По времени построения – на первоначальные и последующие.

Содержание

Введение

1. Понятие и значение планирования

1.1 Роль версий в планировании

1.2 Принципы и условия планирования

2. Элементы, этапы, виды планирования

2.1 Планирование отдельных следственных действий

2.2 Формы планов и вспомогательной документации

Заключение

Список литературы

Введение

 

Начало разработки учения о криминалистической версии и планировании судебного исследования относится к двадцатым годам и связано с работами В.И. Громова. Изданная в 1925 г. под редакцией и с предисловием Н.В. Крыленко его работа «Дознание и предварительное следствие (теория и техника расследования преступлений)» содержала первые в советской литературе рекомендации по планированию расследования и построению умозаключений при работе с доказательствами.

Подчеркивая значение планирования расследования как существенного элемента научной организации труда следователя, В.И. Громов писал, что если составление плана расследования (он именует его памяткой) «не имеет особого значения по мелким и несложным делам, то по делам с большими и неразработанными материалами дознания это представляется безусловно необходимым, так как надеяться на свою память без записей по таким делам весьма рискованно».[1]

Предложенная им форма письменного плана расследования содержала, помимо указания порядкового номера, следующие графы: «Какие действия предположены или назначены», «На какой день», «Отметки об исполнении». Кроме того, В.Г. Громов рекомендовал следователю вести календарный месячный дневник, отражающий последовательность и содержание его работы по всем делам, находящимся у него в производстве.[2]

Описывая логическую сторону процесса расследования, В.И. Громов указывал, что следователь пользуется индуктивным и дедуктивным методами суждений. По его мнению, индуктивный вывод принимается следователем за несомненную истину. Дедуктивный вывод позволяет выдвинуть предположение, «высказывая общее более или менее вероятное суждение, которое при дальнейшем исследовании, должно подтвердиться на обследуемом факте».[3]

Оценивая весьма невысоко роль вероятных умозаключений в доказывании, ставя их на одну доску с догадками, В.И. Громов писал: «Строить заключение или предпринимать те или другие меры при расследовании, исходя из вероятных предположений и догадок, возможно лишь в тех случаях, когда нет возможности построить выводы из точно установленных фактов и когда для этих предположений имеются какие-нибудь косвенные реальные данные… Но во всех этих случаях, проверяя возникшее предположение, особенно направленное к изобличению какого-либо только предполагаемого, «возможного» виновника, следователь не должен отходить и закрывать глаза на факты и моменты, которые уже точно установлены дознанием или следствием и которые не должны отрицаться новыми фактами и им противоречить».[4]

По смыслу рассуждений В.И. Громова можно сделать вывод, что он считал упоминаемые им гипотезы логической основой планирования расследования.[5]

Термин «версия» был впервые употреблен авторами учебника по криминалистике 1935 г. Они не рассматривали логическую природу версии и ограничились указаниями на то, что версии лежат в основе плана расследования и выдвигаются на втором этапе расследования – после проведения первоначальных следственных действий, если с их помощью следователь «все же не получает определенных указаний о личности и местонахождении преступника».[6]

По мнению авторов учебника, перечень следственных действий, необходимых для проверки версий, и образует собой план расследования.[7]

Разумеется, все эти положения еще не составляли частной криминалистической теории. Это была сумма практических рекомендаций, основывающихся на известном обобщении накопленного к тому времени опыта следственной работы. Относились они не ко всему судебному исследованию, а лишь к его части – следственной деятельности.

Следующий шаг на пути разработки проблематики версий и планирования расследования был сделан С.А. Голунским. В учебнике по криминалистике 1938 г. его перу принадлежал уже специальный раздел, названный «Планирование расследования», в котором он сформулировал основные цели, условия и принципы планирования расследования и изложил указания об особенностях планирования при расследовании различных категорий уголовных дел и на разных этапах расследования.
По мнению С.А. Голунского, основные цели планирования расследования заключаются в том, чтобы обеспечить правильную направленность, меткость, высокую эффективность, полноту, всесторонность и максимальную быстроту расследования. Условиями правильного планирования расследования являются правильное ориентирование в той политической обстановке, в которой было совершено преступление, правильная оценка значения самого преступления, знание того, что нужно установить по делу, какие доказательства следует искать, знание процессуальных форм, технических и тактических приемов доказывания, умение пользоваться версиями расследования. [8]

Ни в одной из упомянутых работ не содержится ни определения версии, ни определения планирования расследования. Первое определение версии было предложено Б.М. Шавером в 1940 г. и выглядело следующим образом: «Под версией понимается основанное на материалах дела предположение следователя о характере расследуемого преступления, мотивах, в силу которых оно совершено, и лицах, которые могли совершить преступление».[9]

Как и его предшественники, Б.М. Шавер рассматривал вопросы, относящиеся к основаниям и содержанию версии, в неразрывной связи с рекомендациями по планированию расследования и считал разработку версий началом оставления плана расследования.

Таково было состояние рассматриваемой проблематики на первом и в начале второго этапа развития советской криминалистической науки.

Автор главы «План следствия по конкретному делу» в «Настольной книге следователя» (1949) Т.М. Арзуманян по-своему изложил принципы планирования, к числу которых он отнес динамичность, гибкость и реальность. Он определил версию как основанное на фактах предположение следователя, исследование которого может обеспечить раскрытие преступления и изобличение преступника.[10]

В 1952 г. П.И. Тарасов-Родионов предложил иной перечень принципов планирования, включив в него индивидуальность планирования, его своевременность, динамичность и строжайшее соблюдение законности с обеспечением объективности, всесторонности, быстроты, инициативности и активности расследования.

Рассматривая версии как элемент планирования расследования, П.И. Тарасов-Родионов классифицировал их на версии по существу преступного события и характеру преступления; по способу и обстоятельствам совершения преступления; по лицам, совершившим преступление; по характеру вины и по мотивам совершения преступления.[11]

С середины 50-х гг. интерес советских криминалистов к проблеме версии заметно усилился, но по-прежнему эта проблема исследовалась преимущественно в связи и в рамках вопросов планирования предварительного расследования, хотя уже выдвигались предложения о ее самостоятельном изучении.

В 1954–55 гг. в литературе начинают фигурировать термины «судебная версия»[12], «следственная версия»[13]. Обосновывается мнение, что версия является разновидностью гипотезы, предлагаются новые определения версии и классификации ее видов.

Актуальность темы исследования заключается в том, что Российская Федерация вступает в Европейское и мировое сообщество с осознанием необходимости усиления борьбы с преступностью. В этом направлении сделано уже немало: с учетом международных стандартов модернизировано уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное законодательство; на качественно ином уровне решаются задачи межгосударственного взаимодействия по вопросам противодействия и профилактики преступности; глубокие преобразования коснулись отечественной правоохранительной и судебной системы.

Вместе с тем, учеными и практиками не всегда адекватно оценивается, казалось бы, очевидная закономерность: реализация законодательных, политических, социально-экономических и иных мер борьбы с преступностью должна поддерживаться если не опережающим, то, как минимум, синхронным развитием криминалистики. Наиболее ощутимым и наглядным свидетельством развития данной науки является внедрение эффективных планов расследования преступлений.

Криминализация отдельных видов посягательств в уголовном законе, введение в действие уголовно-процессуального кодекса РФ, иные изменения нормативно-правовой базы, новые и все более опасные проявления современной преступности – эти и другие факторы указывают на необходимость активизации процесса формирования и внедрения новейших методик расследования и совершенствования существующих. Однако этот процесс, по меньшей мере, запаздывает. В публикациях последних лет (В.П. Бахин, Р.С. Белкин, А.Н. Васильев, В.Е. Корноухов и др.) все чаще констатируется состояние упадка заключительного, синтезирующего раздела криминалистической науки, его слабая теоретическая разработанность и, как результат, – «отставание» научно-методических рекомендаций от насущных потребностей практики.[14]

Также эта проблема затронута в статье: «Планирование работы органами юстиции», опубликованной в журнале «Российская юстиция» автором Негода Г. в 1994 г., в статье Бекетова М.Ю. «Актуальные вопросы использования процессуальных форм взаимодействия следователя и органов дознания в ходе расследования преступлений», опубликованной в журнале «Российский следователь» в 2000 г.

Эти и другие аспекты сложившейся ситуации в криминалистической науке, наряду с проблемой острого дефицита качественных планов расследования в практике правоохранительных органов, обусловили выделение объекта и предмета работы.

Объектом исследования выступает деятельность по расследованию, раскрытию и доказыванию, а также процесс и научные результаты исследований криминалистов, связанные с формированием версий и планов расследования преступлений.

Предметом исследования являются теоретические и методологические закономерности и особенности, связанные с формированием, последующим анализом и экспериментальной проверкой базовой и конкретных версий и планов расследования преступлений.

Степень изученности проблемы представлена в работах ведущих отечественных криминалистов и процессуалистов: Т.В. Аверьяновой, А.И. Алексеева, О.Я. Баева, С.В. Бажанова, Р.С. Белкина, А.Р. Белкина, В.П. Божьева, В.С. Бурдановой, А.Н Васильева, А.И. Винберга, И.А. Возгрина, В.К. Гавло, И.Ф. Герасимова, Г.А. Густова, В.И. Громова, Л.Я. Драпкина, А.В. Дулова, В.А. Жбанкова, Л.А. Зашляпина, Г.Г. Зуйкова, Е.П. Ищенко, М.К. Каминского, В.Н. Карагодина, Н.М. Кипниса, В.Я. Колдина, В.И. Комисарова, Ю.В. Кореневского, В.Е. Корноухова, А.Н. Колесниченко, А.М. Ларина, А.Н. Ларькова, В.И. Лебедева, А.А. Леви, А.Ф. Лубина, И.М. Лузгина, П.А. Лупинской, Г.Ю. Маннса, И.Б. Михайловской, В.А. Образцова, А.Р. Ратинова, В.И. Рохлина, Н.А. Селиванова, А.Б. Соловьева, В.Ф. Статкуса, М.С. Строговича, А.Я. Сухарева, В.Г. Танасевича, М.Е. Токаревой, Ю.Г. Торбина, С.Н. Чурилова, С.А. Шейфера, В.И. Шиканова, А.А. Эйсмана, А.А. Эксархопуло, Н.П. Яблокова и других ученых.

Цель исследования – изучить теоретические основы для формирования криминалистических версий и планирования расследования преступлений.

При этом формирование криминалистических версий и планов расследования преступлений может быть реализовано в рамках целостной теоретико-методологической программы.

Сформулированная цель обусловила выделение и последовательное решение следующих задач:

1. Определить понятие и значение планирования.

2. Оценить роль версий в планировании.

3. Изучить принципы и условия планирования.

4. Обосновать необходимость в элементах, этапов и видов планирования.

5. Рассмотреть планирование отдельных следственных действий.

6. Выяснить существующие формы планов и вспомогательной документации.

Методология исследования представлена диалектическим методом познания, системным, комплексным подходом к изучению явлений, входящих в объект исследования. В работе использованы положения функционального, деятельностного подходов, методы экстраполяции, моделирования, наблюдения, сравнения и эксперимента.

Исследование проводилось, прежде всего, с опорой на положения общей и частных теорий криминалистики, достижения криминалистической методики расследования преступлений как раздела науки, с использованием целого ряда теоретических разработок, посвященных исследованию механизма преступной деятельности, криминалистической характеристики преступления, криминалистических классификаций, версий и планирования расследования, преодоления противодействия предварительному расследованию, тактических операций и др.

В качестве теоретической основы использованы также фундаментальные разработки различных наук: философии, логики, социологии, психологии, педагогики, истории, общей теории права, уголовного права, криминологии, уголовного процесса, теории оперативно-розыскной деятельности.

Таким образом, в результате сравнительно небольшой перестройки, никоим образом не затрагивающей концептуальные основы криминалистики, учебный курс приобрел необходимую стройность. Во всех разделах криминалистики в первом подразделе рассматриваются общие вопросы данного раздела, а затем следуют подразделы, раскрывающие его содержание. При этом традиционная система в основном сохраняется, а из теоретического багажа науки не теряется ничего. Из криминалистической техники в новый раздел переходит подраздел «Криминалистическая регистрация», а из криминалистической тактики – все, что не относится к следственным действиям. Теперь появилась возможность сформулировать четкое определение понятия криминалистической тактики. Это – система научных положений и разрабатываемых на их основе рекомендаций по проведению отдельных следственных и судебных действий (в учебниках в разделе тактики речь идет только о следственных действиях).

1. Понятие и значение планирования

 

Расследование преступлений – это сложная, разностороння деятельность, осуществляемая в определенные, установленные законом сроки. Следователь должен выявить все существенные обстоятельства имевшего место преступления и установить лиц, его совершивших.

В целях выполнения указанных задач необходимо умелое построение следственных версий, производство различных следственных действий, например допросов, обысков, осмотров, проведения экспертизы. Без организующего начала, без целенаправленности вся эта сложная деятельность не обеспечит успеха. Именно это и обеспечивается планированием следствия.

Планирование состоит в такой организации предварительного следствия, которая обеспечивает быстрое и полное раскрытие преступления. Исходными положениями планирования являются построения следственных версий и в целях проверки каждой из них – определение круга обстоятельств, подлежащих установлению.

После того, как построены возможные в каждой конкретной ситуации следственные версии, начинается планирование следствия. Оно выражается в следующем:

1. определение тех следственных действий, которые необходимо провести для установления существенных обстоятельств согласно той или иной следственной версии (допросы, обыски, осмотры, проведение экспертизы);2. определение содержание объема тех следственных действий, которые намечено провести (какие вопросы целесообразно поставить при допросе того или иного свидетеля, перед экспертами, что искать при обыске);3. установление последовательности проведения намеченных следственных действий. Исходя из характера преступления и других обстоятельств, следователь решает, какие из намеченных следственных действий следует провести раньше, какие позже. Если этот вопрос при составлении плана будет недостаточно хорошо продуман, то может быть допущена ошибка, иногда непоправимая;4. определение времени производства намеченного следственного действия, при этом, учитывая, что производство обыска в ночное время, кроме случаев, не терпящих отлагательства, не допускается, а также и то, кто по имеющимся данным и в какое время может находиться в месте производства обыска, следователь выбирает наиболее удобное время (день, час) для производства обыска;5. выбор места проведения следственных действий. Ясно, что осмотр места происшествия следует проводить на месте происшествия, воспроизведение обстоятельств и обстановки события – на месте тех событий, которые проверяются опытным путем. Однако нередко трудно решить вопрос, где провести то или иное следственное действие, в одном случае допрос целесообразно провести дома у свидетеля, в другом – в школе, в третьем – в том месте, где происходили события, по поводу которых он допрашивается;6. определение круга участников того или иного следственного действия. При планировании следствия по делу необходимо предусмотреть участие понятых, специалистов, судмедэкспертов, обвиняемых, потерпевших и других;7. выбор научно-технических средств, которые следует применять при производстве данного следственного действия;8. определение тех документов, а также предметов, которые необходимо истребовать от учреждений, должностных лиц и отдельных граждан. Следователь может запланировать истребование документов оперативного или бухгалтерского учета, справок о состоянии погоды в то или иное время в определенном месте, планов строений и другой технической документации;9. определение заданий оперативно-розыскному аппарату милиции. При расследовании преступлений координация следственных и оперативно-розыскных действий имеет важное значение. Следователь, планируя следствие по делу, должен предусмотреть, какие задания необходимо дать органам милиции для производства оперативно-розыскных действий.[15]О содержании планирования расследования указывал в своей научной статье «Содержание планирования расследования преступлений» Кузьмин С.В., который подчеркивал, что первый этап планирования это уяснение следственной ситуации. Второй этап планирования – постановка задач расследования. Третий этап планирования – определение необходимых следственных действий, оперативно-розыскных и иных мероприятий. Четвертый этап планирования – определение очередности проведения следственных действий, оперативно-розыскных и иных мероприятий. Пятый этап планирования – планирование следователем и оперативными работниками конкретных следственных действий, оперативно-розыскных и организационных мероприятий. Шестой этап планирования – определение субъектов, объектов, форм, способов времени, контроля за ходом расследования. Седьмой этап планирования – составление письменных и (или) графических планов. Автор указывает, что данную статью следует рассматривать только как упрощенную модель мышления следователя при планировании расследования.Конечно, это примерный перечень вопросов, составляющих основное содержание планирования предварительного следствия. Причем при планировании следствия указанные вопросы могут решаться не в приведенной последовательности, а в том своеобразном сочетании, которое обусловлено конкретными обстоятельствами дела.Сам процесс продумывания по несложному делу обстоятельств, подлежащих установлению, или набросок в блокноте тактических приемов производства того или иного следственного действия – это тоже своего рода формы планирования. Однако планирование путем составления письменных планов следствия в целом по делу, а также отдельных следственных действий – более совершенная форма.Расследованию преступлений, как и всему уголовному процессу, свойственно организационное, плановое начало. Планирование расследования не сводится к составлению плана, являющегося лишь внешним выражением этого процесса, завершением и в большинстве случаев письменным оформлением определенной стадии планирования.Содержание планирования значительно шире и представляет собой организационную и творческую сторону работы следователя, начинающейся с начала расследования и продолжающейся до его окончания. Она предполагает:· построение версий;· определение всех вытекающих из анализа версий обстоятельств и вопросов, подлежащих выяснению;· определение следственных действий, оперативно-розыскных и иных проверочных и профилактических мероприятий, необходимых для исследования выдвинутых версий, выяснения вытекающих из них вопросов, установления предмета доказывания по делу и решения других задач расследования;· определение конкретных исполнителей намеченных мероприятий, сроков и очередности их выполнения. Все элементы планирования находят свое конкретное выражение в плане расследования по делу.Современное состояние методологии планирования расследования преступлений было затронуто Кузьминым С.В. в научной статье аналогичного содержания, где он представил анализ методологической работы применительно к наиболее известным методам планирования
расследования преступлений.Организация расследования – понятие более широкое, чем планирование. Организовать расследование – это значит заблаговременно разработать согласованный план расследования; наладить надлежащее взаимодействие в процессе расследования между следователем, оперативными работниками, специалистами, сотрудниками контролирующих органов и представителями общественности, привлеченными к участию в расследовании; обеспечить квалифицированное руководство следственно-оперативной группой, в случае ее создания для работы по уголовному делу: четко распределить обязанности между членами группы; организовать регулярные оперативные совещания следственно-оперативной группы с обсуждением результатов и очередных задач расследования; наладить систематический обмен информацией между участниками следственно-оперативной группы; спланировать работу следователя с учетом всех уголовных дел, одновременно находящихся у него в производстве, составить календарный план его работы; обеспечить техническую оснащенность и необходимые условия работы следователя; подобрать и изучить необходимый нормативный материал (соответствующие приказы, инструкции, уставы, правила и т.д.), который потребуется в процессе расследования по делу; предпринять меры, гарантирующие недопустимость разглашения данных предварительного следствия и методов оперативно-розыскной деятельности; осуществить иные организационные мероприятия, необходимые для успешной работы по делу.Комплекс организационных мероприятий по уголовному делу должен быть строго определенным, конкретным, разработанным во всех деталях. Важным элементом организации расследования является четко налаженное взаимодействие следователя с оперативно-розыскными аппаратами, экспертно-криминалистическими службами, контролирующими органами и общественностью. Сочетание следственных действий с оперативно-розыскными мероприятиями является одним из важных условий повышения качества расследования преступлений. Для этого необходим тесный деловой контакт в работе следователя и оперативно-розыскного аппарата.Достижения криминалистики как науки оказывают всестороннее и глубочайшее влияние на практическое применение юридических норм в оперативной работе. Криминалистическая техника и следственная тактика в первую очередь используют научные достижения, разрабатываемые криминалистикой, и применяют их как в процессе расследования, так и в ходе его планирования и проверки версий.Правовой основе процесса планирования расследования следует уделять особое внимание, так согласно Дубровицкой Л.П. правовое регулирование процесса планирования расследования основывается на знание законодательных норм, необходим анализ задач следствия и предмет доказывания по уголовному делу. Необходимо обязательно проведения оперативно-розыскных работ.Таким образом, планирование на этапе предварительного расследования имеет большое значение для правильного и своевременного производства тех или иных следственных действий. Но при этом не стоит забывать, что выдвижение следственных версий и планирование расследования – творческий процесс. На протяжении всей своей практики следователь постоянно совершенствуется. Опытные следователи знают, что на первый взгляд самая абсурдная версия, противоречащая логике, на практике в ходе расследования уголовного дела становится единственно правильной моделью, объясняющей ход событий.

 

1.1 Роль версий в планировании

 

Важнейшей характеристикой предварительного расследования преступлений является его поисково-познавательная природа.

Преступление как событие, лежащее в прошлом, может быть раскрыто и расследовано лишь при познании истинной картины этого деяния и доказывании всех фактов и обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела.

С точки зрения существо процессы познания и доказывания едины, хотя одни и те же мыслительные формы их суждений, предмет и объем исследования не во всем одинаковы.

В процессе познания суждения выполняют эвристическую роль, а в доказывании демонстрационную функцию. В свою очередь предмет познания шире предмета доказывания, ибо включает в себя не только установление доказательственных фактов, но и другой информации, имеющей криминалистическое значение и позволяющей успешно решать задачи раскрытия преступлений.

При раскрытии и расследовании преступлений и судебном следствии происходит постепенное собирание доказательственной и иной информации, начиная от вероятностных предположений и заканчивая достоверными знаниями о расследуемом преступлении. То же происходит при любом исследовании. Для того чтобы быстрее осуществить переход от вероятностных к достоверным знаниям, при уголовно-процессуальном, как и любом исследовании, используется гипотетическое мышление субъекта познания. Основной формой такого познания является гипотеза как умозаключение с вытекающими из него предположениями.

В криминалистическом и уголовно-процессуальном познании события преступления, основным его инструментом соответственно является криминалистическая версия как разновидность частной гипотезы, т.е. гипотезы, примененной к нескольким фактам или отдельному социальному явлению, имевшему место в прошлом. Соответственно в уголовно-процессуальной и криминалистической деятельности построение версий и их проверка превращаются в один из собственно криминалистических методов познания события преступления.

В основе версионного мышления как метода практического уровня лежат такие логические приемы, как анализ, синтез, суждение по аналогии, индуктивное и дедуктивное умозаключение. При этом часто версия объединяет различные умозаключения, взаимно дополняющие друг друга.

Результаты анализа и синтеза имеющейся информации создают первоначальную основу для версионного мышления, в котором достаточно широко используются суждения по аналогии (на основе сопоставления однотипных фактов по нескольким явлениям), индуктивные умозаключения, обеспечивающие возможность перехода от представления об единичных фактах к общим суждениям (от частного к общему), и дедуктивные выводы, позволяющие из представления о сложившейся версии, построенного индуктивным путем, выделить частные следствия, требующие проверки.

Например, выявленная и изученная первичная информация по факту пожара в магазине указывает на наличие остатков горючих веществ в месте очага пожара; отсутствие частей товаров, якобы имевшихся в магазине до пожара, которые с учетом сложившейся обстановки полностью сгореть не могли, плохое состояние электропроводки и наличие обгоревших электропроводов, возникновение пожара за день до проведения ревизии в магазине и т.д.

Сравнение этих сведений как посылки с обобщенными данными следственной практики и криминалистики применительно к такого рода ситуациям с применением индуктивных суждений позволяет выдвинуть две версии. Одна о том, что в данном случае пожар мог возникнуть по причине нарушения правил противопожарной безопасности. Другая – здесь имеет место поджог, совершенный материально ответственным лицом, совершившим до этого хищение материальных ценностей в магазине, в целях сокрытия хищения. Дедуктивным путем определяется, какие обстоятельства, связанные с плохим состоянием электропроводки, наличием присвоения имущества и другие, следует проверить в ходе исследования обеих версий.

Для того чтобы выдвинуть криминалистическую версию (версии), следователь и другие субъекты криминалистической деятельности должны иметь определенные фактические основания. Последние могут выступать в виде собранных доказательств: как сведения, полученные непроцессуальным, например, оперативно-розыскным, путем и в виде информации из случайных источников. На основе этих данных в версии должно содержаться не только стремление объяснить имеющиеся сведения, но и выявить их взаимосвязи и взаимозависимости. Конечно, содержание версии всегда шире содержания информации, положенной в ее основу, ибо включает суждения и о фактах еще не установленных.

В результате криминалистическую версию можно определить следующим образом – это логически построенное и основанное на фактических данных обоснованное предположительное умозаключение следователя (других субъектов познавательной деятельности по уголовному делу) о сути исследуемого деяния, отдельных его обстоятельствах и деталях и их связи между собой, требующее соответствующей проверки и направленное на выяснение истины по делу.

Версия как методический инструмент познания в криминалистической деятельности по своей сущности многоаспектна. С точки зрения логики версия – разновидность частной гипотезы, предположительного умозаключения о непосредственно не наблюдаемых явлениях и их связи между собой. С позиции психологии – версия является продуктом творческого воображения, которому не свойственны беспочвенные домыслы, оторванные от собранных данных и возникшей следственной ситуации и уводящие расследование от истины. В процессе этого воображения сложившиеся представления об обстоятельствах события преступления развиваются, превращаются в новые образы указанных обстоятельств.

С точки зрения теории моделирования криминалистическую версию можно условно представить как идеальную информационно-логическую (вероятностную) модель сути расследуемого события и его отдельных обстоятельств. Исходя из этого, становится очевидным, что версия отражает действительность не зеркально, а с той или иной степенью приближения к этому.

По уголовному делу, как правило, выдвигается несколько версий. Если есть основания только для одного вывода о сути преступления (во многих случаях расследования очевидных преступлений), необходимость разработки общих версий практически отпадает. Однако поскольку в таких случаях не всегда все обстоятельства преступления достаточно очевидны (например, не ясны мотивы преступления, лица, его совершившие, и др.), обычно возникает необходимость выдвижения иных, более частных версий.

О риске при планировании уделяется особое внимание авторами, так Овсянников И. в своей научной статье автор останавливается на планировании комплектования групп для выезда на место происшествия, принятия решения об использовании тех или иных технико-криминалистических средств, определения круга и последовательности следственных действий, организационных и иных мероприятий, которые связываются с наиболее вероятными предположениями следователя о сущности происшедшего события, что существенно влияет на раскрытие преступления по горячим следам.

Криминалистические версии классифицируются по разным основаниям. По объему (кругу объясняемых обстоятельств) чаще всего они делятся на общие и частные. При этом первые выдвигаются в отношении события преступления как главного факта, его сущности и отдельных обстоятельств, характеризующих основные элементы предмета доказывания. Вторые связаны с предположениями относительно других доказательственных фактов менее существенного характера и криминалистически значимых фактов, а также и более частных обстоятельств преступления, подтверждающих или опровергающих общую версию.

Не менее распространено и трехчленное деление версий на общие, по отдельным сторонам преступления и частные. В этом случае под общей версией понимается предположение о сущности события преступления в целом (убийство, несчастный случай, естественная смерть от случайного стечения обстоятельств, самоубийство и т.д.). Под второй группой версий – версии по обстоятельствам, характеризующим объект, субъект, объективную и субъективную стороны преступления. Версии же в отношении более мелких вспомогательных (по сравнению с предыдущими) обстоятельств, имеющих главным образом криминалистическое, не уголовно-правовое и процессуальное значение, но могущих играть определенную, а иногда и ключевую роль в раскрытии преступления и доказывании того или иного обстоятельства, называются частными. К ним относятся, например, версии о таких обстоятельствах, как о системе оружия, примененного преступником, месте и расстоянии, с которых произведен выстрел, времени пребывания свидетеля в определенном месте, о возможном месте пребывания скрывшегося преступника и др.

В процессе расследования и судебного следствия криминалистические версии могут выдвигаться следователем, работниками оперативно-розыскных органов, экспертом, судьей. В связи с этим по субъектам выдвижения различаются следственные, оперативно-розыскные, экспертные и судебные версии. Оперативно-розыскные версии выдвигаются в процессе осуществления оперативно-розыскных мер, экспертные – в ходе конкретных экспертных исследований, проводимых экспертом при производстве экспертизы. В конечном счете, эти версии носят промежуточный характер и служат проверке следственных версий, а экспертные также способствуют проверке судебных версий. Версия может быть выдвинута и прокурором, осуществляющим надзор за соблюдением законов при производстве расследования, но если следователь ее принимает к проверке, она становится следственной версией.

В свою очередь по степени определенности выделяются типовые и конкретные версии. Типовые версии – версии самой высокой степени научного обобщения, строящиеся на основе и с учетом типовых следственных ситуаций и представляющие собой некие абстракции. Типовые версии обычно имеют ориентирующее значение и базируются на незначительном объеме информации. Например, факт внезапного безмотивного исчезновения человека и безрезультатность его розыска чаще всего дают основание для выдвижения типовой версии о его убийстве. Конкретные версии выдвигаются в связи с расследованием определенного преступления и опираются на близкую типовую версию. При этом конкретные версии могут быть типичными и атипичными. В типичных версиях преобладают признаки какой-то типовой версии, а в атипичных, наоборот, преобладают индивидуальные и не характерные для соответствующей типовой версии признаки.

По степени сложности внутренней структуры версии делятся на сложные (относящиеся к группе фактов, которые требуется объяснить, например, версия об инсценировке) и простые, направленные на выяснение единственного факта (обычно частные версии).

По времени построения – на первоначальные и последующие.

При выдвижении версий о виновности кого-либо в совершенном деянии часто различают основные и противостоящие (или контрверсии). Так, версия о виновности привлеченного к ответственности лица может прот<