Влияние церкви на жизнь общества и становление государственности

Русская церковь, развивавшаяся в сотрудничестве с государством, стала силой объединяющей жителей разных земель в культурную и политическую общность.

Вместе с Христовым учением о любви и милости церковь принесла на Русь и начала византийской культуры. Уча язычников вере, она стремилась улучшить их житейские порядки. Под влиянием христианства отдельные лица из языческой среды изменяли к лучшему свои взгляды и нравы, шли вослед Христу и являли высокие примеры нравственной христианской жизни и даже подвижничества. О самом князе Владимире предание говорит, что он смягчился под влиянием новой веры, стал милостив и ласков. Среди дружины из земских людей появилось много благочестивых христиан, почитавших церковь, любивших книги и иногда уходивших от мирских соблазнов в монастыри и в пустынное житье. Через свою иерархию и примером ревнителей новой веры церковь действовала на нравы и учреждения Руси. Проповедью и церковною практикою она показывала, как надо жить и действовать в делах личных и общественных.

Церковь старалась поднять значение княжеской власти. Взгляд духовенство основывало на убеждении, что княжеская власть, как и всякая земная власть, учинена от Бога и должна творить Божью волю. Но так как "всяка власть от Бога" и так как князь "есть Божий слуга", то ему надлежит повиноваться и его надлежит чтить. Церковь требовала от подданных князя, чтобы они "имели приязнь" к князю, не мыслили на него зла и смотрели на него, как на избранника Божия. Духовенство проводило в жизнь идеи правильного государственного порядка, имея пред собою пример Византии, где царская власть стояла очень высоко. Найдя на Руси ряд союзов, родовых и племенных, дружинных и городских, церковь образовала собою особый союз - церковное общество; в состав его вошло духовенство, затем люди, которые церковь опекала и питала, и, наконец, люди, которые служили церкви и от нее зависели.

Церковь опекала и питала тех, кто не мог сам себя кормить: нищих, больных, убогих. Церковь давала приют и покровительство всем изгоям, потерявшим защиту мирских обществ и союзов. Церковь получала в свое владение села, населенные рабами. И изгои, и рабы становились под защиту церкви и делались ее работниками. Всех своих людей одинаково церковь судила и рядила по своему закону (по Кормчей книге) и по церковным обычаям; все эти люди выходили из подчинения князю и становились подданными церкви. И как бы ни был, слаб или ничтожен церковный человек, церковь смотрела на него по-христиански как на свободного человека. Для церковного сознания все были братья во Христе и не было пред Господом ни раба, ни господина. В церкви не существовало рабство: рабы, подаренные церкви, обращались в людей лично свободных; они были только прикреплены к церковной земле, жили на ней и работали на пользу церкви. Таки образом, церковь давала светскому обществу пример нового, более совершенного и гуманного устройства, в котором могли найти себе защиту и помощь все немощные и беззащитные.

Церковь влияла на улучшение семейных отношений и вообще нравственности в русском обществе. На основании греческого церковного закона, принятого и подтвержденного первыми русскими князьями в их "церковных уставах", все проступки и преступления против веры и нравственности подлежали суду не княжескому, а церковному. Церковные судьи, во-первых, судили за святотатство, еретичество, волшебство, языческие моления. Церковные судьи, во-вторых, ведали все семейные дела, возникавшие между мужьями и женами, родителями и детьми[15].

Церковь старалась искоренить языческие обычаи и нравы в семейном быту: многоженство, умыкание и покупку жен, изгнание жены мужем, жестокости над женами и детьми и т.п. Применяя в своих судах византийские законы, более развитые, чем грубые юридические обычаи языческого общества, духовенство воспитывало лучшие нравы на Руси, насаждало лучшие порядки. В особенности восставало духовенство против грубых форм рабства на Руси. В поучениях и проповедях, в беседах и разговорах представители духовенства деятельно учили быть милосердными с рабами и помнить, что раб - такой же человек и христианин, как и сам его господин. В поучениях запрещалось не только убивать, но и истязать раба. В некоторых случаях церковь прямо требовала у господ отпуска рабов и рабынь на свободу. Получая рабов в дар, церковь давала им права свободных людей и селила их на своих землях; по примеру церкви иногда тоже делали и светские землевладельцы. Хотя такие примеры были и редки, хотя увещания благочестивых поучений и не искореняли рабства, однако изменялся и смягчался самый взгляд на раба, дурное обращение с рабами стало почитаться "грехом". Оно еще не каралось законом, но уже осуждалось церковью и становилось предосудительным. Так широко было влияние церкви на гражданский быт языческого общества. Оно охватывало все стороны общественного устройства, и подчиняла себе одинаково как политическую деятельность князей, так и частную жизнь всякой семьи. Это влияние было особенно деятельно и сильно благодаря одному обстоятельству. В то время, как княжеская власть на Руси была еще слаба и киевские князья, когда их становилось много, сами стремились к разделению государства, - церковь была едина и власть митрополита простиралась одинаково на всю Русскую землю. Настоящее единовластие на Руси явилось, прежде всего, в церкви, и это сообщало церковному влиянию внутреннее единство и силу.

Рядом с воздействием церкви на гражданский быт Руси мы видим и просветительную деятельность церкви. Она была многообразна. Прежде всего просветительное значение имели те практические примеры новой христианской жизни, которые давали русским людям отдельные подвижники и целые общины подвижноков - монастыри. Затем просветительное влияние оказывала письменность, как переводная греческая, так и оригинальная русская. Наконец, просветительное значение имели те предметы и памятники искусства, которые церковь создала на Руси с помощью греческих художников. Примеры благочестивой христианской жизни являли как Мирские, так и церковные люди.

В первое время христианская письменность на Руси не была обширна. Книги, принесенные на Русь вместе с крещением, представляли собою болгарские переводы Библии, богослужебных книг, поучений, исторических книг, Кормчей книги и т.п. Под влиянием этой болгарской письменности создалась и собственная русская письменность, в которой главное место занимали летописи и жития святых, поучения и молитвы. Эта письменность, за немногими исключениями, не отличалась ни ученостью, ни литературным искусством. Первые киевские писатели были просто грамотными людьми, обладавшими некоторой начитанностью. Они подражали переводным образцам так, как умели, без школьной учености и риторического искусства. Тем не менее, их произведения оказывали заметное влияние на духовную жизнь наших предков и содействовали смягчению нравов на Руси. Наконец, христианская вера на Руси совершила переворот в области пластического искусства. Языческая Русь не имела храмов и довольствовалась изваяниями идолов. Христианство повело к созданию громадных каменных храмов в главнейших городах. Киевский храм Успения Богоматери, получивший название Десятинной церкви потому, что Владимир уделил на его содержание "десятину" (то есть десятую часть) княжеских доходов, был древнейшим каменным храмом в Киеве. Каменные храмы в Киеве, Новгороде и в других главнейших городах Руси были созданы вслед за Десятинною церковью. Они строились по византийским образцам и украшались богатейшими мозаиками и фресками. Архитектурное дело и живопись под влиянием церковного строительства достигли в Киеве значительного развития. А с ними вместе развились и прочие искусства, и художественные ремесла, в особенности же ювелирное дело и производство эмали. Первыми мастерами во всех отраслях художественного производства были, конечно, греки. Позднее под их руководством появились и русские мастера. Развилось, таким образом, национальное искусство. Но оно в Киевской Руси отличалось резко выраженным византийским характером и поэтому известно в науке под именем русско-византийского.

На основе христианизации происходило становление нового типа государственности в Киевской Руси. Устанавливается тесная взаимосвязь между светской и церковной властью, при главенстве первой над второй. В первой половине XI века начинается оформление церковной юрисдикции. В ведение церкви передаются дела о браке разводе, семье, некоторые наследственные дела. К концу XII века церковь стала осуществлять надзор за службой мер и весов. Значительная роль отводилась церкви в международных делах, связанных с углублением отношений с христианскими государствами и церквями.

Митрополит и духовенство управляли и судили подчиненных им людей так, как это делалось в греческой церкви, на основании особого сборника законов, Номоканона, получившего на Руси название Кормчей (одной из частей которой являлась потом Русская Правда). В этом сборнике заключались церковные правила Апостольские и вселенских соборов, также гражданские законы православных Византийских императоров. Церкви принадлежали земли, на которых духовенство и монастыри вели хозяйство по-своему, руководствуясь византийскими обычаями и законами, устанавливая такие юридические отношения к земледельцам, какие были приняты в Греции.

Таким образом на Руси вместе с новым вероучением появились новые власти, новое просвещение, Новые землевладельцы, новые землевладельческие обычаи, новые законы и суды.

Церковь старалась поднять значение княжеской власти. Князей она учила, как они должны управлять: “воспрещать злым и казнить разбойников”. Князь не может оставаться безучастным к насилию и злу в своей земле, он должен блюсти в ней порядок. Церковь требовала от подданных князя, чтобы они “имели приязнь” к князю, не мыслили на него зла и смотрели на него, как на избранника Божия. Церковь всячески поддерживала авторитет князей, смотря на них, как на прирожденных и богоданных государей. Когда князья роняли свое достоинство в грубых ссорах и междоусобицах, духовенство старалось мирить и учить, чтобы они чтили старейших и не переступали чужого предела. Так духовенство проводило в жизнь идеи правильного государственного порядка, имея перед собой пример Византии, где царская власть стояла очень высоко.

Политическая структура и экономические отношения Киевской Руси претерпевали изменения. На первом этапе своего существования она была относительно централизованным государством. Во главе его стоял киевский князь, которому подчинялись князья подвластных земель. При жизни князя-отца сыновья его сидели наместниками в главных городах и платили дань. На Руси признавался родовой сюзеренитет. Власть над территорией принадлежала правящему роду Рюриковичей, т.е. носителем верховной власти в Русской земле был весь княжеский род, отдельные князья считались только временными владельцами княжеств, достававшихся им по очереди старшинства. Но это не означало коллективного руководства, должен быть человек, который был старшим – киевский князь, т.е. была система принципата – старейшинства. Им становился старший в роду. Наследование шло по прямой нисходящей мужской линии (Но этот принцип постоянно нарушался, что чрезвычайно запутывало ситуацию). Это старшинство давало ему, кроме обладания лучшей волостью, известные права над младшими родичами. Он носил титул великого, т.е. старшего князя, названного отца своей братии. Он судил младших родичей, которые ходили в его послушании, разбирал между ними ссоры, заботился об осиротелых семьях, был высшим попечителем Русской земли. Великий Князь являлся законодателем, военным предводителем, верховным судьей и сборщиком налогов.

Государственный строй Киевской Руси можно определить как раннефеодальную монархию. Во главе стоял киевский великий князь. В своей деятельности он опирался на дружину и совет старейшин. Управление на местах осуществляли его наместники (в городах) и волостели (в сельской местности).

Великий князь находился в договорных или сюзеренно-вассальных отношениях с другими князьями. Эти отношения ставили всех подчиняющихся князю феодалов в положение служилых людей. В наибольшей зависимости от князя находилась младшая дружина и “слуги под дворским”. Крупные феодалы-землевладельцы пользовались большей автономией.

Местное управление осуществлялось доверенными людьми князя, его сыновьями и опиралось на военные гарнизоны. Ресурсы для своего существования местные органы управления получали через систему кормлений (сборы с местного населения). Органом местного крестьянского самоуправления оставалась территориальная община – вервь. В ее компетенцию входили земельные переделы, полицейский надзор, налогово-финансовые вопросы, решение судебных споров, расследование преступлений и исполнение наказаний.

В раннефеодальной монархии важную государственную и политическую функцию выполняет народное собрание – вече. В качестве организационного центра действуют старейшины, Определяется компетенция веча: решались вопросы налогообложения, обороны города и организации военных походов. Исполнительным органом вече был совет, состоявший из “лучших людей”.

Становление княжеской администрации происходило на фоне первых административных и правовых реформ. В Х веке княгиней Ольгой была проведена “налоговая” реформа: были установлены пункты (погосты) и сроки для сбора дани, регламентированы ее размеры (уроки). В начале XI века князем Владимиром устанавливается “десятина” – налог в пользу церкви. Это было определено церковным уставом. Составными частями “десятины” были отчисления от даней разных видов, от судебных платежей и торговых пошлин. Это было записано в устав, там же оговаривался церковный судебный иммунитет и определялись пределы церковной судебной юрисдикции. Церковные уставы князей Владимира Святославовича и Ярослава Владимировича содержали нормы о брачно-семейных отношениях, преступлениях против церкви, нравственности и семьи. В уставах определялась юрисдикция церковных органов и судов.

Церковь и право

Главной идеей этапа Киевской Руси в развитии Российского государства было превосходство церкви над государством, и благодати над законом. Судебная власть церкви устанавливалась над всем христианским населением Руси, по определенным делам. Над некоторыми группами населения (церковные люди) церковный суд устанавливался по всем делам, так же как суд над населением церковных земель (вотчин). В целом ряде случаев действие церковных уставов накладывалось на сферу действия государственного законодательства, основным источником которого была Русская Правда.

В Русской Правде нет одной важной особенности древнерусского судебного процесса, одного из судебных доказательств – судебного поединка или поля. Между тем сохранились в древних источниках истории России следы, указывающие на то, что поле практиковалось как до Русской Правды, так и долго после нее. Этот документ игнорирует его, не хочет признавать. Можно объяснить это непризнание: духовенство настойчиво на продолжении веков проповедовало против судебного поединка, как языческого остатка, обращаясь даже к церковным наказаниям, чтобы вывести его из практики русских судов, но долго его усилия оставались безуспешными.

По разным спискам, Русская Правда является в нескольких основных редакциях. Краткая редакция попадается чаще в памятниках чисто литературного свойства, не имевших практического судебного употребления, в летописях. Пространная Правда встречается большей частью в Кормчих, иногда в сборниках канонического содержания, которые носили название Мерила праведного. Эта редакция Русской Правды встречается среди юридических памятников церковного или византийского происхождения, принесенных на Русь духовенством и имевших практическое значение в церковных судах. Древняя русская Кормчая – перевод византийского Номоканона, о чем уже говорилось выше. Номоканон – свод церковных правил и касающихся Церкви законов византийских императоров. Этим сводом и руководствовалась древнерусская Церковь в своем управлении и особенно в суде по духовным делам. Византийский Номоканон, наша Кормчая, является в нашей письменности с целым рядом дополнительных статей. Одной из них, а не самостоятельным судебником, является Русская Правда, которая составлялась под влиянием памятников византийского права. Составители, ничего не заимствуя дословно из этих памятников, ими руководствовались.

Читаемый нами текст Русской Правды сложился в сфере не княжеского, а церковного суда, в среде церковной юрисдикции, нуждами и целями которой руководствовались ее составители в своей работе. Этим объясняется, почему в Русской Правде нет постановлений о политических преступлениях, которые не подлежали церковному суду, об оскорблении женщин и детей и об обидах словом, которые разбирались исключительно церковным судом на основании не Русской правды, а особых церковных законов.

Со времени принятия христианства русской церкви была предоставлена двоякая юрисдикция. Церковь, во-первых, судила всех христиан, духовных и мирян, по некоторым делам духовно-церковного характера; во-вторых она судила некоторых христиан, духовных и мирян, по всем делам, церковным и нецерковным, гражданским и уголовным. Для церковного суда над этими христианами по нецерковным делам и был необходим церковным судьям писаный свод местных законов. Эта необходимость обуславливалась двумя причинами: 1) первые церковные судьи были греками или южными славянами, не знавшими русских юридических обычаев; 2) этим судьям был нужен такой свод законов, в котором были бы устранены или изменены некоторые обычаи, особенно претившие нравственному и юридическому чувству христианских судей, воспитанных на византийском церковном и гражданском праве. Этими потребностями и была вызвана в церковной среде попытка составить кодекс, который воспроизводил бы действовавшие на Руси юридические обычаи применительно к изменившимся под влиянием Церкви понятиям и отношениям. Плодом этой попытки была Русская Правда.

Юридическими источниками Русской Правды были: “закон русский”, то есть обычное право древней языческой Руси, который и лег в основу Русской Правды, был основным ее источником. Так же составители пользовались и другими источниками, которыми служили постановления, изменявшие или развивавшие древний юридический обычай Руси. Такими источниками были: законодательные постановления русских князей, судебные приговоры князей по частным случаям, законодательные проекты духовенства, принятые князьями.

Русская Правда была верным отражением русской юридической действительности XI – XII веков, но неполным отражением. Она воспроизводит один ряд частных юридических отношений, построенных на материальном, экономическом интересе. Но в эти отношения все глубже проникал с конца Х века новый строй юридических отношений, который создавался на ином начале, на чувстве нравственном. Эти отношения проводила в жизнь Церковь.

Церковный Устав князя Владимира определяет положение Церкви в новом для нее государстве. Церковь на Руси ведала в то время не только одно дело спасения душ: на нее было возложено много чисто земных забот, близко подходящих к задачам государства. Она является сотрудницей мирской государственной власти в устроении общества и поддержании государственного порядка. С одной стороны, Церкви была предоставлена широкая юрисдикция над всеми христианами, в состав которой входили дела семейные, дела по нарушению неприкосновенности и святости христианских храмов и символов, дела о вероотступничестве, об оскорблении нравственного чувства, о противоестественных грехах, о покушениях на женскую честь, об обидах словом. Церкви было предоставлено устраивать и блюсти порядок семейный, религиозный и нравственный. С другой стороны, под ее преимущественное попечение было поставлено особое общество, выделившееся из христианской паствы и получившее название церковных или богоделенных людей. Общество это во всех делах, церковных и нецерковных, ведала и судила церковная власть. Это общество состояло: 1)из духовенства черного и белого с семействами, 2)из мирян, служивших Церкви или удовлетворявших разным мирским ее нуждам, например, врачи, повивальные бабки, и т.д., 3)из людей бесприютных и убогих, призреваемых Церковью, странников, нищих, слепых, вообще неспособных к работе[16].

В ведомстве Церкви состояли и сами учреждения, в которых находили убежище церковные люди: монастыри, больницы, богадельни. Все это ведомство Церкви определено в Уставе Владимира общими чертами, часто одними намеками. Церковные дела и люди обозначены краткими и сухими перечнями. Практическое развитие начал церковной юрисдикции, изложенных в этом Уставе, можно найти в церковном Уставе его сына Ярослава. Это уже довольно пространный и стройный церковный судебник. Он повторяет почти те же подсудные церкви дела и лица, какие перечислены в Уставе Владимира, но сухие перечни последнего разработаны в тщательно сформулированные статьи со сложной системой наказания и, по местам, с обозначением самого порядка судопроизводства.

Эта система и этот порядок построены на соотношении понятий греха и преступления. Грехами ведает Церковь, преступлением – государство. Всякое преступление Церковь считает грехом, но не всякий грех государство считало преступлением. На комбинации этих основных понятий построен порядок церковного суда в Уставе Ярослава. Все дела определяемые в Уставе, можно свести к трем разрядам: 1)дела только греховные, без элемента преступления, например, употребление запрещенной церковными правилами пищи, судились исключительно церковной властью без участия княжеского судьи; 2)дела греховно-преступные, воспрещенные и церковными правилами, и гражданскими законами, например, умычка девиц, разбиралась княжеским судьей с участием судьи церковного; 3)дела третьего разряда, преступления, совершенные церковными людьми, как духовными, так и мирянами. По Уставу Владимира, всеми делами таких людей ведали церковная власть, но и князь оставлял за собою некоторое участие в суде над ними. Наиболее тяжкие преступления, совершенные церковными людьми, душегубство, татьбу с поличным, судил церковный суд, но с участием княжеского, с которым он делился денежными пенями.

Устав Ярослава внес новые понятия в русское право и юридическое сознание. Во-первых, он осложнил понятие о преступлении, о материальном вреде, причиняемом другому, мыслью о грехе, о нравственной несправедливости или нравственном вреде, причиняемом преступником не только другому лицу, но и самому себе. Во-вторых, подвергал юридическому вменению греховные деяния, которые старый юридический обычай не считал вменяемыми, такие как умычка девиц, обида словом. В-третьих, согласно новому взгляду на преступление, осложнял действовавшую систему наказаний, состоявшую из денежных пеней, нравственно-исправительной кары, епитимьи и заключения в церковном доме, соединенного с принудительной работой в пользу Церкви.

Старый языческий родовой союз создавая новый – христианскую семью. Средством для этого было церковное законодательство о браке. Церковными правилами были точно определены степени родства, в которых запрещались брачные союзы. Точными и строгими предписаниями об отношениях между мужем и женой, между родителями и детьми Церковь очищала нравы, вносила право и дисциплину туда, где прежде господствовали инстинкт и произвол.