ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Гильдия купцов 3 страница

Итак, после того как караван продолжил свой путь, у всех было приподнятое настроение. Стали слышны щебетания птиц, после дождя вокруг стало все зеленеть. То тут, то там стали заметно появляться зеленые травы. Чувствовалось, что весна вступает в свои права.

Пройдя несколько десяток миль, разведчики, высланные вперед, доложили о небольшой реке преграждающей путь. Через некоторое время авангард каравана уткнулась носом к реке. Эль Херзук немедленно дал распоряжение о временном привале. Пока к реке начали стягиваться все оставшиеся, Эль Херзук со всеми своими офицерами начал рассматривать другую сторону реки. К их удивлению на другой стороне реки взору открывалось красивое зрелище. Всюду зеленая трава, горные цветы и высокие хвойные деревья. Весь окружающий ландшафт был воистину восхитителен. Неожиданно молчание нарушил чей-то возбужденный командный голос.

– Что случилось? Почему остановились?! Кто-нибудь мне скажет, куда эти остолопы пялятся?!

Обернувшись, Эль Херзук увидел вопросительный взгляд Махмуджана ибн Халифа. Пока они, забыв обо всем, с восхищением рассматривали зеленую долину, к ним сзади подошел глава купеческого каравана со своим дядей в сопровождении нескольких телохранителей. Протискиваясь сквозь ряды пеших и конных воинов Махмуджан ибн Халиф пробился ближе к Эль Херзуку и повторил свой вопрос:

– Скажите мне, что привлекло ваше внимание? И почему шайтан вас возьми вы не отвечаете на мои вопр…Ух! О, шайтан! – внезапно он осекся, увидев то, на что, уставившись, смотрели все. Подошедший сзади Ибрахим ибн Халиф тоже воскликнул от удивления, и как бы ни веря своим глазам начал их протирать своими руками.

– Будь я проклят, если это не райский сад! – восхищенно сказал Ибрахим ибн Халиф. – Если бы мы были в пустыне, и откройся моему взору подобная картина, я бы сказал что это - дьявольская шутка злых духов.

– Но, мы не в пустыне, где горячий песок и раскаленный диск солнца медленно обжигают наши головы, – наконец придя в себя, подал голос и сам Махмуджан ибн Халиф. – Сейчас мы находимся в горах, где пусть даже и светит солнце, но все же, прохладный ветер дует со всех сторон.

– Что скажешь Эль Херзук? – поскольку все они приблизились вплотную к реке то шум быстрого течения, местами бьющегося о камни, полностью заглушал их голоса. Так что Махмуджан ибн Халифу пришлось, чуть ли не выкрикивая повторить свой вопрос. Услышав его голос, Эль Херзук обернулся и ответил:

– Ничего удивительного в этом нет. Мы давно знали от других странствующих купцов о существовании подобной земли. Только вот никак не могли в это поверить.

– Однако же, согласись, ты не такое ожидал увидеть здесь, в стране наполненной всякими дикими племенами, не так ли? – прищуривший спросил Махмуджан ибн Халиф.

– Да нет, мой господин. Если я и удивился то немного, – и резко обернувшись, командным голосом прокричал. – Всем назад! Что вылупились раззявы! Разбить лагерь и напоить лошадей!

Услышав его голос, все воины спешились, и начали поспешно выполнять все его распоряжения. Через полчаса прибыл весь караван. Последними к месту временного лагеря прискакали войска, находящиеся в авангарде. Пока часть воинов охотилась, добывая свежее мясо архаров, другая часть разжигало костры, дабы согреться и приготовить пищу. Поскольку уже солнце приблизилось к закату, костры были как раз к месту. Перейти реку вброд отложили на завтра. Подобное решение было самым разумным, так как требовалось огромное количество времени и терпения, чтобы перейти на другую сторону с тяжело нагруженными верблюдами. Ближе к вечеру вернулись охотники с хорошими добычами, в виде мяса архаров оленей и диких кроликов. До полуночи все купцы и воины пировали от души. Все веселились из-за того, что до города, по словам проводника, оставалось всего пять дней пути. Чтобы поднять настроение воинов глава купечества после долгих споров с Сабахаддином Аби решил выдать усталым воинам несколько бочек вина. Получив по порции вина, воины, выкрикивая свой боевой клич, начали пить за здоровье всех купцов, в особенности Махмуджана ибн Халифа и за счастливое возвращение назад к себе домой. Разумеется, опьяневшие воины в своих счастливых пожеланиях не забывали упомянуть и имя своего командира Эль Херзука.

– «Аайяк - уа-а, Эль Херзук!» – вдалеке до сих пор были слышны отдельные выкрики все еще веселившихся воинов.

Однако по приказу того же самого Эль Херзука ровно в полночь всем было приказано немедленно прекратить пиршество и разойтись по шатрам. Патрульный дозор начал обходить весь караван, чтобы проследить за своевременным выполнением приказа начальника охраны каравана. Через некоторое время в лагере наступила безмолвная тишина. Только верблюды и лошади изредка издавали какие-то звуки издали напоминающие сонное похрапывание. Спустя некоторое время все те, кто сидели возле костров начали засыпать. Недалеко от шумной реки никак не потухал один костер, на котором все еще жарилась туша оленя. Со стороны казалось, что там, у костра, сидят несколько теней издали напоминающие очертания диковинных чудовищ с неподвижными лицами. Только приблизившись можно было увидеть, что эти неподвижные лица вовсе не диковинные чудовища, ждущие своих жертв. Эти лица принадлежали Курчгезу, Джусу и Эль Херзуку, которые, проскакав вместе со всеми почти весь день, почему-то забыли покушать вместе с остальными. Только сейчас сидя у костра и наблюдая за тем как медленно жариться мясо, они полностью осознали тот факт, что они голодны как волки. Именно поэтому они сидели молча, только время, от времени обмениваясь короткими замечаниями. Неожиданно молчание нарушил Курчгез, заметив, что мясо уже достаточно прожарено.

– Ммда, судья по запаху, мы теперь можем смело покушать, – сказав это, Курчгез вытащил свой длинный охотничий нож и начал отрезать куски мяса от туши висящей над костром. Джус молча наблюдавший за ним, порывшись в своей дорожной сумке, достал оттуда хлеб и бурдюк, наполненный вином. После чего все трое с жадностью набросились на мясо. Несколько минут можно было наблюдать за тем, как они с большим аппетитом пожирают куски мяса, при этом, не забывая запивать их вином. Слышно было даже шипение жира случайно капающего на горящие угольки. Плотно покушав, проводник и воины потеряли интерес к еде. Глотнув из бурдюка немного вина, Джус отломил ветку из груды дров и, заострив ее кончик своим ножом начал ковыряться в зубах.

– Завтра нам предстоит сделать многое, – нарушил молчание Эль Херзук. – Советую вам обоим как следует поспать. Небольшой отдых вам не помешает.

Услышав голос Эль Херзука, Джус и Курчгез вздрогнули. Подняв голову, Джус одобрительно закивал, явно соглашаясь с советом своего командира. Курчгез же пробурчав что-то невнятное начал снимать свои сапоги. Видно усталость его так доконало, что он решил сразу же лечь у костра.

– Ты хороший проводник, Курчгез раз сумел вытащить нас из того горного лабиринта, – похвалил Эль Херзук. – Прости меня, если раньше чем-то тебя обидел. Я знаю, что ты сильно на нас зол за то, что мы тебя тогда несправедливо оскорбили.

– Забудь об этом, – подал голос Курчгез. – На вашем месте я тоже поступил бы подобным образом. К тому же откуда вам было знать, что в сезон дождей, когда все, вокруг смывается, даже самый опытный следопыт может сбиться с пути.

– Да, но тогда мы, точнее купцы панически боялись нападения разбойников. Представь себе, как они сильно рискуют. Ведь этот караван не простой, ты даже представить себе не можешь какие богатств…– похоже несколько глотков вина предложенного Джусом начали развязывать его язык. Однако предостерегающий взгляд, брошенный его правой рукой Джусом, вовремя остановил бесконечный поток слов, из которого можно было выудить много полезной информации. Подойдя к своему командиру Джус, приподняв его, сказал:

– Вы сегодня сильно перебрали, мой господин пойдемте, я помогу вам дойти до вашего шатра.

– Джус, т-тты должен осмотреть лагерь и проверить все ли в порррядкке, - похоже, язык его уже начал заплетаться. – Провверь ввсе ппосты, хоррошо..?!

– Не беспокойтесь, мой господин. Я удвою караульных и расставлю посты.

После того как китаец отвел своего господина в шатер, он вернулся на свое место у костра. Сев поближе к огню он так же молча, как ни в чем не бывало, продолжил ковыряться в зубах. Похоже, было на то, что в его зубах застрял маленький кусочек мяса, от которого он хотел избавиться.

– Почему ты с ним? – спросил его Курчгез.

– Потому что я служу ему, – резко ответил Джус.

– Понимаю, а почему ты ему служишь, – не унимался проводник. – Ведь ты мог выбрать себе другого господина. К тому же, ты китаец!

– И что же, по-твоему, китайцам нельзя служить?

– Ты неправильно меня понял. Я вовсе не хотел тебя обидеть. Мне просто было интересно, – отпарировал Курчгез.

– Что именно?

– Ну, хотя бы то, с каким рвением вы все ему служите. И почему вы смотрите на него как на …– не зная с кем сравнить, Курчгез на секунду умолк.

– Как на … на…

– Бога?

– Да, – согласился Курчгез.

– Ты прав, он для нас как бог, а для некоторых больше чем бог!

Внезапно глаза Джуса загорелись странным огнем. Неизвестно, что на него подействовало. Но, похоже, было на то, что он крайне возбужден. Его лиц вспотело, когда он заговорил вновь.

– Когда я был маленьким, отец отдал меня в школу, где учили мастерству владения мечом. Он мечтал о том, чтобы в будущем из меня получился хороший полководец. Но я не хотел быть воином, поскольку знал, что многие погибают в никчемной междоусобной войне двух династий. Знаешь, кем я хотел стать? Я хотел быть простым ученым, таким как мой дед. Ты знаешь кто такие ученые? Это те люди, которые умеют читать и писать, наблюдают за звездами, изобретают нужные людям вещи. Так вот я отказался повиноваться отцу и вместо того чтобы учиться мастерству отправился в храм императора. Когда отец пришел меня забрать и как следует выпороть, его схватили воины из охраны императора.

– За что?

– В то время в стране были трудные времена, страну раздирал голод и бесконечные междоусобные войны. В тот день отец пришел чуть выпившим и держал в руках небольшой кусок веревки. Именно этой веревкой он меня и порол. Но, воины императора приняли его за шпиона и задержали его. Разумеется, он начал сопротивляться, требуя от них, чтобы они его немедленно отпустили. Услышав голос отца, я выбежал из комнаты и начал объяснять причину, по которой отец сюда прибыл. Наконец поняв, что этот пяньчжуга вовсе не шпион, а мой отец и прибыл, для того чтобы меня забрать, они его отпустили. Но, к сожалению, на шум, издаваемым моим отцом своими истошными, пьяными криками прибежало еще несколько воинов вместе с начальником охраны. Они немедленно потребовали объяснений. Однако трое воинов, которые задержали отца, внезапно струсив, наплели какую-то глупость. Указав на нас пальцами, они нагло заявили, что мой отец пытался напасть на них, с явными намерениями проникнуть в опочивальню императора и убить его.

– Неужто они поверили? – изумленно спросил Курчгез.

– В начале нет. Но когда увидели в его руках веревку, то немедля схватили его. Меня они не стали трогать. На следующий день суд Его величества императора обвинил моего отца в попытке удушить императора куском веревки!?

– О боже! Но, это же, смешно!

– Конечно, мне тоже было смешно. Стоило только мне представить отца, нелепо подбирающегося к императору и пытающегося удушить его веревкой, которым он обычно порол меня. Но, обвинения, почему-то не рассмешили судью. И поэтому, ближе к полудню, когда отец еще не успел полностью осознать, что с ним происходит его повесили…Представь, они повесили моего безобидного отца за то, что он просто пытался ….В общем мне тогда было очень тяжело.

Позже закончив свою учебу, я нашел тех трех воинов, которые сдали моего отца, и перерезал им глотки. Затем несколько лет бесконечных сражений плен, потом рабство и …. В общем, я оказался в руках Эль Херзука он дал мне свободу. Но, я не захотел возвращаться к себе на родину. И вот уже свыше пяти лет я служу у него. Почти все воины обязаны ему жизнью. Он для нас воплощение всего. Ты, наверное, уже заметил из пьяных выкриков воинов, что даже боевой клич у нас «Ааяк-уаа, Эль Херзук!» что означает «Вперед, с нами Эль Херзук!».

Курчгез дослушав до конца горькое повествование китайца, многое понял.

– Ну а теперь, твоя очередь рассказать о себе.

– Да что тут рассказывать. Я родился в обыкновенной кыргызской крестьянской семье. Хотя наш род считается одним из древнейших и знатнейших, за последние сотни лет из-за нашествия монголов, татар и других племен мы обеднели. Сотни лет назад племя Карышкыра, откуда я родом, был самым большим и могущественным. Но, как я уже сказал постоянные сражения, уносили жизни многих моих предков и родственников. В связи с чем, наше племя стало малочисленной и слабой.

– А как же остальные племена? Неужели они не приходили вам на помощь?

– Нет. Поскольку им самим приходилось защищаться от набегов монголов и даже китайцев. Разбившись на мелкие племена и враждуя между собой, кыргызы часто становились легкой добычей врагов. Были даже такие случаи, когда целые племена исчезали с лица благословенной кыргызской земли. К примеру, племена Аргымак, Карапай, Узунбут и Найзачан полностью вымерли. Часть из них от голода и болезней, а остальные с помощью врагов.

Взглянув на Джуса, Курчгез понял, что тот почти уже засыпает. Через минуту другую китаец уже уснул, не забывая при этом мирно похрапывать.

– Остальную историю я расскажу тебе потом, как-нибудь… – устало сказал Курчгез. После чего, потеряв всякий интерес к спящему китайцу, закрыл глаза и тоже заснул крепким сном.

 

Глава 4.

 

Среди горных скал на небольшом лугу, где вся земля уже проросла зеленой травой, мирно паслись стадо горных архаров. Между высоких деревьев были слышны радостные щебетанья птиц. Со стороны можно было сказать, что в этом тихом месте нет присутствия людей. Поскольку все вокруг напоминало забытое людьми место, куда вряд ли еще ступало нога человека. Однако вдруг все живое вокруг зашевелилось, горные архары начали показывать явное беспокойство. Даже птицы до этого мирно щебетавшие начали взлетать из своих гнезд расположенных на верхушках деревьев. Между тем обеспокоенные архары начали бросать тревожные взгляды куда-то в сторону. Еще минута и стадо вот-вот готова была тронуться в путь, покидая мирное пастбище. Но что-то их сдерживало от подобного поступка. Сдерживал их главным образом самый большой архар с длинными кривыми рогами. Именно этот архар считался главным стада. Но, поскольку он никак не показывал своего беспокойства, то все остальное стадо тоже решило забыть свои страхи. Однако через некоторое время глава стада занервничал и замер, как бы прислушиваясь к чему-то. Вообще многие охотники в своих рассказах часто говорят, что архарам присуща сверхчувствительность. Так как они способны почувствовать приближение опасности за многие расстояния. Поэтому следует ли удивляться тому, что архары почуяли какую-то угрозу. И вот когда все замерли в ожидании чего-то, как бы в подтверждение их опасения послышался топот скачущих лошадей. Все горные архары, недолго думая, разбежались в разные стороны. Сделали они это с такой скоростью, что еще раз говорило об их быстроте. Через какое-то время, на том месте, где только что паслись горные архары, появились всадники.

