Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Древнейшее точное сообщение о руссах (Плита об Одоакре)



2018-07-06 324 Обсуждений (0)
Древнейшее точное сообщение о руссах (Плита об Одоакре) 0.00 из 5.00 0 оценок




Мы уже указывали на необходимость коренного пересмотра всего классического наследия греков и римлян с новой точки зрения, а также на возможность открытия совершенно новых исторических источников.

В этом отношении большого внимания заслуживает крошечная, но весьма дельно написанная брошюра зальцбургского патера Ансельма Эбнера (P. Anselm Ebner. Die Katakomben zu St. Peter in Salzburg mit 4 Abbildungen. 1—31.Im Verlag der kath.Vereinsbuchhandlung zu Salzburg. Zaunrith’sche Buchdruckerei. Год издания не указан. В тексте упоминаются, однако, раскопки 1897 года, с другой стороны, мы находим в литературе, Янушевский, 1934, упоминание об этой брошюре).

Из нее мы узнаем, что в Штирии, в городе Зальцбурге (в древности Juvavum), в катакомбах при церкви Святого Петра хранится мраморная плита, поставленная около пребывающих здесь останков святого Максима и его 50 учеников, погибших мученической смертью. Надпись на плите гласит: «Anno Domini CCCCLXXVII Odoacer Rex Rhutenorun Geppidi Gothi Ungari Et Heruli contra Ecclesiam Dei Sevientes Beatum Maxidu(m) Cum Sociis Suis Quinquaginta in Hoc Speleo latitantibus ob Confessionem Fidei Trucidatos Precipitarunt Noricorum Quoque Provinciam Ferre Et Igne Demoliti Sunt».

В переводе это будет: «Лета Господня 477 князь рутенов (русинов) Одоакр, Геппиды, Готы, Унгары (Венгры) и Герулы, свирепствуя против Церкви Божией, блаженного Максима с его 50 товарищами, спасавшихся в этой пещере, из-за исповедания веры, сбросили со скалы, а провинцию Нориков опустошили мечом и огнем».

Таким образом, перед нами материальное доказательство существования «русинов» уже в 477 году в районе Зальцбурга.

Сознавая всю важность этого известия, мы предприняли шаги, чтобы удостовериться в существовании этой плиты. Уважаемый патер Edmund Neisse при аббатстве Святого Петра в Зальцбурге в письме своем от 28 февраля 1954 года сообщил нам, что вышеупомянутая плита действительно находится при катакомбах, а также любезно сообщил нам, что в книжке Dr. Franz Martin’a под заглавием «Stift St. Peter in Salzburg» (издана в серии «?sterreichische Kunstb?cher, Band, 55» в 1927 году, стр. 1—42) имеются некоторые дополнительные сведения о катакомбах.

Чтение брошюры Ансельма Эбнера убедило нас, что это вовсе не агиографическая брошюра, как думал Янушевский, а небольшой исторический обзор катакомб, очевидно, предназначенный для ознакомления посетителей их. Только на стр. 19–20 имеется передача религиозной легенды о святом Северине, современнике святого Максима, остальной текст посвящен описанию катакомб и чистой истории их, причем, где необходимо, даются латинские цитаты и указываются источники.

Плита с надписью об Одоакре, вожде русинов, находящаяся в катакомбах при церкви Святого Петра в Зальцбурге, Австрия

Просмотрим бегло содержание брошюры. Основателем города Ювавы (Juvavum) считается император Клавдий (41–54 гг. н. э.). Плиний сообщает: «Ближайшие соседи рэтов — норики, их города следующие: Virunum (ныне Zollfeld), Celeia (ныне Cilli), Teurnia (ныне св. Петер (im Holz), Aguntum (ныне Innichen), Juvavum (ныне Salzburg)».

На Певтингеровой таблице (мировая карта Castorius’a от 466/67) Ювава изображена с храмом, очевидно, Юпитера. Самое имя города ставится в связь с ним: Juvavum, Jovavum, Joviacum, Joppia и т. д. в различных транскрипциях поздних писателей, изображена также река «Juvarus» (что, возможно, лучше объясняет происхождение города, ибо города всегда назывались по рекам, а не наоборот).

Что касается катакомб, то известный исследователь римских катакомб Joh. B. de Rossi[3] считает, что они относятся к III, если даже не к концу II века.

Далее речь идет о появлении в Паннонии и Норике приблизительно в эпоху 453–482 гг. святого Северина, который с проповедью христианского учения посетил Юваву (ныне Зальцбург) и Cucullce (ныне Kuchel), из последнего города происходил Марциан, ученик святого Северина. Около 482 г. святой Северин скончался в своем монастыре Fabianae (ныне Sievering около Вены). Тело его было затем перенесено в Puteoli в Италию, где пребывало некоторое время, пока знатная женщина, некая Barbaria, не воздвигнула для него мавзолей и монастырь в Castellum Lucullanum между Puteoli и Неаполем. Здесь в монастыре управлял приблизительно с 482–500 гг. некий Lucillus, затем упомянутый уже ученик Северина Marcianus и, наконец, с 509 или 510 г. Eugippius[4], бывший постоянным спутником и свидетелем деятельности святого Северина.

Eugippius оставил нам полное жизнеописание святого Северина (Eugippius. Vita St. Severini). Таким образом, в противоположность многим агиографиям жизнь святого Северина была описана его учеником и помощником, что в значительной степени делает более вероятным сообщаемое, чем когда жизнеописание кого-нибудь пишется через несколько столетий.

Распадение римской империи было заметно уже к концу IV века. В V веке, как пишет Eugippius, варвары были настолько сильны, что ни Ювава, ни Кукуллы не были обеспечены от их нападений.

В придунайской части Норика были бойи, кельтское племя, которые проникли сюда и заняли бывшую римскую провинцию до Альп. Историк Orosius сообщает, что позже их называли Baioarii, они были прежде хозяевами этой страны, но римляне их оттуда прогнали, теперь всё вернулось status quo. Это было воинственное земледельческое племя. Наконец, вождь герулов Одоакр при своем походе на Италию опустошил Норик еще больше.

Eugippius сообщает, что святой Северин послал некоего Moderatus’a, певчего в церкви в Bojodurum, т. е. селе при крепости Batava Castra, т. е. Пассау ныне, в Юваву предупредить о приближающейся опасности. Жители Ювавы не поверили, тогда был послан некий Quintasius, который особо просил святого Максима во что бы то ни стало оставить Юваву. Его известие не произвело нужного действия, и в ту же ночь герулы незаметно проникли в город, опустошили его, многих взяли в плен, а святого Максима повесили.

Таким образом, Ювава, в сущности еще языческий город, в 477 г. была разрушена. Немного спустясвятой Руперт начал построение уже христианского Зальцбурга.

Герулы, римляне и толпы других народностей отправились далее на юг в Италию. Несомненно, однако, утверждает Эбнер, что не все так называемые «veterani» и «coloni»[5] отправились в Италию. Создавши здесь неплохие условия существования тяжелым трудом, они не могли рассчитывать найти что-то лучшее в перенаселенной Италии. Их руками руины стали восстанавливаться и началась новая жизнь. В анналах святого Руперта под 508 годом мы находим: «Hoc tempore gens Norikorum prius expulsa revertitur ad proprias sedes», т. е. «в это время народ Нориков, ранее изгнанный, вернулся на собственные места».

Другой источник сообщает (Die Annales Admuntenses und das Auctarium Garftense) под 520 годом: «Romanorum exercitus a Bawariis apud Otingas prosternitur per Theodonem ducem», т. е. «римское войско было разбито баварцами под Oetting’ом под руководством вождя Теодона».

Монах Гейнрих из Тегернзее сообщает: «Tum Bawarica, velut nova generatio venit cum duce suo Theodone, patre illius, quem Sanctus Rupertus baptizavit» т. е. «тогда, словно бы новорожденная, выступила баварская нация со своим вождем Теодоном, отцом ее, который был крещен св. Рупертом».

Монастырь Святого Петра, при котором находятся катакомбы, является единственным монастырем Германии, который существует уже с VII века. Основателем его был святой Hruodbert[6], который около 690 года явился сюда из государства франков и население, исповедывавшее арианизм, обратил в католичество.

Мы опускаем длинную историю монастыря, излагающую все изменения, переделки, пристройки и т. д. Из нее можно сделать только один вывод: этот монастырь уже с VII века имеет непрерывную традицию, а часть ее сохранена еще с 477 года.

Таким образом, интересующее нас известие о вожде рутенов Одоакре имеет длинную традицию.

Плита с надписью, по сообщению Эбнера, была воздвигнута при аббате Килиане (1525–1535), согласно Dr. Martin?у, в 1521 году. Таким образом, современная плита существует только с первой четверти XVI века, т. е. является весьма поздней.

На первый взгляд это значительно понижает документальную ценность сообщения, однако это не так. Прежде всего, Эбнер отмечает, что сначала плита была в нижней пещере, а затем, по непонятным причинам, перенесена наверх. Вместе с тем мы знаем из истории монастыря, что останки мучеников переносились, для них был сооружен так называемый Arcosolium[7] и т. д.). Вполне естественно, что с 477 года утекло так много воды, что даже в тихом монастыре были переделки. Мы знаем, что дожившая до нашего времени плита переносилась из нижней пещеры в верхнюю.

Однако позволительно спросить: неужели останки мучеников не были отмечены никакой надписью с начала основания монастыря в VII веке и до XVI века, когда мы имеем непрерывную традицию? Совершенно естественно предположить, что и до XVI века была уже какая-то плита или надпись (и, возможно, не одна сменяла другую в ходе изменений в монастыре), она была только скопирована на новую плиту в XVI столетии.

Что это так, говорит самый текст плиты, именно он является настоящим доказательством верности известия: 1) мы имеем религиозную и историческую традицию, что святой Максим был умерщвлен здесь; эта традиция имеет почти непрерывный характер, 2) поход Одоакра в 477 году в этом районе не противоречит имеющимся историческим данным, 3) названы совершенно верно народы, принимавшие участие в походе: герулы, геппиды, унгры и т. д. Герулы, например, не упоминаются нигде в истории до эпохи (260–268) и исчезают совершенно со страниц истории со второй половины VI столетия. Равным образом и геппиды, постоянно встречающиеся в истории вместе с герулами, фигурируют вместе и здесь, 4) упоминание рутенов как нельзя более убеждает в аутентичности надписи: хотя имя «rutheni» мы находим уже у Цезаря, в продолжении многих веков они видной роли в истории не играют; об Одоакре все источники сообщают, что он был вождем герулов (то же считает и Эбнер в своей брошюре). Почему же, однако, на плите, допустим, относящейся к XVI веку, мы находим «rex ruthenorum» («король рутенов»)? Объяснение может быть только одно: передана исторически верная деталь, дошедшая от времен Одоакра. Он был русином, но руководил он целой группой племен, среди которых выделялись герулы, поэтому его считали за герула. Многие солидные сочинения по истории объясняют, почему в отношении происхождения королей, императоров, вождей и т. д. бывает обычно путаница, — крупный вождь возглавлял много, и часто весьма разных, племен, это давало основание причислять его ко всем племенам в отдельности, которыми он управлял. Вспомним титул царя: царь польский, великий князь финляндский, император всероссийский и прочая, и прочая. Раз Одоакр управлял герулами, геппидами и т. д., то это давало основание считать его принадлежавшим ко всем этим национальностям. Однако подчеркивание малоизвестных «рутенов» ясно говорит, что здесь идет речь о его действительном происхождении.

Допустить позднейшую, так сказать, подделку невозможно. Плита об Одоакре веками хранилась в немецкой земле. Какой же смысл автору плиты, если это случилось в XVI столетии, было выдвигать какую-то малоизвестную национальность, да вдобавок племени, всегда враждебного германцам? Такое предположение — полный нонсенс.

Единственное логическое объяснение, будь ли текст плиты XVI века заимствован с более древней плиты или составлен в XVI веке на основании старинных исторических источников, — в тексте отразилась подлинная деталь V века. Если бы плита воздвигалась на славянской почве, то смысл фальшивого известия хоть был бы понятен, но на немецкой почве подобный текст совершенно неприемлем.

Но, могут сказать, может быть, речь идет о «rutheni» — не славянах. Против этого говорят два обстоятельства: во-первых «rutheni» Цезаря жили в Галлии, во-вторых, в грабеже Норика участвовали как раз соседи его: герулы, геппиды, унгры, значит, речь идет именно о «rutheni», хорошо известных в дальнейшей истории, именно славянах.

Здесь необходимо отметить, что все латинские источники древности и Средневековья, употребляя различные траскрипции для обозначения имени «Русь» (как-то: russi, rugi, ruteni, rutheni и т. д.), чаще всего употребляли форму — rutheni. Эта форма перешла и в современные иностранные языки, например, в немецкий, где она употребляется для обозначения прикарпатских славян.

Поэтому до самого последнего времени мы встречаем издания словарей: «Ruthenisch — Deutsch» и «Deutsch — Ruthenisch», что означает — словарь украинско-немецкий и немецко-украинский, т. е. по ныне совершенно устарелой терминологии — «малороссийский».

Что другие варианты транскрипции, приведенные выше, являются синонимами, видно из того, что в старинных источниках можно встретить эти варианты в применении к одному и тому же лицу или племени на той же странице (кстати, отметим, что княгиня Ольга в одном из источников названа — «Regina Rugorum»[8]).

Причина разнообразия названий, нам кажется, лежит не только в том, что иностранцы затруднялись в верной передаче названия латинскими буквами, но и в том, что сами «русы» называли себя по-разному: «русы», «русские», «русичи», «руснаки», «русыны» и т. д.

Можно удивляться, почему такое краткое и легкопроизносимое слово, как «рус», превратилось в латинском языке в «рутен». Объясняется это очень просто: в древности руссы, как это видно из договора Олега с греками 911 года, назывались «русинами». Многозначительно и то, что и до сих пор прикарпатское крестьянство преемственно называет себя «русынами» (слово «украинец» вводится буквально на памяти нашего поколения).

Если мы сравним латинское «ruthen» с «русын», — сходство бросится в глаза: славянскому «ру-сы-н» соответствует латинское — «ru-the-n». Так как в латинском языке нет звука и буквы «ы», то писавшему слово «русын» по-латыни надо было подобрать наиболее близкую комбинацию к «ы».

Звуку «с» соответствует латинское «th», что указывает, должно быть, на то, что в древности звук «с» в славянском языке не был чистым, а, очевидно, с добавкой какого-то шепелявого призвука, как это мы находим в греческом или английском «th».

Поэтому передачу славянского «русын» латинским «Ruthen» можно считать довольно удачной.

Не излагая здесь всего филологического материала, что отвлекло бы нас значительно в сторону, мы отметим следующее: 1) авторы, писавшие по-латыни о руссах, имели дело главным образом со славянским племенем, называвшим себя «русынами» (если бы они звались «русинами», то по-латыни передать это имя через «rusini» или «russini» ничего бы не стоило, 2) «русын» относилось главным образом к славянам западного и юго-западного угла славянства, 3) русын, русский, Русь, как известно, в Причерноморье были гораздо древнее Руси в Прибалтике, это объясняется именно тем, что славянское племя русынов издревле сталкивалось с культурными народами, имевшими письменность (Рим, Греция).

Итак, надпись, относящаяся к 477 году, показывает, что в те времена уже было племя, по всем признакам славянское, называвшееся «русынами», а сокращенно, вероятно, «русь».

Таким образом, Русь «начаша ся прозывати», т. е. упоминаться в истории не с 860 и даже не 839 года, а отмечена уже для 477 года нашей эры. Этот скачок в глубь истории на 362 года может показаться совершенно невероятным.

Существует, однако, другой исторический документ, оказывающий весьма солидную поддержку плите об Одоакре. В 1926 году Археографической комиссией Украинской Академии Наук была опубликована рукопись XVII века Самуила Величка: «Сказание о вiйнi Козацкой з Поляками».

«Гетман Богдан Хмельницкий в 1648 году призывал население Украины на защиту родины от поляков по примеру “славних и валечных (воинственных) Русов предкiв сво?х”, которые под предводительством Одонацера (Одоакра) около четырнадцати лет владели Римом; “нам теперь кшталтом (по образу) оних древних Руссов, предков наших, кто може возбранити дiяльности во?ственно? i уменшити отваги рицерсько?”».

Таким образом, в 1648 году Богдан Хмельницкий, обращаясь с воззванием к украинскому народу встать на защиту родины, напоминал славные деяния предков этого народа и то, что Одоакр, которого он считал предком украинского народа, 14 лет когда-то владел Римом.

Спрашивается: откуда же взял это Богдан Хмельницкий? Уж, конечно, не из брошюры патера Ансельма Эбнера, которую мы упоминали. Значит, в 1648 году были исторические источники, согласно которым Одоакр считался не герулом, а русом, предком украинского народа. И это сведение должно было быть широко распространенным, ибо в воззвании к народу Хмельницкий не мог говорить о вещах малоизвестных или вовсе неизвестных.

Отсюда следует, что несомненно имеются источники, содержащие более полные сведения о том, что Одоакр был вождем «русынов», но их надо искать прежде всего в польской, чешской и латинской литературе. Мы имеем налицо два факта, игнорировать которые мы не можем: плиту об Одоакре в Австрии в Зальцбурге и воззвание Хмельницкого к украинскому народу. Что это может перевернуть все наши представления, бояться нечего. В науке бывали и не такие революции.

Перейдем теперь к вопросу, как можно связать западную, по-видимому прикарпатскую, Русь Одоакра с Киевской Русью. По-видимому, русинами звали юго-западных славян, расположенных западнее Днепра и в общем южнее Киева. Эта довольно крупная ветвь славян, централизовавшаяся между Карпатами и Дунаем (главным образом в области его среднего и отчасти верхнего течения и на левом берегу), дала ветвь, дохлестнувшую до Киева.

Здесь пришельцы «русыны» или «русы» были до известной степени чужеродным телом среди окружающих племен восточных славян. Летописец совершенно ясно указывает, что древляне, располагавшиеся всего в нескольких десятках километров западнее Киева и «севера», были чужды пришельцам прежде всего своей некультурностью.

Это могло случиться только в том случае, если пришельцы явились сразу, одновременно, в виде одной волны завоевателей или иммигрантов, в противном случае совместное длительное сожительство быстро стерло бы черты разницы.

«Русины», связанные веками с Римом и Грецией, были, конечно, гораздо более культурны, чем восточнославянские племена, в частности, сидевшие на Днепре.

Что же касается полян, то они, по-видимому, быстро растворились в Руси, хотя летописец все же отметил разницу, существовавшую между ними.

Так, под 944 годом мы находим: «Игорь совокупив вои многи: Варяги, Русь, и Поляне, и Словене, и Кривичи, и Печенеги ная (т. е. нанял)…» Здесь противопоставление Руси и полян совершенно очевидно, летописец еще различал их, но вместе с тем упоминание их рядом указывает на их близкое соседство.

Скорее всего, в ассимиляции полян сыграла большую роль их немногочисленность: территория, занимаемая ими, была весьма невелика, а расположение на магистрали Днепра давало все предпосылки к более высокой культуре по сравнению, скажем, с древлянами, и это облегчало слияние их с руссами.

В пользу того, что поляне когда-то отличались от Руси, говорит замечание летописца: «поляне яже ныне зовомая Русь», — значит, было время, когда они Русью не назывались. Наконец, данные Константина Багрянородного, путаные и неясные, очевидно, и были путаны потому, что он не знал о сути различия между полянами и Русью и что она в его время уже не существовала. Сведения его относились к более древней эпохе.

Таким образом, начало Киевской Руси следует искать где-то далеко, скорее всего, в районе среднего Дуная. Появившись на Киевщине, «русины» организовали из племен восточных славян значительное государство, тогда как на Западной Двине и на Волхове создавались иные центры и, по-видимому, уже чисто восточного славянства, если не верить легенде о появлении славян на севере с юга.

Центр тяжести исследований о начале Руси следует перенести на совершенно новые области, искать же решения вопроса в «Roslagen?ах» или «ruotsi» так же бесполезно, как искать его на Лабрадоре или на Фиджи.

Совершению естественно, что вся эпоха «великого переселения народов» должна быть пересмотрена с совершенно иных принципиальных точек зрения, именно должна быть выяснена роль славянства в этом огромном и сложном процессе.

Этим, в сущности, никто не интересовался. Иностранные историки — потому, что их прежде всего интересовали судьбы их родных стран и выискивать разорванные звенья истории славян им даже и в голову не приходило, русские же историки вообще этими вопросами почти не занимались из-за оторванности от западных источников прежде всего, а в особенности потому, что им казалось, что это их вовсе не касается.

Наша догадка, что племя «Русь» было пришлым, юго-западным славянским племенем, вероятно оттесненным сюда ордами кочевников из Азии[9], находит себе подтверждение и в фактах археологии.

Недавно Б. А. Рыбаков опубликовал статью «Древние русы» (Советская археология, № 17, 1953, стр. 23—104), в которой подвел итоги нашим знаниям в области археологии. Он различает три своеобразных центра: 1) поляне — по обе стороны Днепра с центром в Киеве, 2) русь — по обе стороны Днепра приблизительно от Канева до устья Сулы, и 3) «севе?ра» — треугольник: на севере Суджа[10], на юге Новая Одесса, на востоке — Колосково.

Таким образом, Рыбаков отличает полян от руси по археологическим материалам. Течение событий нам представляется таким образом. Поляне представляли собой оседлое земледельческое племя восточных славян, зажатое между древлянами с запада и «севера» с востока и выдвинутое на юг наиболее по сравнению с упомянутыми племенами, именно вдоль по течению Днепра. Расположение вдоль могучей водной магистрали, а также в плодородной зоне лесостепи значительно способствовали тому, что поляне были культурнее и богаче своих соседей.

В известную эпоху (когда — мы рассмотрим дальше) с юга подошло южнославянское племя «русинов», которое, надо полагать, сначала частично подвинуло, а затем и вовсе поглотило полян. Будучи более культурными, воспринявшими давно культуру Причерноморья, наконец, численно превосходя полян, русины скоро ассимилировали последних и даже перенесли свой административный центр в Киев. Таким образом, создалось ядро Киевской Руси.

Соседившие с запада и северо-запада древляне, лесовики, изолированные от движений народов непроходимыми лесами, отстали в своем развитии от приднепровских славян. Еще при Игоре они чувствовали себя чужими: «се убихом князя руського…» Отчужденность от полян-русин слышится здесь явственно.

Несколько иначе обстояло дело с северянами. Лесостепь по Левобережью простирается гораздо далее на север, чем по Правобережью. Кроме того, целый ряд рек, притоков Днепра, текущих почти прямо с севера на юг (Сула, Псел и т. д.) соединял самые северные области северян с Днепром. Это создавало предпосылки к более высокому развитию культуры по сравнению с древлянами. Летописец, однако, противопоставляет и северян полянам, для него и северяне также «дикари».

Если мы обратимся к археологическим данным, мы увидим, что «русь-поляне» и «севера», хотя и различимы по изделиям, все же весьма близки друг к другу и несомненно стояли на одинаковом уровне развития.

Как-же связать это с данными летописи? Из текста видно, что летописец говорит не о его современности, а о временах, далеких от него, когда в культуре полян и севе?ра была заметная разница, впрочем, может быть, в суждении летописца киевлянина звучал и местный «патриотизм».

Рыбаков, использовавший очень большой материал, показал, что пальчатые фибулы[11] являются отличным указателем единства культуры в VI–VII веках для Лесостепной Руси (русь — поляне — севе?ра). Спицын в 1928 г. назвал этот комплекс находок «древностями антов», Рыбаков, по-видимому, с большим правом переименовавший их в «древности русов», отодвигает культуру Киевской Руси по крайней мере к VI веку.

«Археологические находки IV–V вв. в юго-восточной части области полей погребений свидетельствуют о походах русов и северян на юг, в Причерноморье, откуда были вывезены вещи боспорского и византийского изготовления. О прочных связях с югом говорит и самый характер русских вещей VI–VII вв., являющихся местным, приднепровским вариантом причерноморских изделий V в., широко распространившихся в Европе в связи с “великим переселением народов…” Из изложенного выше ясно, что происхождение Руси — вопрос, совершенно не связанный с норманнами варягами, — продолжает далее Б. А. Рыбаков, а уходящий на несколько столетий в глубь веков от первого появления варягов. Продвигаясь от более известного (более позднего) к менее известному, мы добрались уже до IV века. Может быть, дальнейшие исследования позволят углубиться еще далее».

Таким образом, под существование Киевской Руси VI–VII веков подводится какая-то материальная археологическая база. В чем мы расходимся с Рыбаковым, — это в толковании происхождения Руси на Среднем Поднепровье. Рыбаков считает племя Русь на речке Рось исконным, мы указываем, что русины существовали в 477 г. далеко на западе и что имеются некоторые доказательства, что Русь явилась на Днепр с запада.

Обратимся к труду южнорусского ученого Гизеля (ум.в 1683) (он же архимандрит Иннокентий), ректора Киевской коллегии и настоятеля Киево-Печерской лавры. Этот труд под названием «Синопсис или краткое описание о начале словенского народа», изданный в 1684 году, был настольной книгой всех образованных людей допетровской эпохи и выдержал много изданий.

В нем после описания легендарного посещения Киева апостолом Андреем мы находим: «…на горы Киевские, не малу времени перешедшу, приидоша от диких поль с славяны, великими и зело храбрыми народы, трие братия роднии, князие Российстии, Кий, Щек и Хорив с сестрою Лыбедью».

Итак, «Синопсис» ясно указывает, что Кий, Щек и Хорив были в Киеве пришельцами и притом «русскими»; пришли они с юга, из «Диких полей», как называли на протяжении столетий степное Причерноморье. Рядом с этим «Синопсис» говорит: «инши же россы, страною, естеством же едини, в полунощных странах над езером Илмером широко населишася, а прочий над Волховом рекою, идеже создаша Новград великий».

Мы не будем обсуждать здесь, откуда и каким путем попали на север «иные россы», ясно, что сообщение это касается эпохи задолго до аскольдовской Руси. Откуда это взял «Синопсис» — неизвестно, однако чрезвычайно многозначительно то, что, говоря о Кие, Щеке и Хориве, летописец добавляет, что поляне жили и ранее этих братьев: «иже и до сее братье бяху поляне и живяху кождо с своим родом и на своих местех, владеюще кождо родом своим».

Заметим, что в появлении руссов Кия, Щека и Хорива ничего легендарного нет, констатируется факт их прибытия и отмечается, что прибыли они не с Олимпа, а с «диких поль», т. е. происхождение их рисуется не из особенно «благородных».

Таким образом, мы имеем точное указание «Синопсиса», что «князие русстии» с их народом были пришельцами, вокняжившимися над полянами и основавшими здесь «город», вернее крепость, поселение же было и до них. Можно предположить с достаточным основанием, что именно с приходом «руса» Кия земля полян получила и второе название: «Русской земли». Синопсис ясно указывает, что пришельцы были многочисленны и сильны (не исключена возможность, что и «севера» частично были пришельцами).

Что племя «севера» могло быть пришельцами, отчасти оттеснившими, отчасти поглотившими какое-то восточнославянское (а может быть, и финское) племя, говорит то, что на нижнем Дунае существовало также славянское племя, носившее имя «северян».

Многие авторы, в том числе и Рыбаков, готовы рассматривать дунайских северян, как остатки волны, северян среднего Приднепровья, что вполне вероятно, но не менее, а даже более вероятно обратное предположение, что северяне Приднепровья — это волна северян с Дуная, отодвинутая на север одним из мощных движений орд, двигавшихся то с востока на запад, то с запада на восток. Наконец, всегда более вероятно переселение из густонаселенной местности (с Дуная) в менее населенную, чем обратное.

Соображение, что имя «севе?ра» означает их северное местоположение, не выдерживает никакой критики. Во-первых, никем не доказано, что «севе?ра» одного корня со словом «север», во-вторых, слово «север» в древности почти не употреблялось, употреблялось — полуночь, в-третьих, племя «севе?ра» далеко не было самым северным, скорее всего, это подходило бы к новгородцам-словенам, в-четвертых, названия стран света никогда и никаким народом не употреблялось для узкого племенного названия, если и говорили: «северяне», «южане», то это не было названием племенным, наконец, сам, называвший своего южного соседа «южанином», оказывался таковым по отношению к соседу с севера.

Во всяком случае, ни в одной из групп славян мы не находим имени племени, производного от страны света, племенные имена создаются по совсем иному принципу. Подавляющее число их происходит от названий рек, на которых сидели племена, или от характера местности, занимаемой ими (лесистая, холмистая, гористая, приморская и т. д.), наконец, от имен своих вождей или племенных тотемов и т. д.

Заговоривши о принципах создания названий, отметим здесь безусловную ошибку множества исследователей. Они принимают (вернее, сказал всего один, а другие подхватывают), что, мол, река Десна? имеет свое название потому, что славяне распространялись с юга на север и, встретив большой приток Днепра справа, назвали его Десной[12].

Ни один народ мира не называл и не называет рек «правыми» или «левыми», если бы это было так, то мы имели бы множество «Десен» и «Шуй» на языках всего мира, но этого нет. Реки получали свои названия еще тогда, когда не существовало «ученого» мышления. Обратите внимание, сколько труда ребенку надо употребить, чтобы отличать правое от левого.

На деле Десна — не славянское слово. Народ по всему ее течению называет не «Десна?», а «Де?сна». Во-вторых, это типичное имя пранарода Восточной Европы, называвшего реки: Со?сна, То?сна, Де?сна и т. д.

Вернемся, однако, к прерванной нити изложения. Очевидно, никакой борьбы между полянами и руссами не произошло, и поляне подчинились более сильному, но родственному племени и быстро ассимилировались с ним.

Является вопрос: насколько достоверно сообщение «Синопсиса»? Вероятно, это так: сообщение это — второстепенное, мелкое, попутное. Ничего «Синопсис» на нем не строит и никаких выводов из него не делает. В этих условиях выдумывать это сообщение не имело смысла. Очевидно, эту подробность «Синопсис» почерпнул из какого-то не дошедшего до нас источника. Относится же сведение к той эпохе, по отношению к которой мы можем подозревать летописца в намеренном замалчивании фактов (см. ниже).

Является вопрос: когда же произошло переселение «руссов» на Киевщину и другие части лесостепного Приднепровья? Нам кажется, что и на это мы находим в летописи, хоть и глухой, но всё же ответ.

Летописец во вступлении к летописи, повествуя о судьбе дунайских славян, упоминает и о захвате их болгарами, затем уграми, а также о войне императора Ираклия (610–641) и о войне с персами (622). Таким образом, летописец знал кое-что о событиях начала VII века, но глубже во времени сведений о славянах у него не было.

О Кие и его поездке в Царьград у него имелись какие-то туманные воспоминания, он даже не знает, при котором византийском императоре это событие случилось.

Вот отрывок летописи: «…сь (сей) Кый княжаше в роде своемь и приходивъшю ему к цесарю, которого не свемы, нъ тъкмо о семь свемы, якоже сказають, яко велику чьсть приял есть от цесаря, при котором приходив цесари. Идуще же ему опять, приде к Дунаеви и възлюби место и съруби градок мал. И хотяше сести с родъмь своимь. И не даша ему ту близь живущии еже и доныне наричютъ дунайци “городище Кыевьць”».

Из этого можно заключить, что поездка совершилась до VII века, т. е. в эпоху, из которой до летописца дошло только отрывочное предание.

И в отношении этого события мы имеем менее определенное представление, чем это имеет место на основании исторических источников. Приведенная нами редакция летописи излагает событие в таком тоне, как если бы это была частная поездка Кия (Кыя) в Царьград и что его византийский император встретил с почетом.

На деле, очевидно, Кий совершил набег на Царьград и византийский император был вынужден оказать ему «почет», т. е. откупиться деньгами, как это случалось неоднократно с византийскими императорами в отношении «варваров».

Даже в приведенной редакции есть косвенное указание, что речь идет не о личной поездке, вроде поездки княгини Ольги, а о походе. Оказывается, на обратном пути Кию понравилось одно место на Дунае и он срубил «городок мал». Чтобы срубить городок, надо иметь достаточно людей и средств.

Наконец, он «хотяше сести с родъмь своимь», значит, дело шло не о переселении его семейства, а о переселении рода (иначе он не удержался бы силами своей семьи на новом месте). Совершенно очевидно, что он хотел твердой ногой стать на Дунае. Однако его намерение было угадано местными жителями и они (очевидно, силой) не дали ему осуществить своего намерения, хотя городище уже было создано.

Никоновская летопись, всегда излагающая события с большими и конкретными подробностями, пишет:

«Не ведяще же неции рекоша: Кий есть был перевозник; но есть тако: бе бо уКии тогда был перевозник со оноа страны Днепра, сего ради нарицаху его перевозника. Аще бы был Кий перевозник, не бы ходил к Царюграду с силою ратью; но сей Кий княжаше в роде своем и ратоваше многи страны; таже с Констаньтиноградским царем миром и братьский живляше, и велию честь приймаше от него и от всех. Идущу же ему и з вой, на Болгары ходив, и прииде к Дунаю, и вьзлюби место и създа град, хотя тамо сести с роды своими, и не даша ему тамо живущеи, всегда рати сотворяюще; градище же то и доныне нарицается тамо живущиими Дунайци Киевець. Таже на Воложскиа и Камскиа Болгары ходив и победи и возвратився прииде в свой град Киев, и ту живот свой сконча; и брата его Щок и Хорив и сестра их Лыбедь ту скончашася».

Из этого отрывка видно, что наши предположения оказываются правильными: Никоновская летопись определенно говорит о походе Кия на болгар и что городище «Киевець» был предметом борьбы, и неоднократной. Очевидно, тяготение киевских славян к Дунаю было давним и походы Светослава были естественным продолжением этой тенденции (см. также сообщения Прокопия Кесарийского).

Интересно также отметить, что у летописца, оказывается, было больше сведений о Кие: он знал, что Кий воевал с разными странами, и между ними он называет болгар дунайских, затем волжских и камских, — значит, это был не мелкий племенной князек, а представитель государства, интересы которого простирались от Дуная и до Камы. Иначе говоря, мы имеем перед собой ту же Киевскую Русь, приблизительно в том же объеме, что и во времена Аскольда.

Почет в Византии, очевидно, определялся тем, что Кий был союзником Византии против болгар, — обстоятельство, приблизительно указывающее на время, когда существовал Кий.

Замечательно также, что Кий воевал со всеми болгарами, т. е. дунайскими, волжскими и камскими. Мы сталкиваемся здесь с огромной загадкой: почему Киевская Русь враждовала с болгарами? Что определяло эту вражду на столь огромном расстоянии: Днепр — Кама. Что заставляло даже Владимира Великого ходить в такую даль? На это мы ответа не имеем.

В сообщении Никоновской летописи опять-таки интересна ее неполная конкретность — если бы это всё было выдумкой, то она была бы более конкретизирована, т. е. названо имя византийского императора и т. д., указаны подробности, в какой форме был оказан почет Кию и т. д. Этого нет. До летописца дошло, очевидно, только изустное предание и он добросовестно говорит: это я знаю, а это мне неизвестно.

Наконец, особо примечательно то, что у летописца открылся рот только тогда, когда он заспорил, только в этом случае он вытащил из под спуда сведения о Кие, которые он, в сущности, утаил. Он знал о Кие больше, но в летопись этого не внес, и только когда он натолкнулся на ходившую в его время ложную версию о Кие, он вынужден был пустить в ход все имевшиеся у него сведения.

И здесь мы имеем явный намек на то, что в руках первых летописцев было гораздо больше сведений, но они, создавая летопись, их тщательно профильтровывали. Есть основания думать, что особенно усиленной фильтрации подверглась именно дорюриковская эпоха.

Подведя «Summa Summarum», можно сказать, что далеко еще не все историческое наследство впитано русской историей, не только в чужих, но и даже в своих источниках еще кроется много такого, что может бросить дополнительный свет на наше прошлое и значительно изменить наши воззрения на него. Мы далеко еще не исчерпали всех возможностей истории, и переходить на чистую а



2018-07-06 324 Обсуждений (0)
Древнейшее точное сообщение о руссах (Плита об Одоакре) 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Древнейшее точное сообщение о руссах (Плита об Одоакре)

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Организация как механизм и форма жизни коллектива: Организация не сможет достичь поставленных целей без соответствующей внутренней...
Генезис конфликтологии как науки в древней Греции: Для уяснения предыстории конфликтологии существенное значение имеет обращение к античной...
Как вы ведете себя при стрессе?: Вы можете самостоятельно управлять стрессом! Каждый из нас имеет право и возможность уменьшить его воздействие на нас...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (324)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.023 сек.)