Типология конфликтов по сферам.

Понятие конфликта.

В научной литературе, впрочем, как и в публицистике, конфликт трактуется неоднозначно. Существует множество определений это­го термина. Наиболее распространенный подход состоит в опреде­лении конфликта через противоречие как более общее понятие и прежде всего — через социальное противоречие.

Развитие любого общества представляет собой сложный процесс, который совершается на основе зарождения, развертывания и раз­решения объективных противоречий. Признавая это на словах, гос­подствовавшая в течение десятилетий марксистская теория, по су­ществу, не относила это к советскому обществу. Известно, что один из идеалов социализма состоял в изживании классовых конфликтов. Именно поэтому еще в конце 30-х гг. у ряда авторов появилась идея «бесконфликтности» развития социалистического общества, отсут­ствия в нем антагонистических противоречий. Наиболее полно эта идея была представлена в тезисе о полном соответствии производ­ственных отношений характеру производительных сил при социа­лизме.

Позднее было признано, что это соответствие проявляется не всегда, а лишь тогда, когда противоречия объединяются неким един­ством противоположных друг другу сторон, т.е. соответствие было представлено на раннем этапе развития противоречий, когда про­тивоположности еще объединены в рамках единства. В то же время; большинство тогдашних социальных философов, занятых поисками основного противоречия социализма, считали таковым противоре­чие между производительными силами и производственными отно­шениями. Иногда — между производством и потреблением, старым и новым и т.п

Так или иначе, проблема противоречий в нашей литературе раз­рабатывалась, чего нельзя сказать о теории конфликтов; ей, по су­ществу, не уделялось никакого внимания. Между тем противоречия и конфликт, с одной стороны, не могут рассматриваться как сино­нимы, а с другой — противопоставляться друг другу. Противоречия, противоположности, различия — это необходимые, но недостаточ­ные условия конфликта. Противоположности и противоречия пре­вращаются в конфликт тогда, когда начинают взаимодействовать силы, являющиеся их носителями. Таким образом, конфликт - это проявление объективных или субъективных противоречий, выражающееся в противоборстве сторон.

 Иными словами, конфликт — это процесс, в котором два (или более) индивида или группы активно ищут возможность помешать друг другу достичь определенной цели, предотвратить удовлетво­рение интересов соперника или изменить его взгляды и социаль­ные позиции. Термин «конфликт», кажется, может быть распро­странен на многие явления, вплоть до борьбы с неодушевленными предметами (в борьбе за существование, например). Но в социаль­ном конфликте все стороны представлены людьми, группами людей. Под социальным конфликтом обычно понимается тот вид про­ тивостояния, при котором стороны стремятся захватить территорию либо ресурсы, угрожают оппозиционным индивидам или группам, их. соб­ственности или культуре таким образом, что борьба принимает форму атаки или обороны. Социальный конфликт включает в себя активность индивида или групп, неумышленно блокирующих функцио­нирование или наносящих ущерб другим людям (группам). Заме­тим, что в конфликтологии используются и такие термины, как «споры», «дебаты», «торги», «соперничество», «контролируемые сражения», «косвенное» и «прямое» насилие. У многих исследова­телей конфликт ассоциируется с масштабными, историческими из­менениями.

Некоторые рассматривают, например, конфликт общества с при­родой или конфликт человека с самим собой. В этих случаях слово «конфликт» для подобных ситуаций не всегда подходит, поскольку оно неадекватно общепринятому представлению.

Итак, для социального конфликта всегда необходимы по мень­шей мере две противодействующие стороны. Их поступки обычно направлены на достижение взаимоисключающих интересов, что ведет к столкновению сторон. Именно поэтому всем конфликтам свойственно сильное напряжение, которое побуждает людей так или

иначе менять поведение, приспосабливаться либо «ограждаться» от данной ситуации.

В отечественной научной литературе наиболее полное опреде­ление социального конфликта дал, на наш взгляд, Е.М. Бабосов:

 «Конфликт социальный (от лат,  — столкновение) есть предельный слу­чай обострения социальных противоречий, выражающийся в многообразных формах борьбы между индивидами и различными социальными общностями, направлен­ной на достижение экономических, социальных, политических, духовных интересов и целей, нейтрализацию или устранение действительного или мнимого соперника и не позволяющей ему добиться реализации его интересов».(2)

«Конфликт социальный складывается и разрешается в конкретной социальной ситуации в связи с возникновением требующей разрешения социальной проблемы. Он имеет вполне определенные причины, своих социальных носителей (классы, нации, социальные группы и т.д.), обладает определенными функциями, длительнос­тью и степенью остроты».(9)

Правда, это определение, схватывая основную суть дела, не от­ражает всех черт конфликта, в частности его психологизма. Эта осо­бенность прослеживается и в работе Ю.Г. Запрудского «Социальный конфликт»:

«Социальный конфликт — это явное или скрытое состояние противоборства объ­ективно расходящихся интересов, целей и тенденций развития социальных субъектов, прямое и косвенное столкновение социальных сил на почве противодействия существующему общественному порядку, особая форма исторического движения к новому социальному единству».(3)

Здесь все верно, но слишком масштабно. Не оказалось места для бытовых, семейных, трудовых — словом, конфликтов более «низко­го уровня», а их не следует игнорировать.

Приведем еще одно определение, принадлежащее В.И. Сафьянову:

«Конфликт в общении» — это насильственное межличностное противоборство, связанное с сознательным ущемлением нравственного достоинства и потребностей партнера».(8)

Конфликт, считает он, имеет место только тогда, когда ущемля­ется достоинство (как правило, насильственно) хотя бы одного из субъектов общения. В данном случае конфликт отличается от противоречия, от борьбы противоположностей степенью ущемления нравственного достоинства. Здесь, как видим, подчеркнут прежде всего личностный, психологический аспект.

Сегодня, как уже отмечалось, при изучении различных сфер об­щественной жизни исследователи широко применяют так называе­мый конфликтологический подход. Например, в политическом ис­следовании фокусируется внимание на соревновании между людьми и группами за ценности, имеющие политическую значимость. В меж­дународной политике конфликтологический подход, с нашей точки зрения, является основным. Этот подход можно использовать и в юриспруденции, когда преступление рассматривается как результат конфликта между людьми, прослеживается механизм его возникно­вения; конфликт продолжается и в судебном процессе (обвиняемый и его защитник, с одной стороны, обвинитель — с другой). Ниже эти проблемы будут рассмотрены подробно.

В завершение надо упомянуть и о явлениях, близких к конфликту, таких, как соревнование, состязание, конкуренция. В принципе, в указанных случаях имеет место противоборство сторон. Однако оно, как правило, не является обостренным до степени враждебности, и, даже если вражда возникает (например, при конкуренции), она не сопровождается обоюдными действиями, препятствующими законному поведению другой стороны. Каждый действует «на своем поле», стремясь достичь успеха и тем уязвить противника. Нередко конкуренты используют незаконные пути и методы. Но при этом действия сторон в целом позитивны — они стремятся к собственно­му максимальному успеху, и подавление противника для них не само­цель. Это, конечно, не исключает возникновения конфликта и в ходе «мирных» действий. Таким образом, конфликт и соревнование не идентичны, но соревнование может перерасти в конфликт. Это ка­сается и конкуренции, в которой соперники могут перейти к пря­мому давлению друг на друга.

Особый случай представляют собой игры, в том числе спортив­ные. Некоторые из них и задуманы как конфликты (например, борь­ба, бокс). Однако очевидно, что, по существу, речь идет об имитации конфликта. Кончается игра — кончаются «конфликтные» взаимоот­ношения. Неприязнь между игроками разных команд, остающаяся после состязания, — скорее исключение, чем правило; в спорте она отнюдь не поощряется.

Границы конфликта.

Чтобы уяснить природу конфликта, необходимо определить его границы, т.е. его внешние пределы в пространстве и во времени, начнем с бытового примера. Иван Иванович, полагая, что его сосед |по садовому участку несправедливо отнял у него часть огорода, решил «проучить» обидчика и собрать с его участка часть урожая помидоров. О своем замысле он рассказал жене, которая вовремя отговорила его от задуманных действий. Был ли здесь конфликт,  начался ли он или уже завершился? Каковы его пространственные границы и кто его участники? Эти вопросы, не столь уж важные в случае ссоры между соседями, перерастают в крупные политические и правовые проблемы, когда речь идет о межгосударственных или межнациональных отношениях.

Можно выделить три аспекта определения границ конфликта: Пространственный, временной и внутрисистемный.

Пространственные границы конфликта обычно определяются  территорией, на которой происходит конфликт. Четкое определение пространственных границ конфликта важно главным образом; в международных отношениях, что тесно связано и с проблемой участников конфликта. В нашей недавней истории подобная задача  возникала неоднократно в ходе межнациональных конфликтов в Нагорном Карабахе, Приднестровье, Таджикистане, Северном Кав­казе и других регионах, где следовало бы четко определить тер­риториальные границы зоны конфликта для осуществления пре­вентивных мер.

Временные границы - это продолжительность конфликта, его начало  и конец. От того, считать ли конфликт начавшимся, продолжающимся или уже закончившимся, зависит, в частности, юридическая оценка дей­ ствий его участников в той или иной момент времени. Это особенно важно для правильной оценки роли вновь присоединившихся к конфликту лиц.

Начало конфликта, с нашей точки зрения, определяется объек­тивными (внешними) актами поведения, направленными против другого участника (конфликтующей стороны), при условии, что пос­ледний осознает эти акты как направленные против него и им про­тиводействует. Эта несколько усложненная, формула означает, что конфликт будет признан начавшимся, если:

1) первый участник сознательно и активно действует в ущерб дру­гому участнику (т.е. своему противнику); при этом под действиями мы понимаем как физические действия, так и передачу информации (устное слово, печать, телевидение и т.д.);

2)второй участник (противник) осознает, что указанные действия направлены против его интересов;

3)второй участник предпринимает ответные активные действия направленные против первого участника.

 Сказанное означает, что, если действует только один участник или участниками производятся лишь мыслительные операции (пла­нирование поведения, обдумывание образа действий противника, прогнозирование хода будущего конфликта и т.п.), говорить о на­личии конфликта неправомерно.

В самом деле, ситуацию, в которой действует (пусть даже агрес­сивно) лишь одна сторона, а вторая ведет себя пассивно, назвать конфликтной еще нельзя. Возможно, предполагаемый противник признает эти действия правильными; может быть, он опасается про­тиводействовать первому участнику и подчиняется ему или же им руководят какие-то иные соображения. Как бы то ни было, он не предпринимает никаких действий против первого субъекта, но в таком случае нет противоборства сторон, т.е. конфликта.

Мысленные действия, никак не выраженные внешне, не являют­ся элементом начавшегося конфликта, под которым понимается фактическое, а не воображаемое противоборство сторон.

Сказанному, однако, не противоречит предложенное некоторы­ми специалистами выделение латентной (скрытой) стадии разви­тия конфликта, а точнее, стадии, предшествующей открытому кон­фликту, которая включает планирование будущих операций и под­готовку к ним. Выделение этой стадии существенно для анализа крупных конфликтов международного значения (например, плани­рование войны). Утвердив в 1940 г. план «Барбаросса», предусмат­ривающий нападение на СССР, Гитлер еще не развязал военно­го конфликта между СССР и Германией, но вступил в его латент­ную стадию; началом открытого конфликта стало, как известно, 22 июня 1941 г.

Разумеется, конфликт как противоборство сторон в международ­ных отношениях не исчерпывается военными действиями. Так, кон­фликты дипломатический, торговый, пограничный, политический разрешаются ненасильственными средствами. Однако при всех ус­ловиях речь идет о противоборстве сторон, т.е. взаимных действиях (хотя бы и словесных). Таким образом, конфликт всегда начинается как двустороннее (или многостороннее) поведение. Ему, как правило, предшествуют действия одной из сторон, что позволяет в боль­шинстве случаев определить зачинщика конфликта.

Так, нетрудно было определить зачинщика в конфликте Ирака с Кувейтом в 1991 г. Агрессивная роль Ирака, предпринявшего не­спровоцированное нападение на соседнюю страну, получила отри­цательную оценку со стороны Организации Объединенных Наций и всего мирового сообщества.

Труднее определить, кто являлся зачинщиком многочисленных межнациональных конфликтов, происходивших в 90-е гг. XX в. на территории России и других государств СНГ, а также Югославии. Неясность исходных шагов, запутанность ответных действий, вза­имные обвинения, необъективность информации — все это затяги­вает развитие конфликта, препятствует его быстрому и безболез­ненному прекращению, мешает выявлению подлинных виновников. Завершение конфликта также не однозначно. Конфликт может быть исчерпан (например, примирением сторон), но может прекра­титься выходом из конфликта одной из сторон либо ее уничтоже­нием (во время войны или при совершении преступления). Нако­нец, возможно пресечение развития и прекращение конфликта в результате вмешательства третьих лиц. Этим способом в ряде слу­чаев заканчиваются так называемые криминальные конфликты. Практика международных отношений все более часто использует третьи силы для пресечения межнациональных конфликтов (ввод войск ООН, дипломатическое посредничество и др.). Эти методы, как известно, используются во многих странах, в том числе в нашей стране и государствах СНГ.

Таким образом, окончанием конфликта нужно считать прекра­щение действий всех противоборствующих сторон, независимо от причины, по которой они имели место.

Рассмотрим внутрисистемный аспект развития конфликта и оп­ределения его границ. Всякий конфликт происходит в определен­ной системе, будь то семья, группа сослуживцев, государство, меж­дународное сообщество и т.д. Эти внутрисистемные связи сложны и многообразны. Конфликт между сторонами, входящими в одну систему, может быть глубоким, обширным или частным, ограничен­ным. В межгосударственных конфликтах велика опасность разрас­тания, распространения обостренных взаимоотношений не только в территориальном, но и в социальном, национальном, политичес­ком аспектах; такой конфликт способен затронуть самые широкие слои общества.

Определение внутрисистемных границ конфликта тесно связано с четким выделением конфликтующих сторон из всего круга его участников. Как мы увидим далее, кроме непосредственно противо­борствующих сторон участниками конфликта могут быть и такие фигуры, как подстрекатели, пособники, организаторы конфликта (сами в нем непосредственно не замешанные), а также третейские судьи, советники, сторонники и противники тех или иных лиц, кон­фликтующих между собой. Все эти лица (или организации) — эле­менты системы. Границы конфликта в системе зависят, таким об­разом, от того, насколько широк круг в него вовлеченных участни­ков. Знание внутрисистемных границ конфликта нужно для воздей­ствия на происходящие процессы, в частности, для предотвращения разрушения системы в целом (если это, разумеется, необходимо).

Функции конфликта.

Ясно, что конфликт служит способом выявления и разрешения про­тиворечий. Если противоположные силы, их интересы вызывают напряжение, переходящее в открытое противоборство, то, естест­венно, этому противоборству рано или поздно должен прийти конец. Конфликт с его последующим разрешением и является одним из путей выхода из противоречия.

При таком подходе возникает проблема оценки роли конфликта. Преобладающая, можно сказать, обыденная оценка любых конфлик­тов однозначно отрицательна. В самом деле, мы достаточно натер­пелись не только от бытовых ссор и неурядиц, служебных непри­ятностей, но и — в последнее время — от серьезных межнациональ­ных, территориальных, общественно-политических и прочих про­тивостояний и противоборств. Поэтому конфликт оценивается об­щественным мнением в основном как явление нежелательное. В целом, пожалуй, он таковым и является — по меньшей мере, для одной из сторон. Так, из-за конфликтов на производстве, по мнению многих исследователей, теряется до 15% рабочего времени. Есть и другая точка зрения, согласно которой конфликт — не только неиз­бежное, но и полезное социальное явление.

Авторы, признающие конфликт нежелательным, считают его раз­рушителем (или нарушителем) нормально функционирующей соци­альной системы. По их мнению, в своей изначальной основе кон­фликт не присущ системе и обычно исчерпывается тогда, когда появятся (или активизируются) те силы в системе, которые вернут ее в положение баланса и стабильности. Но отсюда следует, что уже в самом конфликте заложен стимул к появлению институтов для под­держания системы в устойчивом состоянии. Это и законодательная деятельность, и принятые процедуры для решения различных спо­ров, и политические собрания, где партийные конфликты решаются в «войне слов», т.е. в дебатах и дискуссиях, и рынок, где соперни­чающие интересы между покупателями и продавцами решаются по­средством сделок, и т.д. Отсюда вытекает, что даже те специалисты, которые считают конфликт явлением отрицательным, усматривают в нем некоторые позитивные черты.

Другая научная традиция вообще рассматривает конфликт не как отклоняющееся от нормы и преходящее явление, но как постоянный и даже необходимый компонент социальных отношений. Эта тра­диция восходит к Аристотелю, Гоббсу, Гегелю, Марксу, Веберу. В со­ответствии с этой точкой зрения, факт любого дефицита в обществе сам по себе достаточен, чтобы вызвать конфликт; каждый человек в любой группе пытается увеличить свою долю дефицитных ресур­сов и, если необходимо, за счет других. А если среди искателей тер­риторий и ресурсов мы обнаружим еще и борьбу за лидерство, власть и престиж, то конфликт просто неизбежен. И здесь не будет анало­гии с конфликтом за обладание материальными благами, где сторо­ны могут сделать так, что доля каждого будет возрастать. «Для ре­ального мира, — писал Р. Дарендорф, — необходимо пересечение различных взглядов, конфликтов, изменений. Именно конфликт и изменения дают людям свободу; без них свобода невозможна».(1)

По мнению Л. Козера, конфликт внутри группы может способ­ствовать ее сплочению или восстановлению единства. Поэтому внут­ренние социальные конфликты, затрагивающие только такие цели. Ценности и интересы, которые не противоречат принятым основам внутригрупповых отношений, как правило, носят функционально-позитивный характер. (4)

Общий тезис о том, что конфликт — в общем- то нормальное со­стояние общества, высказывается и отечественными авторами.

Из сопоставления приведенных точек зрения видно, что они от­носятся к несколько разным вещам. В действительности конфликт полезен тем, что так или иначе разрешает противоречие. Но какой ценой? Путем разрушения или серьезного повреждения системы, а то и посредством уничтожения одной из сторон?

Лучше, если объективно существующее противоречие, не доводя до конфликта, устранить мирными, цивилизованными средствами. Поэтому о полезности конфликтов, с нашей точки зрения, можно говорить лишь в конкретных случаях и притом достаточно условно.

Разрешение противоречий — объективная функция социального конфликта. Значит ли это, что она совпадает с целями участников? Нет, не значит или во всяком случае не всегда. Если целью одной из сторон конфликта может быть действительное устранение про­тиворечия (причем именно в ее пользу), то целью другой стороны вполне может быть сохранение статус-кво, уклонение от конфликта либо разрешение противоречия без противоборства сторон. В кон­фликте могут быть заинтересованы даже не сами противоборствую­щие стороны, а третья сторона, провоцирующая конфликт. Поэтому функции конфликта, с позиций его участников, могут быть гораздо более многообразны.

В завершение этой темы рассмотрим один пример из недавнего прошлого. В ав­густе 1992 г. профсоюз российских авиадиспетчеров потребовал от Правительства РФ повышения вдвое заработной платы для работников этой службы. Надо заметить, что с июля зарплата авиадиспетчеров была более чем в 10 раз выше минимума за­работной платы государственного служащего. Правительство, учитывая это, отказа­лось удовлетворить требования авиадиспетчеров. Профсоюз пригрозил забастовкой. Московский городской суд признал забастовку незаконной и в свою очередь пригро­зил гражданским иском и уголовной ответственностью зачинщикам. Конфликт на этом был тогда приостановлен. Примерно такая же ситуация сложилась и в 1997 г.

Какие функции выполнял этот конфликт? По мнению авиадиспетчеров, он вы­нуждал Правительство пойти на повышение заработной платы. Для Правительства назревший конфликт не был нужен, но противостояние профсоюзу позволяло ему не только сохранить экономический статус-кво, но и поддерживать свой престиж. Суд отстаивал требования закона. Нетрудно видеть, что цели и функции конфликта стороны представляли по-разному. В общем социальном плане данный конфликт можно оценить однозначно: это выражение экономического неблагополучия, когда государство не может гарантировать адекватного материального обеспечения своим служащим. Конфликт с профсоюзом авиадиспетчеров был неудавшейся попыткой разрешить противоречие между дефицитом экономических ресурсов государства и насущными жизненными потребностями одной из групп населения.

На межличностном уровне функции конфликта также противо­речивы. Проблема в том, что в большинстве случаев функции кон­фликта связывают с его негативными последствиями, так как они ведут в основном к нарушению определенных форм общения, норм, эталонов поведения и т.п. Менее изучена позитивная функция межкостных конфликтов. Конструктивные же функции этого типа конфликтов заключаются в следующем:

1) межличностный конфликт может способствовать мобилизации
и усилий группы и индивида по преодолению возникающих в ходе

совместной деятельности критических ситуаций;

2) «развивающая» функция конфликта выражается в расширении
сферы познания личности или группы, в активном усвоении соци­ального опыта, в динамичном обмене ценностями, эталонами и т.д.;

3) конфликт может способствовать формированию антиконфор­мистского поведения и мышления личности;

4) разрешение такого рода конфликтов ведет к укреплению груп­повой сплоченности.

В целом конфликт выполняет сигнальную, информационную, дифференцирующую и другие функции.(7)

Что касается его негативного восприятия на уровне здравого смысла, то это объясняется тем, что конфликт легче и приятнее осуждать. В результате обыденные дискуссии о том, полезны или вредны функции конфликта, скорее основаны на чувствах и умозрительности, чем на доказательности.

4. Основания типологии Конфликтов.    

Известно, что проблема типологии возникает во всех науках, имею­щих дело с множеством разнородных объектов. Эта проблема в со­циальных науках довольно сложна, во-первых, из-за практической невозможности проведения «чистых» экспериментов (как это дела­ется в естественных науках), во-вторых, из-за трудностей методоло­гического характера. Расплывчатость и разнообразие критериев, применяемых при конструировании типологии конфликтов (клас­сификация, систематика, таксономия), настолько заметны, а их идеологические ориентации так трудно устранимы, что возникает вопрос о самой возможности решения поставленной задачи.

Однако проблема остается, и попытки построения типологии конфликтов стали постоянным занятием многих социальных иссле­дователей. Оценивая их труды, можно прийти лишь к одному бесспорному утверждению — произошел отказ от поиска единой типологии как полного и однозначного отображения любого конфликта, что предполагает признание множества типологий.

Как бы то ни было, противоречия и конфликты вечны и посто­янны, их субъекты в чем-то тоже постоянны, а потому существует необходимость хотя бы частичного решения проблемы. В этой связи рассмотрим возможные подходы к ее решению.

Типологизировать конфликты можно с помощью, например, системного подхода. Согласно этому подходу, действия сис­темы и ее компонентов, направленные на достижение цели с при­менением определенных средств, есть не что иное, как осуществле­ние функций системы и ее элементов. При этом функции последних производны от функции системы, они направлены на достижение системных целей. Однако, «работая» на главную цель, компоненты выполняют и свои специфические функции, необходимые для до­стижения своей специфической (не системной, а частной, частич­ной) цели. На этом часто основан внутрисистемный конфликт.

Любая общественная система не является раз и навсегда данной, неизменной. Она не абсолютна, ей присущи внутренние противо­речия, она проходит этапы своего зарождения и становления, раз­вития и расцвета, упадка и гибели. Время является непременной характеристикой системы.

Система постоянно испытывает на себе внутренние возмущения, являющиеся результатом ее внутренней противоречивости. Компо­нент и система, часть и целое; прерывное и непрерывное, структура и функция; внутреннее и внешнее; организация и дезорганизация; разнообразие и однообразие — таков далеко не полный перечень противоречивых сторон и отношений, присущих системам и порож­дающих конфликты. Каждая из этих характеристик способна слу­жить базой для выделения конфликтов определенного типа.

Изучение структур и механизмов, обеспечивающих устойчивость социальных систем, предпринятое представителями структурно-функционального анализа

(Т. Парсонс, Р. Мертон, К. Дэвис и др.), привело к созданию различных типологий структур и функций сис­тем, так или иначе связанных с конфликтами. По Парсонсу, напри­мер, можно выделить четыре обязательных требования к системе: адаптация к внешним объектам, целеполагание, поддержание бес­конфликтного отношения между элементами системы (интеграция) и, наконец, поддержание институциональных нормативных пред­писаний («ценностного» образца). Это, по сути, предпосылки или условия бесконфликтного существования в обществе.

В отличие от Парсонса  Р. Мертон сосредоточил внимание на дисфункциональных явлениях, возникающих вследствие противоечий и напряжений в социальной структуре. В работе «Социальная структура и аномия» он выделяет пять типов приспособления индивидов. В обществе конформизм, инновация, ритуализм, ретризм, Отклонение от каждого из этих типов означает неизбежность конфликта — либо с властью, либо с так называемой репреативной группой. Новейшие версии структурно-функционального анализа (Р. Александр и др.) модифицировали эти основные положения, однако новые идеи данной концепции сохранились (статичное, вне историческое рассмотрение общества, абстрактный категориальный арат, «некорректное поведение» индивида в описании само регулируемых систем и т.д.).

Вообще, надо заметить, что классификация противоречий в рамках системного подхода по критерию этапности и последовательности их разрешения достаточно уязвима. Как известно, в диалектике принято следующее описание последовательности развития: возникновение и созревание внутренних противоречий между элементами, частями подсистем, т.е. становление системы, дестабилизацияи разрушение системы через борьбу и отрицание одной противоположности другой и переход к новой системе. Современные исследователи признают возможность такого развития, но не считают его единственно возможным. Напротив, получила широкое распространение точка зрения, согласно которой изменения проходят не через разрушение системы, а через рост ее упорядоченности и усложнения. Рост же противоречий в системе рассматривается не как источник развития, а как причина типичного антисистемного действия.

      

 Деление конфликтов на внутри- и внесистемные имеет несомненно познавательное и практическое значение. Особенно важна трактовка внутрисистемных социальных противоречий конфликтов. В соответствии с марксистской позицией, смена общественных систем объясняется, в частности, непримиримыми противоречиями между новыми производительными силами и устаревшими производственными отношениями. Такое упрощенное понимание подверглось в современной социологии основательной критике. Л. Козер, например,  что общества можно разделить на «ригидные» (закрытые) плюралистические (открытые). В ригидных большие группы (враждебные классы) разрешают свои интересы через революционное  насилие, в плюралистических же существует возможность решении конфликта через разнообразные социальные институты.

В этом плане представляют интерес воззрения Э. Гидденса. По его мнению, каждый отдельный тип общества характеризуется плю­рализмом форм господства и эксплуатации, которые не могут быть сведены к единому классовому принципу. Наряду с классовой экс­плуатацией существуют другие виды эксплуататорских отношений: а) эксплуататорские отношения между государствами, во многом формирующиеся военным господством; б) эксплуататорские отно­шения между этническими группами, совпадающие или же не со­впадающие по форме с эксплуататорскими отношениями первого типа; в) эксплуататорские отношения между мужчинами и женщи­нами (эксплуатация по половому признаку). Очевидно, что ни один из этих видов эксплуатации не может быть сведен к исключительно классовому уровню.

Внутрисистемные противоречия, таким образом, могут лежать в основании типологии конфликтов, но их отнюдь не следует огра­ничивать только классовыми противоречиями.

Типология конфликтов по сферам.

Наиболее простой и легко объяснимой является типология, осно­ванная на выделении сфер проявления конфликта. По этому кри­терию можно обнаружить экономические, политические, в том числе межнациональные, бытовые, культурные и социальные (в уз­ком смысле слова) конфликты.

