Рождение татарской социал-демократии.

Хусаин Ямашев (1882-1912)

О Садри Максуди в последнее время написано немало, выпущены книги, проведены две конференции. Работы Гаяза Исхаки в по­ледние десять лет интенсивно переиздавались, и по его творчеству уже написана — или пишется — добрая дюжина диссертаций. А имя Хусаина Ямашева осталось в забвении. Единственная монография, посвященная ему, вышла в 1954 (!) году. Казанцы знают проспект Ямашева, но о нем самом — в лучшем случае только то, что он был первым татарским большевиком и издателем первой татарской большевистской газеты "Урал". В глазах некоторых сейчас это является, чуть ли не приговором. Вспомним, что нам предлагали, чуть ли не вышвырнуть из истории нашей литературы Хади Такташа, объявив его твердокаменным коммунистом и чуть ли не апологетом сталинского террора. Последние же исследования доказали, что Такташ был певцом свободной личности и человеческого достоинства, до последнего часа хранившим верность идеалам джадидизма. В любом случае, к родной истории надо относиться бережно и — как минимум — знать ее.

Интересно для начала услышать мнение современников о Ямашеве. Габдулла Тукай в своем стихотворении, посвященном памяти Ямашева сравнивал покойного с пророками и весенним солнцем. Эти сравнения, несомненно, отходят от исламской догматики, но передают уважение к личности Ямашева. Однако и богослов Муса Биги в журнале "Шура" писал, что смерть Хусаина была одной из величайших потерь для мусульман России в 1912 г. Газета "Юлдуз" опубликовала целое приложение, посвященное ему, но среди либерального и консервативного лагеря Ямашев имел почти исключительно критиков.

Ямашев нам непонятен потому, что татарский пролетариат так и не превратился в самостоятельную силу, — он не имеет своих партий и профсоюзов, тогда как идеи национального социализма живы в представителях аппарата, вышедших из аулов, а либеральные теории относительно популярны среди городской интеллигенции.

По своей сути Ямашев — первый крупный политический лидер татар, всецело созданный городскими условиями. И в Исхаки, и даже в Максуди живо их аульное прошлое. Город с его дымящимися заводами никогда не воспринимался как нечто свое, национальное ни либералами, ни аграрными социалистами.

В последнем из датированных стихотворений Тукая "Казань" образ нашего города откровенно апокалиптичен:

Огнем, дымом, фабриками,

заводами все время кипит Казань;

Калеча и выбрасывая здоровых,

здоровых рабочих выбирает Казань. (перевод — А. X.)

Но в этом мире жили тысячи татарских рабочих. К началу I Мировой войны их число поднимется до 150.000. Для них лозунг освобождения рабочего класса не был пустым звуком. И татарский народ должен был дать лидеров, способных бороться за их права. Уроженец Казани Ямашев воспринял западную теорию позитивизма, то есть теорию постоянного прогресса общества. Как ранее в татарском обществе буржуазия сменила феодалов, так и рабочий класс должен был сменить буржуазию в качестве основной общественной силы нации. Если крестьяне были разобщены, разбросаны по бесконечным деревням, то рабочие концентрировались на считанных заводах. Тогда в Европе именно социал-демократия добивалась все новых свобод, включая всеобщее избирательное право. Даже идея национально-культурной автономии, которую позднее поднял на щит либерал Садри Максуди, была разработана австрийскими социал-демократами. Единая рабочая партия, создание квалифицированного татарского пролетариата при сохранении своей религии и национальной школы и равноправии всех граждан России стали лозунгом татарских социал-демократов. А группа "уралчылар" вообще превратилась в силу, фактически достаточно автономную от русских социал-демократов. Галимджан Ибрагимов абсолютно обоснованно называл ее частью татарского национального движения.

Таким образом, с годами Ямашев все более удалялся от идей одного только пролетарского интернационализма в сторону защиты интересов нации. Уже в советские годы соратник Ямашева по студенческому кружку начала 1910-х гг. Газиз Губайдуллин убедительно доказал, что идеи ближайшего соратника Ямашева Гафура Кулахметова, которого советское литературоведение превратило в первого писателя-большевика, были бесконечно далеки от большевистской ортодоксии. А наиболее радикально настроенный соратник Ямашева Галимджан Сайфутдинов в 1917 — 1918 гг. вообще не принял никакого участия в большевистских структурах и ушел из Казани вместе с частями антисоветского КомУЧа.

Сейчас многие идеализируют времена Российской Империи, но не стоит забывать, что ее население имело разные права по классовому признаку, а мусульмане страдали и от религиозных ограничений. В лице социал-демократов как татарская элита, так и рабочие видели политическую силу, боровшуюся за равноправие граждан России, что соответствовало интересам татар. Поэтому среди учащейся молодежи были популярны социал-демократические кружки типа "Шимбэ" ("Суббота"), в котором участвовал Мулланур Вахитов. Аналогично понимались идеи социал-демократии и в татарской глубинке. В обвинении, предъявленном мулле аула Актильдино Чебоксарского уезда Абдулазяну Салихову, указывалось, что "он старается внушить прихожанам, что в настоящее время можно обойтись без Царя... настало время воспользоваться и землей, и другими удобствами, а главное избавиться от такого начальства, только для этого нам необходимо соединиться с социал-демократией, причем читал какие-то листки и пояснял на деревенском сходе, что мы татары и начальство все должно у нас быть из татар".

Русские революционеры в дни революции 1905 — 1907 гг. неоднократно отмечали, что татары являются большими радикалами, чем русские, так как они борются и за свои религиозные права. В отчете Казанского Комитета РСДРП за 1905 г., напечатанном в газете "Пролетарий", указывалось, что активной группой были рабочие-татары. Недовольство властями татары-рабочие проявляли в дни стачек, особенно на Алафузовском заводе, где они составляли личную охрану рабочих лидеров.

Так борьба за равноправие мусульман приобретала социал-демократическую форму. Не случайно, что первый татарский социал-демократ Ибрагим Ахтямов был сыном юриста Духовного Собрания, а затем члена ЦК "Иттифака" и депутата I Думы Абусгуда Ахтямова. Его брат Ибниамин, уже ранее упоминавшийся в книге, в 1912 г. займет место Садри Максуди в качестве секретаря мусульманской фракции Госдумы, а в 1918 г. – в качестве председателя Миллет Меджлисе. Ибрагим в 1902 г. возглавил один из двух районов Казани — Фабрично-Заводской и стал ответственным пропагандистом и литератором Комитета. Он стремился к расширению пропаганды за счет татар. В 1903 г. Ахтямов привлек к социал-демократии сначала Гумера Терегулова, а затем и его товарища по кружку учащихся КТУШ Хусаина Ямашева. Контакты с Терегуловым объясняются, по всей видимости, принадлежностью обоих к среде уфимских мурз. В 1917 г. Терегулов возглавил Уфимский губернский национальный совет и стал основным противником татарских эсеров Галимджана Ибрагимова, оставаясь при этом социал-демократом. На этом этапе Терегулова и Ямашева трудно назвать подлинно национальными деятелями. Они скорее были участниками общероссийского политического движения: переводили агитационную литературу Комитета и вели пропаганду среди татар преимущественно на русских заводах и в русских учебных заведениях. Переход Ямашева на более близкие к большевизму позиции происхо­дит только в 1905 г. Возможно, определенную роль здесь сыграл арест Ахтямова в ночь с 22 на 23 марта 1903 г. и удаление его из Казани.

В период, предшествующий российской революции 1905 — 1907 гг., мы можем говорить о влиянии социал-демократических идей, прежде всего, среди учащихся русских учебных заведений. Это были типичные кружки учащейся молодежи. Постоянные аресты Казанского комитета не способствовали глубокому ознакомлению татар с сутью противоречий между различными крылами социал-демократии. Трудящимся-татарам идеи социал-демократов были доступны лишь по переводам листовок Казанского комитета РСДРП, Пропагандистская работа социал-демократов Казани концентрировалась практически исключительно на татарских рабочих русских заводов Заречья (ныне Кировского района) Казани. Уже в 1917 г. Мулланур Вахитов также продолжит это направление деятельности. После ареста Ибрагима Ахтямова в 1903 г. ни один из татар в досоветский период не занимал видного положения в организационных структурах Казанского комитета РСДРП. Интернационалистическая риторика социал-демократов положительно воспринималась татарами, значительная часть которых была готова к достаточно радикальному изменению статуса мусульман в российском обществе.

Как уже говорилось ранее, превращение организации бывших учащихся, выдвигавшей вначале чисто образовательные требования, в политическую организацию происходит под влиянием приехавшего весной из Петербурга социал-демократа Ибниамина Ахтямова, младшего брата Ибрагима. Принимается решение о создании политической партии с программой, близкой к программе земских деятелей из журнала "Освобождение". Отсутствие глубоких реформ и обострение политической ситуации в России привело к отходу наиболее радикально настроенных членов вновь на социал-демократические позиции. Хусаин Ямашев и Галимджан Сайфутдинов называют программу кружка буржуазной и окончательно уходят к социал-демократам. Большинство, включая Исхаки, также переходит на более левые позиции и присоединяется к партии эсеров.

18 декабря 1910 г. в отчете начальника Уфимского губернского жандармского управления о татарском социалистическом движении утверждается, что значительное влияние социал-демократы имели только в Казани, где в конце 1904г. сформировался кружок из учащихся КТУШ под руководством Хусаина Ямашева и Гималетдина из Троицка (Галимджана Сайфутдинова — А. X.). В 1905 г. эта группа вела активную агитацию на заводах Алафузова и Крестовникова и среди шакирдов.

Однако Ямашев, в отличие от либералов, не принял активного участия в создании так называемой "Казанской Коммуны" 19 — 21 октября 1905 г. Ее организатором была городская Дума. В течение трех дней в татарской части Казани действовало полное национальное самоуправление. Хусаин Ямашев принял участие только в митинге на Сенной площади.

Ликвидация Коммуны привела к серии репрессий против политических лидеров. Ямашев уезжает в Уфу, а затем в Оренбург, где начинается самый известный период его политической деятельности, связанный с созданием газеты "Урал". За период с 4 января по 27 апреля 1907 г. вышел 31 номер газеты. В советской историографии утверждалось, что газета носила чисто большевистский характер, хотя в число ее основных сотрудников входили такие меньшевики, как вышеупомянутые Ибрагим Ахтямов и Гумер Терегулов. О соответствии этой газеты большевистской ортодоксии горит всего один факт. Со времен «оттепели» был открыт свободный доступ ко всем татарским досоветскими периодическим изданиями, кроме газет, выходивших на территориях не контролируемых советской властью, органов сторонников Идель-Урала и… газеты «Урал».

Существуют различные версии о финансировании этой газеты. По одной из них, она выходила на деньги, полученные от Уральского областного комитета РСДРП, с помощью эксов, то есть грабежей, прежде всего государственного имущества. Однако все исследователи признают, что газета большевиками жестко не контролировалась. Наиболее интересным случаем отхода от большевистской ортодоксии была поддержка группой "уралчылар" меньшевистского лозунга муниципализации земли, то есть передачи ее в руки органов местного самоуправления. Этот момент совпадает с решениями мусульманских депутатов в I Думе, но отличается от позиции большевиков, требовавших огосударствления земли (прообраз колхозов). Если учесть, что более 90% татар были сельскими жителями, то напрашивается вывод, что программа группы "уралчылар" по отношению к собственности прямо противоречила большевистской.

В условиях усиления политических репрессий "Урал" просуществовал недолго, распалась и сама политическая группа. Любопытно, что никто из ее лидеров не стал впоследствии сторонником советского режима. Ямашев вернулся в Казань и чуть позднее стал вольнослушателем юрфака Казанского университета, то есть он смог получить свидетельство о политической благонадежности. За все время своей политической деятельности он, впрочем, ни разу не был задержан или арестован. Кружки студентов-мусульман продолжали оставаться единственной формой политического движения татар. В такой кружок в Казани и вошел Ямашев. Он попытался придать ему социал-демократическую окраску. Но национальная доминанта к этому времени победила все политические различия. Ямашев тяжело переживал эпоху безвременья. Его смерть от разрыва сердца в полном расцвете сил стала тому скорбным подтверждением.

Хусаин Ямашев стал символом татарской социал-демократии. В отличие от Исхаки и Максуди, он не шел на политические компромиссы. Его высоко моральная позиция, борьба за нужды простого народа сыскали ему уважение людей, которые во многом не разделяли его идеи. Татарский пролетариат в большей части состоял из рабочих-отходников, в нем практически не имелось квалифицированных и образованных рабочих для создания основы любого рода организаций. Поэтому все попытки группы Ямашева "уралчылар" создать стабильную рабочую организацию были безуспешны. Лидеры татарской парторганизации понимали это уже в 1920-е гг.

Ветер, поднявшийся над гданьскими судоверфями 30 лет назад и возвестивший о грядущей победе польского рабочего класса над коммунистическим режимом, еще не повеял над Казанью. Пока мы ощущаем только тлетворный запах бывшего завода Крестовниковых (ныне химкомбината имени Вахитова), и мехового комбината, носящего имя Ямашева, а качалки объединения "Ямашнефть" заливают нефтью землю Татарстана. И делается это руками преимущественно татарских рабочих. Воистину, шутки истории самые поучительные. Идея создания социал-демократической партии, объединяющей татарский пролетариат, столь же актуальна сегодня, как и в дни революции 1905 — 1907 гг. Сегодня самые развитые страны Европы: Германия и Великобритания управляются социал-демократическими правительствами. К сожалению, татарская интеллигенция и пролетариат, в отличие, от латышей, поляков, чехов или венгров, еще не готовы к таким свершениям. И поэтому идеи Хусаина Ямашева представляются актуальными и сейчас.