 |
Главная |
Лев Николаевич Толстой
 2020-02-04 |
 221 |
 Обсуждений (0) |
из
5.00
|
ГЛУПАЯ БАРЫНЯ
Жила-была барыня, глупая-преглупая. Что ни забьет себе в голову — умри, а исполни.
Вот задумала барыня вывести сорок цыплят, и чтобы все были черненькие.
Горничная говорит:
Да разве это, барыня, возможно? —
Хоть и невозможно, а хочется, — отвечает барыня. —
Зовет она своего кучера и приказывает:
Садись в лукошко, выводи сорок цыплят, да чтобы были они все черненькие. —
Помилуй, барыня! — говорит кучер. — Где же это видано — человека наседкой сажать? —
Барыня и слушать не хочет.
Тебе, — говорит, — привычно на козлах сидеть, посидишь и в лукошке. —
«Вот проклятые господа! — думает кучер. — Всю шею нам объели, хоть бы все околели!»
Что ж, — говорит, — воля ваша. Только дай мне, барыня, то, что я попрошу. А нужно мне чаю, сахару, харчей побольше, тулуп, валенки и шапку. —
Барыня на все согласна.
Отвели кучера в баню. Дали ему все, что просил. Посадил он наседкой курицу. Стали к нему друзья ходить, он их — чаем поить. Сидит с ними, чаек попивает, барыню дурой обзывает.
Ни мало ни много времени прошло, вывела наседка цыплят, из них три черненьких.
Берет кучер черненьких пискунов в лукошко, идет к барскому окошку:
Вот, барыня, трех уже высидел. Получай да харчей прибавляй. Сама видишь: тяжело мне их высиживать. —
Барыня обрадовалась, харчей прибавила, кучера досиживать заставила.
Каждый день слуг шлет узнать, сколько еще черненьких наклюнулось.
Видит кучер: дело плохо. Говорит своим друзьям:
Вы, ребята, зажигайте баню да меня держите. Буду я рваться, в огонь кидаться, а вы не пускайте. —
Ладно, так и сделали. Баню подожгли. И барыне доложили. Загорелась, мол, баня по неизвестной причине.
Вышла барыня на крыльцо и видит: горит баня, пылает, а кучер убивается, в огонь кидается. Слуги его держат, не пускают, а он одно:
Клу-клу!.. Клу-клу!.. Клу-клу!.. —
Слуги говорят:
Ой, барыня, смотри, как он сокрушается, как его материнское сердце разрывается! —
А барыня кричит:
Держите его, покрепче держите! Цыплят теперь не спасешь, так его бы удержать — очень хороша наседка! —
Не успели пожар потушить, приказывает барыня кучеру опять цыплят выводить.
А он, не будь глуп, взял валенки да тулуп — только его
и видели.
ИВАНУШКО - ДУРАЧОК
Из сборника А.Н. Афанасьева «Народные русские сказки». |
ЦАРИЦА-ГУСЛЯР
| В некоем царстве, в некоем государстве жил-был царь с царицею; пожил он с нею немалое время и задумал ехать в чужедальнюю землю. Отдал приказы министрам, попрощался с женою и отправился в дорогу. Долго ли, коротко ли — приехал в чужедальнюю землю, а в той земле правил проклятый король. Увидал этот король царя, велел схватить его и посадить в темницу. Много у него в темнице всяких невольников; по ночам в цепях сидят, а по утрам надевает на них проклятый король хомуты и пашет пашню до вечера. Вот в такой-то муке прожил царь целые три года и не знает, как ему оттудова вырваться, как дать о себе царице весточку? И выискал-таки случай, написал к ней письмецо. Продавай, — пишет, — все наше имение да приезжай выкупать меня из неволи. — Получила царица письмо, прочитала и восплакала: Как мне выкупить царя? Если сама поеду — увидит меня проклятый король и возьмет к себе заместо жены; если министров пошлю — на них надежи нет! — И что ж она вздумала? Остригла свои косы русые, нарядилась музыкантом, взяла гусли и, никому не сказавшись, отправилась в путь-дорогу дальнюю. Приходит к проклятому королю на двор и заиграла в гусли, да так хорошо, что век бы слушал — не наслушался. Король как услыхал такую славную музыку, тотчас велел позвать гусляра во дворец. Здравствуй, гусляр! Из которой земли ты, из которого царства? — спрашивает король. — Отвечает ему гусляр: Сызмала хожу, ваше величество, по белому свету, людей веселю да тем свою голову кормлю. — Оставайся-ка у меня, поживи день, другой, третий; я тебя щедро награжу. — Гусляр остался; день-деньской перед королем играет, а тот все досыта не наслушается. Экая славная музыка! Всякую скуку, всякую тоску как рукой снимает. Прожил гусляр у короля три дня и приходит прощаться. Что ж тебе за труды пожаловать? — спрашивает король. — А пожалуй, государь, мне единого невольника, у тебя много в темнице насажено; а мне нужен товарищ в дороге. Хожу я по чужедальным государствам; иной раз не с кем слова вымолвить. — Изволь, выбирай себе любого! — сказал король и повел гусляра в темницу. — Гусляр оглянул заключенных, выбрал себе царя-невольника, и пошли они вместе странствовать. Подходят к своему государству, царь и говорит: Отпусти меня, добрый человек! Я ведь — не простой невольник, я сам царь; сколько хочешь бери выкупу: ни денег, ни крестьян не пожалею. — Ступай с богом, — говорит гусляр, — мне твоего ничего не надо. — Ну, хоть в гост — и ко мне зайди. Будет время — побываю. — Тут они распрощались и пошли каждый своею дорогою. Царица побежала окольною дорогою, прежде мужа домой поспела, сняла с себя гуслярское платье и нарядилась, как быть следует. Через час времени закричали, забегали по дворцу придворные: царь пришел! Царица к нему навстречу бросилась, а он со всеми здоровается, а на нее и смотреть не хочет. Поздоровался с министрами и говорит: Вот, господа, какова жена у меня! Теперь на шею бросается, а как сидел я в неволе да писал к ней, чтоб все добро продавала да меня выкупала — небось ничего не сделала. О чем же она думала, коли мужа позабыла? — Министры доложили царю: Ваше величество! Как только царица получила ваше письмо, в тот же самый день неизвестно куда скрылася и все это время пропадала; во дворец только сегодня явилась. — Царь сильно разгневался и приказывает: Господа министры! Судите мою неверную жену по правде по истинной. Зачем не хотела меня выкупить? Не видать бы вам своего царя веки вечные, если б не молодой гусляр; за него стану бога молить, ему половину царства не пожалею отдать. — Тем временем царица успела нарядиться гусляром, вышла на двор и заиграла в гусли. Царь услыхал, побежал навстречу, схватил музыканта за руку, приводит во дворец и говорит своим придворным: Вот этот гусляр, что меня из неволи выручил! — Гусляр сбросил с себя верхнюю одежду — и все тотчас узнали царицу. Тут царь возрадовался: начал на радостях пир пировать, да так целую неделю и прохлаждался. |
