Уголовно-правовые нормы, становление системы наказания

В уголовном праве Киевской Руси зафиксировано правовое неравенство представителей различных социальных слоев. Это отчетливо видно при рассмотрении отдельных элементов состава преступления. Так, субъектом преступления может быть любой человек, кроме холопа. За действия холопа отвечает его господин. В некоторых случаях потерпевший мог сам расправиться с холопом - обидчиком, не обращаясь к государственным органам, вплоть до убийства холопа, посягнувшего на свободного человека.

Русская Правда еще не предусматривала возрастного ограничения уголовной ответственности, не знала понятия вменяемости, но ей уже было известно понятие соучастия.

Русская Правда различала также ответственность в зависимости от субъективных обстоятельств преступления. В ней нет различия между умыслом и неосторожностью, но выделяются два вида умысла - прямой и косвенный. Это отмечается при ответственности за убийство: убийство в разбое наказывается высшей мерой наказания - потоком и разграблением, убийство же «в сваде» (драке) -  только вирой. По субъективным обстоятельствам преступления различалась и ответственность за банкротство: преступным считалось только умышленное банкротство.

Что касается объективной стороны состава правонарушения, то Русская Правда еще не знала преступлений, совершаемых путем бездействия. Среди имущественных преступлений наибольшее внимание Русская Правда уделяла краже (татьбе). Наиболее тяжким видом татьбы считалось конокрадство, ибо конь был важнейшим средством производства, а также боевым имуществом. Известно и преступное уничтожение чужого имущества путем поджога, наказуемое потоком и разграблением. Такая высокая мера наказания определялась тремя причинами. Во-первых, поджог - наиболее опасный способ уничтожения чужого имущества. Во-вторых, он нередко применялся как средство мести, особенно часто, когда крестьяне хотели отомстить своему господину.

Наконец, поджог имел повышенную социальную опасность, поскольку в деревянной Руси от одного дома или сарая могло сгореть целое село или даже город.

Система наказаний Русской Правды довольно проста. Высшей мерой наказаний, как уже говорилось, был поток и разграбление.

Следующей по тяжести мерой наказания была вира.

За основную массу преступлений назначалась так называемая продажа -  уголовный штраф. За преступления, отнесенные к компетенции церковного суда, применялись епитимьи. Легкой епитимьей считалось          500 поклонов в день.

Епитимья часто соединялась с государственной карой.

Древнерусское право еще не знало достаточно четкого разграничения между уголовным и гражданским процессом, хотя некоторые процессуальные действия (например, гонение следа, свод) могли применяться только по уголовным делам. В целом и по уголовным, и по гражданским делам применялся состязательный процесс, при котором стороны равноправны и сами являются двигателем всех процессуальных действий. Даже в судебном процессе обе стороны назывались истцами.

В Псковской судной грамоте получила развитие такая отрасль права, как уголовное право.

Нормы уголовного права грамоты в сравнении с нормами Русского права более ужесточены, что свидетельствует об обострении классовой борьбы (или социальных противоречий). В Русской Правде преступления именовались общим термином «обидой». Псковская грамота не имеет специального термина для его обозначения, но по разработке понятия преступления она находится на порядок выше.

Под преступлением понималось не только нанесение какого-либо вреда частным лицам, но и причинения ущерба государству и его органам.                 В ст. 7 упоминается такой вид преступления как «перевет», т.е. государственная измена.

«Перевет» считался особо опасным преступлением против государства и карался смертной казнью.

Преступлением против судебных органов считались: вынесение неправосудного приговора, тайный посул или тайная взятка, нанесение ударов судебно-административному лицу, насильственное вторжение в помещение суда, виновные в перечисленных преступлениях наказывались тюремным заключением, и высокой княжеской «продажей» (штрафом), а также денежными взысканием в пользу пострадавшего подверника.

Псковская судная грамота регулирует и имущественные преступления, усиленно охраняя собственность имущих классов и социальных групп от покушения.

В грамоте предусматривалась кража «татьба», причем она различалась на простую и квалифицированную.

Простая кража - это кража в первый раз (по Грамоте и во второй), которая производилась из кладовой, саней, с воза, из лодки, зерна из ямы, кража скота, сена. Эти виды кражи наказывались штрафом в размере 9 денег (ст. 8).

В памятнике есть статья, которая устанавливает денежные взыскания в пользу потерпевшего от 2 до 10 денег и судебные пошлины от 3 до 6 денег за кражу домашних животных.

Квалифицированная кража - это кража, сопровождавшаяся отягчающими обстоятельствами. Это, прежде всего, профессиональное конокрадство кража в третий раз, кража из Псковского Кремля, где хранилась государственная казна («кромская» татьба). За квалифицированную кражу назначалась смертная казнь.

Грамота различает «татьбу» (тайное похищение чужого имущества) и грабеж и разбой (насильственный, открытый захват чужого имущества). Понятием  «наход» грамота выделяет разбой, произведенный шайкой (ст. 1). За грабеж, разбой и наход взыскивался высокий штраф.

К преступлениям против личности относились: убийство («головщина»), нанесение побоев, оскорбление действием. За убийство назначалась княжеская «продажа» в размере 1 рубля и денежное взыскание семье убитого. При отказе в выдаче убийц властью или общиной взыскивалась «дикая вира», как и по Русской правде.

Особым составом преступлений выделены отцеубийство и братоубийство. Население побоев и выравнивание бороды квалифицировалось как оскорбление действием. Если избиение происходило в публичном месте, то виновник карался денежным штрафом в пользу князя и денежным взысканием в пользу потерпевшего. За вырванные бороды взимался высокий штраф 1 рубль.

Существование в Пскове более развитой и суровой системы наказаний свидетельствует о наличии в обществе острых социальных противоречии.

Государственная измена, церковная кража, конокрадство, профессиональное воровство (более 3 раз), поджигательство карались смертной казнью через отсечение головы, сожжение и повешение. Большинство преступлений наказывались «продажей» в пользу князя и денежным взысканием в пользу потерпевшего или его семьи.[15]

3.  Развитие процессуальных правовых норм. Формирование системы доказательств.

В период существования Древнерусского государства судебные функции исполнялись органами власти. По правилу, в чьих руках находилась власть, тот и творил суд, т. е. суд не был отделен от администрации. Князь считался высшим судьей, о чем свидетельствует ряд статей Русской Правды. Ночного вора, если его не убили до рассвета, утром вели на княжеский двор (ст. 40). Закуп имел право отлучаться для подачи князю жалобы на своего господина (ст. 56). Судебные решения князей по отдельным вопросам становились нормами права. Князь осуществлял судебные функции по наиболее важным делам, видимо, совместно с вече. Он же судил бояр и разрешал жалобы на местных судей.

На местах судебные функции осуществляли посадники и волостели. С развитием государства, обострением классовой борьбы увеличилось и количество преступлений, особенно имущественных. Это привело к появлению множества различных вспомогательных судебных должностей. Происходит усложнение и рост судебного аппарата. Русская Правда упоминает о представителях судебной власти мечнике, детском, вирнике, собиравшем виры и продажи с населения, метельнике, собиравшем судебные пошлины, ябедниках и др.

Наряду с судом посадников и волостелей на местах существовал и боярский суд, юрисдикция которого распространялась на население, находящееся в феодальной зависимости от боярина на основании имущественных пожалований. Боярин, как и князь, не все дела решал лично, часть судебных дел разрешали его помощники.

Кроме княжеского и боярского суда на Руси существовал церковный суд. Церковь сумела добиться передачи в ее ведение дел, связанных с самовольным расторжением брака, изнасилованием, похищением женщин, оскорблением, церковным воровством, «зелейничеством», по спорам между мужем и женой об имуществе и др. Церковь имела свои уставы, церковные феодалы осуществляли судебные функции по всем делам, подсудным церкви в отношении всего населения. Они же осуществляли судебные функции по всем делам в отношении лиц, подвластных церкви.

Поскольку в Древнерусском государстве не различалось уголовное и гражданское право, то не было различия и в судопроизводстве. Те дела, которые в позднейшем законодательстве признавались уголовными, и те, которые признавались гражданскими, решались в одинаковом порядке.

Судебный процесс по Русской Правде носил состязательный характер, т. е. проходил при активном участии сторон в форме своеобразного спора. Обе стороны назывались истцами, чаще всего они пользовались почти одинаковыми судебными правами.

На суде стороны обыкновенно окружались толпой родственников и соседей, которые являлись пособниками. Процесс осуществлялся средствами, требовавшими личного присутствия сторон, например, испытание железом, водой, принесение клятвы – «присяги», выступление в судебном поединке – «поле». В «Русской Правде» нет достаточных указаний о том, как начиналось судебное преследование и судебный процесс. Вместе с тем в Русской Правде содержатся статьи, которые говорят о немалой роли судебных органов в установлении процессуальных отношений сторон. Обвиняемый, не явившийся в суд, мог быть задержан судебными органами и подвергнут аресту. По смыслу статей Русской Правды для ареста обвиняемого не требовалось каких-то определенных оснований. Он мог быть задержан по заявлению обвинителя.

Особенно активной роль государственных органов была в преследовании за совершение особо тяжких преступлений (например, за убийство). Большая ответственность за отыскание преступника возлагалась и на крестьянские общины. В Русской Правде говорится об особой форме поиска преступника - гонение следа. Предполагалось, что там, где теряются следы, находится преступник. Если след терялся на большой дороге или в степи, то розыски прекращались. Гонение следа влекло за собой для общины (верви), в которой терялись следы убийцы, обязанность самой продолжать розыск преступника и выдать его властям или уплатить дикую виру. Если совершалось не убийство, а другое преступление, то вервь обязана была возместить ущерб и уплатить штраф (ст. 3, 77).

Защищая право собственности феодалов на различные вещи и на холопов, Русская Правда большое внимание уделяла определению порядка отыскания пропавших вещей и холопов. В ней имеется ряд статей, посвященных своду - досудебной форме установления отношений между будущим истцом и ответчиком.

К своду прибегали при похищении вещи или холопа. Пострадавший должен был объявить о пропаже на торгу (базарной площади). Это объявление называлось закличем. Если по истечении трех дней после заклича вещь находилась, то лицо, у которого она была найдена, признавалось ответчиком. Ответчик должен был не только возвратить вещь, но и уплатить штраф. Если заклич не был произведен, или если вещь была найдена до истечения трех дней, или, наконец, если эта вещь была найдена не в своем городе или общине, а обладатель пропавшей вещи не сознался в хищении, то тогда приступали к своду.

Свод мог продолжаться до тех пор, пока не находился похититель. Но если оказывалось, что похитителя нужно искать вне города, то собственник мог производить свод только до третьего лица, которое было обязано вручить собственнику вещи ее стоимость деньгами, а затем имело право продолжить свод. При отыскании похищенного холопа собственник не вел свод дальше третьего лица. Третий добросовестный приобретатель передавал холопа собственнику, а сам мог вести розыски похитителя и продолжать свод.

Если свод заканчивался отысканием вора, он должен был уплатить вознаграждение тому, кому он продал похищенную вещь, и уплатить штраф. Иногда свод заканчивался тем, что приобретатель вещи не мог доказать добросовестность ее приобретения. Наконец, свод мог привести к границам государства. В этих двух случаях добросовестный приобретатель очищался от обвинения указанием на двух свидетелей покупки, которые приносили присягу.

При судебном разбирательстве стороны доказывали свою правоту при помощи судебных доказательств. Основными судебными доказательствами были собственное признание и наличие свидетелей – послухов.

Если одна сторона не могла добиться признания другой стороны и если послухи и видоки давали одинаково благоприятные показания, то прибегали к ордалиям, т. е. испытанию водой и железом. Исследователи полагают, что испытание железом заключалось в схватывании руками раскаленного куска железа. Правым считался тот, кто не обжигался. Испытание водой заключалось в том, что обвиняемого связывали веревкой и бросали в воду. Если он шел ко дну, то считался невиновным и вытаскивался. Средством доказательства был и судебный поединок (поле). Победивший на поединке выигрывал процесс. Очень часто применялась присяга.

В Русской Правде  нет постановлений о вторичном рассмотрении дела по жалобе недовольной стороны, но иногда по решению, князя оно проводилось заново.

Статья 74 предусматривала вознаграждение княжеской администрации за осуществление ими судебных функций, а ст. 86 устанавливала «железный урок»: 40 гривен - в казну, 5 гривен - мечнику.

Судебные пошлины законом рассматривались как плата судье за решение дела, и - ст. 107 предусматривала их размеры в зависимости от характера дела, указывала на круг должностных лиц, в пользу которых они поступали.

Псковская судная грамота содержит в своих статьях постановление о таком судебном представительстве, как пособничество, неизвестном Русской Правде, которое в ранний период применялось для женщин, подростков, монахов, старых и глухих людей (ст. 58).

Ответчик мог выставить на поединок с послухом противной стороны «наймита» (ст. 21,36). Женщины же в тяжбах между собой не имели права выставлять вместо себя бойцов (ст. 119).

При поединке побежденный проигрывал процесс.

Своеобразной формой процесса был «извод». Суть процесса заключалась в том, что добросовестный приобретатель, чтобы снять с себя подозрение в незаконном присвоении чужой вещи, должен был указать лицо, у которого он купил имущество (ст. 54).

Различались «вольная рота» и «судебная рота». «Вольная рота» - это принесение добровольной присяги по требованию истца (ст. 116), причем ответчик по «татьбе» «вольную роту» давал на том месте, где произошла кража (ст. 34,35). «Судебная рота» - присяга на суде по требованию суда (сторона, не явившаяся на суд для присяги, проигрывала процесс (ст. 99). Ряд статей регламентирует порядок взимания и размеры судебных пошлин в пользу князя и других представителей судебной власти. Грамота не предусматривает пересмотр уже разрешенных судом дел, если не возникало подозрений о подлинности документов, служивших доказательствами.

 

Заключение

Русская Правда, во всех её редакциях и списках, является  памятником громадного исторического значения. На протяжении нескольких веков она служила основным руководством при судебном разбирательстве. В том или ином виде Русская Правда вошла в состав или послужила одним из источников позднейших судных грамот: Псковской судной грамоты, Двинской уставной грамоты 1550 года, даже некоторых статей Соборного Уложения 1649 года. Долгое применение Русской Правды в судебных делах объясняет нам появление таких видов пространной редакции Русской Правды, которые подвергались переделкам и дополнениям ещё в XIV и XVI век.Киевская Русь - это колыбель трех братских народностей: русских, белорусов и украинцев. Хотя Русская Правда и княжеские церковные уставы возникли в столице русского государства, в Киеве, их нельзя считать только памятниками Киевской земли. Русская Правда не только обобщила развитие права всего русского государства с IX века, но и повлияла на развитие правовых норм других русских земель в период распада Киевского государства.В многочисленных трудах Русская Правда рассматривалась в самых различных аспектах: юридическом, историческом, лингвистическом.Русская Правда – подлинный памятник права в истории русской культуры, а взятая в окружении других законодательных памятников, она представляется понятнее, яснее и величественнее. Псковская Судная грамота по сравнению с Русской Правдой отражает новый этап развития русского феодализма - в этом ее ценность как исторического и историко-правового источника. Используя известные памятники права, составители грамоты не слепо копировали их нормы, а перерабатывают в соответствии с реальными условиями Псковской земли и с содержанием псковской пошлины. Несмотря на отдельные неувязки, отражающие длительную и сложную историю памятника, грамота в целом представляет собой лишенный логических противоречий цельный свод средневекового русского феодального права, свидетельствующий о внимательной и квалифицированной редакторской работе и о достаточно высоком уровне юридического мышления ее составителей.Знание истории права своей страны помогает понять как исторические события, происходившие в стране, так и истоки современного права. Однако нельзя забывать, что в законе устанавливалась лишь должное поведение людей. Порой нормы, закрепленные в законе, и их реальное воплощение напрактике были весьма различными. Тем не менее, сопоставление одного закона с другим и с иными историческими источниками, да и сам анализ того или иного закона, позволяют с высокой степенью достоверности восстановить истинную картину общества. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Беляев И.Д. История русского законодательства. - СПб.: Лань, 1999. - 125 с.

2. Исаев И.А. История государства и права России. – М.:Юрист, 1999. - 608 c.

3. Карамзин Н.М. Записки о Древней и Новой России в ее политическом и гражданских отношениях. – М.:Издательство Московского университета, 2006. - 302 с.

4. Котляр Н.Ф. Древнерусская государственность. – СПб.: Алтейя, 1998.- 408 с.

5. Краснов Ю.К. История государства и права России. Учебное пособие. ч. 1. – М.: Российское педагогическое агентство, 1997. – 288 с.

6. Мартысевич И.Д. Псковская Судная грамота. Историко-юридическое исследование.– М.: Издательство Московского университета, 1988. – 390 с.

7. Мартышин О.В. Вольный Новгород – общественно-политический строй и право феодальной республики. – М.: Русское право, 1992.- 384 с.

8. Псковские летописи. Выпуск 2/ под редакцией Насонова А.Н. - М.: Издательство АН СССР, 1955. - 568 с.

9. Российское законодательство. В 9-ти томах. Т.1. Законодательство Древней Руси. - М.: Юрид. лит., 1984. - 432 с.

10. Свердлов М.Б. От закона Русского к Русской Правде. – М.: Наука, 1988. - 478 с.

11. Соловьев С.М. Сочинения в18 кн. Кн. 1-3. Т. 1-5. История России с древнейших времен. - М.: Голос, 1993. - 768 с.

12. Хрестоматия по истории государства и права России. Учебное пособие / под редакцией Титова Ю.П. 2-е изд. перераб. и доп. - М.: ТК Велби, 2005. - 464 с.

13. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период/Под ред. Ю.П.Титова и О.И.Чистякова.  – М.: Наука, 1990. - 480 с.

14. Хрошкевич А.Л. Торговля Великого Новгорода с Прибалтикой и Западной Европой в XIV, XV вв. - М.: Издательство Академии наук СССР, 1963. - 345 с.

15. Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы. ч.1. - М.: Издательство Академии наук СССР, 1948. - 237 с.

16. Чистяков О.И. История отечественного государства и права. ч.1. М: Юрист, 2007. – 245 с.

17. Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. – М.: Госюриздат, 1949. - 543 с.

18. Янин В.Л. Новгородская феодальная вотчина. - М.: Наука, 1981. – 207 с.

[1] Зимин, А.А. Памятники русского права/Под редакцией Юшкова С.В. М: 1953 г. с.321-331 .

[2] Исаев И.А. История государства и права России. – М., 1999. с.300-310.

[3] Самоквасов Д.Я. Курс лекций по истории русского права. М., 1906. с. 120-125.

[4] Свердлов М.Б. От закона Русского к Русской Правде. – М.:Наука, 1988. с. 100-119.

[5] Свердлов М.Б. От закона Русского к Русской Правде. – М.:Наука, 1988. с. 317-319.

[6] Черепнин, Л.В. Русские феодальные архивы Ч.1. М: Лениздат. 1948 г. с. 237.

[7] Мартысевич И.Д. Псковская Судная грамота. Историко-юридическое исследование.– М.: Издательство Московского университета, 1988. – с. 234-243.

[8] Черепнин, Л.В. Русские феодальные архивы. Ч.1. М: Лениздат. 1948. с. 237.

[9] Псковская Судная Грамота//Хрестоматия по истории государства и права СССР дооктябрьского периода./Под ред Титова, Чистякова. М: Юридическая литература. 1990. с. 480.

[10] Черепнин, Л.В. Русские феодальные архивы. ч.1. М: Лениздат. 1948. с. 215 – 216.

[11] Псковская Судная Грамота//Хрестоматия по истории государства и права СССР дооктябрьского периода./Под ред Титова, Чистякова. М: Юридическая литература. 1990 г. с. 345-350.

[12] Кафенгауз, Б.Б. Древний Псков. Очерки по истории феодальной республики. М. 1969. с. 434-435.

[13] Псковская Судная Грамота//Хрестоматия по истории государства и права СССР дооктябрьского периода./Под ред Титова, Чистякова. М: Юридическая литература. 1990. с. 321-322.

[14] Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы. ч.1. М: Лениздат. 1948. с. 237.

[15] Мартысевич И.Д. Псковская Судная грамота. Историко-юридическое исследование.– М.: Издательство Московского университета, 1988. – с. 298 - 300.