Теория познания Платона.

По Платону знание возможно не для всякого. «Философия» (буквально «любовь к мудрости») невозможна ни для того кто уже обладает истинным знанием, ни для того кто совсем ничего не знает.

При разработке вопроса о знании и его видах Платон исходит из мысли о том, что виды знания должны соответствовать видам или сферам бытия. Для истинного понимания бытия Платон считал необходимым разрешить противоречия между двумя наметившимися в греческой мысли противоположными концепциями: элейской, утверждающей неизменность, тождественность, неподвижность истинного бытия, и гераклитовской, признающей его вечную текучесть, изменчивость и подвижность.

При рассмотрении учения Платона о знании необходимо прежде всего иметь в виду, что вопрос о знании отнюдь не ставится у Платона как отдельная, изолированная, ни как основная проблема философии.

Учение Платона о познании неотделимо от его учения о бытие, от его диалектики.

Анализ знания

Введением в гносеологическое учение Платона может быть диалог «Теэтет». Предмет диалога – именно вопрос о существе знания. Речь идет не о том, какие существуют частные виды знания, а о том, что такое знание само по себе.

Диалог не дает положительного ответа на вопрос, но опровергает три несостоятельных, с точки зрения Платона, решения этого вопроса:

1. взгляд, по которому знание есть чувственное восприятие;

2. взгляд, по которому знание – «правильное мнение»;

3. взгляд, по которому знание – «правильное мнение со смыслом».

Необходимое для познания единство не может быть найдено в области чувственного восприятия, т.к. в этой области все течет и все лишено твердой определенности. Таким образом, чувственному, как текучему, должно предшествовать нечто, не текучее и не чувственное, а потому и знание не может быть тождественно чувственному восприятию.

Утверждение это предполагает, будто возможно не только «правильное мнение», но также и мнение ложное. Но Платон доказывает, что тот, кто имеет ложное мнение, не может пребывать безусловно во лжи: для него по крайней мере нечто истинно или даже все истинно. С другой стороны, из предмета ложного мнения также нельзя вынести никакой лжи. Итак, ложное мнение невозможно. Но тем самым мы лишаемся возможности говорить о соотносительном с ним истинном мнении, и, стало быть, получается, что знание нельзя определить как «правильное мнение».

Третья теория утверждает, будто знание – не просто «истинное мнение», а «истинное мнение со смыслом». Платон демонстрирует примеры, из которых видно, что одно «истинное мнение» еще не дает знания и что для возникновения знания к истинному мнению должно присоединиться еще нечто – «смысл». Как бы ни понимать «смысл» – то ли как выражение в слове, то ли как перечисление элементов, то ли как указана отличительной признак – во всех этих случаях прибавка «смысла» к «правильному мнению» не создает и не может создать знания.

Знание не есть ни ощущение, ни правильное мнение, ни соединение правильного мнения со смыслом. Во всех этих случаях знание должно быть отграничено от чувственности и должно рассматриваться не как результат чувственных восприятий, а как предшествующее им условие.

Однако знание ценится значительно выше правильно мнения.

Платон отграничил знание от чувственных впечатлений, а также показал, что рядом со знанием существуют неясные и нерасчлененные акты «мнения», также опирающиеся на чувственные впечатления. В «Меноне» знание еще более резко отграничено от чувственности, а «истинное мнение» отделено от «мнения» просто. В знании впервые происходит объединение истинного мнения с чувственностью, посредством «связывания» всегда текучей чувствительности.

Анализ знания Платон проводит в своих диалогах «Теэтет», «Ненон», «Пир».

Сделанный анализ знания у Платона не ограничивается. Связь и единство знания и чувственности, данные в «Неноне» и в «Пире», Платон представляет с еще более высокой точки зрения – с точки зрения диалектики.

Диалектика знания

Диалектические исследования Платона отнюдь не совпадают с нем, что он сам называл «диалектикой», - с уже рассмотренным сведением видов с родами и с делением родов на виды. Это лишь формально-логический аспект диалектики Платона. Но у него имеется гораздо более широкое и существенное понятие о диалектике, связанное с его учением о знании, о бытии и об отношении между бытием и знанием.

Понятие это раскрывается в ряде диалогов; введением в это понимание может служить конец шестой книги Платона «Государства». Здесь излагается учение об идее «блага», но речь идет не только о «благе». Учение об отношении бытия к знанию. А именно: идея «блага» не есть ни бытие, ни знание, которым порождалось бы бытие и знание.

Достовляющее истинность познаваемому и сообщающее силу познающему, следует называть идеей блага и причиной знания и истины, поскольку она постигается умом.

Рассматривая «идеи», философ может или рассматривать их реализацию в мире вещей, или, напротив, подниматься в мысли до их начала, пребывающего выше всякого знания. В первом случае душа использует «идеи» в качестве «гипотез» или «предложений», разделяя род на виды. Это как бы путь вниз – от «идей» к вещам.

Род познаваемого, постигаемый только мыслью, Платон называет «мыслимым». В «мыслимом» имеются две «части». Для отыскания первой из них душа вынуждена основываться на предположениях и не доходит до начала, т.к. не может подняться выше предположений, но используется самими образами или подобиями, запечатлевающимися на земных предметах. И есть вторая часть мыслимого, второй случай рассмотрения «идей». В этом случае душа идеи не к «концу», а, напротив, к «началу»: она сводит все «гипотезы» к идее «блага», как к тому, что пребывает выше всякого знания и выше всех предположений.

Это понимание «блага» выводит мысль за пределы одного лишь познания в область диалектики. По отношению к знанию и к бытию «благо» мыслится как совмещающее в себе противоположные определения. В то же время оно запредельно по отношению к бытию и знанию.

Виды знания

Платон развивает детальную классификацию видов знания. Основное деление этой классификации – разделение на знание интеллектуальное и чувственное. Каждая из этих сфер знания делится на «мышление» и «рассудок».

Под «мышлением» понимается созерцающую деятельность одного лишь ума, непосредственно интеллектуальные предметы.

Под «рассудком» понимается вид интеллектуально знания, при котором познающий также пользуется умом, но уже не ради самого ума и не ради его созерцания, а для того, что бы с помощью ума понимать или чувственные вещи или образы. Этот «рассудок» – не интуитивный, а деструктивный вид знания.

Чувственное знание Платон также делит на две области: на «веру» и «подобие». Посредством «веры» мы воспринимаем вещи в качестве существующих и утверждаем их в этом качестве. «Подобие» – вид уже не восприятия, а представления вещей, или, иначе, интеллектуальное действие с чувственными образами вещей. «Подобие» отличается от «веры» удостоверяющей существование. «Подобие» – некое мыслительное построение, основывающееся на «вере».

С этими различиями у Платона тесно связывается различие знания и мнения.

В отличие от идей, математические предметы и математические отношения постигаются посредством размышления или рассуждения рассудка. Это и есть второй вид знания.

Чувственные вещи постигаются посредством мнения. О них невозможно знание, их нельзя постигнуть посредством рассуждения, их можно постигнуть лишь гипотетически.

Диалектика Платона.

Для Платона диалектика – это не только логика, хотя в ней есть и логический аспект, это не только учение о познании, хотя в ней есть и гносеологический аспект; это не только учение о методе, хотя в ней есть аспект метода. Диалектика Платона – прежде всего учение о бытии или об идеях. Идеализм Платона, также как и его теория познания и диалектика, имеет явно выраженный онтологический характер.

Взаимопереход идей.

Движение несовместимо с покоем, а покой с движением. Но т.к. покой существует и движение существует, то бытие должно быть совместимо и с покоем, и с движением. Имеется три рода: бытие, движение, покой.

Каждый из этих трех родов есть одновременно и тождественное – по отношению к самому себе, и в тоже время является иным по отношению к остальным родам. Отсюда возникает вопрос об отношении родов тождественного и иного родам покоя и движения. Совпадают ли эти роды между собой или же тождественное и иное должны быть отличаемы от родов движения, покоя бытия.

Платон доказывает: тождественное и иное должны быть отличимы от покоя и движения. И о покое, и о движении, так же как и о всяком другом роде, одинаково говорится, что они и тождественны по отношению к себе и суть иное по отношению к другому. Но т.к. покой и движение – противоположности, и т.к. все то, что высказывается о противоположностях не может быть ни каждой из этих противоположностей в отдельности, ни той и другой вместе, то покой и движение должны отличаться от тождественного и иного.

Тождественное отличается от покоя, не говоря уже об очевидном отличии его от движения. Но оно отличается и от бытия. Если бы тождественное не отличалось от бытия, то, утверждая, что покой существует, так же как существует и движение мы должны были бы признать, что покой тождествен с движением. Но если тождественное отличается не только от покоя и движения, но также и от бытия, то это значит, что в тождественном мы должны видеть четвертый и самостоятельный род сущего наряду с родами покоя, движения, бытия.

То же самое доказывается и относительно иного. Иное отличается не только от тождественного и от покоя. Иное отличается также и от бытия. В самом деле иное всегда относительно и только относительно.

В учении Платона об ином чрезвычайно важно отметить, что все первые черты рода сущего – бытие, покой, движение, тождественное – принадлежат или причастны, к роду иного. Так движение есть иное не как движение, а лишь поскольку движение не есть покой, не есть бытие, не есть тождественное и т.д.

Учение это представляло несомненное отступление от метафизики неизменных и тождественных «идей». Платоновская «диалектика» бытия и небытия, единого и многого, тождественного и иного, покоя и движения как непосредственно, так и через переработку неоплатоников III – V вв.н.э. оказала в XIX в несомненное влияние на разработку диалектики Гегелем.

Закон непротиворечия

Важную особенность диалектики Платона составляет то, что противоположные определения сущего, развиваемые им, отнюдь не означают отказа от принципа непротиворечия. Хотя Платон доказывает, что одно и тоже бытие едино и множественно в одно и тоже время, он поясняет при этом, что «единым» и «множественным» оно оказывается в различных отношениях: бытие «едино», поскольку оно рассматривается в отношении к самому себе, к своей тождественной основе. И тоже самое бытие «множественно», поскольку оно рассматривается в другом отношении – в отношении к своему «иному». И все другие определения бытия у Платона, все они мыслятся как противоположные друг другу, но не как противоречащие в одном и том же отношении.

Закон противоречия или закон немыслимости противоречия. В качестве закона он означает невозможность и недопустимость мыслить противоречащие утверждения об одном и том же предмете, в одно и то же время, в одном и том же отношении. В «Федоне» Платон разъясняет, что не только «идеями», но и качествам чувственных вещей принадлежит свойство, по которому относительно этих вещей не могут быть одновременно и утверждаемы противоречащие определения.