения приходной записи по счету депо приобретателя.

В юридической литературе было высказано мнение, что передача сертификатов предъявительских ценных бумаг на хранение в депозитарий влечет за собой полную "бездокументаризацию" таких бумаг. Представляется, что это не так, и следует согласиться с М.Г. Локшиным в том, что при передаче сертификатов предъявительских ценных бумаг на хранение в депозитарий не изменяется порядок реализации управомоченным лицом прав, удостоверенных предъявительской ценной бумагой, так как для их реализации необходимо предъявление депозитарием сертификатов ценных бумаг по поручению их владельцев с приложением списка этих владельцев.

Таким образом, способ передачи права на предъявительские ценные бумаги достаточно четко урегулирован в законе и поэтому не вызывает споров.

Переход же прав на именные ценные бумаги вызывает гораздо больше сложностей. Статья 146 ГК РФ устанавливает, что права, удостоверенные именной ценной бумагой, передаются в порядке, установленном для уступки требований (цессии). Такой порядок передачи именных ценных бумаг вызывает возражения, и, как верно отмечает Д. Степанов, эту норму "нельзя признать ничем иным, как досадной оплошностью, обусловленной недостаточным развитием отечественной теории ценных бумаг во время, непосредственно предшествовавшее разработке Кодекса". Еще в 1995 г. Е.А. Крашенинников убедительно доказал "теоретическую несостоятельность и практическую непригодность той классификации ценных бумаг, которая закреплена в ГК РФ" и в соответствии с классификацией, разработанной еще М.М. Агарковым, предложил различать именные ценные бумаги, держатель которых является легитимированным в качестве субъекта подтвержденных ими прав, если его имя обозначено как в самой бумаге, так и в книге обязанного лица, и обыкновенные именные ценные бумаги, которые легитимируют своего держателя, если он назван в тексте предъявленной им бумаги или является лицом, до которого бумага дошла в порядке цессии (уступки требования). Установленное п. 2 ст. 146 ГК РФ правило о том, что права, удостоверенные именной ценной бумагой, передаются в порядке цессии, относится только к обыкновенным именным ценным бумагам (ректа-бумагам).

Именные ценные бумаги не могут передаваться в порядке цессии, поскольку это не согласуется ни с природой таких бумаг, ни с природой удостоверенных ими прав. В соответствии со ст. 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг" права на именную бездокументарную ценную бумагу переходят к приобретателю:

- в случае учета прав на ценные бумаги в системе ведения реестра - с момента внесения приходной записи по лицевому счету приобретателя;

- в случае учета прав на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, - с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя.

Таким образом, вопрос об операциях с бездокументарными именными ценными бумагами и ГК РФ, и ФЗ "О рынке ценных бумаг" в принципе решают одинаково. ГК РФ следующим образом регулирует эти отношения: "Операции с бездокументарными ценными бумагами могут совершаться только при обращении к лицу, которое официально совершает записи прав. Передача, предоставление и ограничение прав должны официально фиксироваться этим лицом" (ст. 149 ГК РФ). Статья 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг" более подробно регламентирует этот вопрос: момент приобретения прав на бездокументарные ценные бумаги определяется временем совершения записи об этом официальным лицом, а поскольку закон называет два таких официальных лица, то фиксация может осуществляться либо депозитарием, либо реестродержателем. Следует признать: кто бы ни осуществлял фиксацию прав (депозитарий или реестродержатель), главным для определения момента перехода прав к приобретателю является время внесения соответствующей записи либо по счету депо приобретателя, либо по лицевому счету приобретателя в системе ведения реестра. А такое оформление перехода прав на ценную бумагу нельзя признать цессией. Еще с дореволюционных времен переход прав на акции, когда для этого необходимо было совершить запись по книге обязанного лица, получил название трансферта, под которым в широком смысле слова понимаются всякие изменения, вносимые в текст реестровой записи. Современное законодательство, как и ранее действовавшее законодательство, "не знает каких-либо положений, которые служили бы основанием для распространения на трансферт по заявлению отчуждателя положений, установленных в ГК для цессии".

В крупных акционерных обществах акционеры не всегда самостоятельно осуществляют принадлежащие им права. Высокий уровень управления ценными бумагами им могут обеспечить лица, обладающие специальными знаниями и практическим опытом работы на рынке ценных бумаг, с которыми акционеры заключают специальные договоры. Для качественного и своевременного представления интересов акционеров такие лица должны быть зарегистрированы в реестре владельцев именных ценных бумаг в качестве держателей акций. Но поскольку они не являются собственниками акций, а только действуют от своего имени по поручению акционеров, такие лица получили название номинальных держателей.

В настоящее время понятие номинального держателя содержится в п. 2 ст. 8 Федерального закона "О рынке ценных бумаг". Номинальный держатель - это "лицо, зарегистрированное в системе ведения реестра, в том числе являющееся депонентом депозитария, и не являющееся владельцем в отношении этих ценных бумаг", т.е. номинальным держателем ценных бумаг является лицо, которое держит ценные бумаги от своего имени по поручению другого лица, не являясь собственником этих ценных бумаг.

Федеральный закон "О рынке ценных бумаг" устанавливает, что в качестве номинальных держателей ценных бумаг могут выступать профессиональные участники рынка ценных бумаг. Далее особо отмечается, что номинальными держателями могут быть брокеры и депозитарии. Депозитарий может быть зарегистрирован в качестве номинального держателя ценных бумаг в соответствии с депозитарным договором. Брокер может быть зарегистрирован в качестве номинального держателя в соответствии с договором, на основании которого он обслуживает клиента. Этот договор может называться договором на брокерское, информационно-консультационное обслуживание.

Операции с ценными бумагами между владельцами ценных бумаг, зарегистрированными на имя одного номинального держателя, отражаются в системе учета только номинального держателя и не отражаются у держателя реестра владельцев именных ценных бумаг. Реестродержатель не должен отслеживать движение бумаг у номинального держателя, так как общее количество ценных бумаг на счете не меняется.

Номинальный держатель может осуществлять права, закрепленные ценной бумагой, только в случае получения соответствующего полномочия от владельца ценных бумаг.

Номинальный держатель ценных бумаг по требованию владельца обязан обеспечить внесение в систему ведения реестра записи о передаче ценных бумаг на имя владельца (п. 2 ст. 8 ФЗ "О рынке ценных бумаг"). На основании этого новому зарегистрированному лицу открывается новый лицевой счет, если до этого его не было.

Для осуществления владельцами прав, закрепленных ценными бумагами, держатель реестра имеет право требовать от номинального держателя ценных бумаг предоставления списка владельцев ценных бумаг. Номинальный держатель обязан составить требуемый список и направить его держателю реестра в течение семи дней после получения требования.

На практике между агентом акционера - номинальным держателем и агентом эмитента - держателем реестра акционеров возникают многочисленные проблемы. Ряд авторов предлагают решать их путем заключения соответствующего договора между номинальным держателем и регистратором. Другие полагают, что договорные отношения между этими субъектами нецелесообразны, поскольку не смогут обеспечить надлежащую защиту прав акционеров. Представляется, что вторая точка зрения более обоснованна.

На обращение эмиссионных ценных бумаг влияют различные факторы, среди которых представляет определенный интерес обращение эмиссионных ценных бумаг, удостоверенных "глобальным" сертификатом. Как известно, законодательство устанавливает, что выпуск федеральных государственных ценных бумаг возможен только в документарной форме. Все федеральные облигации, за исключением облигаций государственных сберегательных займов, выпускаются в документарной форме с обязательным централизованным хранением; в качестве примера можно назвать государственные краткосрочные бескупонные облигации (ГКО) и облигации федеральных займов (ОФЗ). Среди выпусков региональных и муниципальных ценных бумаг также немало примеров предъявительских облигаций с обязательным централизованным хранением. На весь выпуск оформляется один глобальный сертификат, удостоверяющий права, закрепленные облигациями всего выпуска. Глобальный сертификат отражает основные параметры эмиссии и находится на хранении в депозитарии, обращение же самих ценных бумаг осуществляется в бездокументарном режиме, путем осуществления записей по счету депо, открываемому на имя конкретного владельца ценных бумаг. Легитимация владельцев ценных бумаг и передача таких бумаг осуществляются в порядке, установленном для бездокументарных именных ценных бумаг.

Глобальный сертификат, признаваемый законодательством документарной формой всех ценных бумаг выпуска, не выдается на руки ни одному владельцу облигаций, и, как образно замечает О.В. Ишутина, "все о них слышали, но никто не видел".

Вопрос о правовой природе ценных бумаг, удостоверенных глобальным сертификатом, неоднократно обсуждался в юридической литературе. Представляется, что следует согласиться с мнением Л.Г. Ефимовой и М.Г. Локшина о бездокументарном характере эмиссионных ценных бумаг, в том числе на предъявителя, возникающем в случае удостоверения всех эмиссионных ценных бумаг выпуска одним "глобальным" сертификатом, передаваемым на обязательное централизованное хранение. Совершенно справедливо О.В. Ишутина отмечает, что "выпуск ценных бумаг в документарной форме с обязательным централизованным хранением и оформлением глобального сертификата - надуманная правовая конструкция, неудачный компромисс между документарными и бездокументарными ценными бумагами. Нет препятствий для того, чтобы называть такие ценные бумаги своим именем - бездокументарные ценные бумаги, а "глобальный" сертификат учетным документом".

Право собственности на эмиссионные ценные бумаги может переходить по гражданско-правовым договорам (купли-продажи, мены, дарения и т.д.), на основании судебного решения, в порядке наследования. Заключать договоры купли-продажи эмиссионных ценных бумаг могут как предприниматели (коммерческие юридические лица и индивидуальные предприниматели), так и иные лица, не занимающиеся предпринимательской деятельностью. Однако если деятельность по покупке или продаже ценных бумаг носит постоянный, систематический характер, то заниматься ею могут только профессиональные участники рынка ценных бумаг.

Договор купли-продажи ценных бумаг в соответствии с ныне действующим ГК РФ может быть заключен как в отношении ценных бумаг, которые имеются у продавца, так и в отношении тех, которые еще не имеются в собственности продавца, а будут приобретены им в будущем. Такая продажа ценных бумаг без покрытия на жаргоне участников рынка ценных бумаг называется "короткой" продажей. К таким продажам прибегают игроки на понижение. Как отмечает Л.Р. Юлдашбаева, еще в начале XX в. крупные инвесторы довольно часто занимали "короткую" позицию в отношении акций той или иной компании. Их массированные продажи приводили к снижению цены акций, поэтому мелкие инвесторы в панике избавлялись от акций по низкой цене. Покупали же эти ценные бумаги крупные инвесторы, которые с помощью дешевых покупок осуществляли поставки по ранее заключенным договорам. "Короткие" продажи способны серьезно дестабилизировать рынок, поэтому в развитых странах установлены специальные ограничения на их совершение. Например, как указывает Б.Б. Рубцов, перед тем как совершить "короткую" продажу, клиент обязан внести на свой кредитный счет половину рыночной стоимости ценных бумаг, т.е. половину выручки от их продажи по рыночной цене. В Российской Федерации, в которой только формируется рынок ценных бумаг, специального правового регулирования "коротких" продаж не существует, что следует признать пробелом в законодательстве. Торговля эмиссионными ценными бумагами может осуществляться как на биржевом, так и на внебиржевом рынке. Особую группу гражданско-правовых сделок с ценными бумагами составляют биржевые сделки, получившие достаточно широкое распространение. По своей юридической сущности биржевые сделки представляют собой традиционные двусторонние сделки, т.е. договоры. Правовые особенности биржевых сделок состоят главным образом в порядке их совершения. "Отличительные признаки таких сделок следует искать не в их юридической природе, а в условиях, при которых они совершаются". В ГК РФ в настоящее время не содержится норм о биржевых сделках, что, по справедливому мнению О.Н. Садикова, "надо считать его пробелом". В п. 1 ст. 29 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, которые не применяются с 1 января 1995 г., содержалось понятие биржевой сделки. Биржевой сделкой, согласно этому нормативному акту, признавалось соглашение в отношении имущества (товаров, ценных бумаг и др.), допущенного к обращению на бирже, которое заключается участниками биржи в биржевом собрании в порядке, установленном законодательством о товарных и фондовых биржах и биржевыми уставами. В настоящее время легальное определение биржевой сделки содержится в Законе РФ "О товарной бирже и биржевой торговле". Представляется, что определение биржевой сделки, содержавшееся в Основах, позволяет выделить основные признаки биржевых сделок и может быть взято за основу. Г.Ф. Шершеневич отмечал, что биржевые сделки имеют существенные особенности, вызванные условиями, при которых совершается сделка, а именно: где, между кем, по поводу какого объекта и каким образом.

Защита права на акции

В круг проблем, связанных с развитием отношений собственности, входит обеспечение защиты права участников акционерных обществ на принадлежащие им акции. Сложившаяся в сфере акционерного предпринимательства ситуация дает немало примеров нарушения этого права, что приводит к ущемлению законных интересов владельцев акций, нередко используется как способ передела собственности, создавая нестабильность в экономических отношениях, ограничивает в некоторых случаях конституционное право граждан на свободный выбор форм участия в предпринимательской деятельности. Наметившаяся в последние годы активность в изменении и дополнении акционерного законодательства и законодательства о рынке ценных бумаг не дала, к сожалению, реального эффекта в устранении этих недостатков.

Причин такого положения несколько; одна из них - отсутствие в законодательстве и в правовой теории четкой позиции в определении акций как объекта гражданского права и, соответственно, способов защиты права на них применительно к современному уровню развития акционерных обществ и рынка ценных бумаг. Выработку этой позиции следует поставить в ряд актуальных задач российской цивилистики.

ГК РФ относит ценные бумаги, в том числе акции, к объектам вещного права (ст. 128), определяя ценную бумагу как документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и реквизитов имущественные права, осуществление и передача которых возможны только при его предъявлении (ст. 142). Включение таких бумаг в перечень объектов вещного права с использованием в целях его защиты известных цивилистике способов защиты права собственности традиционно и не вызывает каких-либо возражений.

Проблемы возникли в связи с переходом на бездокументарные акции, которые в соответствии с Федеральным законом от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (далее - Закон о рынке ценных бумаг) являются на сегодняшний день единственной их формой. Выпуск ценных бумаг в бездокументарной форме допускается ГК РФ, где говорится о "бездокументарной форме фиксации прав", удостоверяемых ценной бумагой, об "операциях с бездокументарными ценными бумагами", о том, что к такой форме фиксации применяются правила о ценных бумагах, если иное не вытекает из особенностей фиксации (ст. 149). Эти положения создают правовые предпосылки для введения новой формы ценных бумаг, однако они недостаточны для регулирования отношений, связанных с их применением.

Регламентация условий выпуска и обращения акций в бездокументарной форме дается в Законе о рынке ценных бумаг. Здесь они рассматриваются как объекты права собственности, говорится об основаниях и моменте возникновения такого права и т.д. Кроме того, об акциях как объекте права собственности идет речь в ряде статей Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об акционерных обществах) и некоторых других правовых актах. Но все эти нормы существуют и действуют как бы автономно, в отрыве от ГК РФ, являющегося основополагающим актом в системе гражданского законодательства. Несогласованность в законодательстве ряда принципиальных положений создает известные трудности в практике его применения.

Мнения по поводу правовой квалификации бездокументарных акций в цивилистической науке разделились, высказываемые точки зрения порой диаметрально противоположны.

Ряд специалистов отрицают возможность применения к таким акциям категорий вещного права. Е.А. Суханов пишет, что на бездокументарные акции не могут переноситься свойства вещей, они не могут являться объектами вещного права, а могут рассматриваться лишь как особый способ фиксации прав акционера - участника акционерного общества. В последующей работе он критически оценивает то, что правовой режим ценных бумаг, не существующих в реальной осязаемости, нередко определяется с помощью традиционных категорий, рассчитанных на ценную бумагу как документ (вещь). Применительно к бездокументарным ценным бумагам, по его утверждению, исчезает такое понятие, как "право на бумагу" по причине отсутствия самой бумаги.

Доводы Е.А. Суханова о том, что предмет, не существующий в реально осязаемой форме, нельзя называть "вещью" (понимая под этим материальный объект), справедливы. Но в данном случае речь идет не о признании наличия у бездокументарной бумаги соответствующих физических свойств, а о возможности распространения на них, как указывает Е.А. Суханов, "режима" ценных бумаг, применения к ним общих правил размещения и обращения ценных бумаг, за исключением тех, которые определяют форму и порядок фиксации соответствующих прав.

Резко отрицательное отношение к бездокументарным ценным бумагам выражает В.А. Белов. По его утверждению, "основной юридический порок концепции ценных бумаг в бездокументарной форме - в противоречии ее общим нормам теории ценных бумаг". Именно с этих позиций им проводится анализ бездокументарных акций и отмечается отсутствие у них ряда признаков классической ценной бумаги, отмеченных в ст. 142 ГК. В одной из более поздних работ он пишет: "Ценные бумаги - это документы, бездокументарные ценные бумаги - это не документы, следовательно, бездокументарные ценные бумаги - это не ценные бумаги".

Негативно оценивая бездокументарные акции, В.А. Белов не может, однако, отрицать их существования и позволяет в связи с этим более лояльное высказывание, предлагая "попытаться исследовать данное явление как новый правовой институт, выявить его существенные качественные характеристики и сравнить с характеристиками уже существующих. Возможно, окажется, что институт фиксации прав из ценных бумаг в безналичной форме действительно представляет собой особое правовое образование".

Довольно близкую позицию занимает Л.Р. Юлдашбаева. Не подвергая сомнению возможность применения бездокументарных ценных бумаг, она вместе с тем утверждает, что бездокументарная ценная бумага "представляет собой только объект обязательственного права - совокупность имущественных прав... в случае с бездокументарной ценной бумагой дуализм ценной бумаги исчезает. Бездокументарная ценная бумага не существует как объект вещного права".

Исключая отнесение бездокументарных ценных бумаг к объектам вещного права, Л.Р. Юлдашбаева вместе с тем считает возможным применение к их режиму, определяемому в целом как обязательственно-правовой, некоторых вещно-правовых элементов.

Ряд специалистов придерживаются иных взглядов. О возможности и целесообразности применения к бездокументарным ценным бумагам категорий вещного права, понятия права собственности пишет Д.В. Мурзин. Проанализировав эту проблему, он делает вывод: "Ничто не препятствует совершению с ценными бумагами сделок, приводящих к смене собственника". Интересно следующее его рассуждение: "Нельзя согласиться с мнением, что использование бездокументарных ценных бумаг нуждается в принципиально новых правилах, а не в традиционных, рассчитанных на оборот вещей. Гражданский кодекс подразумевает как раз иную презумпцию, предусматривая, что к такой форме фиксации применяются правила, установленные для ценных бумаг". Необходимость учитывать их естественную специфику "не означает, что у законодателя прослеживается какое-либо иное намерение, кроме того, что бездокументарные акции (т.е. права) будут выступать в обороте как вещи". В дальнейших рассуждениях этого автора прослеживается некоторая неоднозначность позиции, например, когда он отмечает: "Самый важный вывод относительно возникновения права собственности на ценную бумагу будет в том, что с исчезновением документа, бланка ценной бумаги исчезает двойственность ценной бумаги: остается только "право из бумаги"

