Эмпирическая валидизация концепций психосоциальной теории

Теория Эриксона оказала большое влияние на возрастную психологию. Его идеи нашли применение в области дошкольного обучения, профессионального консультирования, в социальной службе и в сфере бизнеса. Несмотря на свою популярность, теория Эриксона не вызвала появления впечатляющего количества эмпирических исследований. Отчасти отсутствие систематических исследований, посвящённых представленной теории, можно объяснить тем фактом, что её идеи сложны и достаточно абстрактны. Более того, такие понятия, как доверие, верность, психосоциальный мораторий не определены настолько чётко, чтобы можно было установить их эмпирическую состоятельность. Другая трудность обусловлена тем обстоятельством, что валидизация теории Эриксона требует широких лонгитюдных исследований, необходимых для оценки изменений, происходящих в процессе развития на протяжении всего жизненного цикла. Сбор лонгитюдных данных — дорогостоящая и очень длительная процедура. В результате всего этого, исследования, посвящённые проверке особенностей взаимовлияния психосоциальных стадий, проводятся в настоящее время довольно редко. Наконец, сам Эриксон не проявлял никакого интереса к эмпирической проверке своих постулатов. Исследования, проводившиеся им самим, осоновывались на содержательном анализе клинических случаев.

Тем не менее, некоторые концепции психосоциальной теории определённо поддаются точному исследованию. Эриксон вывел критерии психосоциального здоровья и болезненных состояний для каждого кризисного периода, используя достаточно чётко раскрытые поведенческие характеристики, что позволяет напрямую изучать, как разрешение предшествовавшего кризиса проявляется в текущем поведении и установках. Теория Э. Эриксона ещё и потому представляется пригодной для эмпирической проверки, что в ней говорится о социальных индикаторах развития, в противоположность тем теориям, в которых основное внимание уделяется интрапсихическим процессам. Также Эриксон сделал возможным строго последовательное изучение соответствующих психосоциальных феноменов индивидуального развития, в то время как в других теориях часто отсутствует подобный синтез проблем, обусловленных развитием. Однако до тех пор, пока тщательно спланированные исследования не принесут удовлетворительных результатов, эмпирический статус теории Эриксона будет оставаться до конца неясным1.

Что касается конкретной оценки эго-теории личности другими авторами, здесь необходимо отметить, что Эриксона критикуют за неясное изложение. Он виртуозно играет словами, однако в его рассуждениях недостает логики. Изящные красивые формулировки больше похожи на наброски концепций, чем на строгий логический анализ. Например, рассуждение Эриксона об идентичности состоит из множества идей, скорее запутывающих читателя, чем что-либо проясняющих. Как писал один рецензент: «Читать Эриксона — вёе равно что идти в глубь густого прекрасного леса с тысячей разных тропинок и дорог. Поражает густота леса... Эриксон никогда не разбавлял свои научные работы «водой», никогда не упрощал их. И слава Богу, что его книги написаны с некоторой темнотой и неясностью смысла. Его произведения надо читать и перечитывать, выделять в них главное и медитировать. Это работы высочайшего качества» (Gross, 1987, р. 3). В то же время Хамачек отмечает, что «большинство заключений Эриксона базируются на субъективных интерпретациях, которым недостает надёжных эмпирических данных, поддерживающих и обосновывающих правильность его интуитивных выводов» (1988, р. 36). Хамачек пытался связать стадии Эриксона со стадиями человеческого поведения и, таким образом, сделать первый шаг в эмпирическом подтверждении теории Эриксона. Остальные критики, например Аппадурай и Роузен, подняли вопрос об универсальности эриксоновских теорий. Можно ли с одинаковым успехом применять его эпигенетическую модель к различным, в том числе незападным культурам, существующим сейчас или культурам прошлого? Например, Эриксон впервые выделяет отрочество в самостоятельную стадию развития. Однако в индийской культуре и в племенных обществах вопросы независимости, инициативы и идентичности, связанные с данной стадией, отходят на второй план. Рассматривался и вопрос применимости модели Эриксона на Западе. Например, Эриксон предполагает, что этап производительности начинается с отцовства и материнства. То, что это не обязательно так, доказывают факты беременности девочек-тинейджеров. Молодые матери и отцы, не подозревающие об ответственности, оказываются насильно втянуты в подобные отношения. Кроме того, работы Эриксона критиковались за то, что он уделил внимание в основном мужской зрелости, а о созревании женщины писал довольно неясно (Gilligan, 1982). Эриксон работал в рамках психоанализа. Его инструменты клинициста предназначались для лечения больных пациентов. Применение тех же инструментов к здоровой личности не всегда даёт положительный результат. Этот недостаток становится очевиден при изучении работ Эриксона, посвящённых великим людям. Психоаналитические инструменты Эриксона далеко не всегда были адекватны задачам, которые он перед собой ставил. Применяя психоанализ по-новому, Эриксон, с одной стороны, раздвинул его рамки, а с другой — сделал очевидными недостатки, присущие этому учению.