Однако вместо того, чтобы остановиться и погнавшись за архарами поохотиться на них, как этого делали обычно охотники, они проскакали рысью, не на секунду не останавливаясь. Разумеется, это говорило о том, что эти всадники не были охотниками. Всего всадников было шестеро. Лошади, на которых они скакали судья по гривам и коротким ногам были степными скакунами. Что касается всадников то их странные верхние одеяния, состоящие из шкур разных животных, и грубые кожаные брюки говорили о том, что и они тоже являются степными жителями. Почти у всех всадников были длинные волосы под стать гривам своих лошадей. А у некоторых волосы были даже завязаны в косы. Но не это было самое странное, странным было то, что у всех на кожаных ремнях висели кривые мечи, а к седлам были прикреплены копья и луки с длинными стрелами. Такое вооружение могло быть только у монгольских солдат.

Итак, шестеро монгольских солдат не останавливаясь ни на минуту, скакали в сторону от пастбища. Судья по тому, как быстро они скакали, можно было догадаться, что они, куда то сильно торопятся. Действительно, эти всадники были отрядом лазутчиков, и они спешили добраться до места дислокации своих основных войск.

У лазутчиков было срочное послание от сотника Хурсакая адресованное своему генералу Мунджехбию. Почти трое суток без остановки скакали эти солдаты, останавливаясь лишь для того, чтобы дать лошадям немного отдохнуть, а затем пускались в путь. Видно было то, как лошади сильно вспотели от сильного бега. Хотя всадники и замечали сильную усталость лошадей они и не собирались сбавлять темп скорости. Так конечно, можно было спокойно загнать лошадей до смерти. Но, похоже, и это их не останавливало. Проскакав весь день и отдыхая лишь на короткое время, всадники ближе к вечеру добрались до восточных границ своих земель. Там их остановил патруль, охраняющий восточный рубеж границы Монголии. Командир отряда, узнав, откуда они и куда направляются, приказал своим людям накормить их и дать свежих лошадей. Несмотря на предложения пограничников отдохнуть и поспать до утра, шестеро всадников тем же вечером тронулись в путь.

Ближе к полудню в монгольском лагере, который состоял из нескольких сотен юрт, послышался шум и топот бегущих ног. Крики и возгласы сливались в один громкий рев, отчего в лагере был невообразимый настоящий шум и гам. Шумная толпа двигалась к центру лагеря, где находилась самая большая юрта. Возле входа в юрту стояли с каменными выражениями лиц четыре воина в длинных серых халатах. Все они держали в руках длинные копья и круглые щиты. Четверо воинов помимо копий и щитов имели также кривые мечи, прикрепленные к поясу. Эти вооруженные воины были личной охраной генерала Мунджехбия, который и находился в этой самой юрте.

После того как толпа приблизилась к юрте, их остановили охранники, спросив о том, по какой причине они тревожат отдых великого генерала Мунджехбия, наместника хана Монгольской империи. Пока охрана расспрашивало толпу, услышав шум из юрты, вышел здоровый монгол с круглым лицом. Одеяние его было небогатое. Но на шее у него висели золотые и серебряные украшения, а на поясе меч с позолоченной рукояткой. С недовольной ухмылкой на лице он громко кашлянул и, взглянув на толпу, спросил:

– Что за шум вы подняли?

