Крестьянская община в годы революции и Гражданской войны

Являвшиеся частью революционных процессов в российском обществе процессы распада системы государственного управления, нарастания анархии привели к оживлению деятельности общины. Противодействуя этим тенденциям и руководствуясь своим видением исторической перспективы, власть попыталась опереться на новую социально-экономическую базу в деревне: коммуны, артели, ТОЗы, форсировать переход к социалистическим формам организации сельского хозяйства. Отношение крестьянства к коллективным хозяйствам, особенно на первых порах, было недоверчивым, а порой и враждебным.

В результате государство вынуждено было в решении своих хозяйственных и продовольственных вопросов опираться на крестьянский «мир», причём при проведении продразвёрстки на сходах верх брали уравнительные тенденции. В первые послереволюционные годы крестьянские общины серьёзным образом корректировали и другие мероприятия советской власти. Так, классовая направленность чрезвычайного налога сглаживалась благодаря применению традиционных мирских принципов раскладки по «душам», по десятинам и наделам, по дворам, по едокам и т.д. Более того, общины нередко отказывались от его уплаты.

В соответствии с первыми законодательными актами новой власти, основными получателями немногочисленных помещичьих, церковных, банковских, удельных и прочих «нетрудовых» земель губернии стали крестьянские общины. Однако это не увеличило существенно размер крестьянских наделов.

Главным проявлением аграрной революции, были переделы, которые происходили повсеместно и часто носили коренной характер. Перераспределение земли внутри общин нередко выливалось в острую борьбу между многоземельными и малоземельными крестьянами, а также в отказы общин пришлому населению, «отсутствующим» хозяевам в моральном праве пользоваться землёй. Господствовал принцип наделения землёй по наличным едокам, отвечающий самым радикальным уравнительным представлениям. Его реализация консервировала крестьянское хозяйство на натурально-потребительском уровне. Именно стремление к максимальной уравнительности привело к массовым, часто ежегодным, переделам. Попытки центральных и местных органов власти ограничить это явление успехом не увенчались.

В этот же период окончились неудачей попытки ликвидировать, в том числе принудительно, такие недостатки общинного землепользования, как крайняя чересполосность (межволостная, межселенная и внутринадельная), а также дальноземелье и длинноземелье (преимущественно в южных уездах).

В период 1917-1921 гг. община, помимо проведения переделов, де-факто сохраняла за собой широкий круг функций в земельно-хозяйственной сфере: принимала новых членов, наделяла землей, решала вопросы землеустройства и севооборота, распоряжалась землями общего фонда, выморочным имуществом хозяйств, распоряжалась жилыми и хозяйственными постройками и т.д.

Таким образом, деятельность общины в значительной степени определяла жизнь деревни и страны в целом в 1917-1921 г. В политике государственных органов явно обозначились две тенденции. Первая - стремление государства опереться на новые органы в деревне и в какой-то мере нейтрализовать общину, вытеснить её из определённых сфер, вторая - использовать «мир» и его традиции особенно в ходе решения продовольственных и хозяйственных вопросов.

Начало периода связано с частичным признанием ведущей роли общины в жизни деревни, преимущественно в экономической сфере, что отразилось в серии законодательных актов, и главным образом в Земельном кодексе 1922 г. Новый правовой статус общины в виде земельного общества свидетельствовал о стремлении государства ограничить сферу деятельности крестьянской общины только земельно-хозяйственными функциями, отчленив их от управленческих, социальных, культурно-бытовых.

Земельными обществами являлись отдельные селения. На протяжении всех 1920-х гг. общинное землепользование абсолютно преобладало (более 98%) над остальными видами. При этом оно укрепилось за счёт возвращения земельным обществам национализированных общественных лесов и передачи в постоянное пользование части земель запасного фонда. С введением нэпа переделы земель продолжились, но их количество уменьшилось: большинство общин теперь предпочитало длительные временные промежутки между ними.

Уравнительные тенденции при этом («едоцкий» принцип распределения, жеребьёвка) продолжали доминировать, что не гарантировало от возникновения конфликтов. Земельные отношения внутри общин оставались порой неурегулированными, во многих из них сохранялась неравномерность, иногда значительная, землепользования между отдельными дворами.

В деятельности общины данного периода значительное место занимали вопросы землеустройства и введения улучшенных способов земледелия, особенно многополья. Последний процесс шёл гораздо активнее, чем до революции, именно благодаря участию в нём общины. К 1927 г. в среднем по губернии многопольными севооборотами были охвачены 12,7% пашни. В 1920-е гг. постепенно распространялись и другие агрикультурные улучшения, как ранний пар, рядовой посев, сортирование семян, применение минеральных удобрений, особенно в селениях перешедших на многополье.

Таким образом, сложность внедрения в крестьянское землепользование и земледелие новаций, улучшений заключалась помимо объективных трудностей в «этике выживания», органически присущей крестьянскому мировоззрению. Крестьянин в любом случае предпочитал не рисковать и придерживаться проверенных методов. На деле это проявлялось в отсутствии единства, спорах, конфликтах внутри «мира», тормозящих инновации. И всё же крестьяне продолжали прочно держаться за общину.