Немножко ликбеза о психологах (автор Алена Лукьянова http://lual.livejournal.com/79087.html)

Место, с которого начинают практически 100% обучающихся терапевтов и где, пожалуй, навсегда остается большинство людей, окончивших психологические факультеты, но не проходивших личную терапию — это желание «помочь клиенту решить его проблемы». Сделать ему хорошо. Это нарциссическая запара про власть. Комплекс Бога. Ведь — давайте будем объективными — если от меня, именно от меня!, зависит, будет ли другому человеку хорошо или плохо, то я получаюсь если и не Господь Саваоф-Первопричина всех событий, то, как минимум, его первый зам. В реальности такого не бывает и быть не может, такое может быть только в фантазиях, которые некрасиво называются бредом величия.

Кроме того, что идея про «решение проблем» — бредовая, она еще и очень травмоопасная. Прежде всего — для того, кто пытается эти самые чужие проблемы решить. Потому что он неизменно, раз за разом, будет разбивать лоб об реальность. Об то, что решить чужие проблемы невозможно. В результате рано или поздно, но обязательно образуется то, что называют профессиональным выгоранием. И что, на эмоциональном уровне, является гремучей смесью отчаяния, бессилия и жгучей ненависти к клиентам, которые, гады такие, никак не хотят осчастливливаться.

Я хорошо знаю это место, я тоже была начинающим терапевтом.

Именно поэтому одно из первых, чему учат терапевтов — осознавать свое желание клиента «вылечить». Сначала — просто осознавать. Тот факт, что такое желание есть. Потом — тестировать его на выполнимость. И — неизбежно — учиться принимать разочарование в том, что — увы. Что даже если очень сильно хотеть того, чтобы у клиента все стало хорошо — вовсе не факт, что оно у него так станет.

И что, собственно, сама запара про то, «улучшится» клиент или нет, называется слиянием и указывает на собственные непроработанности терапевта.

И вот когда вся, разлетевшаяся от такого подхода вдребезги, картина мира заново в голове соберется — уже по-новому — приходит к терапевту обычно способность замечать, что, кроме него и его желания вылечить, в этом процессе еще и клиент имеется. Вместе с какими-то его, клиентскими, желаниями. И вот тогда — тогда и только тогда — начинает наш терапевт интересоваться не только собою и тем, сумеет ли он оказаться волшебником-исцелителем, а еще и — клиентом.

Тогда — чем же занимаются терапевты, ежели оказывается, что «помощь в решении проблем» — задача изначально неразрешимая?
Терапевты занимаются тем, что реально. Они помогают увидеть, понять, почувствовать — осознать, в общем — какое участие принимает клиент в создании своих проблем. Что человек такого делает, что приводит к проблеме, почему он это делает, зачем и — это тоже очень важно — как.

Как говорил наш тренер Слава Руманов, «чего ты паришься? сиди и помогай осознавать». Это бывает чертовски сложно — просто сидеть и помогать осознавать, ведь при всей своей «пролеченности» любой терапевт, прежде всего, человек и ничто человеческое ему — соответственно…

Пример:
Женщина пришла с тем, что жизнь у нее совершенно ужасна, полна неприятностей и разных трагических ситуаций, она очень хочет от этого избавиться и жить себе тихо-спокойно. При этом долго и увлеченно рассказывает о неприятностях и трагичностях, активно жестикулирует, на губах улыбка, глаза блестят…
Мопед не мой, случай был описан одной дамой-преподавателем студентам-психологам и мгновенно заклеймен ею же как безнадежный — «эта женщина не готова работать над своими проблемами». Не знаю, путем каких логических рассуждений был сделан вывод означенной дамой, а с терапевтической точки зрения — так неизвестно.

Если обратить внимание означенной женщины на несовпадение того, о чем она говорит и с тем, как она об этом говорит — то, если сильно повезет, она сразу задумается о том, что же в этих ужасных опасностях и страшных приключениях вызывает в ней такое радостное оживление? И, возможно (это уже мои гипотезы, вольный полет фантазии), обнаружит, что, кроме сложностей и неприятностей, в этих ситуациях для нее есть еще и много удовольствия. От того, что она такая сильная и так успешно со всеми этими трудностями справляется. И с этого места у нее появится выбор — получать ли удовольствие от жизни прежним путем, через поиск трудностей и их преодоление, или поискать еще и какие-то способы радоваться жизни.

Конечно, даже при самом удачном раскладе это случится не в один день. Вкрапление нового знания и опыта в привычную картину мира требует времени, поиск новых стратегий с тактиками — тем более.

Если повезет не сильно, то клиентка будет долго отрицать очевидное, уверять, что она совсем не радуется или находить своему поведению какие-то объяснения, укладывающиеся в ее представление о себе как о человеке с очень трудной и безрадостной судьбой. И в этом случае очень важно — для того, чтобы не скатываться в злобное бессилие и не «выгорать» — бывает верить в то, что она не врет. Что она совершенно искренне своего радостного оживления не замечает, а не просто валяет дурочку из тайного желания поиздеваться над беднягой-терапевтом. И дать возможность в это верить и воспринимать спокойно может только собственный клиентский опыт. Свои воспоминания о том, что в какие-то моменты, будучи клиентом, я тоже отчаянно тупила и не замечала каких-то, вроде бы, совершенно очевидных вещей.

Это я все к чему…
К тому, что, закончив психологический факультет, можно быть отличным психологом. Прекрасным психологом. Изумительным. Теоретиком. А практик начинается с обучения плюс часиков сто личной терапии. И это будет — только начало.