Стоит обратить внимание на экономические конфликты, суть и сте­пень распространенности которых при переходе общества к рыноч­ной экономике заметно изменяются. Ведь в обществе, где господ­ствует государственная собственность, а рынка как такового нет, ос­нова для экономических конфликтов весьма ограничена. Отнюдь не беспочвенными являются утверждения, что в тоталитарных обществах нет безработицы, забастовок, борьбы классов. Мы не обсуждаем здесь вопрос о том, какой ценой это достигается, важно отметить другое: в экономической сфере СССР конфликты общена­ционального масштаба в течение многих лет практически не встре­чались или были весьма локальными и кратковременными. Это, ра­зумеется, не относится к теневой экономике, всегда находившейся в состоянии скрытой войны с государством. При переходе к рынку наблюдается другая картина. По сути, сам рынок есть поле постоянных конфликтов не только в виде борьбы или вытеснения противника, прежде всего — в форме торговых сделок, которые всегда сопряжены с диалогом, то и с различными действиями (включая угрозы, шантаж, насилие), имеющими целью принудить партнера к выгодному соглашению. На­ряду с этим в рыночной экономике возникают и другие острые кон­фликтные ситуации: забастовки, локауты, кризисы в денежном об­ращении и т.д. Рынок вообще предполагает постоянное возникно­вение трудовых конфликтов, которые регулируются специально раз­работанными правилами. Хотя трудовые конфликты существуют при любом общественном строе, все же они наиболее характерны именно для рыночной экономики, которая базируется на купле-про­даже любого товара, включая рабочую силу.

Особенностью крупномасштабных экономических конфликтов является вовлечение в их сферу широких слоев населения. Скажем, забастовка авиадиспетчеров затрагивает интересы не только авиа­ционных компаний, но и тысяч пассажиров. Забастовки врачей за­трагивают интересы тысяч и тысяч больных. Поэтому институционализация трудовых конфликтов, включая запрет некоторых видов забастовок, является важным средством стабилизации обществен­ной жизни.

Конфликты в политической сфере — явление обычное. Их особен­ность состоит в том, что они могут перерастать в крупномасштабные общественные события: восстания, массовые беспорядки, в конце концов — в гражданскую войну. Для многих современных политичес­ких конфликтов также характерен межэтнический аспект, который может приобрести самостоятельное значение.

Конфликты, проистекающие из противоречий интересов в сфере пруда, здравоохранения, социального обеспечения, образования, тесно свя­заны с двумя названными выше видами конфликтов — экономичес­ким и политическим. Эти конфликты не столь непосредственно за­висят от природы общественного строя, и масштабность их не так велика. То же можно сказать и о бытовых конфликтах между людьми по месту их работы или жительства.

Иные типологии.

возможны и другие виды классификации конфликтов: по количе­ству участников, по степени урегулированности, по мотивам и т.д. (приложение 1).

По сути дела, основаниями для типологизации конфликта могут быть любые его характеристики. Таково, например, деление кон­фликтов по длительности (долгосрочные, краткосрочные), по ре­сурсам (материальные, духовные, социальные), по степени ограни­ченности в пространстве и времени, по субъектам и т.д.

Американский конфликтолог Р. Даль классифицирует социаль­ные конфликты и их последствия следующим образом (табл. I).(6)

                                                                                                         ТАБЛИЦА:1

Конфликты	Пары антагонистов	Уровень антагонизма
		низкий	высокий
Кумулятивные (усиливающиеся)	Постоянные биполярные (двусторонние)	Умеренная биполярность	Поляризация
	Мультиполярные (многосторонние)	Умеренная мультиполярность	Глубокая сегмента
Перекрещивающиеся	Меняющиеся	Умеренные перекрещивающеся конфликты	Умеренная сегмента

 

 

 Понятно, что в рамках какого-либо типа конфликта возможна дальнейшая классификация. Приведем одну из них, относящуюся к межнациональным конфликтам.

Конфликты неуправляемых эмоций. Речь идет о кон­фликтах-бунтах или погромах. Для подобных конфликтов характер­на неопределенность целей организаторов беспорядков, случай­ность конкретных событий. Часто внешние признаки таких собы­тий скрывают за собой не проясненные до конца истинные причи­ны. Это подтверждает анализ драматических ферганских событий 1989 г., когда пог