В структуре общественного сознания выделяются такие уровни, как теоретическое и обыденное сознание. Первый образует общественную психологию, второй - идеологию.

Обыденное сознание формируется стихийно в повседневной жизни людей. Теоретическое сознание отражает сущность, закономерности окружающего природного и социального мира

32. Проблема ценностей, аксиологические проблемы познания.

Понятие ценностей отражает значимость тех или иных объективных явлений для жизни людей. Ценностное отношение формируется в процессе человеческой деятельности, где выделяют три вида производства: людей, вещей и идей.

Первой (и основной) ценностью является сам человек во всем многообразии его жизни и деятельности. Понятие ценности человека - универсальное и его нельзя сводить к "полезности" человека для общества. Попытки делить людей на "нужных" и "ненужных" порочны по самой сути, ибо их реализация неминуемо порождает произвол, ведущий к деградации и человека и общества.

Вторым феноменом мира ценностей являются вещи, производимые человеком на протяжении всего исторического пути. Мир вещей охватывает все - от древнейших пирамид до суперсовременных компьютеров и ускорителей, космических аппаратов и полимеров. Этот мир материальной культуры, созданный людьми для удовлетворения своих потребностей представляет как бы "неорганическое тело" человека, многократно усиливая его мощь, опредмечивая его способности и таланты. Вещественный мир стал "второй природой" человека и неслучайно ценностное отношение к нему является достаточно точным критерием ценности самого человека.

Духовные ценности - это своеобразный духовный капитал человечества, накопленный за тысячелетия, который не только не обесценивается, но и, как правило, возрастает. Природа духовных ценностей исследуется в теории ценностей (аксиологии), которая устанавливает соотношение ценностей с миром реальностей человеческой жизни. Речь идет прежде всего о моральных и эстетических ценностях. Они по Праву считаются высшими, ибо во многом определяют поведение человека в других системах ценностей.

В XX в. учение о ценностях связано с именами таких выдающихся мыслителей и гуманистов, как А. Швейцер, X. Ортега-и-Гассет, а также с плеядой русских религиозных философов - П. Флоренским, С. Булгаковым, Н. Лосским, Вл. Соловьевым. Н. Бердяевым, Н. Федоровым и др.

В системе ценностей человеческого духа особое место занимают представления о праве и справедливости. Понятие прав человека, "человеческого измерения" всех явлений и событий общественной жизни стало особо актуальным в середине XX в., после того, как мир пережил трагедию двух мировых войн, ужасы геноцида, расизма и национализма. С проблемой прав человека тесно связано понятие справедливости, суть которого - в выработке принципов, регулирующих распределение благ и обязанностей граждан, соответствие между деянием и воздаянием, преступлением и наказанием.

Все изложенное дает основание сформулировать понятие духовности человека, которое в светской философской традиции рассматривается, во-первых, как относительная автономность человека, его независимость от внешних влияний, а во-вторых, как то, ради чего стоит жить и отдать жизнь в случае необходимости. Духовность - это синтез Истины, Красоты и Добра с акцентом на последнем, ибо его человек способен творить сам. В христианской философии это выражается триадой Веры, Надежды, Любви и обнимающей их Софии, - т.е. мудрости.

Необходимо отметить, что при всех зигзагах мировой истории человечество движется по пути гуманизации отношений людей, утверждения общечеловеческой системы ценностей, признания ведущей роли личности в прогрессе.

ЦЕННОСТИ В ПОЗНАНИИ

В применении к познавательному процессу понятие «ценность» также оказалось неоднозначным, многоаспектным, фиксирующим различное аксиологическое содержание. Это,

во-первых, отношение эмоционально окрашенное, содержащее интересы, предпочтения, установки, сформировавшиеся у ученого под воздействием нравственных, эстетических, религиозных, социокультурных факторов в целом.

Во-вторых, это ценностные ориентации внутри самого познания, т.е. собственно логико-методологические параметры, в том числе и мировоззренчески окрашенные, на основе которых оцениваются и выбираются формы и способы описания и объяснения, доказательства, организации знания, напр., критерии научности, идеалы и нормы исследования.

В-третьих, ценности в познании — это объективно истинное предметное знание (факт, закон, гипотеза, теория) и эффективное операциональное знание (научные методы, регулятивные принципы), которые именно благодаря истинности, правильности, информативности обретают значимость и ценность для общества.

Весь 20 в шла дискуссия о роли ценностей в науке: являются ли они необходимой «движущей силой» для развития науки, или условием успешной деятельности ученых служит их освобождение от всех возможных ценностных ориентиров? Возможно ли полностью исключить из суждений о фактах ценностные предпочтения и познать объект как таковой, сам по себе? Необходимо и возможно ли противопоставление фактичности научного опыта и ценностей как особой формы предметности, представленной в культуре? Ответы на эти вопросы, введение терминологии и способов рассуждения по этой проблеме представлены у И. Канта (различавшего мир сущего и мир должного), у неокантианцев, в трудах М. Вебера. Все они исследовали различие научного и ценностного и не стремились изгнать обсуждение «аксиологической размерности» из философии науки в ее соотношении с культурой. Но вместе с тем формировались идеалы ценностно-нейтрального знания и объективности, особенно в противовес различным формам идеологического давления. Во второй половине 20 в. осуществляется существенный поворот к иной постановке вопроса: этические императивы, ценностно-нормативную структуру, обеспечивающую автономность науки в демократическом обществе, стали рассматривать как необходимые составляющие роста научного знания.

К этим проблемам обращались ведущие философы науки: Т. Кун, М. Полани, И. Лакатос, К. Поппер, Л. Лаудан и др. Важнейшим теоретическим моментом является включение объективно истинных результатов познания, в первую очередь научных истин, в «арсенал» общественных и индивидуальных ценностей. Истина и ценность могут рассматриваться как взаимоисключающие противоположности только в одном отношении: если под ценностным понимается субъективистское, произвольное, идеологическое или утилитарное, — в общем, любое «деформирующее» начало. В этом смысле справедливо требование: наука, истинное знание должны развиваться независимо от «ценностных размерностей» (М.К. Мамардашвили); но если знание истинно, то оно приобретает значимость, ценность для общества; в этом смысле истина относится к «ценностным универсалиям» (Н.В. Мотрошилова).

Одна из базовых форм проявления функции ценностей в науке — процедура выбора, осуществляемого учеными. Соответствие теории эмпирическим фактам является необходимым условием выбора, но вместе с тем это не дает возможности полностью определиться. На выбор теории могут влиять различные факторы ценностного характера, мировоззренческие, психологические, идеологические и даже экономические моменты. Особую роль, в частности в выборе физической теории, играют методологические принципы соответствия, дополнительности, инвариантности, наблюдаемости, простоты и др., выражающие интересы и предпочтения исследователей. Один из плодотворных способов содержательной конкретизации ценностей и ценностных ориентации в науке — это их интерпретация как исторически изменяющейся системы норм и идеалов познания. Продолжается исследование такой проблемы, как «наука и нравственность», и разрабатывается специальная область знания — этика науки, изучающая принципы, которыми руководствуется ученый в своей познавательной деятельности внутри научного сообщества, в обществе в целом. И в этом случае воспроизводятся все те же проблемы: как наука, будучи социально обусловленной, в частности, этическими ценностями субъекта и общества, может получать объективно истинное знание? является ли противоречивое единство науки и нравственности вечным, или оно исторически преходяще и не отражает объективно сложившуюся ситуацию сегодня? В поисках решения этих проблем находят свое отражение как кантовская, так и вновь возникшая, несущая на себе печать сциентизма и технократизма «анти-кантовская» традиция, принимающая отчужденную от морали форму науки за ее сущность, имманентное ее природе состояние. Вместо блестящей кантовской догадки о необходимости единства, взаимополагания теоретического и практического разума мы имеем жесткое разведение «мира сущего» и «мира должного», признание лишь внешней «коллизии» между ними, отнесение проблемы к пройденному историческому этапу. Такой подход, излишне автономизирующий научное познание, не усматривающий глубинных связей между этическим и когнитивным, представляется непродуктивным.