СЛАВЯНОФИЛЬСТВО: И. В. КИРЕЕВСКИЙ, А С. ХОМЯКОВ
(Ьормы забывающий внутреннюю справедливость; может быть потому, что и Римская общественная жизнь также развилась из постоянной борьбы двух противоположных народностей... Этим объясняется... отчего чужое для Европейских народов Римское право так легко могло привиться к ним...» (1, 192). Завоевательное начало европейской истории обусловило не только сословную вражду, социальный атомизм и формализм общественных связей, но инасильственный тип социального развития.«...Начавшись насилием, — пишет Киреевский, — государства Европейские должны были развиваться переворотами, ибо развитие государства есть не что иное, как раскрытие внутренних начал, на которых оно основано». Соответственно, делает вывод Киреевский, «развитие в государствах Европейских совершалось не спокойным возрастанием, но всегда посредством более или менее чувствительного переворота. Переворот был условием всякого прогресса, покуда сам сделался уже не средством к чему-нибудь, но самобытною целью народных стремлений (1, 192-193). Полную противоположность духовному типу Запада представляла собой, по мысли славянофилов, Россия.Основополагающим фактором, определившим особенности русской культуры, являлось, с их точки зрения,православие, под влиянием которого, подчеркивает Киреевский, «сложился и воспитался коренной Русский ум, лежащий в основе Русского быта» (1, 202). По мнению славянофилов, сложившемуся, очевидно, под влиянием Карамзина, в начальный период истории России «спокойно и естественно совершалось образование ее общественных и государственных отношений, без всяких насильственных нововведений, единственно вследствие внутреннего устройства ее нравственных понятий». Благодаря христианству изменились «нравственные понятия Русского человека... а вместе с ними и его общежительные отношения». Вследствие этого «все общественное устройство Русской земли должно было в своем развитии принять... направление | Христианское» (1, 204). Естественный процесс образования государственностив соединении с благотворным влиянием православия обусловилиот-tyrcTBne в древнерусском быте какой-либосословной вражды. По 'мнению Киреевского, «обширная Русская земля... всегда сознавала ^бя как одно живое тело и... находила свое притягательное средото-^е... в единстве убеждений, происходящих из единства верования Раздел VIII ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX в в церковные постановления» (1, 202). Таким образом, делает вывод мыслитель, «Русское общество выросло самобытно и естественно под влиянием одного внутреннего убеждения, Церковью и бытовым преданием воспитанного» (1, 206). Соответственно из постулируемого факта «общего согласия всей Русской земли» славянофилы делали вывод оботсутствии в древнерусской культуре началиндивидуализма: «Резкая особенность Русского характера в этом отношении заключалась в том, — пишет в связи с этим Киреевский, — что никакая личность в общежительных сношениях своих никогда не искала выставить свою самородную особенность как какое-то достоинство; но все честолюбие частных лиц ограничивалось стремлением: быть правильным выражением основного духа общества» (1, 214). В этом суждении Киреевский, как и Хомяков, демонстрирует социоцентристский подход к объяснению общества. Одной из причин, обусловивших отсутствие индивидуалистических начал в русской культуре, является, по мысли Киреевского, отсутствие непосредственной связи личности с собственностью. Если «все здание Западной общественности стоит на развитии... личного права собственности, так, что и самая личность, в юридической основе своей, есть только выражение этого права собственности», то «в устройстве Русской общественности личность есть первое основание, а право собственности только ее случайное отношение... Общество слагалось не из частных собственностей, к которым приписывались лица, но из лиц, которым приписывалась собственность» (1, 209-210). Наконец, если «в обществе искусственном, основанном на формальном сочетании интересов», каковым для славянофилов выступало западное общество, «развитие совершается... по закону переворотов», то в России — «обществе, устроившемся естественно из самобытного развития своих коренных начал, каждый перелом есть болезнь, более или менее опасная; закон переворотов вместо того, чтобы быть условием жизненных улучшений, есть для него условие распадения и смерти: ибо его развитие может совершаться только гармонически и неприметно, по закону естественного возрастания в односмысленном пребывании» (1, 208-209). Однако петровские реформы разрушили целостность древнерусской культуры, произведя в ней, по общему мнению славянофилов, «раздвоение», общий способ преодоления которого был предложен СЛАВЯНОФИЛЬСТВО: И. В. КИРЕЕВСКИЙ, А. С. ХОМЯКОВ Глава t славянофилами и, в частности, Хомяковым, писавшим, что «вера православная» есть то «основание, на котором воздвигнется прочное здание русского просвещения» (с. 242). Россия и Запад сравнивались славянофилами и как два различных правовых мира. Если Чаадаев утверждал, по сути, неправовой характер русской культуры, то его оппоненты впервые попытались найти отличительные черты правовых культур России и Запада. По мнению Киреевского, господствующий характер «общежительных» отношений Древней Руси —«естественных, простых, единодушных», — обусловил то, что «законы, выражающие эти отношения, не могли иметь характер искусственной формальности», как это было на Западе. Эти законы, источником которых являлись «бытовое предание» и внутреннее христианское «убеждение», должны были «в своем духе, в своем составе и в своих применениях носить характер более внутренней, чем внешней правды, предпочитая очевидность существенной справедливости — буквальному смыслу формы; святость предания — логическому выводу; нравственность требования— внешней пользе» (1, 207). Таким образом, сам характер отношений определялприоритет нравственности над правом, «внутренней справедливости» над «внешнею формальностью» и требовал нравственной оправданности закона. «Русской земле, — отмечает в связи с этим Хомяков, — была чужда идея какой бы то ни было отвлеченной правды, не истекающей из правды христианской, или идея правды, противоречащая чувству любви» (с. 235). Главной особенностью «Римско-Западной» юриспруденции Киреевский считал ееформализм: она «отвлеченно выводит логические заключения из каждого законного условия, говоря: форма— это самый закон, — и старается все формы связать в одну разумную систему, где бы каждая часть, по отвлеченно-умственной необходимости, правильно развивалась из целого, и все вместе составляло не только разумное дело, но самый написанный разум» (1, 207). Для древнерусской правовой культуры, по мнению славянофилов, был характеренприоритет над закономобычного права, которое, как полагал Киреевский, «вырастая из жизни, совершенно чуждаюсь развития отвлеченно-логического». Именно правовой обычай являлся в Древней Руси источником законодательства, и такая «социологическая», по своей сути, модель «законотворчества» рассматривалась славянофилами как правовой идеал: «Закон в России, — пишет в связи Раздел VIH ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ1 в с этим Киреевский, — не изобретался предварительно какими-нибудь учеными юрисконсультами; не обсуживался глубокомысленно и красноречиво в каком-нибудь законодательном собрании, и не падал потом как снег на голову, посреди всей удивленной толпы граждан, ломая у них какой-нибудь уже заведенный порядок отношений. Закон в России не сочинялся, но обыкновенно только записывался на бумагу уже после того, как он сам собою образовался в понятиях народа и мало-помалу, вынужденный необходимостью вещей, взошел в народные нравы и народный быт» (1, 207-208). Хомяков подчеркивал необходимостьсоответствия положительного закона нравственному идеалу общества. «В законе положительном — пишет он, — государство определяет... постоянно свою среднюю нравственную высоту, ниже которой стоят многие его члены (что доказывается преступным нарушением самых мудрых законов) и выше которых всегда стоят некоторые (что доказывается последующим усовершенствованием закона)... Закон, слишком низкий для него, оскорбляя его нравственность, оставляется без внимания; слишком высокий не понят и остается без исполнения» (с. 229). Мысль Хомякова о необходимости соответствия положительного закона исторически меняющемуся нравственному идеалу общества, как и его суждение об антихристианском характере свойственного западной правовой культуре «обоготворения политического общества», впоследствии получат обсуждение в философии права П. И. Новго-родцева. ЗАКЛЮЧЕНИЕ В своем дальнейшем развитии русская политическая и правовая мысль обращалась к тем проблемам и вариантам их решения, которые были предложены представителями «Золотого века» русской культуры. Этот постоянно ведущийся диалог обеспечивал преемственность и новизну в обсуждении ключевых проблем теории и философии права. р„кпмечдуемые источники и исследования
Популярное: Почему человек чувствует себя несчастным?: Для начала определим, что такое несчастье. Несчастьем мы будем считать психологическое состояние... Как распознать напряжение: Говоря о мышечном напряжении, мы в первую очередь имеем в виду мускулы, прикрепленные к костям ... Генезис конфликтологии как науки в древней Греции: Для уяснения предыстории конфликтологии существенное значение имеет обращение к античной... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (684)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |