Взгляды С.Ф.Платонова на деятельность Петра Великого

Петр Первый - одна из монументальных работ великого русского историка С.Ф.Платонова, основывающаяся на цикле его знаменитых лекций по истории России. Неоднозначная эпоха создателя Российской империи, по-разному, оценивалась в дореволюционной исторической науке. Труд Платонова представляет в этом плане интерес, как попытка избежать и апологетики в духе Иловайского, и славянофильской критики. Обилие используемого ученым фактического материала позволяет читателю вынести самостоятельное суждение о противоречивости личности самодержца-реформатора и характера преобразований, а стиль изложения дает возможность полностью погрузиться в атмосферу описываемого времени.

Академик Платонов, пытаясь защитить Петра I от методов Алексея Толстого (позже очень идиллически изобразившего Петра I в своем романе) и Бориса Пильняка, совершенно напрасно, в духе традиционной историографии пытался изобразить Петра, как спасителя России от будто бы ждавшей ее национальной гибели. Позиция Платонова - это косная традиция историка, рассматривающего русскую историю с политических позиций русского европейца.

Защиту Петра Платонов начинает с очень любопытного утверждения, которое кажется ему очень веским. "Люди всех поколений, - пишет он, - до самого исхода XIX века в оценках личности и деятельности Петра Великого сходились в одном: его считали силой". То, что Петра I все считали силой, академику Платонову кажется очень веским и убедительным доводом.

С. Платонов считает, что только в первый период царствования Петра I

серьезный историк может видеть в Петре I утописта и фантазера, а в дальнейшем Петр 1 стал и зрелым политиком и глубоким государственным деятелем. На самом же деле Петр на всю жизнь остался фантазером и удивительно непоследовательным деятелем, который создал невероятный сумбур и неразбериху во всех отраслях государственной жизни. Революционная ломка русской культуры, русской государственности и русского быта шли, как все у Петра, случайно, без определенного плана и программы, от случая к случаю.

Разбирая в своей работе "Петр Великий" оценки личности Петра и оценки его реформы со стороны русской исторической науки, С. Платонов выступает даже против осторожного критического отношения Карамзина к Петру I. С. Платонову не нравится, что Карамзин ставит Ивана Ш выше Петра Первого за то, что Иван Ш действовал в народном духе, а "Петр не хотел вникнуть в истину, что дух народный составляет нравственное могущество государства.

С. Платонов в сочинении "Петр Великий" заявляет, что Ключевский дал исключительно объективную характеристику личности великого преобразователя.

На самом деле, как я уже несколько раз отмечал это, характеристика личности Петра, сделанная Ключевским, изобилуют поразительными противоречиями.

Причину этих противоречий в оценке личности и деятельности Петра I

понять не трудно, если не забывать, что народную психологию начала восемнадцатого века и событий того времени, Ключевский оценивает, исходя из идеалов русской радикальной интеллигенции конца девятнадцатого столетия.

    С. Платонов в общей оценке всей реформаторской деятельности Петра

также противоречит своим же собственным оценкам.

"В этом - объяснение тех особенностей в реформационной деятельности Петра, которые сообщили реформе черты резкого, насильственного переворота. Однако по существу своему реформа эта не была переворотом".

Эти рассуждения чрезвычайно не логичны и совершенно несерьезны для такого знатока Петровской эпохи, каким был С. Платонов. Если в обществе не было сознания исторической традиции, а сознанием этой исторической традиции обладал, по мнению С. Платонова только Петр, то как же это может быть согласовано с выводом, который тогда делает С. Платонов, что "Его поведение, вся его манера действовать показывает, что Петр не просто видоизменяет старые порядки, но питает к ним страстную вражду и борется с ними ожесточенно. Он не улучшал старину, а гнал ее и принудительно заменял ее новыми порядками".

Тогда возникает законный вопрос, если правитель страны питает к старым порядкам страстную вражду, борется с ними ожесточенно, не улучшает старину, а гонит ее и принудительно заменяет новыми порядками, то где же тут видно, что он обладает сознанием исторической традиции. Если отсталым современникам Петра казалось, что он перевернул вверх дном старую жизнь, не оставил камня на камне, то и передовой академик С. Платонов пишет, что "он не улучшал старину, а гнал ее принудительно заменяя новыми порядками". Эта оценка целиком совпадает с оценкой большой части общества Петровской эпохи, в котором жило сознание исторической традиции.

Деятель, который не считается с традициями во всех областях жизни, который не улучшает старину, а питает к ней страстную вражду и принудительно заменяет ее новыми порядками, такой деятель, конечно, не великий реформатор, а типичный ограниченный революционер, "Робеспьер на троне", как правильно назвал Петра I Пушкин. Ведь Платонов не пишет, что вся манера проведения реформ находилась в противоречии с внутренними убеждениями Петра. Что Петр ценил исторические традиции, не все считал плохим в старых порядках, но считал нужным их улучшить и видоизменить. Ведь сам же Платонов указывает, что Петр питал страстную вражду к родной старине, следовательно, его манеры вытекали из его внутренних убеждений. А раз так, то как же в учиненной Петром жесточайшей революции можно видеть реформы, то есть частичное видоизменение старых порядков.

Заключение