Д). Особенности поэтики (чередование стихов и прозы)

В противоположность эпосу других европейских народов, ирландский эпос сложился не в стихах, а в прозе. Своеобразен стиль его: четкий, краткий, но уснащенный множеством риторических прикрас (например, когда Кухулин едет свататься к Эмер, ее служанка полчаса описывает все его вооружение, одеяние, возницу, коней, внешность и т.д.). Столь же оригинален ирландский эпос и по содержанию. Ни в одном из эпосов не уделяется столько внимания любви. Также нигде нет столь богатой фантастики. Необычным является соединение контрастов: первобытной жестокости и душевной утонченности, фантазии и конкретики.

С самого начала саги сложились в прозе. Но вскоре их авторы, а вслед за ними и рассказчики стали вставлять в прозаическое повествование ради его оживления и ради эстетического эффекта небольшие вставки в стихах. В стихах передаются либо моменты высшего драматического напряжения, либо речи действующих лиц – причем лишь тогда, когда они достигают высокого пафоса. Мы нигде не встретим сколько-нибудь связного изложения событий в стихах. Нет сомнения, что стихи вторичного происхождения и носят чисто декоративный характер. С течением времени число стихотворных вставок увеличилось. Так, в «Угоне быка из Куалнге» они составляют почти половину текста. Но композиция повести слаба и распадается на отдельные эпизоды.

Объем саг невелик, каждая может быть рассказана за один вечер. Были попытки создать и нечто большее, как «Угон быка», но подобные попытки явно искусственны.

Е). Влияние кельтского эпоса на последующую литературу (12 век – куртуазный роман, конец 18 века – 19 век и начало 20 века – ирландское возрождение)

Дважды кельтские мотивы вошли в обиход всей европейской литературы, оказав на нее определенное воздействие. В первый раз это случилось в XIIвеке, когда появились романы Круглого стола, в сюжетах и колорите которых многое почерпнуто из кельтских сказаний. Фигуры Тристана, короля Артура, Мерлина имеют прообразы или близкие параллели в ирландском эпосе. В частности, роман о Тристане и Изольде своим сюжетом сходен с ирландской сагой «Преследование Диармайда и Грайне». Девушку Грайне выдали замуж за старого короля Финна, но он ей не нравится, и она принуждает одного из воинов этого короля, Диармайда, увезти ее с собой. Он так и делает. Они скрываются повсюду от короля, который преследует их, оказываются на волшебном острове, где живут на огромном дереве, сражаются с наемниками короля. Потом король все же смиряется с тем, что Грайне ему не принадлежит. Диармайд приезжает в замок короля, на охоту, но во время охоты на него нападает кабан, и он лежит весь израненный. Есть возможность его спасти. Если Финн даст ему напиться воды из собственных рук, он излечится. Но король нарочно мешкает, и Диармайд умирает. Все осудили Финна за этот поступок. Грайне приказала своим детям отомстить за их отца Финну. Тем не менее, льстивый Финн смог уговорить ее выйти за него замуж. Она же отговорила своих детей от мести, и жили они с Финном долго и счастливо.

Образ средневековых фей восходит к сидам из ирландских саг. Главное различие между ними в том, что сиды бывают обоего пола, а феи – только женского.

Во второй раз к ирландскому эпосу обратились уже в XVIII веке, когда вся европейская поэзия, не исключая и русской (Карамзин, Пушкин, Жуковский) подпала под обаяние «Оссиана» Макферсона. Цикл сказаний о Финне был обработан в виде стихотворных народных баллад, получивших распространение не только в Ирландии, но и в Шотландии. Там с ними познакомился в 1760 г.поэт Джемс Макферсон, который использовал некоторые их сюжеты в своей имитации народной поэзии – сборнике «Песни Оссиана».

Наиболее последовательным выразителем ирландского возрождения был Дуглас Хайд (1860—1949), историк, поэт и фольклорист. Популярностью пользовались его публикации ирландской поэзии, сохранившейся в устной традиции («Любовные песни Коннаута», «Религиозные песни Коннаута»). В литературно-критической деятельности Хайда утверждение национальной самобытности ирландской культуры переплеталось с идеями ирландской исключительности.

Старшая Эдда

А) История развития. История названия.

В 1643 году епископ Бриньольф Свейнссон обнаружил рукописный сборник древних скандинавских песен о богах и героях, который получил название “Старшая Эдда”. Свейнссон решил, что это произведение исландского ученого Сэмунда Сигфуссона. Оно было заимствовано из книги “Эдда” исландского историка и поэта ХIII века Снорри Стурлсона, источник которой обнаружили исследователи в новонайденных пергаментах, потому что речь там шла о тех же богах и героях. Значение и этимология слова “эдда” неясны - возможно, оно происходит от названия хутора Снорри “Одди”; может быть оно значит “поэтика”; а может быть, это древнее, ушедшее слово, означающее “прабабушка”.

Предыстория рукописи неизвестна. Сборник - во второй половине XIII века неизвестным автором, но вошедшие в него песни - в эпоху викингов (IX - XI в.), возможно даже в бесписьменный период. Возникли они сами по себе, друг с другом как сейчас связаны не были. Но точно известно, что они были очень популярны в Исландии в ХIII веке.

Наиболее ранние песни похожи на краткие героич. песни (типа немецкой “Песни и Хильдебранте”) – “Песнь о Велунде”, более поздние обширнее по объему и переходят от сжатого эпического рассказа к психологическому углублению – это песни о любви Брюнхильды и Сигурда. В X-XI вв. – новый жанр героической элегии: традиционный эпический сюжет служит в ней материалом для лирико-драматической обработки (плач Гудрун над телом Сигурда, поездка Брюнх. в Хель).

2)Сюжеты и персонажи.

В основной рукописи "Старшей Эдды" 29 песен. Они не составляют связного единства, и ясно, что до нас дошла лишь часть их. Отдельные песни кажутся версиями одного произведения - так, в песнях о Хельги, об Атли, Сигурде и Гудрун один и тот же сюжет трактуется по-разному, “Речи Атли” иногда истолковывают как позднейшую расширенную переработку более древней “Песни об Атли”. В целом же все эддические песни подразделяются на мифологические песни о богах (10) и песни о героях (19).

В двух словах мифологические песни: “Прорицание вельвы” -- песнь о сотворении мира, золотом веке и гибели мира. В “Эдде” три активных бога: Один, Тор и Локи. О. - верховный бог, бог войны, мудрости, пророчеств, заклинаний и покровитель поэзии. Одноглазый: второй глаз отдал великану Мимиру за знание будущего. Тор – бог грозы, его оружие – каменный молот, который у него однажды спер великан Трюм, за что в невесты вместо прекрасной богини получил бородатого прожорливого Тора, который. не дожидаясь брачной ночи, вместе с Локи покалечили Трюма и всех его ближних, чтобы заполучить назад молот Мьёлльнир. Тор - Покровитель земледелия, простодушен, защищает людей. Один же то защищает людей, то провоцирует раздоры между ними. Его эпитеты – злодей, ужасный, сеятель раздора (не всегда, конечно). Локи – неоднозначная трактовка. Его образ восходит в образу мифологического плута-трикстера. Хитрость. Сначала он был комическим персонажем, а потом стал демоном. Он носитель раздора между богов, в борьбе богов с великанами при конце света встанет на сторону последних. Он отец смерти Хель и чудовищного волка Фенрира, который сожрет солнце. В мифологических песнях что-то пересекается с мифами континентальных германцев, что-то – типично исландское (воинская религия Оддина с валькириями и Вальгаллой).

Героические песни. Большая часть посвящена Сигурду, гибели Аттилы и Гуннара, т.е. эпическим сюжетам, сложившимся у континентальных (южных) германцев в эпоху “великого переселения народов”, в VI-VII вв. через сев. Германию проникли в Норвегию и подверглись там, а затем в Исландии, поэтической переработке. Все героические песни возникли отдельно друг от друга, поэтому про одно и то же говорится в разных песнях. Героические песни начинаются “Песней о Велюнде”, потом идут несколько песен о Хельги (он из того же рода, что и Сигурд – Вельсунгов). Песни о Сигурде начинаются с “Речей Гриппира” Далее – пересказ….