Декабристы и Владимирский край.

В первый год XIX столетия в России произошли два не связанных между собой и разных по общественному звучанию события: последний в отечественной истории дворцовый переворот, закончившийся насильственной смертью императора Павла, и смерть в монастырском заточении 70-летней подольской помещицы Дарьи Николаевны Салтыковой, известной больше по прозвищу «Салтычиха». Кончили земные дни два деспота (один деспот на тро­не, другой - в поместье), олицетворявшие целую эпоху. Наступило, по словам поэта, «дней Александровых пре­красное начало». Передовые люди с именем нового императора связывали надежды на глубокие преобразования страны: введение демократических свобод, конституционного строя, отмену крепостного рабства. Александр I, казалось, на первых порах оправдывал эти надежды. Приблизил к себе выдающегося реформатора Михаила Михайловича Сперанского. Выходец из скромной семьи приходского священника с. Черкутина Владимирской губернии, М. М. Сперанский по поручению царя приступил к разработке реформы государственного строя России и в короткий срок представил план преобразований «Введение к уложению государственных законов». Речь шла о превращении России из самодержавной деспотии в конституционную монархию, правовое государство. В перспективе, по замыслам Сперанского, должно быть покончено и с крепостным строем.

Но преобразовательная деятельность М. М. Сперанского вызвала недовольство сановной бюрократии, которая третировала его как выскочку, поповича, обвиняла в государственной измене. Стоявшие у трона силы не хо тели реформ, грозивших им утратой привилегий и влас­ти. Александр I внял их голосу. Реформатор был принесен в жертву консерваторам, отстранен от государственной службы и в марте 1812 г. по велению царя сослан в Нижний Новгород, а затем - в Пермь. Через четыре года ссылка кончилась, Сперанский снова поступил на госу­дарственную службу, однако к реформам конституцион­ного преобразования России больше не возвращался.

Утратив надежды на верховную власть, «лучшие лю­ди из дворян» берут инициативу в свои руки. В России возникло освободительное движение. Его цель - ликвида­ция абсолютистского режима и крепостничества. Ядро движения составили офицеры - участники Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов русской армии. Они создали подпольную организацию для совершения революционного переворота. Восстание 14 декабря 1925г., давшее имя первому поколению революционеров декабристы, закончилось поражением. Самодержавию удалось подавить восстание, но остановить освободитель­ное движение оно уже не могло.

Ряд участников декабристского движения был связан с владимирским краем: одни родились здесь, семьи дру­гих имели имения и входили в местную дворянскую кор­порацию. Из владимирских дворян вышел Николай Ва­сильевич Басаргин. Род Басаргиных известен в крае с XVII столетия.

Н. В. Басаргин родился в 1799 (или 1800) году в с. .Липна. Дом Басаргиных сохранился до наших дней. У Николая Васильевича было два брата. Отец мало зани­мался воспитанием детей. По словам сына, он был «чело­век чрезвычайно добрый, но с устарелыми помещичьими понятиями и считал образование скорее роскошью, чем необходимостью». Воспитанием детей занималась мать. После ее смерти дети были предоставлены самим себе. • До 17 лет, - вспоминал Н. В. Басаргин, - я бил баклуши в деревне у отца». Образование получил в Московском учебном заведении для колонновожатых, откуда был вы­пущен прапорщиком и оставлен при школе «для препода­вания математических лекций». В 1820 г. откомандиро­ван в Тульчин, во вторую армию. Перед поездкой на юг II. В. Басаргин месяц провел у отца в деревне. За отличие по службе в 1821 г. он произведен в подпоручики и назна­чен адъютантом начальника Главного штаба второй ар­мии П. Д. Киселева, а год спустя старшим адъютантом Г на иного штаба. Кажется, самой судьбой ему предназна­чено было быть декабристом. В школе колонновожатых царил дух вольномыслия. Из нее вышло 23 декабриста, в их числе четверо из Владимирской губернии. Во второй армии, где проходила служба молодого офицера, сложилась одна из крупнейших декабристских организации Южное общество. В 1819 г. Н. В. Басаргин вступил в Союз благоденствия, а после его роспуска стал членом Южного общества, вошел в его руководящий центр - Директорию, возглавляемую П. И. Пестелем.

Н. В. Басаргин был арестован в декабре 1825 г., доставлен в Петербург и водворен в Петропавловскую крепость. Его приговорили к каторжным работам на 20 лет. (Позднее срок сократили до 10 лет.) Каторгу отбывал па Петровском заводе. После каторги Н. В. Басаргин 20 лет находился в Сибири на поселении и только по амнистии в 1856 г. возвратился в Европейскую Россию. Вначале по селился у своего родственника в Смоленской губернии, а в 1858 г. купил имение Вареево в Покровском уезде. Умер в 1861 г. в Москве, за две недели до отмены крепостного права. Н. В. Басаргин многое сделал для того, чтобы поведать потомкам правду о своей эпохе и о том великом и трагическом движении, участником которого он был. Его перу принадлежат замечательные мемуары и публицистические произведения: «Записки», «Воспоминания», рассказы, статьи, неоднократно издававшиеся в пе­чати.

Из владимирских дворян вышел декабрист Михаил Матвеевич Спиридов. Его дед Григорий Андреевич Спиридов - адмирал, герой знаменитого Чесменского сражения. За участие в этой победоносной битве получил большую вотчину в будущей Владимирской губернии.

Родился Михаил Матвеевич в 1796 г. Воспитание получил в семье. Его домашним образованием руководила мать. М. М. Спиридов хорошо владел французским и немецким языками, знал историю и географию. В службу вступил урядником во второй полк Владимирского ополчения, которым командовал родной дядя Г. Г. Спиридов, первый комендант освобожденной Москвы. В 1813 г. перешел в регулярную армию и проделал с ней заграничные походы. Учавствовал в сражениях у Люцена (орден св. Анны 1 \\

Степени), Дрездена, Кульма, Лейпцига, во взятии Парижа (орден св. Владимира 4-й степени). Закончил войну прапор­щиком и в 1813 г. вернулся в Россию. Тогда ему было 17 пег. Оставаясь на военной службе, он быстро продвигался и чипах и летом 1825 г. был произведен в майоры.

М. М. Спиридов принадлежал к новому поколению русских офицеров, воспитанных на идеях французских просветителей, с обостренным чувством патриотизма, проникнутым горячим желанием видеть свою родину свободной и процветающей. Пензенский полк, в котором слу­жил Спиридов, находился на Украине. Офицеры жили в крестьянских хатах и имели возможность наблюдать Жизнь крепостных крестьян. Спиридова поразила край­няя бедность крестьян, несмотря на их неустанный земле­дельческий труд. В 1825 г. М. М. Спиридов вступил в Об­щество соединенных славян, имевшее целью создать союз Свободных славянских народов. Славянский союз и Юж­ное общество действовали параллельно и независимо друг от друга. В сближении и объединении их большую роль как раз и сыграл Спиридов, избранный славянами в каче­стве посредника. Он неоднократно встречался с С. Мура­вьевым-Апостолом и другими руководителями южан, об­суждал тактические вопросы движения. Осужден по самому жестокому разряду - в каторжную работу вечно (позднее срок каторги сокращен до 15 лет). Наказание от­пивал в крепостях Кексгольма, Шлиссельбурга, а затем в Читинском остроге и на Петровском заводе. Умер на по­селении в 1854 г., не дожив двух лет до амнистии.

На крутом берегу Колокши, среди полей и перелесков живописно раскинулось большое село Варварино, а на его окраине - бывшая усадьба помещиков Митьковых. Здесь 29 ноября 1791 г. родился будущий декабрист Михаил Фотиевич Митьков. Когда-то барский дом окружали великолепный липовый парк, спускавшийся террасами к реке, и большой фруктовый сад. От самого дома к реке пел красивый спуск, обсаженный кустарниками и деревьями, который заканчивался на берегу как раз против ис­кусственного островка. Возможно, с этого островка позд­нее И. Е. Репин написал картину «Вид села Варварино».

Отец - майор, надворный советник Фотий Михайлович ; мать - Александра Максимовна, урожденная Демидова. За отцом в Пензенской и Владимирской губернии к числилось 1420 крепостных душ. М. Ф. Митьков воспитывался

в кадетском корпусе, откуда выпущен прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк. Участвовал в антинаполеоновских войнах. В 1807 г. за сражение под Фридландом награжден орденом св. Анны 4-й степени. В Отечественную войну вступил поручиком. Участник Бородинской битвы (награжден золотой шпагой за храбрость), сражений у Тарутино, Малоярославца, Красного (награжден орденом св. Владимира 4-й степени с бантом) и заграничных походов (бои у Люцена, Бауцена, награжден орденом св. Анны 2-й степени, у Дрездена, Кульма, Лейпцига - награжден алмазными знаками ордена св. Анны 2-й степени, взятие Парижа). Войну закончил штабс-капитаном. После войны дослужился до полковника.

После войны передовая молодежь увлекалась масонством. Оно привлекало идеями равенства и нравственного совершенствования. Не избежал этой моды и молодой офицер Митьков. В течение пяти лет (вплоть до закрытия лож) он состоял в ложе «Соединенных друзей». В 1821 г. вступил в Северное общество декабристов и деятельно участвовал в подготовке восстания в Москве. Осужден Верховным уголовным судом по II разряду. Приговорен в каторжную работу на 20 лет, позднее срок сократили до 10 лет. Содержался в Свеаборгской, Свартгольмской и Кексгольмской крепостях более полутора лет, а затем отправлен в Сибирь. Отбывал наказание в Читинском остроге и Петровском заводе. Умер на поселении в 1849 г. в Красноярске. Дом и вещи Митькова в Сибири были про даны комитетом, в который вошли декабристы И. И. Пущин, В. Л. Давыдов и М. М. Спиридов, а вырученные деньги розданы ссыльным декабристам.

В Александровском уезде, недалеко от Сергиева Поен да лежало большое село Успено-Мухановское – родовое имение шталмейстера (придворный чин 3-го класса) А. И. Муханова, отца декабриста Петра Александровичи Муханова (1798-1854). Детство и отрочество будущего декабриста прошли в Москве, но П. А. Муханов часто навещал родовое имение во Владимирской губернии, к кото­рому был очень привязан.

П. А. Муханов учился в Московском университете, в затем в Московской школе колонновожатых. В 1825 г. - штабс-капитан лейб-гвардии Измайловского полка. Бу­дучи в отпуске, в этом году П. А. Муханов в последний раз посетил Мухановское.

Петр Александрович был человеком разносторонне одаренным. Его интересы никогда не замыкались узкими границами армейского быта. В 1822 г. вместе с П. Н. Ара­повым он написал либретто к опере Алябьева «Лунная ночь, или домовые», его статьи печатались в журналах «Сын отечества», «Северный архив», «Московский теле­граф», а в альманахе М. П. Погодина «Урания» помещен его очерк из московской жизни «Светлая неделя в Моск­ве». Муханов был близок с К. Ф. Рылеевым, который посвятил ему свою думу «Ермак».

П. А. Муханов состоял в «Союзе благоденствия», знал о существовании Южного и Северного обществ, но, видимо, ни в одно из них не вступал, участвовал в совеща­ниях декабристов в Москве после восстания на Сенатской площади. Тем не менее был арестован и осужден по IV разряду, приговорен к каторге на 12 лет (срок сокращен до 8 лет). Отбывал наказание в Свеаборге, Выборгской крепости, а затем Читинском остроге и Петровском заво­де. Умер на поселении в Иркутске.

С Владимирским краем так или иначе связаны многие известные и малоизвестные декабристы, что дало основа­ние академику М. В. Нечкиной говорить о владимирском гнезде» декабристов. С. Николаевское Юрьев-Польского уезда принадлежало И. С. Одоевскому - отцу члена Север­ного общества, участника восстания на Сенатской площади, поэта-декабриста, автора знаменитого ответа на сти­хотворное послание А. С. Пушкина к декабристам в Си­бирь Александра Ивановича Одоевского. Декабрист неоднократно бывал в имении отца до своего ареста, пи­сал в Николаевское письма из Сибири.

