Состав и деятельность суда присяжных

Суд присяжных был построен по образцу французского суда ассизов. Коронный состав его складывался из трех членов суда, один из которых председательствовал в заседании. Скамья присяжных заседателей состояла из двадцати очередных присяжных и двух запасных, которые могли заменить выбывших по каким-либо причинам очередных присяжных.

На заседаниях окружного суда обязательно присутствовал прокурор. На приговоры окружного суда без присяжных можно было приносить аппеляционные жалобы и протесты в судебную палату. Приговоры же, вынесенные окружным судом на основании вердикта присяжных заседателей, могли быть обжалованы и опротестованы в Сенат лишь в кассационном порядке. В Судебных уставах отразилась напряженная политическая борьба консерваторов и либералов, и при определении подсудности суда присяжных из его компетенции были изъяты уголовные дела политического и религиозного характера. Присяжные в дореволюционной России могли в ходе судебного следствия задать вопросы допрашиваемым лицам и участвовать в осмотре вещественных доказательств. Решение всех процессуальных вопросов производилось только коронным составом суда. Функцией присяжных заседателей было принятие решения о виновности подсудимого на основании установленных в суде доказательств. Закон не требовал от присяжных мотивировки их вердикта. Для облегчения выполнения присяжными своих функций перед их удалением в избирательную комнату председательствующий произносил напутственное слово. Вердикт постановлялся простым большинством голосов. Если суд находил, что в своих ответах присяжные впали в противоречие, председатель разъяснял им, в чем состоит допущенная ошибка, и вновь направлял на совещание. В соответствии с правилом, заимствованным из французского кодекса, если состав суда единогласно находил, что вердиктом присяжных осужден невиновный, суд отменял обвинительный вердикт, и дело передавалось на рассмотрение нового состава присяжных. Вообще же присяжными заседателями могли быть только мужчины в возрасте от 25 до 70 лет, русские подданные, прожившие «не менее двух лет в том уезде, где производится избрание в присяжные заседатели». Двухгодичная оседлость требовалась, «чтобы присяжные заседатели, для оценки по совести степени вины подсудимых, были хорошо знакомы с правами, обычаями и общественной жизнью известной местности». Не могли быть присяжными заседателями лица, состоявшие под судом и следствием, слепые, глухие, умалишенные, объявленные несостоятельными должниками, впавшие в крайнюю бедность, домашняя прислуга, «исключенные из службы по суду или из духовного ведомства за пороки, или же из среды тех обществ и дворянских собраний» др. Запрещалось быть присяжными чиновникам государственной службы, священнослужителям и монашествующим, лицам, занимавшим генеральские должности, работникам суда и прокуратуры, чиновникам полиции, военнослужащим, учителям, лицам находящимся в услужении.

Специальные комиссии в каждом уезде составляли общие списки тех, кто имел право на избрание в присяжные заседатели. В них вносились почетные судьи, гражданские чиновники не выше 5-ого класса, а также лица, принимавшие выборные общественные должности. В последнюю категорию входили крестьяне, избранные в волостные суды, исполнявшие должности сельских старост, волостных старшин, голов и другие должности по крестьянскому общественному правлению.[13]

Дня остальных устанавливался имущественный ценз. Ценз не был высоким, но основная масса населения России не отвечала и этим требованиям.

Из общих списков выбиралось определенное число присяжных заседателей, которые вносились в очередные списки, распределялись по четвертям года и извещались о сроках явки в суд. Одновременно составлялись списки запасных заседателей.

Юристы-практики, писавшие о суде присяжных (А. М. Бобрищев-Пушкин, А. Ф. Кони, Н. П. Тимофеев), отмечали, что в провинции большинство присяжных были из крестьян, однако никаких конкретных данных не приводили. О масштабе участия в суде присяжных представителей других сословий в литературе нет даже приблизительных сведений.

Комиссии ежегодно проверяли и дополняли списки. Последние представлялись губернатору, который проверял соблюдение закона при их составлении. Он имел право исключить неправильно внесенных туда лиц с указанием причин. «Недовольные исключением, сделанным губернатором», могли жаловаться в Сенат. Очередные списки публиковались в губернской газете. Присяжные обязаны были явиться в суд для рассмотрения уголовных дел. Перед началом процесса отбирались 30 человек. Стороны (обвинение и защита) могли отвести из этого состава по 6 присяжных без объявления причин. «Из числа неотведенных, назначаются по жребию, - закрепляла ст. 658 Устава уголовного судопроизводства, - решения дела 12 комплектных и двое запасных присяжных заседателей». Они решали вопрос о виновности подсудимого, коронный суд назначал наказание.

Для рассмотрения в судебной палате государственных преступлений приглашались представители от сословий, предводители дворянства, городской голова, волостной старшина. Они не были отделены от коронного суда, считаясь равными в правах при определении вины и назначении наказания. Подбор и деятельность подобного «народного элемента» подтверждали в результате недоверие к нему законодательства, «оно вносило в организацию этого суда численное преобладание элемента коронного».[14]

Суд присяжных отличается от других форм участия общественности большей самостоятельностью. Присяжные заседатели выносили вердикт независимо от судей. При вынесении вердикта присяжных решали вопрос о виновности или невиновности лица, представшего перед судом, и если человек признавался виновным, заслуживает он снисхождения или нет. Для решения того вопроса не требовалось специальных юридических познаний, следовало руководствоваться лишь житейским опытом и здравым смыслом. После вынесения присяжными вердикта к своим обязанностям приступали коронные судьи. Выбор статей закона, определение меры наказания - это было в компетенции профессиональных юристов. Теоретически присяжные разрешали в процессе вопросы факта, не требующие специальной юридической подготовки, судьи - вопросы права. Закон, казалось бы, ограждал представителей общества в суде от решения тех вопросов, к которым они не подготовлены. Практически же разграничивать вопросы факта и вопросы права довольно сложно, если не невозможно вообще. Присяжные заседатели, решая вопрос о действительности события преступления, о том, совершенно ли оно подсудимым и должно ли быть, вменено ему в вину, вторгались в сферу юридической оценке деяния.

Заслуживает внимания статья 818 Устава уголовного судопроизводства, свидетельствующая о демократизме судебной реформы. Она устанавливала право судей единогласно отменить обвинительное решение присяжных представляющееся им неправосудным, и, наоборот, не давала им такого нрава в отношении оправдательных решений присяжных. То есть действовало правило, согласно которому профессиональные судьи, приступившие к своим обязанностям после вынесения присяжными вердикта, могли изменить положение подсудимого только в лучшую сторону.

Как свидетельствует статистика, в период с 1891 года оправдывалось до 41 % подсудимых. Но в то время и другие судебные инстанции России выносили довольно много оправдательных приговоров. Для сравнения: окружными судами без участия присяжных заседателей за тот же период были оправданы от 24 до 30% подсудимых, судебными палатами с участием сословных представителей - от 46,5% в 1881 году до 20% в 1885 году.[15]

Если проанализировать оправдательные решения присяжных по категориям то процент оправданий был значительно выше по делам, носившим «политический оттенок»: о сопротивлении властей, насильственных против них действиях, нарушении паспортных правил и др.

Дела о государственных преступлениях, о преступлениях должностных лиц были с самого начала предусмотрительно изъяты составителями уставов 1864 года из ведения суда присяжных. Ведь отношения профессиональных судей и представителей общества в суде к одному и тому же преступлению может быть различно. Над последними не довлеют профессиональные знания, служебный долг, у них может быть свое понимание правды и справедливости.

Имело место уклонение от исполнения обязанностей присяжных заседателей. Причиной часто служили продолжительность сессии в большей части окружных судов и крайняя неудовлетворительность помещений для присяжных заседателей, не только в местах выездов суда, но и в постоянных помещениях окружных судов.

По закону присяжные не имели права выходить из здания суда до окончания. Сложные дела нередко рассматривались несколько дней, иногда даже недель. Окружные суды обычно располагались в старых, запущенных зданиях, в которых зимой было холодно, чадили печи, а летом - жарко и душно. Не было ни буфетов, ни спальных принадлежностей. Присяжные ночевали на голых скамьях в залах для публики или служебных помещениях, рядом с малопривлекательными "вещественными доказательствами": орудиями убийства, частями тел жертв преступлений и т. п.

Вполне естественно, что люди, занимавшие положение в обществе и привыкшие к комфорту, старались уклониться от исполнения тяжелой и неприятной присяжной повинности.