Но вот как оценивает эпигенетическую теорию Б.В. Зейгарник.

По существу, Эриксон выступает как представитель «психологии Эго», которое является у него субъектом деятельности, направленной на себя. Вместе с тем, говоря о функции «Эго» в формировании идентичности, Эриксон подчёркивает его социальную природу. Общество придаёт человеку особый стиль синтеза своих желаний, ценностей, способ общения с другими и самими собой. Однако Эриксон подчёркивает, что, хотя ценности общества включены в структуру личности, это не означает, что личность является копией общества. Он пишет, что «каждая система имеет тенденцию делать сходными всех своих членов, но каждая из них позволяет специфическим путём в некоторой мере освобождаться от требований, которыми она облачате индивидуальность индивидуального Эго». На первый взгляд кажется, что такой постулат Эриксона созвучен нашим положениям об общественно-исторической обусловленности личности, но это не так. По мнению Б.В.Зейгарник, личностные преобразования приурочиваются им к биологически обусловленным стадиям (вбираемая, оральная, анальная). Следовательно, он, по существу сохраняет психоаналитическую ориентацию.

Б.В.Зейгарник считает, что концепция Эриксона является антидиалектичной. Каждая новая фаза, стадия прибавляется к предыдущей. Хотя сам Эриксон говорит о целостности личности, он игнорирует качественное преобразование предыдущей стадии. Он даже прямо указывает, что «мы оставляем открытый вопрос о том, что же происходит с качествами низших стадий на высших стадиях, чем может стать доверие на стадии, на которой господствует потребность в интегральности или в стремлении к автономии». Таким образом, эпигенетическая теория является антидиалектичной. Из положений советской психологии известно, что развитие личности ребёнка характеризуется иерархизацией мотивов. В каждой тсадии (ведущей деятельности) уже заложены зачатки будущей, формируется новое качество. Эриксон же, по существу, не преодолел механистического взгляда на развитие личности. Как и другие неофрейдисты, он не преодолел ни психологического, ни биологического редукционизма. Зрелая личность для него — это синхронная организация всех прошлых стадий становления личности. При этом он высказывает мысль, что человеческий жизненный цикл и социальные институты развиваются вместе. Так, например, социальный институт, который поддерживает первую стадию, - это религия. Социальный институт, поддерживающий вторую стадию, - это закон. Социальные стадии являются в известной мере производными от стадии индивидуального развития личности1.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Эрик Эриксон, один из наиболее выдающихся эго-психологов, сделал упор на динамику развития эго на протяжении жизненного цикла. Он рассматривал личность как объект влияния социальных и исторических сил. Его теорию о делении нашего жизненного цикла на восемь стадий можно назвать одной из крупнейших вкладов в психоанализ и вообще в психологию. Нужно подчеркнуть, что Эриксон отнюдь не отменяет, а именно развивает психоанализ, так как он принимает основные предпосылки фрейдизма, и на них надстраивает новые этажи. Этим Эриксон отличается от таких ранних сторонников Зигмунда Фрейда как Карл Юнг и Альфред Адлер, которые отошли от Фрейда, отвергли его положения и выдвинули собственные концепции. Отличается Эриксон и от так называемых неофрейдистов, таких как Карен Хорни, Абрагам Кардинер и Гарри Стак Салливен, которые считали (ошибочно, как выяснилось), что фрейдизму нечего сказать о взаимоотношениях между человеком и обществом или человеком и культурой. Наблюдения и теоретические построения Эриксона в основном касаются психосоциальных аспектов формирования Я. На этом пути Эриксону и удалось развить психоанализ, не отвергая и не игнорируя огромного вклада Фрейда.