Другой член Северного общества, активный участник восстания 14 декабря 1825 г. в Петербурге поручик лейб-гвардии Гренадерского полка, осужденный по 1 разряду,

Николай Алексеевич Панов имел с братом имения в Пензенской, Калужской и Владимирской губерниях. Правда, точно установить, где находилось владимирское поместье Пановых, краеведам не удалось, предполагают только, что оно размещалось где-то в Александровском уезде.

Член ранних декабристских организаций Союза спасе­ния, Союза благоденствия и Московской управы Северного общества, Павел Иванович Колошин, служивший советником Московского губернского правления, в 1824 г. женился на А. Г. Салтыковой, владелице села Смольном Покровского уезда, и, таким образом, стал помещиком Владимирской губернии. Активной роли в декабристском движении не играл. Поэтому после семимесячного содержания в Петропавловской крепости был выпущен на волю с отставкой от службы, с запрещением въезда в обе столи­цы и установлением секретного надзора. Жил в своем имении Смольново, пока не разрешили жить в Москве (1831 г.) и Петербурге (1844 г.). Последние 20 лет жизни был слеп. Умер в 1854 г. в Москве. В 30-х годах семья Колошиных близко сошлась с семьей Толстых. На конец 30-х годов падает детская любовь будущего великого писа­теля и дочери декабриста Софьи (им было в то время по К) 11 лет), описанная Л. Н. Толстым в повести «Детство».

Прочные семейные узы связывали Владимирский край и виднейшего руководителя декабристского движения Павла Ивановича Пестеля. Его сестра Софья Ивановна владела селом Васильевским в Меленковском уезде, а брату Борису Ивановичу принадлежала часть села Станки Вязниковского уезда. Второй брат Александр Иванович, благодаря браку с Гудович, стал владельцем сел Новоселки, Вача и ряда других деревень в Муромском уезде. Павел Иванович посещал вотчины своих родственников. Его приезды обрастали легендами. По одной из них, На вел Иванович и брат его Борис Иванович сожгли вотчинные книги, в которых были записаны недоимки оброчных крестьян с. Станки. Станковские крестьяне долго помнили о событиях 1825 г. и трактовали их по-своему: «...нашего барина Павла Ивановича Пестеля вместе с Myравьевым-Апостолом и другими повесил Николай I за то, что они хотели освободить крестьян». Еще в конце 80-х

годов XIX в. крестьяне называли свою сельскую общину Пестелевой. Потомки Пестелей были внесены в книгу дворянских родов Владимирской губернии.

Из владимирских дворян вышли: член декабристского Военного общества, участник Отечественной войны и за­граничных походов генерал-майор Ф. В. Акинфов (позд­нее суздальский уездный и владимирский губернский (1833-1836 гг.) предводитель дворянства, сенатор, член Комиссии о построении храма Христа Спасителя в Моск­ве); член Союза благоденствия Р. В. Любимов, арестован­ный по делу декабристов в январе 1826 г. в Юрьеве-Поль-ком и после трехмесячного заключения в крепости от­правленный к месту службы без каких-либо последствий. Двадцать четвертого мая 1829 г. в тюрьме суздальского Спасо-Евфимиева монастыря скончался «секретный уз­ник» князь Федор Петрович Шаховской. В 1816-1821 гг. 111аховской был членом Союза спасения и Союза благоден­ствия, участвовал в Московском заговоре 1817 г., но затем отошел от декабристского движения и мирно жил в име­нии жены в Ардатовском уезде Нижегородской губернии. Верховный уголовный суд, однако, осудил его по VIII раз­ряду. Шаховской был лишен дворянства, чинов и пригово­рен к бессрочной ссылке в Сибирь. Допросы, каземат Пет­ропавловской крепости, тяжелая сибирская дорога, ссыл­ка подорвали его здоровье. Наступило полное психическое расстройство. Царь отказал жене князя в просьбе взять его в свое имение, а повелел перевести в Суздальский монас­тырь, куда декабрист и был доставлен 6 марта 1829 г. Ша­ховского привезли в Суздаль больным не только душевно, но и физически. У него были отморожены нос, ухо, пальцы левой ноги и пальцы рук. В монастыре его заточили в оди­ночную камеру, лишили всяких связей с миром. Даже его слуге запретили выходить из тюрьмы. Круглые сутки его камера находилась под бдительным надзором унтер-офи­цера и двух солдат. Ф. П. Шаховской понял, что из ссыль­ного он превращен без всякого суда в арестанта с двойной охраной. Пытался протестовать: объявил голодовку. Через 18 дней, не прекратив голодовки, Шаховской умер. Похо­ронен на монастырском арестантском кладбище. Это един­ственная могила декабриста на Владимирской земле.

Расправившись с декабристами, царизм был озабочен тем, чтобы память о них исчезла из общественного созна­ния. О декабристах и их деле запрещалось упоминать в пе­чати. Переписка родных с каторжанами и ссыльными подвергалась двойной цензуре. На письмах в Сибирь и из Сибири воспрещалось писать фамилии и имена декабрис­тов, теперь каждый из них официально именовался: «го­сударственный преступник». Но вытравить из обществен­ной памяти события 1825 г. было невозможно. В столицах и ряде провинциальных городов возникали тайные круж­ки молодежи, пытавшейся продолжить дело декабристов.

Летом 1827 г. во Владимире было раскрыто тайное обще­ство во главе с Петром Асининым. Асинин - дворянин из Вязниковского уезда, 20 лет, бывший гимназист служил канцеляристом в губернском правлении. Общество имело цель: ни много ни мало, организовать убийство царя и совер­шить государственный переворот. В нем состояло 15 членов из канцелярских служителей. Среди них оказался провока­тор, который и выдал организацию. При обыске у Асинина нашли бумаги, которые судьи определили как «мерзкие» и «похабные» и постановили их сжечь. Среди бумаг были дневник Асинина, «Клятвенное обещание» и «Правила». «Клятвенное обещание» являлось присягой, которую при­нимали заговорщики при приеме в тайное общество. Текст «Клятвы» был, как установило следствие, скопирован с «присяги польского тайного общества». «Правила» же, очевидно, служили программой общества, которая состояла из 18 пунктов, один из которых гласил: «... стараться все­мерно к искоренению императорской фамилии и свойственников ее ». (Полные тексты документов до нас не дошли: как сказано выше, они были сожжены по решению суда.)

Разумеется, кружок Асинина серьезной угрозы для самодержавия не представлял. Тем не менее суд решил: «лиша Петра Асинина чинов и дворянского достоинства сослать в Сибирь в работу». Остальных, проходивших по делу, отпустили без всякого наказания.

Дело о тайном обществе еще не было закончено, когда во Владимире появилась прокламация в стихах «Ода Свобода...». «Ода» написана от руки. В ней неизвестный ав­тор грозит беспощадной местью царю-тирану и выражает уверенность, что «придет златое время, свободы солнце И нам взойдет. И озарит объятых тьмою». Под одой стоя­ла подпись: «Северное 3-е тайное общество мстителей». Открыть сочинителя «пасквиля» не удалось. Высочай­шим повелением (о деле было доложено Николаю I) след­ствие было прекращено. Оба события - создание тайного общества и распространение крамольной оды - свидетель­ствовали о наивном подражании наших героев декабристам. Они даже лексику заимствовали у декабристов. Но не этот юношеский дилетантизм заслуживает внимания. События эти говорили о нарастании кризисных явлений в общественном сознании даже в провинции. Зрел глубокий общенациональный политический кризис, вы­ход из которого страна могла найти только на пути корен­ных преобразований.

 

 

 

 

 

 

Литература

1. История Владимирского края с древнейших времен до наших дней. Под редакцией доктора исторических наук, профессора ВГПУ Д. И. Копылова, ООО «ДЮНА» 2001г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

.