Словообразовательная производность

При исследовании фактического материала мы использовали различные методы и приемы, описанные нами во введении. Здесь мы рассмотрим те теоретические положения и основные понятия, которые легли в основу нашего исследования.

Если в традиционном языкознании принято делить словообразование на словосложение и словопроизводство, а вторичные образования соответственно на два основных класса, сложные слова и производные слова, то в структурной морфологии наблюдается отказ от такого деления в пользу единственного словообразовательного типа – комбинации морфем (Naumann 1986: 19). На этом основании различают два типа слов: простые слова (симплексы) и словообразовательные конструкции(Степанова, Фляйшер 1984:98). Последние возникли по определенным законам словообразования из имеющихся в языке значимых элементов. Под словообразовательной конструкцией, таким образом, следует понимать комплекс различных морфем, рассматриваемый как одно слово. Словообразовательными конструкциями являются традиционно выделяемые сложные (Hauskram, Saufabend), суффиксальные (Lache, Doofheit, Wüterich) и префиксальные (Unkavalier, Urklamotte, Erzfresser) слова. Словообразовательные конструкции согласно анализу по непосредственно-составляющим (НС) являются, как правило, бинарными, т.е. состоят из двух НС. Не связаны с членением на две НС производные слова, образованные без словообразовательной морфемы (при помощи нулевой морфемы) и соотносимые формально и семантически с другими свободными единицами (Klatsch, Schrieb).

Бинарные словообразовательные конструкции могут состоять только из свободных НС, из свободной и связанной НС, только из связанных НС. Свободные НС могут быть представлены корневыми морфемами (Chefin), словообразовательными конструкциями (Pfaffengerede, Knast-Ehrenbürger), словосочетаниями (Fünfminutenbrenner) или даже целыми предложениями (Das-darf-doch-nicht-wahr-sein-Grinsen). Связанная НС отличается от свободной тем, что она встречается лишь в соединении с другими НС, но не в свободном употреблении. Связанными являются, прежде всего, словообразовательные морфемы – аффиксы (префиксы, суффиксы), а также некоторые корневые морфемы, которые Э. Доналис, в частности, называет «конфиксами» (Donalies, 2002: 33). Их основной чертой является то, что они не встречаются в языке в свободном употреблении, однако могут выступать в роли производящей базы для слов разной морфологической структуры и части речи. При этом Э.Доналис выделяет инициальные единицы типа Fanat, финальные типа -drom, а также единицы, которые могут выступать, как в качестве инициальных, так и финальных, типа Graf-/-graf (Grafie, Biograf). Мы такие единицы, вслед за В. Фляйшером, М.Д. Степановой и др., называем «связанными производящими основами». Это, прежде всего, иноязычные словообразовательные единицы, редко имеют место исконно немецкие связанные компоненты слова, напр., stief-, schwieger-, zimper-.

Если связанные производящие основы встречаются как минимум в двух словообразовательных конструкциях, то так называемые «уникальные производящие основы» входят в состав только одного слова. С диахронной точки зрения уникальные морфемы (Unikale Morpheme, blockierte, Quasi- und Pseudomorpheme bzw. -plereme) представляют собой реликты из прошлых эпох. Будучи когда-то самостоятельными лексическими единицами, сегодня они могут встретиться только в составе эксплицитного деривата или композита (Lindwurm, Schornstein, Himbeere, Nachtigall, Bräutigam). С синхронной точки зрения они являются изолированными компонентами, более не привлекаемыми к образованию новых слов. Слова с уникальными НС являются полностью демотивированными, поскольку их значения не могут быть выведены из значений составляющих их компонентов. Как отмечает Э.Доналис, в принципе уникальная единица может быть «деуникализирована» с опорой на этимологическое значение слова. Так, по аналогии с Nachtigall может быть образовано существительное Nachmittagsgall, если отрезку -gall придать значение певчая птица. Таким образом, существительное die Gall может снова получить «свободное хождение» в языке и служить в качестве словообразовательной единицы (Donalies 2002: 42).

Согласно анализу по непосредственно-составляющим сложное слово естьсловообразовательная конструкция, состоящая, как правило, из двух свободных НС, аффиксальное слово – словообразовательная конструкция, состоящая из одной свободной и одной связанной НС, причем в префиксальном слове заканчивает слово свободная НС (Unsumme), а в суффиксальном – связанная НС (Miesling). Исключение составляют дериваты: связанная НС + связанная НС, где одна из НС либо уникальная (Stümper, Bräutigam), либо связанная корневая морфема (Student - studieren – Studium - Studi - Studiker).

Свободная НС может одновременно сочетаться как с суффиксом, так и префиксом. В этом случае речь идет о прерывистой связанной НС (Gefahre, Behauptungголовной убор). Э. Доналис предлагает назвать ее циркумфиксом (Zirkumfix от лат. circumfigere охватывать со всех сторон) по аналогии с praefigere и suffigere во имя соблюдения элементарного основного правила о бинарности эксплицитных дериватов (Donalies 2002: 21-22). Мы считаем этот нововведенный термин несколько искусственным и останавливаемся на обозначении «прерывистая морфема», что также не противоречит принципу бинарности. Хотя, говоря о префиксально-суффиксальной модели, мы признаем факт существования трехчленных конструкций в качестве исключения из общего правила.

Словообразовательные сегменты могут комбинироваться друг с другом как без, так и с соединительным элементом. Соединительные элементы, которые называют иногда по аналогии со словами на -фикс интерфиксами (Э.Доналис и др.), являются семантически «пустыми», служат в первую очередь облегчению произношения и восприятия сложных слов, делая их с морфологической точки зрения более прозрачными. Ср.: Hochzeitstorte и Hochzeittorte. Если -s- в этом слове признается всеми как соединительный элемент, то в отношении слов типа Gehaltserhöhung и Kindergarten имеется две точки зрения. Согласно первой сложные слова слагаются из основ, а не из словоформ, соответственно -s- и -er- рассматриваются в качестве соединительных элементов. Согласно второй точки зрения в качестве НС в составе композитов могут выступать изменяемые словоформы, тогда s является флексией, выражающей родительный падеж, а er – множественное число. Первая позиция, с нашей точки зрения, упрощает словообразовательный анализ, зато вторая позволяет более точно выразить семантические отношения между НС. Мы, в свою очередь, займем примиренческую позицию, полагая, что в качестве непосредственно-составляющих могут выступать как основы слов, так и словоформы (Ср. Bestform), а -s- и -er- являются соединительными элементами, одновременно выполняющими функцию флексий (двойная функция). Такую позицию подтверждает тот факт, что во многих словах отношения принадлежности или множественности не выражаются флексиями, как это имеет место в приведенных выше примерах (Ср.: Buchrücken и Buchladen). Мы должны также отметить, что в качестве первой НС довольно часто выступают существительные во множественном числе, что подтверждается наличием умляута (Ср.: Landesverteidigung, но Länderspiel). Тем, собственно говоря, и отличаются словообразовательные процессы, позволяющие определенные вольности, от синтаксических. Признавая за флексиями функцию связующего звена, мы в качестве соединительных элементов вслед за В. Фляйшером, И. Барц и др. рассматриваем -n-, -s-, -es-, -ns-, -ens-, -e-, -er-, -en-. Соединительные элементы встречаются, прежде всего, в субстантивных композитах (Höflichkeitsgemüse, Karottenhaar). Л. Ортнер и соавторы отмечают, что подавляющая часть композитов, а именно 72,8 %, не имеют соединительного элемента, при всем том, что они в качестве соединительных элементов рассматривают также элементы, которые другие исследователи считают флексиями (Ortner, Müller-Bollhagen u.a. 1991: 54). Это утверждение оказалось справедливым и в отношении разговорной лексики. Мы подвергли анализу все существительные из Словаря Х. Кюппера, начинающиеся на букву «F», произвольно сделав выбор и сократив, таким образом, до минимума количество исследуемых единиц. Всего было выявлено 738 композитов, из них 577 оказались без соединительного элемента, что составило 78,3 %, 160 – с соединительным элементом (21,7 %). Таким образом, расхождение с данными Л.Ортнер составило всего 5,5 %. Чаще всего в композитах встречается соединительный элемент -s-. Сохраняется тенденция вставления -s- после суффиксальных первых компонентов на -heit/-keit/-igkeit, -ion, -ität, -schaft, -ung, а также после сложных первых НС. Напротив -s- не используется, когда впереди стоит односложное слово. В отдельных случаях имеют место региональные различия: Abfahrtszeit нем. = Abfahrtzeit швейц., Fabrikarbeiter нем. = Fabriksarbeiter австр. (примеры В. Фляйшера, И. Барц).

