Региональная специфика благотворительности.

Получив наибольшее развитие именно в городах, филантропическая деятельность здесь отличалась интенсивностью и разнообразием. Она протекала в контексте бурного процесса урбанизации в пореформенный период, что, с одной стороны, порождало множество проблем, а с другой – стимулировало общественно активные силы горожан к их решению.

Поскольку статистика благотворительности для изучаемого периода (конец XIX – начало XX века) обильна и сложна для унификации, то для обрисовки типологической картины регионального развития были выбраны несколько центров Российской империи в регионах Центральной России, Юга России (по терминологии XIX века, сейчас – Украина), Прибалтийских губерний, Поволжья, Сибири.

Репрезентативность выбора, в первую очередь, обусловливалась следующими критериями: административным положением города, количеством его жителей, величиной бюджета, влиятельностью в пределах региона и типичностью для региона (в смысле сословного, этнического состава, занятия жителей). В результате анализу были подвергнуты данные по следующим семи городам.

Санкт-Петербург – столица, губернский центр, университетский город. По тем же критериям включены в выборку Москва, Киев, Саратов. Томск (в Риге университета не было). Для Юга России был взят крупнейший его центр (по административному положению уездный город Херсонской губернии) – Одесса (на рубеже веков являвшаяся, после Петербурга, вторым по значению портовым городом страны).

Лидировавшие в стране по степени обеспеченности благотворительными заведениями Петербург и Москва имели (по данным 1899 года) соответственно на 100 тысяч жителей 48 и 57 заведений. В Риге этот показатель равнялся 27, в Одессе - 19, в Киеве - 26, в Саратове - 34, в Томске - 40.

Немаловажно, что этот показатель следует рассматривать в корреляции с показателями расходов на помощь бедным (берется в расчет все городское население). По нашим подсчетам они составили в 1899 году в Петербурге 13 руб. 67 коп. на душу населения, в Москве - 6 руб. 42 коп., в Риге - 5 руб. 48 коп., в Одессе - 2 руб. 93 коп., в Киеве - 3 руб. 13 коп., в Саратове - 2 руб. 48 коп., в Томске - 3 руб. 16 коп.

По оценкам эксперта благотворительности Е. Д. Максимова, сделанном на основе анкет, присланных в Хозяйственный департамент МВД во время работы Комиссии Грота в 1897 году из 755 городов, только четыре города особенно выделяются по своим тратам на дело помощи нуждающимся. Максимов отмечал, что Рига расходует около 278 тыс. руб., Одесса – 301 тыс. руб., Санкт-Петербург – 481 тыс. руб., и Москва – до 582 тыс. руб. А поскольку в том же году все города Империи потратили на призрение бедных чуть более 3 млн. руб., то расходы четырех городов – лидеров составили более 54 % средств, которые выделяли муниципальные управления всех городов страны.

По стоимости недвижимости и общей сумме капиталов благотворительных учреждений лидировал Петербург. Расходы на благотворительность в столице были столь велики, что сравнялись с величиной всего муниципального бюджета. Так, по данным 1897 года, муниципальный бюджет Петербурга исчислялся в 16,8 млн. руб., а расходы благотворительных обществ и заведений составили, по данным 1898 года, 17,3 млн. руб.

Данные таблицы показывают, что повсюду число так называемых частных заведений (чаще всего приписанных к Министерству внутренних дел и обязанных ему отчетностью) преобладало. Однако наблюдалась и определенная региональная специфика. Так в столицах (Петербурге и Москве) на втором и третьем местах по численности (соответственно 81 и 105) шли заведения Ведомства учреждений Императрицы Марии. Это было связано с тем, что заведения под августейшим патронатом поначалу, можно сказать, насаждались именно в столицах, где были для этого условия.

Что же касается Вятского региона, то в дореволюционный период с благотворительностью и меценатством неразрывно была связана деятельность купечества. Особенно крупные пожертвования промышленники и торговцы делали во второй половине XIX – начале XX века – в период стремительного развития капитализма и больших изменений в культурной жизни. Именно в эту историческую эпоху ярко о себе заявили такие крупные меценаты, как Морозовы, Третьяковы, Мамонтовы, Рябушинские, Бахрушины.

Широкий размах благотворительные инициативы приобрели не только в столичных городах, где проживали наиболее состоятельные купцы, но и в отдаленных от центра регионах. В Вятской губернии первое благотворительное заведение появилось еще в XVIII веке., а в самом конце XIX столетия здесь насчитывалось уже более двухсот таких учреждений.

Весьма плодотворной была деятельность местных благотворительных обществ. Одно из первых благотворительных обществ на Вятке открылось в мае 1873 года в губернском центре. "Вятское благотворительное общество имеет целию доставление средств к улучшению нравственного и материального состояния бедных городя Вятки ", - так говорилось в первом параграфе устава общества. Его членами могли стать "лица обоего пола, всех сословий и состояний". Во второй половине XIX – начале XX века в ведении этого общества находились Прозоровский ремесленный приют, Убежище для вдов и девиц, Дом призрения малолетних детей, Дом трудолюбия, Ночлежный приют и другие богоугодные учреждения.

Благотворительные общества действовали и в других городах губернии: с 1875 года – в Яранске, с 1876 года – Сарапуле и Слободском, с 1881 года – в Уржуме, с 1895 года – Орлове, с 1898 года – Котельниче.

В благотворительные дела была вовлечена в той или иной степени значительная часть местного купечества. Круг провинциальных благотворителей характеризовался неоднородностью. Предприниматели отличались по источникам доходов, по степени общественной активности, по уровню образования. Самые крупные пожертвования были связаны главным образом с именами купцов первой гильдии и лиц, неравнодушных к общественной жизни и заинтересованных в процветании своих городов. В Вятской губернии к таким предпринимателям относились Яков Алексеевич Прозоров, Тихон Филиппович Булычев, Клобуковы, Стахеевы, Ушковы, Гирбасовы и некоторые другие.

Со стороны купцов участие в благотворительных акциях являлось осознанным шагом. Предприниматели относились, как известно, к категории людей расчетливых и экономных, ценивших каждую копейку. Их интерес к благотворительным делам, к поддержке культурных начинаний объяснялся многими факторами. Некоторые купцы таким образом повышали свой социальный статус: благотворительность и меценатство вели к получению почетных званий, наград, чинов, общественного признания. Поскольку купцы являлись людьми религиозными, а русская православная этика богатство не поощряла, то они рассматривали благотворительность и как возможность избавления от греха. Кроме того, будучи владельцами промышленных и торговых заведений, купцы руководствовались практическими соображениями, так как нуждались в образованных и квалифицированных работниках. Конечно же, нельзя отрицать желание некоторых купцов и совершенно бескорыстно помогать нуждающимся. Нужно также учитывать, что во второй половине XIX века наблюдается рост самосознания русского купечества, повысился его культурный уровень, и все эти факторы стимулировали развитие благотворительности и меценатства. В тот период немалыми были частные пожертвования на нужды церкви и учебных заведений, на устройство богаделен и приютов, в неурожайные и военные годы.

Купцы - благотворители уровня Прозоровых. Стахеевых, Ушковых, Гирбасовых составляли провинциальную культурную элиту, поскольку покровительствовали развитию в регионе театрального и музыкального искусства, библиотечного и музейного дела. С именем Я.А. Прозорова связано становление вятского театра, купцы Т. Ф. Булычев и К. И. Лаптев оказывали помощь Вятской публичной библиотеке имени Императора Николая I (ныне – Кировская областная научная библиотека им. А. И. Герцена), Клобуковы покровительствовали местным художникам. Когда речь идет о вятских меценатах, вспоминается и имя Константина Капитоновича Ушкова. Выходец их елабужского купеческого семейства, он вместе с К. С. Станиславским, братьями Саввой и Сергеем Морозовыми стал в 1898 году учредителем Московского общедоступного театра, будущего МХАТа, пожертвовав на его устройство четыре тысячи рублей.

Впечатляют строки, содержащиеся в "Вятских епархиальных ведомостях" за 1904 год: "Все почти училища, существующие в Елабуге, выстроены на средства благотворителей", и далее называются уже знакомые нам фамилии – Стахеевы, Черновы, Ушковы. И как не вспомнить слова, произнесенные в 1856 году на торжественном обеде в честь защитников Севастополя, героев Крымской войны, историком М.П. Погодиным, "...Наши купцы, - говорит он, - не охотники еще до истории: они не считают своих пожертвований и лишают народную летопись прекрасных страниц. Если бы счесть все их пожертвования на нынешнее только столетие, то они составили бы такую цифру, которой должна бы поклониться Европа.

Несмотря на состоятельность, повседневная жизнь самих купцов часто оставалось простой и непритязательной. К примеру, у Тихона Филипповича Булычева практически никогда не было при себе денег, что избавляло его от многих искушений.

В целом же не стоит забывать и о громадной роли купечества в развитии благотворительности и меценатской деятельности, способствовавших гуманизации российского общества.