Последний натиск на Москву

15 ноября ГА «Центр» возобновила наступление на Москву. Начался поистине кульминационный момент кампании 1941 года. Он не был продолжительным. С начала нового немецкого наступления на Москву 15–19 ноября до перехода Красной Армии в контрнаступление — 5–6 декабря 1941 г. прошло всего полмесяца с небольшим, но именно за это время сила германских соединений, наступающих на Москву, основанная на их численном превосходстве, профессионализме германских солдат и офицеров были превзойдены стойкостью советских бойцов, экстренными мерами правительства Советского Союза и руководства его вооруженных сил по мобилизации ресурсов на отпор врагу. В срыве последнего наступления сыграла свою роль и накопившаяся масса ошибок германского командования в анализе общей ситуации на Восточном фронте и в оценке остающегося потенциала Красной Армии.

Сразу отметим, что немецкой авиации не удалось в ноябре захватить господства в воздухе в районе Москвы. Неудачными оказались германские атаки на советские аэродромы. Боеспособность многих авиачастей «люфтваффе» снизилась до критической отметки. Они теряли самолеты как в воздухе, так и на земле. Многие боевые машины не могли взлетать и по причинам плохой погоды, неудовлетворительного состояния аэродромов. Неспособность немецкой авиации в должной мере поддерживать наземные части вермахта снижало темпы продвижения ГА «Центр» к советской столице, отрицательно влияло на моральное состояние германских военнослужащих.

19 ноября генерал-полковник Гепнер ввел в сражение два моторизованных корпуса: 40-й генерала танковых войск Штумме и 46-й генерала танковых войск Витингхоф-Шеель, действовавших совместно с пехотными частями. Уже в первые дни наступления завязались жестокое сражение. Особенно упорные бои шли на участке дивизии СС «Райх», которой противостояла 78-я стрелковая дивизия («сибирская»). Удар соединений левого фланга ГА «Центр» пришелся как раз по стыку Калинского и Западного фронтов, где советская оборона была наиболее уязвимой. Это обстоятельство, наряду с неудачным проведением контрудара 16-й армией, позволило немецким войскам добиться значительного успеха. 23 ноября они заняли Клин и Солнечногорск. 24 и 25 ноября 11-я танковой дивизии вермахта удалось переправиться через р. Истра и Истринское водохранилище. 26 ноября этот участок советской обороны был уже полностью в руках немецких войск. Попытки удержать г. Истра окончились для советских частей неудачей.

С истринского участка немецкие соединения выходили на ближние подступы к Москве. Бои шли уже в районе дачных поселков в окрестностях города. Окружение столицы отошло на второй план, — германское командование жаждало поскорее ворваться в ее кварталы и добить советские части на городских улицах. Удары соединений ГА «Центр» следовали один за другим. Участок боевых действий северо-западнее Москвы стал решающим для противоборствующих сторон. Немцы стремились открыть себе путь продвижения к столице по важнейшим транспортным магистралям, с твердым покрытием. Захват Истры, Клина и Солнечногорска, казалось, позволял им исполнить задуманное.

Несмотря на то что основные сражения развернулись северо-западнее Москвы, дальнейший успех немецкого наступления зависел во многом и от событий на южном фланге ГА «Центр», в районе г. Тулы. С 18 ноября главный удар танковой армии Гудериана был направлен по стыку Западного и Юго-Западного фронтов. Прорвав слабую оборону левого фланга армии А. Н. Ермакова (50-я армия), немцы устремились в обход Тулы с востока. К исходу 25 ноября они достигли рубежа, что в 6 км к югу от Каширы. Но неожиданно сильный контрудар кавкорпуса Белова (2-й кавкорпус, а с 26 ноября — 1-й гвардейский кавкорпус) заставил противника перейти к обороне. Все попытки Гудериана овладеть Тулой также оказались безрезультатными. Очевидно, что если бы Тула в тот момент пала, то немцы добились бы более тесного взаимодействия 4-й армии и 2-й танковой армии. В этом случае, советская оборона к югу и юго-западу от Москвы могла бы не выдержать очередного натиска соединений ГА «Центр» и части вермахта сумели бы подойти к столице вплотную и на этом направлении. Удержалась бы тогда Москва или нет — ответить на этот вопрос крайне трудно.

Между тем, напряжение на фронте ГА «Центр» усиливалось, а боеспособность германских частей быстро сокращалась. В ротах оставалось всего по 20–30 человек, а пополнения ждать не приходилось. Для того чтобы ворваться в Москву с северо-запада, командующему ГА «Центр» требовалось обеспечить свой левый фланг. Поскольку 9-я армия уже не могла продвигаться на восток, эта задача ложилась целиком на 3-ю танковую группу. Ценой громадных усилий 3-й танковой группе удалось в конце ноября продвинуться к каналу и переправиться в районе Яхромы на его восточный берег. Но здесь ее соединения были остановлены передовыми частями советской 1-й ударной армии, переданной 29 ноября 1941 г. из резерва Ставки Западному фронту.

Последняя, отчаянная попытка ГА «Центр» прорваться к Москве произошла 1–3 декабря 1941 г. в районе Звенигорода и Наро-Фоминска (в полосе 4-й армии). Но и она окончилась полным провалом. Настроения германских войск, их боеспособность катастрофически падали. Однако причиной срыва наступления ГА «Центр» был не мороз, а возросшее сопротивление Красной Армии. Прорыв 478-го пехотного полка вермахта, усиленного танками, в районе Наро-Фоминска, когда немцы всего за сутки продвинулись на глубину 25 км, но затем были остановлены контрударом советских частей — яркое тому подтверждение.

Данные о прибытии в начале декабря в район Калинина двух свежих советских дивизий сильно обеспокоили командующего 3-й танковой группой генерала Рейнгардта, но не поколебали его дальнейших наступательных намерений. Однако парадокс заключался в том, что выводы немецкой разведки (которые разделяли представители и ОКХ, и ОКВ) во многом противоречили здравому смыслу. Противоречие возникавшее между реальной обстановкой на фронте и оценкой таковой немецким командованием стало одной из причин разразившегося вскоре сильнейшего кризиса германской армии.

Наступление ГА «Центр» на всем ее фронте в первые дни декабря выдохлось. Силы немецких войск иссякли. Продвижение вперед стало невозможным. Фон Бок отдал распоряжение командующим 4-й армией, 4-й и 3-й танковых групп начать подготовку к возможному отходу. Возможное начало отхода было намечено на вечер 6 декабря. Но время на организацию обороны было уже упущено. На рассвете 5 декабря соединения левого фланга Калининского фронта, а в 14 часов пополудни — правого фланга 5-й армии Западного фронта нанесли мощные удары по германским частям. Началось контрнаступление советских войск под Москвой. Согласие Гитлера на отход ГА «Центр» последовало лишь на следующий день.

Таким образом, ГА «Центр», возобновив наступление на Москву в середине ноября 1941 года так и не смогла выполнить поставленную перед ней задачу взятия советской столицы. В начале декабря она достигла пределов своих возможностей, хотя отдельные ее соединения и части продолжали атаки на советские позиции. Одна из них на короткое время достигла Химок. Наступил кульминационный момент сражений, таящий в себе опасность для немецких войск. Армии фон Бока растянулись одним эшелоном на фронте до 1000 км; над фланговыми группировками ГА «Центр» нависли с севера — войска Калининского фронта, а с юга — армии левого крыла Западного и правого крыла Юго-Западного фронта; коммуникации группы фон Бока подвергались ударам советских партизан и авиации. К тому же началась холодная и снежная зима, к которой Красная Армия была подготовлена намного лучше. Все эти факторы в значительной мере предопределили разразившийся под Москвой невиданный кризис германской армии. К тому же в конце ноября советские войска добились больших успехов на флангах советско-германского фронта — под Тихвином и Ростовом. Освобождение этих городов не только сорвало немецкие планы соединения с финнами и выхода к Кавказу, но и способствовало созданию условий для начала контрнаступления Красной Армии на центральном участке фронта.