В отличие от корневых морфем словообразовательные аффиксы характеризуются: 1) способностью образовывать серии слов по семантически определенной модели (их специфика как строевых элементов состоит в том, что они обязательно повторяются в ряде слов); 2) способностью выражать словообразовательное значение; 3) связанностью (Степанова, Фляйшер 1984:68-70).

Определенные различия существуют между суффиксом и префиксом, а именно: 1) присоединение суффикса может оставить слово в пределах той же самой части речи и перевести производное слово в иную часть речи, присоединение префикса не приводит к изменению части речи; 2) для префиксов в отличие от суффиксов не обязательна тесная связь со словами какой-либо одной части речи; 3) префиксы лишь добавляют к значению слова оттенок значения, значения суффиксов колеблются от широких и отвлеченных до значений большой конкретности; 4) суффикс нередко вызывает изменение в строении основы, префикс не влияет на её строение (Степанова, Фляйшер 1984:68-69). Следует отметить, что мы, в отличие от В. Фляйшера, который различает деривацию (словообразовательная конструкция – дериват) и префиксацию (словообразовательная конструкция – префиксальное слово), различие между префиксом и суффиксом не рассматриваем в качестве дифференцирующего критерия способа словообразования и при описании способов разговорного словообразования традиционно относим суффиксацию и префиксацию к деривации, противопоставляя ее словосложению. В редких случаях обозначение «производное слово» мы используем в самом широком смысле как обозначение для всех слов, являющихся продуктом словообразования.

Свободная НС аффиксального слова является основой словообразовательной конструкции или, как её чаще всего называют, производящей основой (Faselei, Verarschung, Erzsäufer, Gesülze). Производная основа, таким образом, включает производящую основу и словообразовательный аффикс, т.е. является по форме более сложной. В качестве производящих основ сложных слов выступают, по меньшей мере, два компонента. Если первая НС подчинена второй, то речь идет об определительном композите, если между НС имеет место сочленение, то налицо композит копулятивный.

Говоря о единицах, участвующих в словообразовательных процессах, в целом, мы должны назвать следующие: слово, словосочетание, предложение, словообразовательный аффикс (префикс, суффикс), связанная производящая основа, уникальная производящая основа, соединительный элемент. При образовании лексики используются разнообразные комбинационные возможности этих единиц. Следует подчеркнуть, что в данном разделе мы рассмотрели только основные единицы и основные способы словообразования. О всех прочих особенностях разговорного словообразования речь пойдет ниже.

В последнее время обращается внимание на то, что термины производность, производная основа, производящая основа и соотносительные с ними производное слово, производящее слово при описании словообразовательных отношений между словами с точки зрения синхронии носят условный характер, вместо них предлагаются другие термины, например, в русистике – мотивирующее слово, мотивированное слово и т.д. (Русская грамматика 1989: 133; Улуханов 1977: 5-18). Мы не отказываемся от употребления традиционных терминов, но понимаем их чисто синхронически. Следует сказать, что понятие производности шире понятия мотивированности. Словообразовательная производность – свойство слова члениться на непосредственно составляющие элементы – производящую базу и словообразовательный формант (Кубрякова 1974: 196, 282). В некоторых случаях семантическая связь между производной и производящей основой может совсем не ощущаться, но словообразовательные элементы в таких случаях не только четко выделимы, но и сохраняют присущее им категориальное значение части речи (Schlafittchen), а иногда и частичную лексико-семантическую окраску (Heimchen сверчок домовой – Heim дом).

Если следовать критерию Г.О. Винокура, согласно которому слово лишь тогда можно считать производным, когда оно соотносится формально и семантически с производящей базой, то из поля зрения словообразования выпадают многочисленные слова, которые имеют явную формальную мотивацию при отсутствии мотивации семантической (Винокур 1959: 421). М. Раммельмайер, например, указывает на существование в разговорном русском языке большой группы семантически немотивированных производных слов, формальная мотивированность которых автоматически однозначно признается носителями русского языка (выкаблучиваться, насобачиться, втюриться, раздраконить, очуметь и т.п.). Любой русский без промедления идентифицирует базисное слово, хотя и не существует семантической связи между базой и производным словом. То, что средства формального экспрессивного словообразования находят применение в основном в устной речи, обусловлено не ограничениями языковой системы, а экстралингвистическими факторами. Язык предоставляет средства выражения, носители языка их используют, исходя из своих коммуникативных потребностей (Rammelmeyer 1988: 186-206).

В. Ульрих называет морфологически мотивированными слова, в структуре которых, по меньшей мере, внешне ещё можно распознать элементы, входящие в инвентарь немецких морфем, хотя значения этих слов не складываются из значений их составных частей (Ulrich 1972: 282).

О.И. Блинова также указывает на то, что в словах с морфологическим типом мотивированности в зависимости от вида реализованного в слове признака можно выделить лексическую мотивированность (волк – волчица) и структурную мотивированность (белок – желток). При этом речь идет о полной мотивированности, если слово мотивировано и лексически, и структурно, или о частичной, если имеет место либо только лексическая (снегирь, стеклярус), либо только структурная мотивация (брусника, валидол) (Блинова 1984: 65).

Природа языка такова, что мы часто имеем дело с историческими реликтами, которые не поддаются анализу с точки зрения современного состояния языка. Поэтому необходима более приемлемая терминология, которая позволяла бы работать с максимальным числом единиц и не исключала бы такие явления из сферы словообразования. В. Фляйшер, например, считает термин уникальная морфема тем спасительным средством, которое позволяет рассматривать элемент слова как морфему даже в том случае, когда за это говорит только семантика или только структура. Чтобы избежать искусственной, неприемлемой для данной сферы языка статики, указывает он, необходимо даже при синхронном рассмотрении словообразовательных явлений исходить из того факта, что осуществляется не прекращающийся переход регулярных словообразовательных конструкций вследствие их идиоматизации в состав лексикона (Fleischer 1969: 25, 39-40).

Аналогичного мнения придерживается М.Н. Янценецкая, которой принадлежит следующее высказывание: «Довольно широкое распространение фактов возникновения у производных слов мотивационных связей говорит о принципиальной, т.е. допускаемой самой системой возможности нарушения тех однозначных словообразовательных отношений, которые лежат в основе действия словообразовательных моделей. При такой ситуации слова нетипичной словообразовательной структуры могут быть рассмотрены не только как отклонения от первичных связей производного слова. В определенной их части можно видеть также отражение упорядочивающей роли словообразовательных типов, втягивающих в свою сферу единичные слова, которые по каким-либо признакам могут быть восприняты как производные. И, наконец, в ряде случаев слова уникальной словообразовательной структуры могут представлять собой непосредственный результат словообразовательного акта. … Изъятие таких лексических единиц из словообразовательной системы не представляется правомерным, поэтому мы считаем необходимым включать их в словообразовательное исследование. Крайнее проявление нетипизированности словообразовательной структуры можно наблюдать в словах с уникальной мотивирующей основой или уникальным аффиксом» (Янценецкая 1982: 332).

Таким образом, «мотивированность – основной семантический показатель производных слов и база формирования значения вновь образованных слов. Но без связи с производностью мотивированность слов попросту повисает в воздухе: слова мотивированы, но что это значит? Каждое из этих понятий (и терминов) важно на своем месте, и нет нужды и оснований одно из них подменять другим. И нет нужды от синхронной производности бежать под защиту мотивированности» (Моисеев 1987: 30).

Мы всецело разделяем изложенное здесь понимание «производности», именно такой подход к «производности» и лег в основу нашего исследования.