Русская Православная Церковь в условиях ордынского владычества

«Русская церковь, во время владычества татар, оставалась в прежних отношениях к князю и народу, но духовенство получило большее значение. Монгольские ханы, согласно с правилами Чингисхановой «книги запретов», приняли русское духовенство под свое покровительство; они освободили духовенство и всех церковных людей от даней; кроме того, духовенство получило от ханов многие и очень важные привилегии. По свидетельству ханских ярлыков мы видим во 1-х, что митрополитам был предоставлен полный и бесспорный суд над всеми церковными людьми. Право духовного суда ханы распространили даже на дела уголовные. Во 2-х, ханы утвердили за митрополитами и церковью все церковные владения, признали законными все распоряжения митрополитов и епископов по делам духовного ведомства. При этом ханы строго запретили делать какие-либо обиды людям и владениям, принадлежащим церкви. В 3-х, по свидетельству ярлыков освобождаются от всех даней и пошлин не только духовенство, но и все люди и владения церкви; равным образом они не обязываются и военною службою ханам. В 4-х, ханы признали за церковью разных ремесленников и также освободили их от разных податей и повинностей в пользу ханской казны. В 5-х, ханы утвердили и признали неприкосновенность церквей, монастырей и часовен и за оскорбление их назначили смертную казнь. (Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. 2 издание М.:Типография А.А.Карцева,1888.С.230). «…в ярлыке Атюляка неприкосновенность церковных и митрополичьих людей и имуществ до того распространена, что в церковных домах не имели права ставиться и посланцы ханские. Хан не только сам казнил обидчиков церкви по жалобе митрополита, но и дозволял церковным людям убивать их, хотя бы то были послы ханские; за убиение церковных людей назначал смертную казнь. … В 6-х, хан дозволяет митрополиту русскому принимать к себе в службу и зачислять за себя не только церковных, но и посторонних людей, кто захочет ему служить. В 7-х, ханы не только утверждают своим признанием разные привилегии за митрополитом и церковью, но и церковным людям предписывают жить в повиновении у митрополита на основании данных ему ханских ярлыков. (Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. 2 издание М.:Типография А.А.Карцева,1888.С.231).

Таким образом, «русское духовенство татарскими ханами было поставлено в исключительное положение перед всеми общественными классами на Руси и быть в подчинении или под покровительством у церкви было тогда, очевидно, самою завидною долею для русских людей. …многие охотно шли в службу к митрополиту и селились на церковных землях во избежание притеснений и обид, причиняемых татарскими сборщиками даней и разными ханскими посланцами, особенно в первое время татарского владычества, когда князья, состоящие под надзором баскаков, не могли дать верной защиты своим подданным». (Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. 2 издание М.:Типография А.А.Карцева,1888.С.231).

В 1261г. в Сарае, столице Золотой Орды, «усилиями Александра Невского и монгольских ханов Берке и Мэнгу-Тимура было открыто подворье православного епископа. Он не подвергался никаким гонениям; считалось, что епископ Сарский является представителем интересов Руси и всех русских людей при дворе великого хана. Если на Руси начиналась княжеская усобица, хан присылал Сарского епископа с татарским беком (обязательно христианином), и они решали спорные вопросы на княжеских съездах. Если кто-то не считался с принятым решением и пытался продолжать удельную войну, его принуждали к миру с помощью татарской конницы». (Гумилев Л.Н. От Руси до России: выпуск 4 в составе Международного альманаха.-М.:ДИ ДИК, 1997.С.146).

«Кроме свидетельства ханских ярлыков о положении русского духовенства во время татарского владычества, мы имеем об этом еще свидетельство уставной грамоты великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана, писанной в 1392г. Грамота эта в сравнении с ханскими ярлыками хотя принадлежит к позднейшим памятникам, относящимся уже к тому времени, когда татарское владычество уже значительно ослабело, и когда великие князья приобрели уже довольно независимости от татарских ханов и следовательно сильнее развили свою власть, тем не менее в грамоте еще заметно такое значение митрополита Киприана, каким не пользовался ни один митрополит до татаркого владычества». (Беляев И.Д.Лекции по истории русского законодательства. 2 издание М.:Типография А.А.Карцева,1888.С.232).

В то же время «настоящая уставная грамота (1392г.) служит прямым свидетельством, что не смотря на ханские ярлыки, поставившие митрополита и церковных людей в исключительное положение и как бы освободившее их от всякой другой зависимости, кроме хана, в сущности, на деле, митрополит и церковные люди оставались и при татарском владычестве почти в прежних отношениях к князю: церковь и князь по-прежнему составляли одну нераздельную власть, митрополит и епископы более или менее продолжали действовать заодно с князем и духовенство нисколько не изменило своих отношений к обществу». (Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. 2 издание М.:Типография А.А.Карцева,1888.С.234).