Обновленческий переворот
3/16 мая (83)патриарх, находясь в чрезвычайно затруднительном положении, написал митрополиту Агафангелу Ярославскому, поручая ему принять на себя временное управление Церковью вплоть до созыва собора. Он писал, что власти дали разрешение, и что он должен прибыть сколь возможно скорее. Но власти не позволили владыке Агафангелу покинуть Ярославль... Тем временем, 5/18 мая священники-обновленцы Введенский, Белков и Калиновский посетили патриарха на Троицком подворье, где он был заключен, и представили ему письменный доклад, в котором говорилось, что, вследствие существующих обстоятельств, церковные дела остаются без всякого рассмотрения. Они умоляли патриарха доверить им его канцелярию, с тем чтобы они могли должным образом рассортировать полученную корреспонденцию. Сочтя это полезным, патриарх согласился на их просьбу и написал на их прошении следующую резолюцию: "Поручается поименованным ниже лицам принять и передать Высокопреосвященному Агафангелу, по приезде его в Москву, синодальные дела при участии секретаря Нумерова" (84). В силу этой резолюции, которая, фактически, давала им право лишь передать канцелярию митрополиту Агафангелу, обновленцы немедленно основали Высшее Церковное Управление (ВЦУ) и взяли в свои руки административный контроль над Российской Церковью. 14/27 мая Троцкий писал Ленину: "Отделение Церкви от государства, которое мы установили раз и навсегда, никоим образом не означает, что государству нет дела до того, что происходит в Церкви". Он писал о "лояльных и прогрессивных элементах в духовенстве" и ставил задачу "поднять дух лояльного духовенства" косвенным путем — через прессу. Он заключал, что "редакторы "Правды" и "Известий" не придают должного значения огромной исторической важности того, что происходит в Церкви и вокруг нее". Троцкий вполне понял значение этой "глубочайшей духовной революции в русском народе". Ленин прокомментировал: "Верно! Тысячу раз верно!" (85) Однако, обновленцам и коммунистам надо было еще нейтрализовать ущерб, нанесенный их планам передачей власти патриархом Тихоном митрополиту Агафангелу. И протоиерей Красницкий был послан в Ярославль на переговоры с митрополитом. Он поставил законному патриаршему заместителю ряд условий, которые должны были поставить его, в случае их принятия, в полную зависимость от обновленцев. Разумеется, митрополит отверг эти условия. Тогда Красницкий возвратился в Москву, и обновленцы распустили слух, будто бы митрополит занят лишь "собственными делами" и "не торопится" исполнять поручение патриарха. Левитин и Шавров пишут: "...поведение митрополита Агафангела, действительно, является совершенно необъяснимым, если не знать одной детали: в течение месяца велись секретные переговоры между Е. А. Тучковым и митрополитом Агафангелом. Е. А. Тучков, которого ВЦУ считало своей главной опорой, в переговорах с митрополитом выражал желание как можно скорее отделаться от этого несолидного учреждения (ВЦУ) и поддержать Агафангела (?! — Сост. /М. Е. Губонин/). Однако и от Агафангела ожидался ряд уступок; он должен был заявить об отходе от политической линии патриарха Тихона. После месячных переговоров, видя, что дело не сходит с мертвой точки, митрополит Агафангел неожиданно (?? — Сост.) обратился к Русской Церкви с воззванием (от 5/18 июня 1922 г., № 214. — Сост.), отпечатанным какой-то подпольной типографией и очень быстро разошедшимся по Москве и по другим городам... Е. А. Тучков был совершенно ошеломлен таким сюрпризом. Ошеломлено было и ВЦУ. Митрополит Агафангел был немедленно арестован и отправлен в ссылку, в Нарымский край. Однако появление этого воззвания указывало на то, что беспринципная линия В. Д. Красницкого наталкивается на резкий отпор в церковной среде..." (86). Послание митрополита Агафангела обвиняло обновленцев в "намерении пересмотреть догматы и нравоучение нашей Православной веры, священные каноны Святых Вселенских Соборов, православные богослужебные уставы, данные великими молитвенниками христианского благочестия" и предоставляло архиереям право управлять своими епархиями самостоятельно, вплоть до установления канонического Высшего Церковного Управления (87). Итак, в год создания Советского Союза Россия впервые в своей истории оказалась лишена одновременно и церковного, и государственного законного централизованного управления. Тем временем, в Петрограде митрополит Вениамин был отдан под суд, обвинен в сопротивлении изъятию церковных ценностей и назван "врагом народа". Ему было предоставлено много возможностей спасти себя бесчестным путем. Так, еще до суда Введенский и петроградский комендант Бакаев приходили к нему и предлагали выбор: или снять отлучение с Введенского, или предстать пред судом. Но митрополит отказался снять отлучение. И другой раз, судьи во время процесса намекали, что он может спасти себя, назвав "авторов" предложения, посланного им в Помгол. Митрополит отказался, сказав: "Я один сделал это — я обдумал, я сформулировал, написал и отправил свои заявления. Я никому не позволял участвовать в решении вопросов, вверенных мне как архипастырю". Именно на этом процессе обвинитель Красиков сделал следующее замечание: "Вся Православная Церковь — подрывная организация. Собственно говоря, всю Церковь следовало бы посадить за решетку!" С другой стороны, адвокат Гурович сказал: "Если митрополит пострадает за свою веру, за свою безграничную преданность верующим массам, он станет опаснее для советской власти, чем теперь... Непреложный исторический закон предупреждает нас, что вера растет, укрепляется и ширится на крови мучеников". Оба эти высказывания, можно сказать, были пророчествами: первое — о грядущем всеобщем гонении, которому суждено было быть в тридцатых годах, а второе — о конечном торжестве Церкви, которое уже началось. В письме из тюрьмы митрополит Вениамин выразил сущность того, что стало спустя немного лет позицией Катакомбной Церкви: "Странны рассуждения некоторых, может быть, и верующих пастырей (разумею Платонова) — надо хранить живые силы, т. е. их ради поступиться всем. Тогда Христос на что? Не Платоновы, Чуприны, Вениамины и т. п. спасают Церковь, а Христос. Та точка, на которую они пытаются встать, погибель для Церкви. Надо себя не жалеть для Церкви, а не Церковью жертвовать ради себя" (88). Митрополит был расстрелян в ночь с 12 на 13 августа (ст. ст.) 1922 г. Кафедра митрополита Вениамина оказалась занята человеком противоположного мiровоззрения — епископом Алексием (Симанским), будущим вторым советским "патриархом". Он первым из архиереев признал обновленческое Высшее Церковное Управление. Более того, он снял запрещение, наложенное митрополитом Вениамином на обновленцев, и 23 мая / 15 июня 1922 г. объявил "их общение с Церковью восстановленным" (89). Эта последовательная связь между ведущими обновленческими иерархами начала 20-х гг. и сергианскими иерархами после 1927 г. выражает вовне внутреннюю связь между этими двумя движениями. Она показывает, что сергианство действительно есть "новообновленчество", продолжение того же самого еретического движения в более утонченном виде. 83 См.: ГУБОНИН, Акты... 214. Даны две другие возможные даты этого письма: 29 апреля / 12 мая и 30 апреля / 13 мая.
Популярное: Почему стероиды повышают давление?: Основных причин три... Как вы ведете себя при стрессе?: Вы можете самостоятельно управлять стрессом! Каждый из нас имеет право и возможность уменьшить его воздействие на нас... Как выбрать специалиста по управлению гостиницей: Понятно, что управление гостиницей невозможно без специальных знаний. Соответственно, важна квалификация... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (254)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |