НИНА. Ваша жизнь прекрасна
ТРИГОРИН. Отчего же мне причиняет страдание эта жизнь, в которой большинство людей находит только удовлетворение? Дело в том, что я ношу в себе второе зрение, составляющее одновременно и силу и несчастье писателей. Не завидуйте нам, — мы достойны жалости. Всё, что вижу, все радости, удовольствия, страдания, отчаяние — всё мгновенно превращается в предмет наблюдения. Вопреки всему, вопреки своей воле я беспрерывно анализирую сердца, лица, жесты, интонации. Глаз писателя, как насос, поглощает всё. От него ничего не укроется; он собирает движения, жесты, намерения — все, что проходит и происходит перед ним. Я ловлю самые ничтожные слова, самые ничтожные поступки, самые ничтожные вещи и запираю в свою литературную кладовую. С утра до вечера я ссыпаю в кучу наблюдения всякого рода, из которых делаю повести, которые ходят по всему свету и будут прочитаны, обсуждены, истолкованы тысячами, миллионами людей. ЧЕХОВ — ЛЕЙКИНУ Июня 1884. Вскрывал я вместе с уездным врачом на поле, на проселочной дороге. Покойник “не тутошний”, и мужики, на земле которых было найдено тело, Христом Богом, со слезами молили нас, чтоб мы не вскрывали в их деревне… У меня словно две души. И я живу, осужденный на то, чтобы всегда быть отражением самого себя и отражением других, осужденный наблюдать, как сам я чувствую, действую, люблю, думаю, страдаю, и никогда не страдать, не думать, не любить, не чувствовать, как прочие люди — чистосердечно, искренне, попросту, не анализируя себя после каждой радости и каждого рыдания. Когда пишу, не могу удержаться от соблазна включить в свои книги все то, что понял, все, что знаю; и тут нет исключений ни для родных, ни для друзей; с жестоким беспристрастием обнажаю сердца тех, кого люблю или кого любил; даже сгущаю краски, чтобы достичь большего эффекта, заботясь только о своем произведении. И если писатель любит женщину, он вскрывает ее, как труп в больнице. Одновременно актер и зритель в отношении самого себя и других, он никогда не бывает только актером, как бесхитростно живущие простые люди. Всё вокруг него делается прозрачным, как стекло: сердца, поступки, тайные намерения, — и он болеет странной болезнью, каким-то раздвоением ума, отчего и становится существом, страшно вибрирующим, превращенным в механизм, сложным и утомительным для себя самого. Каторжный труд! мучительная жизнь! “Вскрывает ее, как труп в больнице” — образ, типичный для доктора Чехова. Но это не Тригорин. И это не Чехов. Это Мопассан “На воде”, милочка. Вот что перечитала Нина, прибежав на крокетную площадку. Для нее теперь яснее ясного: Тригорин читал “На воде”! Это его пометки на полях! “Литературная кладовая”! Боже мой! он говорил по книжке! (Он тоже говорил по книжке, это очень смешно, если правильно сыграть.) ЧЕХОВ — ИОРДАНОВУ Ноября 1896. Мелихово Мопассан продается теперь дороже, чем 6 р., но мне отдали за 6, с уступкой 10%. Я не остановлюсь на этих 12 томах и буду приобретать Мопассана по частям в хороших переводах и на французском языке. К тому времени Россия уже 15 лет зачитывалась Мопассаном. ТУРГЕНЕВ — МОПАССАНУ Сентября 1881 Ваше имя наделало немало шума в России; переведено всё, что только было возможно. ...Шекспир у Чехова — на поверхности. Аркадина и Треплев “читают из “Гамлета”. Но и Мопассана Чехов не прятал. Ключ от комедии лежит у всех на глазах, на крокетной площадке. Мопассан “На воде” — книга из библиотеки Чехова. И вы думаете, что Чехов случайно именно ее раскрыл и положил на сцену в “Чайке”? Эта книга раскрыта там с самого начала, ее читают вслух в кругу семьи. Треплев говорит “бегу как Мопассан”, Маша и Медведенко начинают “Чайку” фразами Мопассана (из знаменитого романа “Милый друг”) — и всё это случайно? Книга лежит на крокетной площадке, как яйца чайки на берегу, — совершенно открыто. А люди не видят. Ладно мы, но и французы за 115 лет сотни раз поставив “La Mouette”, не увидели Мопассана (и его мыслей) в Тригорине Antoin’a Tchekoff’a. Они тоже ленивы и нелюбопытны.