Также важно, что его подход вызывает далеко идущие изменения в традиционных взглядах психоанализа на формирование личности и эмоциональные кризисы у взрослых. Распространяя период формирования личности на весь жизненный цикл, Эриксон говорит, что каждому возрасту, в том числе среднему и пожилому, присущи свои эмоциональные кризисы. Это позволяет врачу-психиатру видеть в эмоциональных проблемах взрослого человека не просто (и уже, во всяком случае, не только) неустранимые последствия разочарований и потрясений детства, но и конфликты, типичные для зрелого возраста и, может быть, поддающиеся лечению. Кроме того, такой взгляд на формирование личности перекладывает часть ответственности с родителей на самого индивида и на общество. И наконец, расширяя классический психоанализ, Эриксон обнадёживает тем, что у каждой стадии есть свои сильные, а не только слабые стороны, и что неудача на одной стадии может быть исправлена последующими удачами на других.

Критикуют Эриксона ещё и за излишний оптимизм, с которым он смотрит на человечество и на способность человека залечивать психические травмы. Однако этим критикам можно возразить, что взгляды Эриксона служат необходимым противовесом высокомерному пессимизму классических фрейдистов, ничего хорошего в человеке не видящих. Можно сказать, что теории Эриксона омолодили психоанализ. Психоаналитики нового поколения заявляют, что могут свободно рассматривать Фрейда в исторической перспективе и признавать его великим учёным, но в то же время отвергать некоторые положения фрейдизма. Эрик Эриксон оказал благотворное воздействие на несколько захиревший было психоанализ, распространив его положения на формирование личности в зрелом возрасте и приложив их к широкому полотну истории человечества.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Блюм Дж. Психоаналитические теории личности. - М.: КСП, 1996.

2. Зейгарник Б.В. Теории личности в зарубежной психологии. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982.  

3. Мадди С., Сальваторе Р. Теории личности: сравнительный анализ. - СПб.: Речь, 2002.

4. Маклаков А.Г. Общая психология. - СПб.: Питер, 2001.

5. Райгородский Д.Я. Теории личности в западно-европейской и американской психологии: хресоматия по психологии. - Самара: Изд. Дом «Бахтар», 1996.

6. Фрейджер Р., Фэйдимен Д. Теории личности и личностный рост. - 4-е изд. - М.: Мир, 2004.

7. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. - 3-е изд. - СПб.: Питер, 2008.

8. Эрик Х. Эриксон Детство и общество. - СПб.: АСТ, 1996.

9. Ярошевский М.Г. История психологии. - М., 1996.

10. Лаврухина Е.А. Адаптация и развитие личности в контексте образования // Credo. 1998. №4.

11. Прокофьева Т.Н. Развитие личности по теории Э. Эриксона и по модели А // Соционика, ментология и психология личности. 2002. №1.

12. Корнилова Т.В., Григоренко Е.Л. Сравнение личностных особенностей российских и американских студентов (по опроснику А.Эдвардса) // Вопросы психологии.1995. №5.

ПРИЛОЖЕНИЕ