СЛОИСТО-КУЧЕВЫЕ ОБЛАКА (STRATOСUМULUS)

 

Низко нависающие пышные слои

Только что облака тяжело нависали, давя, а вот они уже совсем другие, располагающие к мечтательности. Все мы, бывало, глядели на небесные замки и воображали мир, далекий от повседневных забот бренной земли. В процессе прекращения слоистых облаков в слоисто-кучевые в небе появляются неровные просветы синевы. За несколько часов до этого казалось, будто солнце совсем погасло, однако теперь туманный слой начал собираться в покрытые снежными шапками горы и таять, стекая в извилистые синие реки. Там, наверху, другой мир — изменчивая местность ледниковых долин и волнистых пиков, земля обещаний и спасения от действительности, со своими собственными туманообразными законами геологии.

 

 

Два главных персонажа комедии Аристофана «Птицы», впервые поставленной в 414 году до н. э., устали от Афин, своего родного города. Афинских граждан преклонного возраста утомило засилье бюрократии и бесконечные судебные тяжбы, и вот они, как и многие современные горожане, решили податься на природу, ища жизни поспокойней. Оставляя город и свои долги, они отправились на поиски Терея, персонажа греческой мифологии, которого боги превратили в птицу — удода. Они рассудили, что Терей, прежде бывший человеком, а теперь ставший птицей, много чего повидал на своем веку, и задумали обратиться к нему с просьбой: «Ты город укажи нам, мягкий, войлочный, прекрасношерстный, чтоб тепло устроиться»[52].

Однако, когда они нашли Терея, ни один из советов птицы им не подошел. Афиняне поняли, что напрасно искать вольготного житья в уже существующих городах, к тому же птицы живут без забот отнюдь не среди урбанистических ландшафтов. Тут у одного старика возникла идея, которую он и предложил птицам. Что, если им всем вместе основать город в небесах — наверху, среди облаков, подальше от земных забот?

В этом новом городе сосредоточится вся власть, объяснял старик, потому что птицы смогут требовать у богов выкуп за то, что станут пропускать к Зевсу и другим небожителям дым от сжигаемых на земле жертвоприношений. Небесный город будет надежным пристанищем. Птицы так обрадовались плану старика, что тут же согласились, избрав афинянина своим правителем.

Съев волшебный корень, он отрастил крылья, которые, несомненно, должны были помочь в передвижении по новому городу. Однако бегство в «город-утопию» сопровождалось некоторыми трудностями. Мало того, что новый правитель и его друг вынуждены были отбиваться от всевозможных барышников и ловкачей, пожелавших поселиться в облачном городе, им также пришлось соперничать кое с кем из прогневавшихся олимпийских богов.

Но конец оказался счастливым. Двоим друзьям удалось-таки убедить богов передать власть птицам, и вскоре приятели принялись править в облачном городе, городе своей мечты. Однако о любом, кто вздумает мечтать о подобном, вы скажете, что он, мол, живет в Тучекукуевске. И окажетесь недалеко от истины, потому что слово это является прямым переводом греческого «Нефелококкигия» — именно так назвали свой утопический город двое афинских граждан.

Что же делать любителю облаков в ожидании, пока слоистые облака не превратятся в слоисто-кучевые, которые затем разойдутся, открывая небо? Конечно же, смотреть вверх и мечтать о своем собственном Тучекукуевске.

***

Слоисто-кучевые облака нависают низким слоем и обычно образуются на высоте от 2 000 до 6 500 футов[53] в областях с умеренным климатом; своим внешним видом они напоминают холмы и куртины. Часто слоисто-кучевые облака похожи на кучевые; они могут собираться вместе, составляя слой без разрывов или с просветами. Однако слой слоисто-кучевых облаков отличается гораздо большим разнообразием тонов, чем слоистые облака; к тому же у него гораздо более четко выражено основание. Оттенки могут варьироваться от ослепительно-белого до темно- или синевато-серого. Как правило, слоисто-кучевые облака не проливаются обильными осадками, однако, если их холмики вырастают достаточно большими, может пройти легкий дождь или снег. Если из одного облачка льет как из ведра, причиной тому наверняка кучевое мощное или даже кучево-дождевое, «вкрапленное» в основание облачка, просто его высокая верхушка снизу незаметна.

Слоисто-кучевые облака можно рассматривать как промежуточный вариант между одиночными, свободно передвигающимися кучевыми и бесформенным слоем слоистых. Из всех низких облаков слоисто-кучевые выделяются тем, что для них характерно большое внешнее разнообразие.

Виды и разновидности этого рода зависят в основном от формы и расположения отдельных элементов. Существуют три общепризнанных вида: слоистообразные, самые распространенные, комковатый слой которых затягивает большую часть неба, а не покрывает его одним-двумя не связанными друг с другом лоскутами; башенковидные, у которых отдельные элементы облачного слоя башенками возвышаются над более-менее гладким основанием; чечевицеобразные, имеющие форму гладких зерен чечевицы или миндаля (иногда они образуются не комковатым слоем, а скорее отдельными миндалевидными облачками). Как и облака других родов, слоисто-кучевое облако не обязательно должно строго соответствовать одному из этих видов — если оно не подпадает ни под одно из вышеприведенных описаний, лоскут низко нависающих комковатых облачков просто-напросто определяют как слоисто-кучевое облако.

Если вы хотите научиться определять названия облаков, нам следует запомнить, что в любое время любой род облаков может быть представлен только одним видом. Однако облака могут демонстрировать любое сочетание разновидностей, имеющих внешний вид, характерный для данного рода. Слоисто-кучевое облако как раз отличается подобным разнообразием, оно — гордый обладатель семи общепризнанных разновидностей:

1) Двойные: слои явно насчитывают более одного и располагаются на разной высоте.

2) С просветами: между куртинами облаков в разрывы проглядывает небо или облака, находящиеся выше.

3) Дырявые: довольно редкая разновидность, скорее, облака можно назвать «perlucidus наоборот», с более крупными просветами, окаймленными несвязанными друг с другом, похожими на медовые соты облачными реками.

4) Лучевидные: подобная разновидность встречается и среди кучевых облаков — клочки слоя выстраиваются в более-менее параллельные ряды, которые тянутся так далеко, что как будто сходятся у горизонта.

5) Плотные: как и две последующие разновидности, встречаются среди слоистых облаков. Облачный слой при этом достаточно густой, чтобы целиком скрыть луну или солнце.

6) Просвечивающие: в этом случае, наоборот, слой такой гонкий, что сквозь него проступают очертания луны или солнца (просвечивающие и плотные — единственные взаимоисключающие разновидности).

7) Волнистые: слой представлен параллельными рядами облачков-валиков, либо четких, с промежутками, либо сросшихся, причем основание слоя имеет вид параллельных, волнообразных неровностей.

 

 

_{Слоисто-кучевое облако: выглядит так, будто кто-то не смог вовремя найти выключатель у автомата, производящего сахарную вату.}

Имея столько обличий, слоисто-кучевое облако всегда находится в процессе изменений. Его можно сравнить с известной певицей Шер, для которой обычное дело постоянно менять сценические костюмы: убегая со сцены, она затем появляется и еще более фантастическом наряде. А уж каким разнообразием отличаются одеяния слоисто-кучевого облака! Одно из самых ярких — «шкваловый ворот». Слоисто-кучевое облако в этот момент похоже на длинную трубу, с поверхностью иногда гладкой, как изо льда, иногда мягкой и пушистой, похожей на вытянутое кучевое облако.

Вы только не смейтесь, но однажды я полетел аж на другой край света, и все ради того, чтобы увидеть похожее на валик слоисто-кучевое облако. Называется оно Морнинг Глори и образуется весной, в сентябре-октябре в небе над северной частью Квинсленда, Австралия.

Это австралийское облако зачастую длиннее, чем британские, его огромная масса проплывает над побережьем залива Карпентария. Образуется оно посреди огромной волны воздуха, передвигающейся со скоростью 40 миль в час[54]; благодаря ему возник крошечный поселок, ставший меккой для планеристов, катающихся на воздушной волне как на доске для серфинга. Этот уникальный тип слоисто-кучевого облака настолько потряс меня, что я посвятил ему целую главу (см. стр. 351). Вне всяких сомнений, Морнинг Глори можно было бы сравнить с певицей Шер в медных доспехах-бикини и золотом шлеме викингов — наряде, в котором она изображена на обложке ее альбома 1979 года «Take Me Home».

Может показаться смешным то, что одна и та же классификация слоисто-кучевых облаков применима к таким непохожим друг на друга Морнинг Глори и слоисто-кучевым слоистообразным облакам с просветами: вытянутая и гладкая «труба» и протяженный слой отдельных комковатых облачков. Эти двое кажутся полными противоположностями.

Однако любители облаков должны помнить, что термин «слоисто-кучевые» применяется к любым низким облакам (ниже 6 500 футов[55]), которые не относятся ни к обособленным конвекционным, таким как различные виды кучевых облаков, ни к туманным, лишенным характерных черт слоям слоистого облака. Эта категория служит вместилищем низких облаков, которые отказываются подчиняться строгим правилам: всех тех вольнодумцев, которые смеются над нашими критериями, определяющими их низко нависающих родственников.

Конечно, облака не слишком обращают внимание на правила поведения, которые мы так самонадеянно предписываем им. Они хаотичны по самой своей туманной сути, они всеми силами стараются помешать нашим попыткам классифицировать их.

Ну как можно такое туманообразное, эфемерное и изменчивое тело загнать в узкие рамки? Ничего не поделаешь, придется полюбить бунтарскую сущность облака — едва вы решите, что наконец-то определили его, как оно тут же изменится, посмеявшись над вами.

Предлагая свою систему классификации, Люк Говард назвал лекцию «О видоизменениях облаков». И поступил достаточно мудро, поняв всю бессмысленность рассуждений об облаках как о застывших формах. Облака постоянно изменяются; фотографы и художники не в состоянии передать этот процесс. Вводя термины «кучевое», «слоистое», «перистое» и «дождевое», Говард имел в виду лишь определенные моменты в череде постоянно меняющихся очертаний.

Облака, эта вода в переходном состоянии, могут представлять собой кратковременные стадии в непрерывном круговороте поднимающейся к небу и выпадающей в виде осадков на землю воды. Облако — теннисный мячик, грациозно зависших в воздухе на самой верхней точке «свечи»

***

Один из способов образования слоисто-кучевого облака заключается в растекании кучевых облаков и соединении их друг с другом. Возможно, вас заинтересует следующий факт: тектонические сдвиги атмосферных слоев приводят к тому, что свободно плывущие островки кучевых облаков собираются в холмистую местность, характерную для слоисто-кучевых. Вообще-то такое случается, когда кучевые облака формируются в условиях «инверсии», выражаясь языком метеорологов.

Эту инверсию невозможно увидеть — она имеет отношение к температуре воздуха, — потому и вникнуть в нее непросто. Но вы правильно сделаете, если уделите этому минуту-другую, поскольку инверсия играет важную роль в процессе растекания многих облаков, не только слоисто-кучевых.

Отличительной чертой тропосферы является то, что с высотой воздух в данном атмосферном слое становится холоднее. Это если говорить в общем. На деле же гак происходит не всегда. Теплые и холодные воздушные массы движутся вокруг планеты, и в результате распределения тепла в различных слоях атмосферы в дневное и ночное время более теплый воздух оказывается над более прохладным. Получается, что в такой области воздух на короткое время становится чем выше, тем теплее. Происходит временная инверсия нормального распределения температур. Такое может иметь место на любой высоте тропосферы — над территориями небольшой площади или над областями в тысячи квадратных миль.

Принимая участие в образовании облаков, инверсия играет роль невидимого потолка, ограничивая их рост в высоту. Сталкиваясь с инверсией, формирующие кучевые облака восходящие потоки могут вдруг обнаружить, что они охладились и стали легче окружающего их воздуха. Им ничего не остается, как только растечься в стороны. Под областью инверсии облака соединяются друг с другом как кольца дыма, собирающиеся под крышей теплицы, в то время как попыхивающий трубкой садовод возится с помидорами.

Таким же образом объясняется образование «наковальни» у кучево-дождевого грозового облака. В случае с этой громадиной невидимым потолком температурной инверсии обычно выступает «тропопауза», верхний слой тропосферы, на которой температура перестает снижаться с понижением высоты (результат того, что газы, такие как озон, поглощают в нижней стратосфере ультрафиолетовые лучи солнца).

В случае же с низкими облаками хорошей погоды — кучевыми — происходит следующее. Если их восходящие потоки не в состоянии прорваться через локальную область температурной инверсии, облака расширяются в стороны, сливаясь в слой соединившихся группами облачков — слоисто-кучевые облака.

***

У всех у нас бывает так, что иногда хочется сбежать от реальности. Я не имею в виду очереди в аэропорту и толпы рвущихся на посадку, которые потом жарятся на пляже в обществе других туристов, отдыхающих по принципу «все включено». Вы, наблюдающие облака, можете сбежать, не удаляясь при этом от своего дома, причем это ничего не будет вам стоить, зато душой вы точно отдохнете.

Я называю это «созерцанием небес внизу»; эффективность способа сильно зависит от выбора правильного умонастроения и местоположения. Найдите небольшую возвышенность — холм, а может, окно на втором этаже — и ложитесь на спину так, чтобы, глядя вверх, видеть облака прямо перед собой и за собой. Для начала можно опробовать способ на впечатляющем пейзаже слоисто-кучевых облаков.

Когда вы смотрите на облака, у вас должна измениться перспектива видения. С этой выигрышной для наблюдения точки вам должно казаться, что не облака находятся вверху, а вы смотрите на них сверху вниз. Вы как будто зависаете над фантастической землей облаков, простирающейся вдаль.

Хорошо бы нанести эту удивительную землю на карту, потому что во второй раз вы ее не увидите. Следует обозреть контуры этой местности — пройтись взглядом по мягким волнам возвышенностей, проследить путь закручивающихся спиралями долин, остановиться на отбрасывающих тени горных пиках. По сути говоря, местность эта освещается изнутри.

 

 

_{«Температурная инверсия» — одна из причин, по которой кучевые облака растекаются и собираются в комковатый слой слоисто-кучевых.}

Недавно был наконец решен вопрос о том, какую музыку слушать во время созерцания облаков. Николас Ривз, профессор из Квебекского университета в Монреале, Канада, изобрел «облачную арфу» — инструмент, который создает музыку исходя из формы облаков. Пока что арфа играла в шести городах: канадских Амосе и Монреале, французском Лионе, немецком Гамбурге, польском Гижицко и американском Питсбурге.

Когда небо голубое, арфа молчит, но при первом же появлении облака раздается музыка. «Арфа снабжена лазерным дальномером, — поясняет Ривз, — лазерный луч которого направлен на облака. Все, что инструмент улавливает посредством этого луча, измеряется, и мы получаем данные о степени яркости облака и его высоте». «Играющий на облаке» музыкант настраивает инструмент таким образом, что получаемая от лазерного луча информация преобразуется в звуки музыки. Уже настроенная арфа воспроизводит музыку облаков для проходящих мимо слушателей.

Иногда приглашается оркестр, который обеспечивает музыкальное сопровождение для арфы. «Это означает, что мы можем играть музыку облаков Сент-Луиса, штат Миссури, посредством аранжировки Триллиана Бартела из Гамбурга», — объясняет Ривз.

В Амосе, провинция Северный Квебек, облачную арфу установили в парке на поляне, окруженной деревьями. «Когда светила полная луна, — вспоминал Ривз, — люди приходили со спальными мешками и ложились поблизости. Просто лежали и слушали музыку облаков… Фантастика!»

 

 

_{Большая облачная арфа, установленная на территории Общества искусств и технологии, Монреаль, в 2004 году. Арфа играет музыку благодаря лазерному дальномеру, который регистрирует изменения в облаках.}

Созерцая облака, находящиеся внизу, вам всегда удастся, пусть даже на несколько минут, убежать от гнета забот повседневной жизни. Пусть другие мечтают о том, чтобы очутиться, скажем, на Солнце — те, кто любуется облаками, знают способ получше. Они могут посетить мир, который американский писатель и натуралист Генри Дэвид Торо наблюдал на закате дня:

 

Меж двух огромных гор нижнего слоя под вечерним красным заревом, слегка окутанным розовато-янтарным светом, через великолепное ущелье, далеко-далеко, как, возможно, бывает на картинах, изображающих испанское побережье со стороны Средиземного моря, я: вижу город, вечный город запада, город призрачный, по чьим, улицам, не вышагивал ни один путешественник, по мостовым которого уже торопливо промчались кони солнца — какая-то Саламанка, родившаяся в моем, воображении[56].

 

***

В заключительном эпизоде «Близких контактов третьей степени», фильма Стивена Спилберга, на «Чертову башню» в Вайоминге опускается огромное НЛО, и Рой Нери, которого играет Ричард Дрейфус, поднимается на борт объекта с целой командой американских ученых, которых потом увозит в неизвестном направлении.

Наверняка своим пересказом я все испортил — ведь кто-то еще не видел фильм, — но у меня есть на то причины: спецэффекты, предшествующие прибытию космического корабля-носителя, могут объяснить, каким образом температурная инверсия приводит к формированию слоисто-кучевых облаков.

Прямо перед появлением корабля приземляется эскадрилья летательных аппаратов поменьше. Они показываются из густого слоя вздымающихся волнами облаков, которые растекаются по пустынному небу в замедленном темпе. Это первое за всю историю кинематографа убедительное изображение облаков, созданное первопроходцем в области визуальных эффектов Дугласом Трамбаллом. И, хотя облака набухали позади воздушного судна как-то не очень натурально, они растеклись по небу совсем как слоисто-кучевые. Чтобы создать их, Трамбаллу пришлось придумать и построить специальное оборудование. Назвали его «облачной емкостью». Оно произвело революцию среди создателей «облачных» спецэффектов, а действовало по принципу температурной инверсии.

Облака Трамбалла не содержали в себе капельной взвеси, подобно настоящим облакам, они состояли из крошечных шариков краски, помещенных в емкость с водой. Чтобы управлять поведением этих шариков и должным образом освещать их, Трамбалл решил сделать облака миниатюрными. «Я подумал, что похожие на настоящие, но миниатюрные облака можно создать в жидкой среде, куда будет впрыснута другая жидкость молочно-белого цвета», — рассказывал он в интервью журналу «Американский кинематографист» в 1977 году.

 

 

_{Слоисто-кучевым считается облако, находящееся на высоте до 6 500 футов. По этой фотографии трудно судить о высоте, однако на ряды волн так приятно смотреть, что я все же поместил фотографию в этом разделе.}

Итак, в своей специальной студии Трамбалл построил стеклянный куб со сторонами по семь футов, в который рука-автомат, управляемая на расстоянии, впрыскивала особого рода жидкость — смесь, содержащую белую плакатную краску.

Емкость походила на гигантский аквариум, только непонятно было, какую рыбу в нем собираются держать — тропическую или ту, которая водится в прохладной воде. Нижняя половина емкости была наполнена прохладной водой, а верхняя половина - теплой. Ясно, что температура воды всегда стремится к однородности. Однако путем сложной системы труб, подогрева и фильтрации создатели спецэффекта поддерживали в воде температурную инверсию, при которой слой более плотной прохладной воды, находящейся внизу, «накрывался» слоем не такой плотной теплой воды. В пограничной зоне между слоями управляемая рука-автомат впрыскивала облачка белой краски.

Освещение сверху имитировало лунный свет, а помещенные и зоне между слоями оптоволоконные зонды играли роль всполохов молний. Спилбергу оставалось только направить камеру вверх и снять облака снизу, сквозь толщу воды.

Температура раствора краски была чем-то средним между теплой и прохладной водой, а значит, и плотность его тоже была средней. Когда краску впрыснули между двух слоев, она распространилась вверх только до уровня теплой воды, а вниз — только до уровня прохладной. И подобно тому, как температурная инверсия не видна в воздухе, не видна она и для камеры в воде. Облака Трамбалла слились и растеклись комковатым слоем точно так же, как слоисто-кучевые облака ниже температурной инверсии.

«Так как для каждого «подхода» нужен был совершенно чистый резервуар, наполненный слоями до определенной степени нагретой (а также охлажденной) фильтрованной воды, — рассказывал Трамбалл, — процесс съемок оказался не из легких, иногда приходилось делать перерывы. Так что нужного эффекта мы добивались больше года».

Пусть процесс создания в шизофреническом, страдающем раздвоением личности аквариуме облачков белой краски, которые были бы похожи на облака в небе над Вайомингом, и был мучительным, работа Трамбалла в «Близких контактах» была выдвинута в 1978 году на премию «Оскар» в номинации «Лучшие визуальные эффекты». Правда, награду Трамбалл так и не получил, что, по-моему, форменное безобразие. И все же я не побоюсь обвинений в пристрастности: несомненно, филигранная работа Трамбалла по созданию настоящих облаков вполне достойна приза за «Наилучшее использование температурной инверсии для роли второго плана».

Несколько лет назад я побывал на художественной выставке в британской части галереи Тейт; выставка называлась «Величественная Америка: пейзажи США 1820–1880 гг.» В залах одни за другим демонстрировались огромные холсты с работами известных художников Америки XIX века. Изображенные на картинах идиллические пейзажи впечатляли: дикие, невозделанные луга и прерии, озера и горы, простирающиеся насколько хватает глаз; в каталоге пояснялось, что все они отражают первопроходческий дух переселенцев из Европы, приехавших на новый континент и осваивавших новые земли. Меня, понятное дело, в этих картинах интересовало то, что творилось с небесами.

Я смотрел на «Сумерки среди дикой природы» Фредерика Эдвина Чёрча, на «Шторм в Скалистых горах — гора Розалии» Альберта Бирштадта, и меня поразило то, что фантастические облачные пейзажи прямо-таки зеркально отражали происходящее на земле. Временами эффектно изображенные небеса воспевали дикую природу гораздо больше, чем пейзажи земные. Часть полотна над горизонтом передавала дух первопроходцев прошлого гораздо выразительнее, чем часть полотна под горизонтом.

Мне захотелось заняться «созерцанием небес внизу» прямо в галерее, и я купил каталог картин, чтобы посмотреть на них в перевернутом виде. Надо думать, что Чёрч и Бирштадт, узнав о таком, перевернулись бы в своих гробах, однако эксперимент оказался небезынтересным.

Глядя на великолепные картины, в которых облака выступали в качестве земных пейзажей, я сравнивал свои ощущения с теми, которые испытал при виде этих же картин, но висящих как подобает, и особой разницы не заметил. Меня обуяло любопытство: если один из восхитительных холстов повесить вверх тормашками, насколько быстро публика заметит это? Что если удивительно реально изображенные багряные облака с картины «Закат, Бар-Харбор» Чёрча станут земным пейзажем, а темные, холмистые силуэты земного ландшафта — задумчивыми тучками, плывущими в небе?

Перевернутая картина показалась мне воплощением амбиций народившейся облачной республики, все расширяющей свои территории. Глядя на перевернутые высоко-слоистые и кучевые — облака, которые обычно образуются несколькими милями выше слоисто-кучевых, — окрашенные в закатные гона, я представлял, будто смотрю на эти великолепные виды сверху.

Я совсем забылся, гуляя по воображаемым местностям, — как может случиться с любым из вас при наблюдении за облаками лежа на земле — и вдруг со смущением почувствовал на себе пристальные взгляды окружающих. Наверняка в их глазах я выглядел этаким полным профаном от искусства: стою посреди знаменитой галереи и листаю каталог, перевернутый вверх ногами.

***

Слоисто-кучевые облака образуются не только из кучевых, которые растекаются под областью инверсии. Образуются они и из устойчивых, уплощенных слоистых, туманный слой которых собирается в комки.

Что же побуждает низко нависающее одеяло слоистых облаков так «взбиваться»? Одна причина — ветры, которые вдруг задувают и создают турбулентность на уровне облаков. Другая — очень небольшая толщина слоистых, пропускающих достаточно солнечного света для того, чтобы мягкие дуновения восходящих потоков поднимались с земли и «взбалтывали» их. Однако слоистые могут сбиться кучками, превращаясь в слоисто-кучевые, и тогда, когда дует небольшой ветер, а облачный слой слишком толстый для появления восходящих потоков.

В таком случае слоистые облака становятся слоисто-кучевыми благодаря их способности поглощать и отдавать тепло. Подобные сведения, как и информация об инверсии, пригодятся любому наблюдателю за облаками, потому как без них невозможно понять процесс образования не только слоисто-кучевых, а и облаков вообще.

Теплота перемещается четырьмя различными способами, и все четыре влияют на формирование облаков.

 

 

_{«Закат, Бар-Харбор» (1854), Фредерик Эдвин Чёрч. Интересно, если бы картина висела вверх тормашками, кто-нибудь это заметил бы?}

«Конвекция» — способ, при котором теплый воздух, увлекаемый восходящим потоком, переносит теплоту вверх. Пример с лавовой лампой продемонстрировал то, как теплота может переноситься вместе с движением жидкостей, а также газов. «Теплопроводность» — способ, при котором теплота перемещается между соприкасающимися объектами или вдоль них, так как сверхактивные молекулы более теплой среды возбуждают своих более спокойных соседей до тех пор, пока те не начинают передвигаться с такой же скоростью. Примером этому может служить снежок, тающий у вас на ладони. То же самое происходит и в другом случае — когда после безоблачной ночи воздух соприкасается с холодной поверхностью земли и, теряя тепло, забираемое землей, охлаждается до состояния тумана. «Испарение» — способ, при котором капельки пота, испаряющиеся с вашей кожи, охлаждают вас: вода, забирая тепло с кожи, переходит в газообразное состояние. То же самое происходит и со слегка прогревающимся воздухом, когда появляются первые капельки облака — воздух расширяется и плывет, поднимаясь в виде холмиков, напоминающих цветную капусту, — кучевых облаков — и все это благодаря теплу, высвобождающемуся при образовании капелек. Последний, четвертый, способ — «излучение».

Ну вот, опять я скатился до урока физики. Однако прогуливать его не советую. Чем вы там занимаетесь? Возитесь в гараже? Лучше выйдите и уделите немного времени излучению. Дело в том, что этот способ — самый важный из всех четырех. Конечно же, не потому, что способствует превращению слоистых облаков в слоисто-кучевые, а по той причине, что без него на планете Земля было бы слишком холодно для существования живых организмов. Суть излучения заключается и том, что солнечное тепло доходит до нас через безвоздушное пространство космоса. Способ передачи тепла с помощью излучения в достаточной мере отличается от остальных трех, поскольку тут речь заходит об электромагнитных волнах.

Мы видим лишь очень узкую часть спектра электромагнитной энергии, излучаемой солнцем. Тем не менее, этот видимый свет несет 45 % всей солнечной энергии. 9 % приходится на спектр коротких волн — к примеру, ультрафиолетовое излучение, которое мы не видим, но чувствуем как загар; остальные 46 % приходятся на более широкий спектр волн подлиннее, называемых инфракрасными, которые мы также не можем видеть, но чувствуем как тепло. Все предметы излучают радиацию, и чем у них выше температура, тем короче длина электромагнитных волн, которые они излучают наиболее интенсивно. (Вот почему при нагревании предмет сначала раскаляется докрасна, затем становится желтым, а уже потом — голубым.) Планета Земля гораздо холоднее Солнца, поэтому интенсивнее всего испускает длинные, невидимые полны инфракрасного излучения.

 

 

_{Изрезанный рельеф слоисто-кучевых облаков подчиняется собственным законам воздушной геологии.}

Хотя все предметы излучают электромагнитные волны, они, эти волны, могут сильно отличаться по части длины от волн поглощаемых. Зависит это от типов атомов или молекул, из которых предметы состоят. Капельки воды в облаке стремятся поглотить больше длинноволнового, инфракрасного излучения, а множество коротких, видимых и ультрафиолетовых лучей они попросту отражают. Вот почему небо, затянутое тучами, предвещает прохладные дни (тучи отражают большую часть коротковолнового солнечного излучения и сами в процессе не нагреваются) и теплые ночи (поглощая большую часть длинноволновых инфракрасных лучей земной поверхности, тучи передают некоторое их количество обратно).

С начала главы прошло уже немало времени, и настала наконец пора объяснить, каким же образом тонкий покров слоистых облаков преобразуется в комковатые слоисто-кучевые облака, причем без всякой помощи ветров извне или восходящих потоков.

Слоистое облако остывает в верхней части и нагревается в нижней. Верхушка облака поглощает мало коротковолнового солнечного излучения, идущего сверху, — она его просто отражает; однако основание поглощает порядочное количество идущего с земли длинноволнового излучения. Снизу теплое, сверху прохладное — такое положение дел приводит к высокой степени неустойчивости, причем для любого облака, поскольку находящийся ниже теплый воздух расширяется и начинает подниматься вверх через слой воздуха более прохладного и плотного. И вот слоистое облако, до того представлявшее собой тонкий, устойчивый слой, начинает образовывать конвекционные клубы — в отдельных его областях теплый воздух поднимается вверх. Облачные массы начинают вертеться, где-то сгущаясь, а где-то разжижаясь. В результате появляется слоисто-кучевое облако.

Ну как, я ведь не слишком утомил вас, правда?

***

Из всех диковинных, причудливых земель, какие посетил Лемюэль Гулливер из «Путешествий Гулливера» — сатирического романа XVIII века, написанного Джонатаном Свифтом, — Лилипутия запоминается лучше всего, и причиной тому ее миниатюрные жители с их грандиозными замыслами. Однако сейчас нам интересны другие туземцы — те, с которыми отважный персонаж Свифта встретился на одном из других островов.

Когда Гулливер попал на Лапуту, он с удивлением обнаружил, что остров летает над облаками. В воздухе его удерживал огромный магнит, находившийся в основании острова. Лапутяне умели управлять своим летающим островом: изменяя ориентацию магнита, они направляли остров к подвластным королю землям. Сами же островитяне представляли собой сборище весьма странных типов:

 

У всех головы были скошены направо или налево; один глаз смотрел внутрь, а другой прямо вверх к зениту. Их верхняя одежда была украшена, изображениями солнца, луны, звезд[57].

 

Живя высоко в облаках, лапутяне отличались рассеянностью — их умы всегда были заняты некими туманными размышлениями из области математики и музыки. Первое, что бросилось Гулливеру в глаза, это прислужники-хлопальщики, находившиеся при лапутянах. Прислужники носили с собой надутые пузыри, внутрь которых насыпался сухой горох или мелкие камешки; пузыри эти были привязаны к концу короткого шеста. Пузырем слуга ударял по ушам господина, когда кто-либо обращался к тому, и по губам, когда от господина ждали ответа:

 

По-видимому, умы этих людей так поглощены напряженными размышлениями, что они не способны ни говорить, ни слушать речи собеседников, пока их внимание не привлечено каким-нибудь внешним, воздействием на органы речи и слуха[58].

 

_{Ну и что с того, что кто-то витает в облаках?}

Гулливеру этот чудной народец так и не пришелся по душе. Хотя он и уважал их математические и музыкальные таланты, лапутяне были до того погружены в свой собственный мир, что путешественник едва ли мог с ними общаться.

Если вы дадите своим мыслям свободу, отпустив их бродить по изменчивым просторам небес, вам непременно скажут - и не раз — что вы, как те самые лапутяне, витаете в облаках.

Хотя… кому какое дело? Да и что плохого в том, чтобы витать в облаках?

 

 

Глава 5