Субъективные признаки терроризма

Субъектом преступления может быть признано лишь физическое вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности.

Согласно ст. 20 УК РФ ответственность за терроризм наступает с 14 лет.

Думается, что, вряд ли оправдано установление уголовной ответственности за терроризм с 14-летнего возраста, поскольку в этом возрасте лицо далеко не всегда способно осознавать это деяние во всей его сложности, многообъектности. целевой иерархичности, поэтому представляется совершенно правильным, что в ст. 22 Модельного УК для государств - участников СНГ терроризм не отнесен к категории преступлений, за совершение которых ответственность наступает по достижении виновным возраста 14 лет.

Возраст и вменяемость лица являются общими признаками субъекта преступления. Признаки специального субъекта терроризма имеют место только в ст. 24 Проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, разработанного в ООН, где в качестве субъекта международного терроризма названо лицо, которое как агент или представитель государства совершает или отдает приказ о совершении указанных в статье действий.

Тот факт, что представители государственной власти порой оказывают содействие террористам и их организациям, порождает в научной литературе полемику о субъектах такого рода терроризма, и в частности, о возможности отнесения к ним государства как такового, а соответственно и об уголовной ответственности за подобные деяния. Проблема эта усугубляется и тем, что в последнее время, когда еще до конца не преодолены последствия взаимных обвинений государств в проведении "террористической политики", появилась новая форма обвинения государств - в оказании так называемого спонсорства терроризму, именуемого как разновидность "государственного терроризма". Эта полемика идет как в рамках подготовки всеобщей Конвенции по борьбе с терроризмом, так и в рамках подготовки проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества и проекта Международного уголовного суда. Однако всеобщей международной конвенции по борьбе с терроризмом пока что не принято, и по какому пути пойдет международное сообщество при выработке общеприемлемого понятия международного терроризма и его отличительных признаков, предугадать довольно сложно. Но пока что во всех международных документах четко выдерживается линия, согласно которой субъектами международных преступлений, а соответственно и уголовной ответственности, могут быть лишь конкретные физические лица, их совершившие.

Субъективная сторона преступления - это внутренняя сторона преступления, т. е. психическая деятельность лица, отражающая отношение его сознания и воли к совершенному им общественно опасному деянию и его последствиям. Содержание субъективной стороны состава преступления характеризуют такие юридические признаки, как вина, мотив и цель совершения преступления. Содержанием же субъективной стороны преступления как явления реальной действительности охватываются и другие компоненты психической деятельности, которые порой находят законодательное закрепление в тех или иных составах. В литературе отмечается, что особое место в субъективной стороне преступления занимают эмоции, т. е. переживания лица, сопровождающие подготовку преступления и процесс его совершения. В некоторых случаях этот компонент психической деятельности прямо предусмотрен в составе (например, убийство матерью новорожденного ребенка, убийство либо причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта), однако особый эмоциональный фон может быть свойствен многим преступлениям и. в первую очередь, терроризму, который зачастую совершается в тех случаях, когда эмоции довлеют над разумом и приводят к общественно опасным проявлениям нетерпимости, экстремизма, политического, националистического или религиозного фанатизма. Кроме того, у каждого человека "в процессе его жизни и деятельности вырабатывается своя, соответствующая его внутреннему миру система потребностей, влечений и интересов", которые также реально оказывают влияние на выбор того или иного варианта поведения. Причем в ряде случаев такой элемент субъективной стороны преступления, как интересы виновного, предусматривается в законодательстве. Так, в ст. 3 Федерального закона РФ "О борьбе с терроризмом" прямо указано, что наряду с другими целями эти действия могут иметь цели "оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов".

Некоторыми учеными субъективная сторона преступления отождествляется с виной, в которую, по их мнению, входит мотив и цель. Другие ученые отождествляют вину с виновностью и всеми чертами, характерными для виновности как оборотной стороны общественной опасности и сущностного признака преступления, наделяют понятие вины, т. е. причина разногласий здесь состоит в употреблении одного и того же термина к различным уголовно-правовым категориям.

В нормах Особенной части действующего законодательства, наряду с прямым, косвенным, заранее обдуманным и аффектированным умыслом широко используется конструкция специального умысла, т. е. такого вида умысла, который характеризуется наличием в сознании виновного особой цели, включенной законодателем в состав преступления в качестве конструктивного элемента или квалифицирующего обстоятельства. Именно так и сформулирован состав терроризма, который конструктивно содержит указания на специальные цели, что, в свою очередь, свидетельствует, что это деяние может быть совершено только с прямым умыслом. При совершении терроризма виновное лицо осознает общественно опасный характер своих действий, предвидит наступление многих последствий в качестве фактического вреда или реальной опасности его наступления и желает, чтобы эти последствия наступили.

Осознание общественно опасного характера столь сложного деяния как терроризм включает в себя осознание многообъектности посягательства и общеопасного способа исполнения первоначального действия, а также осознание того, что это действие может породить состояние страха среди населения на уровне социально-психологического фактора и способствовать оказанию воздействия на адресата требований.

Предвидение общественно опасных последствий терроризма - это представление о тех событиях и тех последствиях, которые могут произойти в будущем с неизбежностью или с той или иной долей вероятности: возникновение общеопасного вреда, могущего повлечь невинные жертвы или иные тяжкие последствия, либо создание реальной опасности его причинения, порождение в обществе состояния страха, напряженности, причинение вреда адресатам требований.

Желание как волевой признак прямого умысла состоит в стремлении к определенному результату, последствиям, т. е. с прямым умыслом могут достигаться лишь те результаты, последствия, которые выступают в качестве цели виновного. В прямом умысле цели и последствия находятся в неразрывной связи. Желание как признак умысла заключается в стремлении к определенным последствиям, которые могут наступать в качестве: 1) конечной цели, 2) промежуточного этапа, 3) средства достижения цели и 4) необходимого сопутствующего элемента деяния.

В качестве средства достижения цели террористов служат последствия совершения общеопасных действий или угрозы таковыми, которые приводят к информированию об этом неопределенно большого количества людей.

В порядке промежуточной цели служит возникновение или создается опасность возникновения обстановки страха, напряженности в результате информационного воздействия на неопределенно большое количество людей.

Конечной целью выступает понуждение государства, международной организации, физического, юридического лица или группы лиц к совершению каких-либо действий или отказу от них в интересах террористов и в ущерб адресатам воздействия.

Такая же схема присуща и другим преступлениям террористического характера с той лишь разницей, что в качестве средства достижения цели служат последствия совершения не только общеопасных, но и других общественно опасных действий.

Таким образом, цель деяния, будучи тесно связанной с объектом посягательства и последствиями, оказывает в то же время влияние на характер и степень вины.

Отягчающими обстоятельствами терроризма (ч. 2) выступают совершение его: группой лиц по предварительному сговору; с применением огнестрельного оружия. Данные деяния наказываются лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет.

Особо квалифицированный состав терроризма (ч. 3) включает такие отягчающие обстоятельства, как совершение организованной группой, наступление по неосторожности смерти человека или иных тяжких последствий, посягательство на объекты использования атомной энергии, использование ядерных материалов, радиоактивных веществ или источников радиоактивного излучения.

Анализируя квалифицирующие признаки ч.2 ст.205 УК, хотелось бы внести ряд предложений. Необходимо уточнить квалифицирующий признак "совершение терроризма с применением огнестрельного оружия" (п. "в" ч.2 ст.205). В научных публикациях обоснованно указывается на нелогичность его включения в ч.2 ст.205 УК, так как совершение действий с применением огнестрельного оружия представляет общественную опасность не меньшую, чем взрыв или поджог. Кроме того, в настоящее время подлинным бедствием для России стало совершение террористических актов с использованием боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, а УК РФ в качестве квалифицирующего признака рассматривает лишь совершение его с применением огнестрельного оружия. Неясно почему в данный пункт не включено также использование террористами боеприпасов, взрывчатых веществ, взрывных устройств, тем более, что ч. 1 ст. 63 УК РФ относит их использование к числу обстоятельств, отягчающих наказание. Поэтому помимо огнестрельного оружия целесообразно как квалифицирующие признаки такие разновидности оружия как боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства. При этом следует учитывать и то, что в настоящее время все больше встречается заявлений об актах терроризма с применением биологического и химического оружия. Усовершенствование технологии их изготовления и ее доступность открывают широкие возможности для криминального производства отравляющих веществ и бактериологических возбудителей болезней. Такое производство, действительно, не представляет сегодня трудностей. Это доказано на практике. В 1995 г. секта "Аум синрикё" использовала отравляющее вещество при проведении теракта. В 1999 — 2000 гг. в г. Грозном террористами применялись химические вещества в крупномасштабных целях. Совершение террористических актов с применением указанных веществ может повлечь необратимые последствия не только для конкретных граждан, общества, но и для мира в целом. В связи с этим целесообразно ч. 3 ст.205 УК дополнить таким особо квалифицирующим признаком, как "совершение данного преступления с использованием ядовитых, отравляющих, токсичных, химических, биологических веществ".

Существует острая необходимость в конкретизации особо квалифицирующего признака ст.205 УК РФ "совершение организованной группой". Размах террористической деятельности в Чеченской Республике показывает, что Террористические акты совершаются в большей части именно такими группами. Однако привлечение к уголовной ответственности по ст.205 УК организаторов преступных групп, в частности чеченских полевых командиров, не всегда представляется возможным и сопряжено с заведомыми трудностями, поскольку ст.35 УК указывает, что лицо, создавшее организованную группу, будет нести ответственность за совершенные организованной группой преступления, если они охватываются его умыслом, а умысел руководителей-террористов, как правило, направлен не на совершение конкретного акта терроризма, а имеет более широкие цели, в том числе и международные.

Согласно примечанию к ст. 205 УК РФ лицо, участвовавшее в подготовке акта терроризма, освобождается от уголовной ответственности, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления акта терроризма и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления.

Сравним данную норму с нормой ст. 31 УК РФ. Проблема соотношения добровольного отказа, сформулированного в примеч. к ст. 205 и в ст. 31 УК, вызвана двумя обстоятельствами. Первое заключается в том, что в качестве условия освобождения от уголовной ответственности за терроризм в названном примечании предусмотрен добровольный отказ от совершения данного преступления, тогда как в других нормах Особенной части УК, содержащихся в примечаниях к отдельным статьям, в качестве такого условия предусматривается деятельное раскаяние. Отличие добровольного отказа от деятельного раскаяния состоит, как известно, в том, что добровольный отказ допустим на стадиях неоконченного преступления -приготовления к преступлению и покушения, а деятельное раскаяние - по окончании преступления. Второе обстоятельство выражается в том, что норма, содержащаяся в примеч. к ст. 205 УК РФ, является специальной, а установленная в ст. 31 - общей. Вследствие этого при добровольном отказе от совершения терроризма возникает конкуренция норм - специальной и общей.

В соответствии с правилами уголовно-правовой оценки преступлений при конкуренции общей и специальной норм применяется только одна - специальная. Из этого следует необходимость определения соотношения указанных норм. Важно также подчеркнуть, что согласно любой из названных норм лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, не подлежит уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иной состав преступления.

На основании ч. 1 ст. 31 УК, определяющей добровольный отказ исполнителя преступления, "добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца", а ч. 4 этой статьи "организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления".

Согласно примечанию к ст. 205 "лицо, участвовавшее в подготовке акта терроризма, освобождается от уголовной ответственности, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления акта терроризма и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления".

Сравнение норм, установленных в ст. 31, с нормой, закрепленной в примечанию к ст. 205, указывает на ряд существенных отличий первых от последней.

Первое отличие состоит в том, что, в соответствии со ст. 31 добровольным отказом признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо покушения на преступление, тогда как на основании примеч. к ст. 205 - прекращение только подготовки акта терроризма, т. е. приготовления к терроризму. В последнем случае, следуя букве закона, возможность добровольного отказа ограничена лишь одной стадией неоконченного преступления - приготовлением к терроризму и добровольный отказ на стадии покушения на терроризм исключается. Иными словами, временной отрезок добровольного отказа от терроризма существенно усечен. Второе отличие заключается в том, что в ст. 31 четко и однозначно указано на наличие добровольного отказа, если: 1) исполнитель прекратил преступную деятельность на стадиях приготовления или покушения, 2) организатор и подстрекатель предотвратил доведение преступления до конца и 3) пособник принял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления.

В соответствии же с примеч. к ст. 205 добровольный отказ имеет место тогда, когда лицо способствовало предотвращению акта терроризма.

Таким образом, формулировка условий добровольного отказа в ст. 31 исключает их двусмысленное толкование, а в примечании к ст. 205 - вызывает необходимость уяснения термина "способствовало" и, соответственно, его толкования, ибо под этим термином можно понимать как принятие мер по предотвращению акта терроризма, т. е. совершение действий, направленных на такое предотвращение, независимо от того, был совершен в конечном итоге акт терроризма или нет, так и предотвращение осуществления акта терроризма, т. е. совершение действий, приведших к тому, что акт терроризма осуществлен не был.

Отмеченное свидетельствует о точности терминологии при определении добровольного отказа в ст. 31 УК и о ее расплывчатости в примеч. к ст. 205. Такое положение позволяет констатировать нарушение законодателем правил законодательной техники при формулировании примеч. к ст. 205 или, проще, о правовой неграмотности законодателя.

Третье отличие выражается в том, что в ст. 31 дифференцированы условия добровольного отказа применительно, во-первых, к исполнителю, во-вторых, к организатору и подстрекателю и, в-третьих, к пособнику преступления, а в примеч. к ст. 205 подобной дифференциации нет -указывается на "лицо, участвовавшее в подготовке акта терроризма", т. е. не проводится различие условий добровольного отказа в зависимости от видов соучастников, поскольку к названному лицу может быть отнесен любой соучастник: организатор, подстрекатель, пособник, а также исполнитель, если он участвовал в подготовке акта терроризма. Рассматриваемое - третье - отличие следует, оценить в пользу ст. 31, так как сформулированная в ней норма обеспечивает дифференциацию добровольного отказа с учетом видов соучастников. Притом такая дифференциация новая, отсутствовавшая в прежнем отечественном уголовном законодательстве, и весьма прогрессивная.

Охарактеризованные отличия в их совокупности позволяют сделать вывод о явной предпочтительности добровольного отказа, сформулированного в ст. 31 УК, по сравнению с определенным в примечании к ст. 205 и внести предложение об исключении названного примечания из УК РФ.

Умышленное лишение жизни людей при совершении террористического акта рассматривается как самостоятельный состав и должно квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных ст.205 и 105 УК. Однако с учетом того, что терроризм в большинстве случаев сопровождается умышленным убийством людей целесообразно, как нам кажется, дополнить п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ квалифицирующим признаком "сопряженное с терроризмом". Данная норма во многом усилит уголовную ответственность террористов и позволит решить многие вопросы, связанные с террористическими действиями.