Охранники, стоявшие возле входа в юрту, увидев его, низко поклонились, так как узнали в нем тысячника Тайлихкана, самого свирепого и кровожадного из всех тысячников.

– Я спросил, что за шум вы подняли? И какого черта вы здесь устраиваете базар?! – голос его был требовательным и слегка раздраженным.

– Простите нас, но они хотят видеть генерала Мунджехбия, – решился ответить один из охранников.

– Генерал Мунджехбий занят важными имперскими вопросами, – бросил тысячник. – И у него нет времени на то, чтобы принимать у себя всякий сброд!

– Не гневайтесь на нас тысячник. Мы всего лишь хотим его увидеть,

– смиренно сказал один из стариков.

– Вы что не слышали, что я вам сказал! – похоже было на то, что тысячник начинал уже злиться на толпу. – Если вы немедленно не уберетесь отсюда, я прикажу вас всех….

– Впустите их Тайлихкан, – неожиданно раздавшийся голос принадлежал мужчине, который сидел в юрте. Хотя никто не видел, кто говорит, одного голоса было достаточно на то, чтобы тысячник сразу же умолк. Цвет его лица сразу же изменился. Если до этого он был весь красным и готов был сорваться, то через мгновение его лицо обрело свой обычный цвет. Было похоже на то, что обладатель этого твердого голоса имел огромный авторитет.

– Заходите! Вы пятеро можете зайти, остальные ждите здесь, – сказав это, тысячник указал пальцем на самых старших по возрасту стариков, которые стояли впереди всех.

Зайдя в юрту все пятеро сели на колени, и сделав поклоны, поздоровались с генералом.

– Приветствуем вас! О, великий и могущественный, гроза всех степей и равнин, покоритель всей Азии, генерал, командующий туменами монгольской армии, наместник хана Монгольской империи и наш любимый господин Мунджехбий! Позвольте нам, рабам вашим, несчастным старикам, доживающим свои золотые дни под вашей защитой, обратиться к вам с просьбой, – сказав это, он поклонился еще ниже.

– Можете поднять свои головы. Я хочу увидеть ваши лица, – тихо ответил человек, которого именовали Мунджехбием.

– Мы не смеем…– испуганно начал было отвечать один из старцев, но неожиданно его перебил Мунджехбий.

– Что вас привело ко мне? Чего вы от меня хотите?

– О, наш господин! Повелитель…– снова начал один из стариков.

– Прекратите! Отвечайте на мой вопрос! – при этих словах глаза полководца сверкнули огнем. – Что вам надо?!

Испугавшись гнева наместника хана Монгольской империи, старики засуетились и захлебываясь, перебивая друг друга, начали жаловаться.

– Нам старикам многого не надо. Хотя мы иногда голодаем, по нескольку суток вообще ничего не едим. Сами мы охотиться не можем, глаза наши уже не те, тетиву лука еле натягиваем, на расстоянии пяти шагов из лука не сможем даже в здоровенного джейрана попасть. Обычно на охоту ходит наш маленький внук, но в иной раз, завалив степного джейрана, он не может притащить его домой. Ведь как мы уже вам говорили, он еще маленький и силенок у него не хватает. Поэтому он приходит с маленькими добычами. Если бы наш сын был бы с нами. Он бы сам нам помогал, да и у внука был бы отец. Но, к сожалению, мы потеряли его два года назад. Он погиб в одном из походов, которые так часто осуществляете вы, наш господин и повелитель.

– У меня тоже самое, – вмешался второй старик, которому на вид было лет семьдесят-семьдесят пять. – Только вместо внуков у меня младший сын. Ему всего семь лет, он считается единственным нашим кормильцем. Поскольку я и моя старушка ни на что больше не годимся. А старшие сыновья мои, такие сильные и могучие погибли в схватке на границе нашей империи. Они были в отряде пограничников, которые подчиняются сотнику Эбею. Как мне позже рассказал сам сотник Эбей, двое моих сыновей были самыми храбрыми и погибли, не уронив чести перед врагами монгольской империи.

Судья по их виду и одеянию, которое состояла из одних полуоборванных лохмотьев, они действительно голодали. Подумав немного, Мунджехбий почувствовал себя виноватым. Ведь по сути претензии их были вполне справедливыми. Осуществляя многочисленные походы на дикие племена, живущие за пределами монгольской империи и не подчиняющиеся монгольскому игу, они потеряли много солдат. За последние десятилетия монголы сумели покорить дикие племена, объединив их и сделав покорными налогоплательщиками. Все племена обязывались ежегодно платить дань монгольской империи. Платили в основном зерном, скотом, золотом и серебром. Те племена, которые не могли дать ежегодно две трети дани, поставляли солдат. То есть, отправляли своих молодых юнцов служить монголам. В основном это были племена кочевников не монгольского происхождения, которые были плохо организованы. Поэтому, монголы держали их под своим постоянным контролем. Именно, за счет этих добровольных поставок солдат, монголы пополняли ряды своей бесчисленной армии. Одна треть армии монгол, состояла из солдат разных диких племен. Остальные две трети были призывниками монгол и татар, служившие на обязательной основе. И вот, сейчас перед ними поклонившись вниз, и чуть ли не плача сидели старики. Единственной мыслью которых, наверное, было, как бы накормить себя и своих родных.

«Наверное, мне следует быть более снисходительнее, – подумал Мунджехбий. – Ведь как ни как, именно сыновья этих благородных стариков помогли ему завоевать многих врагов Монгольской империи. Вырастив и отдав своих сыновей служить верой и правдой хану Монгольской империи, они доказали свою преданность, а их дети погибнув на поле боя доказали свою храбрость. Следовательно, они, то есть, старики заслуживали какую-то компенсацию, за потерю своих храбрых сыновей».

– Послушайте меня добрые и мудрые старики, – сказал Мунджехбий. – Я понял, чего вы от меня хотите. Вы правы жалуясь мне о своих бедах. Похоже на то, что вы много страдали. Но теперь, я этому положу конец! Теперь за каждого потерянного вашего сына я выплачу вам компенсации в виде одной лошади, мешка зерна, нескольких кур и двух голов скота! – по тому, как расширились глаза и участились дыхания стариков, генерал понял, что попал в самое яблочко. Поэтому, не дав опомниться старикам, он продолжил. – Ну, а тем бедным семьям, которые потеряли на войне своего единственного или всех своих сыновей, мы, точнее я, распоряжусь о том, чтобы выдали по два раба.

Ошеломленные щедростью генерала, старики чуть ли не потеряли дар речи. Конечно, явившись сюда в резиденцию генерала, старики хотели добиться хоть какой-то справедливости. Но, чтоб такого! Придя в себя, они начали возносить хвалу всем богам, благодаря их за то, что они создали такого великого и щедрого полководца. Смутившись от столь бурной реакции стариков Мунджехбий, на какую-то минуту действительно почувствовал себя великим посланником бога неба. Вернул его к действительности тысячник Тайлихкан, шепнув ему на ухо:

– Скажите мне генерал, на какие средства вы хотите компенсировать? Ведь, как нам известно, казна нашей армии почти пуста. Все запасы золота, серебра и других ценностей, вместе с тысячой голов скота отправлены в виде дани хану Монгольской империи. Я уж не говорю про рабов, которые как вы сами знаете, у нас пока отсутствуют в таком большом количестве, чтобы их можно было раздовать.

Услышав то, что сказал тысячник, генерал быстро помрачнел. Действительно, как он мог забыть об этом. Ведь Тайлихкан прав говоря о пустой казне. А ведь он так красиво говорил этим старикам, обнадеживая их. Что же теперь делать, – задумавшись, генерал почесал затылок. – Надо бы объяснить старикам и как-то выйти из сложившейся неблагоприятной ситуации. Пока он думал над тем как отослать стариков, для того чтобы, побыв наедине с самим собой придумать какой-нибудь выход, решение пришло само.

