Глава II . Берлинский кризис 1948-1949 гг.Образование ГДР и ФРГ

Первый и, по-моему, важнейший факт, который следует всегда держать в памяти – это то, что в 1945 году после Ялты и Потсдама три державы-победительницы договорились о восстановлении демилитаризованной, денацифицированной, демократизированной Германии как одного государства, управляемого Контрольным советом в Берлине. Зоны и секторы были обозначены для удобства осуществления оккупации, а в дальнейшем – управления, а не как потенциальные центры разделенной власти.“Правда, в годы войны между Черчиллем, Рузвельтом и Сталиным были разговоры о разделе Германии, и Черчилль, как историк, развивал некие романтические идеи на счет Дунайской и Рейнской конфедераций. Однако эти разговоры не были претворены в политические решения, и в дальнейшем для всех стран-оккупантов союзническая политика базировалась на принципе единой Германии.” [12]

Однако, в 1946 году политика Запада в отношении Германии изменилась. На протяжении всего периода с момента окончания войны и до конца 1946 года, невзирая на многочисленные проблемы и трудности, правительство США и Британии действительно пыталось сохранить союз военного времени в мирных условиях. В течении всего этого времени американцы и англичане пытались на практике осуществлять решения Потсдамской конференции о восстановлении единой Германии и соглашения о ней же, достигнутые ранее на заседаниях ЕКК.  Однако, по словам Робертса “британское правительство всё более и более убеждалось, что толкование Потсдамских соглашений у них и у Советов все более разнилось. Натура Сталина была такова, что любые мысли, приходившие ему на ум, он считал практически реализованными” Результаты, которых четыре державы достигли различными путями, сводились к следующему: полная демилитаризация, значительная степень денацификации. Но к кону 1946 года стало ясно, что другой особо важный пункт - восстановление экономического благоденствия страны был попросту неосуществим на основе соглашения западных союзных держав с их восточным союзником. Бевин (министр иностранных дел Великобритании), чрезвычайно интересовавшийся экономическими проблемами, жаловался, что Советы выкачивают из английской крайне разоренной зоны репарации, на которые, по мнению англичан, они имеют право, не выполняя при этом другого условия сделки- -не поставляя из советской зоны, включавшей главные житницы довоенной Германии, продовольствие для питания 20 миллионов жителей индустриальной британской зоны.

После сессии Совета министров иностранных дел (СМИД), проходившей в Москве в начале 1947 года, стало очевидно, что работать сообща и не только в Германии, становится всё труднее. На осенней сессии СМИД в Лондоне, американский конгресс издал поправку к плану Маршалла, где обговаривалось, что вышеуказанный план европейского восстановления следует также распространить и на Германию. А для успеха этого шага следует укрепить доверие общественности и создать в Западной Европе систему коллективной безопасности.

Было так же достигнуто соглашение о том, что для обеспечения плана Маршалла необходимо объединить американскую и британскую зоны оккупации. А для этого следовало создать двухзональное объединение, что бы открыть Америке доступ в британскую зону. Но, что немало важно, для всего этого требовалось еще и согласие самих немцев. Германия была оккупированной страной и в соответствии с действовавшими тогда правилами, запрещавшими вступать в контакты с её гражданами, даже разговор с немцем считался чуть ли не преступлением. Как продолжает Робертс “необходимо было создать какую-то западногерманскую администрацию, а это неизбежно вело бы к возникновению в той или иной форме западногерманского правительства” [13]. Для успеха реформы в области экономики существенное значение имела денежная реформа.

Что предстояло сделать в Берлине? Советы получили уведомление, что британцы не хотят вводить новую западную немецкую марку в обращение в Берлине иначе как с их согласия, ведь перегораживающей город стены еще не было и люди передвигались по нему свободно. Позднее, изучая ответы Сталина, исследователи приходили к мнению, что истинной причиной тревог Сталина было создание западногерманской администрации, которая со временем могла превратилась бы в правительство. Аргументы, к которым он всегда прибегал, сводились к тому, что в Потсдамском соглашении этого нет и, следовательно, британцы нарушали решения Потсдама. Однако, Робертс твёрдо убежден, что “денежная реформа и послужила начальным толчком к установлению блокады в Берлине, на самом деле Сталин хотел положить конец формированию западногерманской администрации, а затем и правительства”[14]. “Блокада Берлина никогда официально не вводилась, мы лишь сталкивались с одной трудностью за другой: сначала маршал Соколовский покинул заседание Контрольного совета, затем оказалось, что мост через Эльбу нуждается в ремонте, возникали проблемы с поездами, затем проблемы с баржами, курсировавшими по каналам. К сожалению, не существовало никаких конкретных письменных соглашений относительно транспортных путей к Берлину. Все стороны оккупации хотели быть в этом вопросе максимально свободными” К концу 48 года стало ясно, что все наземные пути блокированы и что первым предметом спора с Советами станет денежная реформа, которую они не одобряли, а с западной стороны – помехи в пользовании транспортными путями, смириться с которыми Запад не мог[15].

Однако, относительно всей этой ситуации следует помнить один важнейший факт: ни одна из сторон не хотела первой открывать огонь. Советы этого явно не хотели, так как они не чинили препятствий функционированию воздушного моста. В такой ситуации оказались и с Западной стороны, поэтому продолжать посылать небольшие военные конвои, что бы доставлять миллионы тонн требуемого продовольствия, тоже не могли. Таким образом, ситуации Запад не мог обеспечить даже собственные войска. Все местные преимущества были на стороне Советов. Тогда союзники решили попытать счастье с воздушным мостом, воздушные коммуникации, относительно которых существовали конкретные соглашения четырех стран и ими же контролируемые, сильнее всех позиции тут были у Запада. Любые помехи со стороны Советов в этом вопросе означали бы невыполнение совей части обязательств по соглашению. Перейду сразу к деталям: большинство аэродромов для моста находилось в британской зоне оккупации, хотя американцы щедро “делились ” своими самолетами, тем не менее, среди английского персонала жертв во время аварий на мосту было больше. Британцы на первых порах считали переговоры со Сталиным преждевременными, однако американцы убедили их, что Запад должен продемонстрировать своё стремление к соглашению.

Робертс, как отмечалось выше, был непосредственным участником описываемых событий, вот как излагает свои мысли: “наши и инструкции ведения переговоров заключались в следующем: попытаться прийти к соглашении, но не отступать и продемонстрировать уверенность в действенности воздушного моста. Хотя даже Бевин (министр ино.дел Британии) сомневался, что этот мост удастся в случае необходимости поддерживать и зимой. При всем этом британцы настаивали, что бы была восстановлена полная свобода доступа ко всем транспортным путям.” [16]  

Сталин согласился, что британцы должны послать в Берлин в черне согласованный документ, разработанный во всех деталях, и что бы таким образом восточногерманские деньги были введены в оборот во всем Берлине. Но Сталин тут же предостерегал: “я бы хотел, что бы вы знали, что оттяжка создания западногерманской администрации - это вопрос, представляющий для меня значительный интерес”.[17]  Видно из этих слов, что ситуация в Берлине отнюдь не направлена на достижение соглашения. Запад хотел создания некого германского наблюдательного совета с соответствующим восточногерманским управлением, которые будут осуществлять контроль над валютными делами. Через несколько дней вышеуказанный документ вернулся из Берлина - соглашения не было достигнуто. Сталин, поняв, что ему не удастся добиться того, что ему хотелось в вопросе западногерманской администрации, а потому, что британцы просили организовать еще одну встречу с ним, им было сказано, что он уехал на лето на Кавказ – один из способов заявить, что переговоры окончены. Очевидно, Сталин считал, что, хотя воздушный мост функционировал летом успешно, зимой Запад столкнется с серьезными трудностями – вот тогда он и вступит в игру…  

“В чем заключалось значение воздушного моста? Можно сказать, что это была самая серьезная попытка померяться силами, предпринятая Сталиным и Западом после войны, и это – в условиях, которые, казалось, всецело благоприятствовали Сталину. Он мог бы прибегнуть к более сильным методам, но в Англии находились две американские эскадрильи самолетов, способных донести до нужной цели атомные бомбы, которые были доставлены туда, и он, наверняка, знал об этом. Кроме того, мы могли оказать нажим в других местах, что бы уравновесить местные преимущества, которыми Сталин располагалв Европе”[18].

Другим важным результатом блокады Берлина было то, что воздушный мост действительно изменил отношения между оккупирующими державами, с одной стороны, и не только всеми берлинцами, но и всеми немцами, с другой. Западные страны стали державами-защитниками в Берлинею. Они могли двинуться вперед в деле создания германской администрации, опираясь на своих людей, как Эрнест Рейтер в Берлине, Арнольд в Северном Рейн-Вестфалия, и Аденауэр в качестве нового, набирающего

Авторитет канцлера. Новые отношения немцев с их нынешними союзниками и партнерами в Западной Европе ведут своё начало именно со времен блокады Берлина. Завершаю эту главу обширной цитатой из исследования Вискова и Кульбакина: “ В разгар берлинского кризиса с 15 по 22 июля 1948 г. в Рюдесхайме состоялось совещание министров-президентов западных земель, в ходе которого берлинский обер-бургомистр Эрнст Рейтер призвал к скорейшему созданию западногерманского государства – “ядра” с включением в него Западного Берлина. Участники совещания подтвердили решение о созыве Учредительного собрания к 1 сентября 1948 г. Но затем термины “Учредительное собрание” и “конституция” были сняты во избежание дискуссий о сепаратизме. Из представителей земельных ландтагов был сформирован Парламентский совет, получивший полномочия по разработке Основного закона западногерманского государства как временной конституции, призванной действовать до окончательного решения вопроса о воссоединении Германии. В апреле 1949 г. Парламентскому совету был передан разработанный тремя державами «Оккупационный статут», закрепляющий контроль США, Великобритании и Франции над внешней политикой Западной Германии, ее внешней торговлей и зарубежными активами, системой безопасности, а также конституционный контроль. 8 мая 1949 г. Парламентский совет принял Основной закон Федеративной Республики Германии, одобренный военными губернаторами 12 мая (по совпадению в тот же день вступило в силу межсоюзническое соглашение о прекращении “блокады” Берлина и западной “контрблокады”). Торжественный акт обнародования Основного закона 23 мая стал днем образования ФРГ. Преобразование института военных губернаторов в институт Верховных комиссаров западных держав в Германии 20 июня закрепило предоставление Западной Германии ограниченного суверенитета.

Одновременно происходило и становление восточногерманского государства. Еще в 1947 г. в советской зоне начал функционировать Немецкий народный конгресс (ННК). В ходе его первого заседания в декабре 1947 г. была поставлена задача по развертыванию широкого народного движения за единую Германию. Второй ННК в марте 1948 г. выдвинул инициативу проведения референдума во всех немецких землях по поводу принятия закона о единстве Германии. Но одновременно был образован Немецкий народный совет, получивший полномочия по подготовке проекта конституции восточногерманского государства. Такой проект был подготовлен представителями Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) и принят на заседании Немецкого народного совета 19 марта 1949 г. Третий ННК, состоявшийся 29 - 30 мая 1949 г., утвердил конституцию Германской Демократической Республики и провозгласил ведущей политической силой межпартийный Национальный фронт демократической Германии. 7 октября 1949 г., когда была образована временная Народная палата, стал официальным днем образования ГДР. Раскол Германии завершился. Последняя Парижская сессия СМИД, работавшая в мае - июне 1949 г., не предотвратила этот процесс. Германский вопрос превратился в одну из наиболее сложных международных проблем послевоенной истории.”[19] Но разделена оказалось на только Германия, но и вся Европа в целом: из-за раздоров между тремя державами-победительницами, очутившихся в “двух лагерях” не столько из-за политических причин, касающихся Германии, сколько из-за банальной неспособности договориться между собой о мерах для экономического возрождения Германии, параллельно с возрождением Европы в соответствии с планом Маршалла, все преимущества которого были предложены и Советам и Восточной Европе, но которые были отвергнуты Сталиным.

“Анализ же действий советского руководства во время кризиса 1948-49 гг. позволяет утверждать, что для СССР это была борьба за расширение советской сферы влияния. Москва стремилась не допустить образования западногерманского государства и его включения в западный блок. Блокада Берлина была призвана создать ситуацию, в которой СССР мог бы вести переговоры по германской проблеме с позиции силы”[20].