О приемлемости конструкции бездокументарных эмиссионных ценных бумаг говорится в работах Д.И. Степанова, использующего применительно к ним понятие "идеальная оболочка". "Именно в отношении такой оболочки, - считает он, - возможно возникновение, изменение и прекращение гражданских прав...". И далее: "С законодательным закреплением подобной оболочки становится возможным использование в отношении ценных бумаг тех же институтов вещных и обязательственных прав, которые применяются в отношении прочих объектов гражданских прав, особенно материальных вещей, если они не входят в противоречие со спецификой ценной бумаги...". Это положение автор относит как к документарным, так и бездокументарным ценным бумагам. Подобных высказываний можно привести еще ряд. Поддерживает это мнение, например, Г.Н. Шевченко: "Бездокументарные ценные бумаги, - пишет она, - нельзя рассматривать только как имущественные и неимущественные права; бездокументарные ценные бумаги - это еще, выражаясь терминологией Д. Степанова, и идеальная оболочка - то, что мыслится как ценная бумага... Юридическая природа ценных бумаг, независимо от формы их выражения, одинакова... Правовой режим документарных и бездокументарных ценных бумаг во многом аналогичен, и именно это позволяет обеспечить защиту прав их владельцев...".

Дискуссия по поводу природы бездокументарных акций выходит за рамки академического спора. Сторонниками разных точек зрения выдвигаются предложения, адресуемые законодательным и правоприменительным органам в качестве рекомендаций по совершенствованию законодательства и практики его применения; и на них следует остановиться.

Предлагаемые названными и другими авторами подходы к решению рассматриваемой проблемы можно свести к трем вариантам.

Первый - бескомпромиссный. Исходит из недопустимости какого-либо отступления от классического определения ценной бумаги как документа, имеющего материальное воплощение в виде бумажного носителя, отвечающего по форме и реквизитам установленным законом требованиям. Бездокументарные акции при этом варианте неприменимы.

Такой подход был оправдан на более ранних этапах акционерного предпринимательства, когда его масштабы были несравненно меньше, а количество выпускавшихся большинством акционерных обществ акций выражалось небольшими числами. Сегодня во многих крупных обществах количество выпускаемых акций исчисляется миллионами, а нередко десятками миллионов.

Многократно возросший объем операций на фондовых рынках, необходимая мобильность их проведения потребовали применения новых технологий (с использованием современных технических средств) в организации обращения ценных бумаг. Дематериализация эмиссионных ценных бумаг отражает эту потребность - стремление к снижению материальных затрат на их выпуск, большей оперативности в проведении соответствующих операций. Попытки возврата к прежней, только документарной форме акций, даже если бы они были поддержаны, вряд ли оказались бы реалистичными.

Неприемлемым представляется и второй вариант, не исключающий использование бездокументарных акций, но предлагающий рассматривать их лишь как совокупность удостоверяемых акцией обязательственных прав. Близким к этому является предложение о признании таких акций особым объектом права, но только не вещного. Во-первых, принятие этой модели привело бы к утрате тех преимуществ, которые связаны с введением в оборот ценных бумаг как специальных объектов, наделенных свойствами вещей, что способствовало активному вовлечению в обращение имущественных прав с использованием хорошо отработанного и достаточно эффективного механизма правового регулирования обращения материальных объектов.

Во-вторых, не менее серьезные отрицательные последствия проявились бы при таком варианте из-за снижения уровня правовой защищенности владельцев акций - ввиду отказа от понятия "право на бумагу".

