Правомочия защитника по собиранию доказательств в современной модели уголовного процесса России

Проблема права защитника собирать доказательства сохраняет остроту и остается дискуссионной, несмотря на значительное количество исследований и публикаций по данному вопросу. Причиной является нечеткое его решение законодателем.

В советское время о праве защитника на собирание доказательств не было и речи. Его деятельность в этом плане состояла в «представлении доказательств» [1.6.Ст.51], что сводилось к собиранию справок, характеристик и иных документов, полученных путем запросов. В УПК РФ традиционное правомочие защитника истребовать документы дополнилось двумя новыми: опросом лица и привлечением специалиста [1.2.Ст.86].

Их назначение легко объяснимо. УПК РФ ориентирован на состязательную форму судопроизводства, в связи с чем защитник приобрел статус стороны процесса. Поскольку обязательным условием состязательности является равноправие сторон, то адвокату-защитнику предоставляется право на самостоятельное собирание доказательств [2.13.С.77].

В первоначальной редакции УПК РФ опрос лица адвокатом и привлечение им специалиста были лишь упомянуты в качестве правомочий защитника. Ни одной нормы, регламентирующей процессуальный порядок проведения и оформления этих действий новый Кодекс не содержал. А главное – результаты опроса лица и привлечения специалиста отсутствовали, т. е. в перечне уголовно-процессуальных доказательств их не было. Это означало, что право защитника собирать доказательства является лишь декларацией, поскольку в действительности то, что собрано адвокатом, следователь и суд не могут брать в основу процессуальных решений.

УПК РФ закрепил новое положение, способствующее доведению собранной адвокатом информации до уголовного дела. Согласно УПК РФ [1.2.Ст.271] в судебном заседании подлежат обязательному допросу свидетель и специалист, явившиеся в суд по инициативе стороны. Это правило дает защитнику возможность превращать информацию, полученную путем опроса лица либо привлечения специалиста в доказательства. Но тут обнаружилась явная нестыковка. Если показания свидетеля были указаны в системе доказательств [1.2.Ст.74], то показания специалиста в ней отсутствовали.

В июле 2003 г. законодатель внес в УПК РФ дополнения, признав доказательствами заключение и показания специалиста. Однако при этом выявился очередной пробел. Оказалось, что УК РФ не предусматривает уголовной ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения или показаний. В декабре 2003 г. в отношении показаний специалиста это упущение было устранено, а вот заключение специалиста до настоящего времени находится вне действия УК РФ [1.3.Ст.307]. В результате оно формально считается доказательством, но фактически таковым не признается. Что касается опроса лица адвокатом, то на сегодня это действие остается в прежнем состоянии без каких-либо признаков превращения в полноценное доказательство.

Сложившаяся нормативная регламентация опроса и привлечения специалиста заставляет адвоката-защитника действовать следующим образом. Установив лицо, обладающее информацией в интересах подзащитного, адвокат при согласии этого лица опрашивает его, письменно закрепив изложенное в форме объяснения. Если это происходит в стадии предварительного расследования, то защитник обращается к следователю с ходатайством о допросе данного лица в качестве свидетеля и прилагает к ходатайству текст опроса. Следователь по своему усмотрению либо удовлетворяет ходатайство, либо отказывает в удовлетворении, так как нормы УПК РФ не обязывают орган предварительного расследования принять решение в пользу защиты. В судебном разбирательстве ситуация иная – адвокат вызывает опрошенное лицо в суд в качестве свидетеля, заявляет ходатайство о его допросе и, благодаря правилу в УПК РФ [1.2.Ст.271], ходатайство безоговорочно удовлетворяется, что дает доказательство в виде показаний свидетеля.

Располагая в стадии предварительного расследования заключением специалиста, адвокат полномочен лишь обратиться к следователю с ходатайством о приобщении данного документа к делу в качестве доказательства. Руководствуясь УПК РФ [1.2.Ст.159], следователь волен как удовлетворить это ходатайство, так и отказать в его удовлетворении, например, по той причине, что следователь является стороной обвинения и не обязан собирать доказательства в интересах защиты (такое в практике встречается). Но даже если заключение специалиста следователем к делу приобщено, оно не может оцениваться как достоверное доказательство по причине отсутствия уголовной ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения. Если же следователь согласится с выводами специалиста, то он может назначить экспертизу, в результате которой возникает полноценное доказательство – заключение эксперта.

По-другому этот вопрос решается в судебном заседании. Вызванный адвокатом в суд специалист обязательно допрашивается и своими показаниями подтверждает то, что изложено в его заключении. В итоге формируется своеобразное «двойное» доказательство – заключение специалиста в единстве с его показаниями, что придает заключению значение такого аргумента защиты, проигнорировать который уже невозможно. Поэтому суд вынужден принять во внимание доводы, содержащиеся в заключении специалиста, и назначить первоначальную или повторную экспертизу [2.13.С.78].

Итак, в настоящее время защитник лишь в судебном разбирательстве обладает достаточными процессуальными возможностями превращения результатов опроса лица и привлечения специалиста в легитимные доказательства. В предварительном расследовании защита этого лишена по причине отсутствия нормы, аналогичной правилу УПК РФ [1.2.Ст.271].

Таким образом вопрос о том объеме прав, который имеет адвокат-защитник в современном российском уголовном судопроизводстве, представляется следующим. Наш законодатель существенно увеличил полномочия защитника, предоставив ему значительно большие, чем в советское время, возможности, в частности, опрашивать лиц и привлекать специалиста. Их использование заметно повышает эффективность защиты лица, в отношении которого ведется уголовное преследование, что отвечает конституционным требованиям приоритета в обществе прав, свобод и законных интересов личности.

Другой вопрос касается реализации защитником предоставленных ему правомочий. Известно, что право недостаточно провозгласить, главное его обеспечить. В этом плане опрос лица и привлечение специалиста в нашем законе явно недоработаны. Во-первых, в УПК РФ, как отмечалось, отсутствует процессуальный порядок их проведения и закрепления, во-вторых, они не наделены достаточным механизмом «претворения в жизнь», т. е. доведения полученных защитником сведений до материалов уголовного дела и реального их влияния на качество доказывания.

Налицо возникновение парадокса, в судебном разбирательстве, с судом – арбитром, выступающим гарантом обеспечения прав сторон, защитник располагает действенным средством получения показаний свидетеля или специалиста, а в предварительном расследовании, где «царствует» следователь, такого рычага защитник не имеет. При сохранении публично-розыскной формы предварительного расследования права и законные интересы личности могут обеспечиваться только путем ограничения всевластия следователя, в частности, возложением на него обязанности удовлетворять наиболее важные ходатайства защиты по установлению обстоятельств в пользу уголовно-преследуемого лица [2.13.С.80].