Внезапно на улице послышались крики и возгласы удивления. Похоже, сама судьба приходит ему на выручку, подумал генерал. Тайлихкан, по взгляду генерала поняв, чего он хочет, повернувшись к старикам, распорядился:

– А теперь добрые старики можете идти. Вы сами слышали, как генерал сказал, что поможет вам. К тому же, его ждут важные имперские дела, – затем, повернувшись к одному из охранников, сказал:

– Проводи их к выходу и посмотри, что там происходит.

Не успел тысячник произнести последние слова, как в юрту влетел один из воинов стоявших снаружи. При такой неожиданности, тысячник Тайлихкан молниеносно вытащил меч и закрыл собой генерала. Охранник внутри тоже среагировал быстро, встав в боевую позицию, не забывая при этом, закрыть щитом своего генерала. Старики от страха распластались на ковре, боясь пошевелиться. Увидев как быстро, среагировали все, кто находился внутри, охранник, влетевший во внутрь замер.

– Простите! О нет, вы неправильно поняли меня, мой господин! – с испуганным голосом едва вымолвил охранник. – У меня и в мыслях не было покушаться на вас, мой генерал…– и тут же не дожидаясь ответа поклонившись, сел на одно колено.

– Ты, тупой ублюдок! Какого черта, ты врываешься к генералу?! – рявкнул Тайликхан.

– Простите меня! Я… я… хотел… – запинаясь, начал было оправдываться воин, но его перебил тысячник Тайликхан:

– Какого черта, ты хотел?! Врываешься сюда в полном вооружении, словно бешеная собака, с вылупленными глазами! Что по твоему мнению, мы должны были подумать, а?!

– Простите меня, мой господин!

– Говори, что у тебя, – бросил Мунджехбий, выйдя вперед и дав взглядом двум верзилам сигнал отбоя.

– Срочное донесение, мой генерал! Только что прискакали несколько воинов присланных сотником Хурсакаем из северо-западных земель.

– Немедленно впустите их! – распорядился генерал, затем, заметив, что старики все еще не покинули юрту, сказал им:

– А вы можете идти, с вашими делами я займусь чуть позже.

Как только старики вышли из юрты, вошел статный воин весь в пыли и в грязи. Поклонившись и сев на одно колено, он обратился к генералу:

– Приветствую вас, мой генерал! Меня и моих людей прислал сотник Хурсакай.

– Что за донесение у тебя? – спросил тысячник.

Однако по тому, как тяжело дышал воин, было видно, что у него в горле пересохло. Видно долгая скачка по грязи и пыли в конец сильно измотали его. Поэтому тысячник Тайлихкан, недолго думая, сам налил из бурдюка кумыс и подал ему. Вцепившись обеими руками в пиалу, воин стал с жадностью пить кумыс. Сделав несколько больших и смачных глотков, воин, наконец, поднял голову и, кашлянув начал докладывать:

– Согласно вашему приказу, мы осуществляли наблюдение над непокорными кыргызскими племенами. Наша задача состояла в том, чтобы найти месторасположение богатого кыргызского города именуемого Ак-Буркутем.

– Я знаю, в чем состояла ваша задача, – перебил генерал. – Вы нашли город?

– Нет. Но, собирая информацию, наши лазутчики случайно узнали о каком-то загадочном караване, который направлялся к границам кыргызов. Наш сотник Хурсакай приказал нашим лазутчикам узнать все поподробнее об этом караване. Лазутчикам удалось выследить этот караван. Под покровом ночи мы приблизились к каравану и с рассветом разглядели его. И знаете, мой господин, мы никогда не видели такого большого каравана. Около тысячи нагруженных разными мешками и сундуками верблюдов. Воистину, из всех виданных нами ранее караванов, этот был самым большим и богатым! – с восхищением рассказал воин.