При самой тесной взаимосвязи "права на бумагу" и "прав из бумаги" с передачей ценной бумаги переходят, как сказано в законе, все удостоверяемые ею права в совокупности (абз. второй п. 1 ст. 142 ГК РФ) - они имеют существенные различия: по характеру, субъективному составу (в большинстве случаев), способам защиты. "Право на бумагу" относится к абсолютным, что означает возможность его обладателя требовать от всех третьих лиц воздерживаться от совершения каких-либо действий, препятствующих его осуществлению, а в случае нарушения этого права - использовать специальные способы защиты собственности, включая предъявление виндикационного иска. Права, удостоверяемые ценной бумагой, являясь обязательственными, носят относительный характер, связывают обладателя субъективного права лишь с обязанным по отношению к нему лицом. Права, удостоверяемые акцией, устанавливают, таким образом, отношения только между акционером и обществом. В этих рамках использование специальных способов защиты права на акции от третьих лиц невозможно.

Остается третий вариант - признание бездокументарных акций объектом вещного права в юридическом значении (условно, в допустимых для этой конструкции пределах). Нельзя не напомнить, что введение в свое время института ценных бумаг (в форме традиционных для того периода документов) в качестве носителей имущественных прав и наделение их свойствами вещей также были условными. Ценность представлял не бумажный носитель (материальный объект), а удостоверяемые им права. Данная модель оказалась удачной. В настоящее время стоит вопрос о замене одной юридической формы, условно отнесенной к объектам вещного права (бумаги), другой - компьютерной, с сохранением всего того положительного, что создано в организации и правовом регулировании этих отношений (отражает характерные для них сущностные моменты), и с учетом современных условий и требований. Положительным в этом случае является устранение тех препятствий в защите прав владельцев акций, о которых шла речь.

Предлагаемое решение основывается на двух свойствах, характеризующих правовые системы: а) известном консерватизме права, проявляющемся в сохранении и использовании сложившихся и оправдавших себя правовых институтов, в том числе путем приспособления их к изменяющимся обстоятельствам, что придает праву стабильность; б) способности права реагировать на новые явления и запросы времени.

Принятие этой модели потребует нового взгляда на некоторые положения общей теории ценных бумаг, но вряд ли этого стоит опасаться. Потребность в выработке современного концептуального подхода к определению роли и значения института ценных бумаг, критериев, которым они должны отвечать с учетом нынешней ситуации, назрела. И рассматривать это нужно не как "покушение" на "святые устои", а как развитие теории ценных бумаг исходя из новых условий формирования и развития гражданско-правовых отношений.

В практическом плане это должно получить выражение в пересмотре ряда норм законодательства о ценных бумагах, прежде всего в устранении несогласованности по некоторым принципиальным позициям. В ГК РФ нельзя оставить неизменным общее определение понятия ценной бумаги, основанное на взглядах, сформировавшихся в период, когда все бумаги существовали лишь в форме отдельных документов (п. 1 ст. 142 ГК РФ). Необходимо развить положения, характеризующие бездокументарные ценные бумаги как правовой инструмент, обеспечивающий передачу имущественных и связанных с ними неимущественных прав в режиме обращения объектов вещного права (с условным отнесением их к таким объектам) с учетом присущей им специфики.

Вместе с тем целесообразно ограничить область применения этой формы, признав ее приемлемой лишь для именных эмиссионных ценных бумаг, не распространяя такую возможность на ордерные бумаги (исключив упоминание о них из ст. 149 ГК РФ).

В силу различий во взглядах на бездокументарные ценные бумаги как объект гражданского права до сих пор не прекращаются разногласия по поводу возможности применения в отношении них положений ст. 301 и 302 ГК РФ (о виндикации), а также ст. 398 ГК РФ (о защите права приобретателя вещи в случае укло<