Численное преобладание крестьянского элемента в жюри сыграло важную роль в истории нового суда.[16]

По закону в жюри должны были попадать лишь наиболее «благонадежные» и состоятельные крестьяне. Напомним, что в списке присяжных вносились крестьяне, во-первых, отвечавшие условиям имущественного ценза и, во-вторых, занимавшие определенные должности в крестьянском управлении. При этом от последних ценз не требовался. Именно из них по данным наших источников и состояла основная масса присяжных.[17]

Нищенство присяжных было распространенным явлением, постоянно привлекавшим к себе внимание общества. Газеты пестрели десятками сообщений о голодающих «судьях совести» и норой называли суд присяжных «судом нищих». Некоторые земства по своей инициативе стали выдавать нуждающимся присяжным небольшие пособия. Однако Указом от 5 сентября 1873 года Сенат запретил это, исходя из того, что Положение о земских учреждениях (принятое еще до Судебных уставов) не предусматривало таких расходов. Лишь в 1887 году неимущим было дано право отказаться от участия в суде присяжных.[18]

Состав русского суда присяжных отражал структуру сословного деления жителей страны. В крупных городах в нем преобладали дворяне, чиновники и купцы, а в мелких - мещане и крестьяне. В целом же по России, население которой было преимущественно крестьянским. Иногда они попадали под влияние красноречивых представителей привилегированных сословий, умевших убедить неграмотное и косноязычное большинство в вынесении того или иного вердикта.[19]

Было достаточно примеров и пристрастия присяжных - крестьян по некоторым категориям уголовных дел: беспощадность к конокрадам и святотатцам, снисходительность к злоупотреблениям должностных лиц и преступлениям против женской чести. По своей репрессивности суд присяжных почти втрое превосходил дореформенный суд. Количество осужденных постоянно превышало количеств оправданных. Хотя присяжные заседатели решали втрое больше дел, чем коронные судьи, они мало уступали последним в постоянстве взглядов на те или иные преступления. К наиболее распространенным преступлениям против собственности и против личности присяжные относились строже судей.

 Наблюдалось также увеличение числа оправдательных вердиктов во время поста и перед большими христианскими праздниками, Недовольство вызывали и т. п. "громкие" судебные процессы".

Практически все дела решались судом присяжных в условиях гласности; двери закрывались для публики в одном случае из ста.

Таким образом, в середине 90-х гг. XIX века произошло осознание того, что русский суд присяжных, в его варианте, созданном 1878-1889 гг., полностью удовлетворяет осуществлению целей правосудия. Высказанную мысль подтверждают не только субъективные свидетельства современников, но и объективные факты.

Так, если за 11 лет с 1878 по 1889 гг. было издано более 10 законов, существенно повлиявших на суд присяжных, то за 25 лет с 1890 по 1914 гг. подобного рода законов вышло в свет всего три.

В огромном большинстве случаев приговоры присяжных были просты и справедливы. В них выражалось отношение народа к явлениям российской действительности, они заставили изменить ряд устаревших и жестоких законов, не соответствовавших представлениям общества о соотношении преступления и наказания.[20]

Анализ состава суда присяжных показал, что присяжными заседателями могли быть только мужчины в возрасте от 25 до 70 лет, русские подданные, при этом учитывались имущественный ценз и двухгодичная оседлость. Запрещалось быть присяжными чиновникам государственной службы, священнослужителям учителям, а также лицам, состоявшим под судом и следствием, слепым, глухим, умалишенным, объявленным несостоятельными должниками, впавшим в крайнюю бедность.

Численное преобладание крестьян в жюри сыграло важную роль в истории нового суда, поскольку люди, занимавшие положение в обществе и привыкшие к комфорту, старались уклониться от исполнения тяжелой и неприятной присяжной повинности.

Функцией присяжных заседателей было принятие решения о виновности подсудимого на основании установленных в суде доказательств. Им следовало руководствоваться лишь житейским опытом и здравым смыслом. Закон не требовал от присяжных мотивировки их вердикта. Судебные заседатели могли рассматривать дела широкого спектра права. Исключения составляли лишь некоторые политические процессы.

В судебной практике действовало правило, согласно которому профессиональные судьи, приступившие к своим обязанностям после вынесения присяжными вердикта, могли изменить положение подсудимого только в лучшую сторону.

Если проанализировать деятельность судов с участием судебных заседателей можно прийти к выводу о том, что, не смотря на большую демократичность судов, их гласность и открытость, большинство судебные решения отражали интересы господствующего класса и существующей политической системы.