Права и обязанности присяжных поверенных.
Положения Судебных уставов 1864 года свидетельствуют о том, что присяжные поверенные не были государственными служащими. Поэтому на них не распространялось чинопроизводство. Не имели они и права на служебные знаки отличия. Присяжные поверенные как лица свободной профессии были независимы от суда в своих действиях по ведению уголовных и гражданских дел, подчинялись только для них предусмотренному особому дисциплинарному порядку. Закон устанавливал, что присяжные поверенные «могут принимать на себя хождение по делам во всех судебных местах округа судебной палаты, к которой они приписаны».[3] Присяжные поверенные могли принимать на себя ведение как уголовных, так и гражданских дел. По уголовным делам присяжные поверенные принимали на себя защиту подсудимых либо по соглашению, либо по назначению председателя суда. В уголовных делах, подлежащих ведению общих судебных учреждений, часто практиковалось назначение официальных защитников. По просьбе подсудимого председатель суда назначал ему защитника из состоящих при суде присяжных поверенных, а за недостатком этих лиц – из кандидатов на судебные должности людей, известных председателю своей благонадежностью. Председатель суда обязан был также назначить защитника по делам о преступлениях, совершенных несовершенными лицами от 10 до 17 лет, независимо от желания самих несовершеннолетних, а также их родителей или попечителей. Отказываться от таких поручений присяжные поверенные могли только по уважительным причинам. Следует подчеркнуть, что в тот период в среде российской адвокатуры боролись две точки зрения на характер уголовной защиты. Одни видели в ней общественное служение. В их представлении защитник по уголовному делу – «муж добрый, опытный в слове» (Квинтилиан), вооруженный знанием и глубокой честностью, бескорыстный и независимый в убеждениях; он – правозаступник, но не слуга своего клиента и не пособник ему в стремлении уйти от заслуженного наказания; он – друг и советчик человека, который, по его мнению, невиновен вовсе или виновен вовсе не так и не в том, как и в чем его обвиняют. Сторонники другой точки зрения утверждали, что защитник – это производитель определенного труда, оплачиваемого клиентом в зависимости от тяжести работы и способности работника. Как для врача в его практической деятельности не может быть дурных и хороших пациентов, так и для защитника всякое уголовное дело – не более чем необходимость противопоставить доводам обвинения всю силу контраргументов, служа ближайшим интересам клиента и не задумываясь об общественном благе. Каждая из этих точек зрения имела право на существование, и преобладание той или другой в практической деятельности защитников зависело, безусловно, от его личных воззрений, но прежде всего от задач конкретного судебного состязания. В то же время «Учреждение судебных установлений» ставил перед присяжными поверенными определенные запреты, а именно:[4] · Покупать или каким-либо другим способом приобретать права своих доверителей по тяжбам; · Вести дела в качестве поверенного против своих родителей, жены, детей, родных братьев, сестер, дядей и двоюродных братьев и сестер; · Быть поверенными обоих тяжущихся или переходить от одной стороны к другой в одном и том же процессе; · Оглашать тайны своего доверителя. Кроме того, присяжный поверенный, назначенный для производства дела, не мог отказаться от исполнения данного ему поручения, не предоставив достаточных для этого причин. Если же он переезжал в другой город, то обязан был передать находящиеся у него дела, с согласия своих доверителей, другому присяжному поверенному. Каждый присяжный поверенный обязан был вести список дел, порученных ему, и представлять его в совет поверенных по первому его требованию. В судебном заседании присяжные поверенные пользовались свободой речи, но в то же время не должны были «ни распространяться о предметах, не имеющих никакого отношения к делу, ни позволять себе недолжное уважение к религии, закону и властям, ни употреблять выражения, оскорбительные для чьей бы то ни было личности». Вместе с тем формировавшаяся в те годы доктрина судебной защиты исходила из того, что защитник нуждается в несравненно большей свободе оглашения и оценки, чем частные лица, ибо им руководят соображения общественного интереса. Наконец, на защитнике, как на представителе задач общественных, лежит важная обязанность сообразовать действия свои с требованиями нравственности. Вот почему его оправдательные доводы не должны переходить в дифирамб пороку и злоупотребления; ему должны быть чужды не только заведомо лживые заявления, но и уловки, порождающие в умах судей заблуждение; он не должен превращать защитительную деятельность в личные препирательства с прокуратурой или в корыстный промысел. Правдивость, честность и бескорыстие необходимы для него в той же мере, как и для прокурора.
Популярное: Как вы ведете себя при стрессе?: Вы можете самостоятельно управлять стрессом! Каждый из нас имеет право и возможность уменьшить его воздействие на нас... Почему двоичная система счисления так распространена?: Каждая цифра должна быть как-то представлена на физическом носителе... Как построить свою речь (словесное оформление):
При подготовке публичного выступления перед оратором возникает вопрос, как лучше словесно оформить свою... Как выбрать специалиста по управлению гостиницей: Понятно, что управление гостиницей невозможно без специальных знаний. Соответственно, важна квалификация... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (210)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |