Остатки гуманитарного пространства

Развал Советского Союза привёл автоматически не только к распаду единого экономического пространства (ЕЭП), но и стимулировал ликвидацию той значительной части надстройки, которая включала целый комплекс связей в гуманитарной сфере, то есть единого гуманитарного пространства (ЕГП). Это пространство включает многоаспектную сферу межстрановых отношений, обращенных к человеческой личности, к правам и интересам человека в каждой стране СНГ. Что касается неславянских стран СНГ, то здесь ЕГП в основном уже разрушено усилиями их правящих национальных элит. Даже сохранившиеся жалкие остатки ЕГП нынешние правящие элиты новых независимых государств хотели бы ликвидировать, но вынуждены все-таки с ними мириться, чтобы окончательно не лишиться того, что осталось от бывшей союзной системы Единого экономического пространства. Иначе замрёт вся хозяйственная жизнь, так как Запад, как оказалось, не собирается им серьёзно помогать. На сложившемся фоне по-новому высвечивается и проблема неинтегрируемости постсоветских стран, имеющая для сегодняшней России особое значение. Мировой опыт, практика Евросоюза и других межгосударственных альянсов интеграционной направленности свидетельствует: реальное интегрирование той или иной группы стран становится возможным лишь тогда, когда ее участники достигают необходимого уровня интеграционной зрелости. В экономике это достаточно высокий уровень развития обрабатывающей промышленности, обеспечивающий широкую диверсификацию экспортно-импортных операций страны и глубокую вовлеченность ее в международное разделение производственного процесса, хорошо развитая финансовая инфраструктура. В политике - прочно устоявшаяся демократия с четким разделением властей и верховенством закона, что делает предсказуемым поведение страны на международной арене и обеспечивает ей необходимую степень доверия со стороны партнеров. Как известно, Евросоюз является наиболее ярким примером достижения высокого уровня интеграционной зрелости. Страны СНГ не имеют подобной зрелости ни в экономике, ни в политике. Пока есть лишь предпосылки для вызревания реальной экономической интеграции, которые только по прошествии известного периода внутриэкономической и политической трансформации могут перерасти в необходимые условия. Поэтому нельзя не согласиться с мнением известного исследователя Ю.В. Шишкова: "Не достигшие экономической и политической зрелости страны не в состоянии реально интегрироваться, как бы ни стремились к этому их руководители, какие бы соглашения они ни заключали, какие бы межгосударственные организации с этой целью ни создавали"[4]. Нынешняя ситуация с ЕГП в рамках "славянского треугольника" к сожалению, ускоренно подвергается эрозии. Причины этого процесса находятся как внутри наших стран, так и за их пределами. Топливно-сырьевая ориентация российской экономики чревата дальнейшей деиндустриализацией страны. В конечном итоге это не позволит России участвовать в субрегиональной интеграции на постсоветском пространстве в качестве интеграционного ядра, а самое главное, - делает невозможным в перспективе включение РФ в Евросоюз или любые другие продвинутые интеграционные группировки без потери национального суверенитета. Отсюда снижение интереса стран СНГ к формированию развитых форм интеграции с Россией. Пример Украины красноречиво подтверждает данный вывод. Став в 1991 году независимым государством, Украина открыто проявила стратегическую целеустремленность: как можно скорее вступить в НАТО и Евросоюз. Внешнеполитический вектор Киева на интеграцию с Западом значительно укрепился после того, как ещё в начале 1990-х годов российский парламент настойчиво и недвусмысленно заявил об исторической принадлежности России исконных территорий - Крыма и города Севастополя. В подтверждение этой исторической истины первоначально (21 мая 1992 года) Верховный Совет РФ принял постановление "О правовой оценке решений высших органов государственной власти РСФСР по изменению статуса Крыма, принятых в 1954 году", а затем (9 июля 1993 года) - постановление "О статусе города Севастополя". Эти акты российского парламента и возникшее в результате недоверие между Киевом и Москвой, по утверждению бывшего заместителя государственного секретаря США и советника Билла Клинтона по постсоветским делам Строуба Тэлботта, породили "параноидальный страх украинских националистов перед угрозой территориального захвата". В мемуарах под названием The Russia hand американский эксперт откровенно пишет, что третейским судьей тогда выступили Соединённые Штаты Америки, под нажимом которых Борис Ельцин категорически подавил подобные замыслы российских законодателей. Усиление западноевропейского вектора в постсоветской интеграции предполагает укрепление "самостийности и незалежности" Украины, включая всемерное стимулирование тенденции к "отталкиванию" Киева от Москвы в сторону Запада. Этим, в частности, объясняется усиление евроатлантического патернализма в отношении Украины, цель которого - повышение ее роли в постсоветском пространстве в качестве противовеса России. От данного обстоятельства во многом зависит и так называемое исполнение украинской стороной статей "Большого договора", заключенного Россией и Украиной в 1997 году. Договор призван регулировать единое гуманитарное пространство России и Украины, сложившееся за столетия совместной жизни. По оценкам исследователей двух стран, до заключения "Большого договора" процесс распада российско-украинского ЕГП только начинался, а за последние годы он набрал полные обороты. Хотя надо признать, что российские парламентарии верили и надеялись, что с утверждением ключевого нормативно-правового документа, регулирующего взаимоотношения двух суверенных государств, прекратятся действия по разрушению единой социально-гуманитарной сферы родственных народов. Увы, они ошибались. Массовое закрытие русских школ, отказ от признания русского языка в качестве второго государственного, пересмотр истории русско-украинского многовекового взаимодействия, стремление обвинить русских как нацию за преступления сталинского режима, повлекшие "голодомор" в 1930-х годах, прекращение всякого вещания на русском языке телекомпаниями на территории Украины - это далеко не полный перечень так называемых мер по преодолению гуманитарного наследия Москвы. По оценке специалистов комитета Государственной думы по делам СНГ и связям с соотечественниками, часто посещающих Украину, разрушение ЕГП двух стран со стороны Украины превысило 65-70% (в начале 2000 года - 50%), то есть сегодня оно сократилось более чем на две трети от того, что украинцам досталось от бывшего СССР. Националистическая часть политической элиты Украины готова со всей решимостью уничтожить оставшуюся часть ЕГП двух стран. Наши социологические опросы показывают, что верховная власть и обслуживающие ее эксперты на Украине выбрали в качестве профессионального и жизненного ориентира западные евроатлантические ценности. Теперь дело за "малым": дать понять большей части украинского электората, что не стоит требовать от кандидатов в президенты усиления интеграции с Россией и обещаний после их прихода к власти сделать русский язык вторым государственным языком. А также убедить украинский народ в целесообразности вступления страны в НАТО, чтобы "окончательно и бесповоротно" решить проблему принадлежности Крыма и Севастополя, где проживает много наших соотечественников и расположено немало русских святынь, густо политых за века истории русской кровью.

Заключение

Образование Содружества Независимых Государств, стало значимым событием последней четверти ХХ века. Прежде всего, СНГ выполнило важнейшую историческую задачу становления суверенных независимых государств после распада СССР. В рамках СНГ новые государства впервые почувствовали себя самостоятельными в системе международных отношений. В своем развитии СНГ уже преодолело примитивный сценарий "или интеграция, или дезинтеграция". Процессы, происходящие в Содружестве, имеют более сложный характер. Отношения на постсоветском пространстве становятся полноценными международными отношениями. Это свидетельствует о том, что оно оформляется в международный регион. СНГ при этом является фактором изначального структурирования пространства, и эта его роль пока еще не сыграна до конца. Несмотря на неравномерность экономического развития, страны Содружество смогло сформировать институты и механизмы межгосударственного взаимодействия, создать основы рыночного хозяйства, преодолеть негативные тенденции 90-х годов. До сих пор определение "страны СНГ" подразумевало достаточный набор общих политических и экономических характеристик и общих проблем, позволяющих говорить об этих странах как о более или менее однородной группе. На самом деле это не так. Несмотря на общее советское наследие, медленные темпы рыночных реформ, наблюдаемые антидемократические тенденции и угрозу оказаться на периферии европейских и мировых интеграционных процессов, страны отличаются друг от друга. Несомненно, Россия имеет наиболее высокие шансы преодолеть кризисные явления 90-х годов и стать важнейшим интегрирующим фактором на постсоветском пространстве. С другой стороны, в будущем расхождение траекторий развития отдельных стран (Грузии, Украины, Молдовы, Азербайджана) представляется неизбежным. Оно будет происходить как в результате разных темпов и направлений реформ экономики и государства, так и под влиянием внешних факторов. К сожалению, СНГ, как многосторонняя организация и система коллективных договоров, оказалась по многим направлениям неэффективной структурой. Серьезным просчетом в деятельности СНГ прошедших лет, можно считать чрезмерное увлечение интеграцией на межгосударственном и межотраслевом уровнях без должного внимания развитию объединительных связей на микроуровне. Предпринимательские и банковские структуры, являющиеся в рыночных условиях главными экономическими операторами, слабо вовлечены в интеграционную деятельность. Не созданы экономические и правовые условия, которые обеспечили бы их заинтересованность в работе на рынках друг друга. Не отработан механизм государственной поддержки такой деятельности, включая предоставление льготных кредитов и транспортных тарифов, скидки в налогообложении. Дальнейшая судьба СНГ будет решаться, в первую очередь, внутри стран Содружества и зависеть от силы институтов гражданского общества, среднего класса и от приверженности общества в целом демократическим принципам. Результат этой борьбы определит не только степень гражданских свобод и демократизации, но и шансы на улучшение предпринимательского климата, которые во многом будут зависеть от влияния политического фактора. Что касается ближайших и более отдаленных перспектив дальнейшего развития интеграционных процессов в постсоветском пространстве то, несмотря на то, что в настоящее время в наибольшей мере по пути интеграции продвинулись Россия и Белоруссия, ядром модели формирования единого экономического и иного пространства в рамках СНГ мог бы стать, очевидно, не "союз двух", а скорее "союз четырех" в составе России, Белоруссии, Казахстана и Киргизии, к которому присоединился Таджикистан, а в ближайшее время его членом, возможно, станет и Армения.