ЧАСТЬ V. Не Онегин Если мы благородно говорим — значит, у кого-то научились. Если у нас высокие мысли и чувства — значит, где-то вычитали, подцепили как заразу. (Значит, нужные книги ты в детстве читал! Высоцкий.) И мы по речи, по опознаваемым на слух цитатам (а в звуках голоса кавычки не видны) узнаём — свой! …Ошеломленная Нина вдруг поняла, что Тригорин говорил “по Мопассану”. И начинает понемногу Уж не пародия ли Тригорин? Уж не ничтожество ли? Что ж, может быть. Пока не требует беллетриста к священной жертве Аполлон, быть может, всех ничтожней он. Откуда писатель знает, что думает и чувствует негодяй? “Игрок” написан игроком, а не аскетом; Ставрогин написан сладострастником, а не импотентом, не монахом. И начинает понемногу Она начинает понимать личность Онегина через книги, которые он читал и через пометки, которые делал на полях. (Так историк понимает Сталина через его пометки на полях переписки Грозного). Но это значит, что Татьяна понимает все эти книги; может быть, не до конца, может быть, иначе, чем он; но они ей знакомы: сюжеты, герои. Она дура, дай ей MP3-плейер — она не поймет, что это. Зато она умеет играть на гитаре, на фортепиано, на флейте. Поставь у крыльца “Майбах”, Пушкин поймет (по колесам), что это повозка, и будет искать, куда запрячь лошадей, а там под капотом их пятьсот — вот как шагнула, скакнула цивилизация, угу. …Известная картина: бомж-оборванец стоит на коленях, протягивает руки, а называется “Моление о чаше”. Спросите старшеклассника, в чем смысл? что изображено? — Алкаш просит на пиво. …У подростка на шее крестик, но у него нет ключа. Ему не открываются смыслы. Мимо, мимо. ...Конец второго акта. После объяснений с Тригориным, оставшись одна, Нина произносит под занавес: “Сон!”. Как написано, так и играют: типа мечта сбылась. Лицо актрисы в это время счастливое, восторженное; видно, что и она и режиссер невнимательно читали пьесу, пропустили ремарку. У Чехова так: НИНА (подходя к рампе; после некоторого раздумья). Сон! Обратите внимание, дамы и господа: “после некоторого раздумья”. Счастливые фонтанируют, они не раздумывают. А Нине надо пережить эту неприятность: он говорил с ней “из Мопассана”, надо придумать ему оправдание. И придумает обязательно. Потому что любит. Осуждена судьбою властной. Занавес. Третий акт — бурное развитие деревенского романа. Нина влюбилась в Тригорина, призналась ему, бегала в город заказывать медальон с гравировкой (в деревне же нет ювелиров и граверов). Татьяна в свое время обошлась без посторонней помощи — прелестным пальчиком. Татьяна пред окном стояла, НИНА. Мы расстаемся и... пожалуй, более уже не увидимся. Я прошу вас принять от меня на память вот этот маленький медальон. Я приказала вырезать ваши инициалы... а с этой стороны название вашей книжки: “Дни и ночи”. ТРИГОРИН. Как грациозно! (Целует медальон.) Прелестный подарок! Грациозно! Прелестный! — слащавая пошлость; но она не замечает, она влюблена, счастлива, грустна — настоящая героиня из книжки.
Популярное: Почему люди поддаются рекламе?: Только не надо искать ответы в качестве или количестве рекламы... Модели организации как закрытой, открытой, частично открытой системы: Закрытая система имеет жесткие фиксированные границы, ее действия относительно независимы... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (389)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |