Судебно-медицинская экспертиза в СССР

 

Научное решение вопросов, касающихся организации судебно-медицинской экспертизы и судебно-медицинских экспертных учреждений, возможно только на основе всестороннего изучения современной практики и учета исторического опыта. Однако эти вопросы в СССР изучены слабо и почти не освещены в юридической литературе.

Сразу же после Октябрьской революции Советская власть приступила к созда­нию своего государственного аппарата и принятию законодательных актов, призван­ных обеспечивать коренные социально-экономические и политические преобразования в стране. Декретом ВЦИК от 7 декабря 1917 г. были в основном упразднены госу­дарственно-правовые структуры и институты старой России. В числе подвергнутых слому институтов оказалась и весьма несовершенная судебно-медицинская служба, находившаяся тогда в ведении Министерства внутренних дел. Этим были созданы определенные условия для развития новых правоохранительных органов и связанных с ними государственно-правовых институтов. Учреждение советских правовых струк­тур и осуществление мероприятий, направленных на регулирование методов их ра­боты, способствовали созданию судебно-медицинской экспертизы.

В частности, уже 23 июля 1918 г. Народным комиссариатом юстиции РСФСР была издана инструкция «Об организации и действии местных народных судов»[1], в которой указывалось на необходимость более широкого использования в судебных процессах различных, в том числе судебно-медицинских, экспертиз. Тогда же судебно-медицинская служба была включена в систему органов здравоохранения. 22 декабря 1917 г. в Петрограде был образован Совет врачебной коллегии.

Положение Наркомздрава от 28 февраля 1919 г. «О правах и обязанностях го­сударственных медицинских экспертов» установило, что о результатах освидетель­ствования живого лица и освидетельствования мертвого тела составляется акт меди­цинской экспертизы. Первые две части такого «акта» — введение и описательная часть — именовались протоколом, который подписывал не только эксперт, но и дру­гие присутствующие лица. Заключительную же часть «акта» подписывал только эксперт. Заключение эксперта, составленное с соблюдением предписанных законом условий, приобретало обязательную силу для частных лиц и учреждений различных ведомств.

Согласно Положению о военных следователях, утвержденному Приказом Рев­военсовета от 30 сентября 1919 г., сведущие лица приглашались к участию в осмот­ре. Предусматривался судебно-медицинский осмотр (ст. 39). Заключение сведущих лиц излагалось в особом акте, составлявшемся экспертом. В такой обрисовке экспер­тиза фактически не отделялась от осмотра («сложный осмотр»).

Эти нормативные акты придавали заключению судебно-медицинских экспертов самостоятельное значение. Особенно ясное выражение такой подход получил в сов­местном Постановлении Наркомздрава и Наркомюста от 24 октября 1924 г. «О су­дебно-медицинских экспертах», где прямо говорилось, что заключение эксперта имеет обязательную силу, а при несогласии с ним судебно-следственных властей вопрос передается в вышестоящую судебно-медицинскую инстанцию. Судебно-медицинский эксперт признавался научным судьей фактов и наделялся правом сбора доказа­тельств, истребования вещественных доказательств и документов, правом проведения следственных действий (осмотров, допросов).

Отмеченное выше обстоятельство фактически было попыткой воскресить в но­вых условиях взгляды русского дореволюционного ученого Л. Е. Владимирова о том, что «эксперты, основывающие свои заключения па какой-либо науке, суть научные судьи».

Согласно этому постановлению результаты экспертизы излагались в заключе­нии, две первые части которого именовались протоколом.

Во всех этих актах явственно просматривается стремление придать деятельно­сти судебно-медицинского эксперта самостоятельное, автономное значение, а судебно-медицинской экспертизе — самодовлеющую роль, тенденция трактовать заключение судебно-медицинского эксперта как научный приговор, не подлежащий оценке следо­вателем и судом.

В то же время экспертиза по форме своего проведения сливалась с осмотром и освидетельствованием, в чем явственно просматривалась старая концепция, в соот­ветствии с которой судебная экспертиза рассматривалась как вид следственного осмотра.

Но и в последующий период, когда уже не утверждалось, что судебно-меди­цинский эксперт — это судья фактов, процессуальный порядок проведения экспертизы отразил в себе взгляд на судебно-медицинскую экспертизу как на элемент, состав­ную часть осмотра. Так, УПК РСФСР 1922 г.[2] устанавливал, что лицо, вызываемое в качестве эксперта, обязано явиться, участвовать в осмотрах и освидетельствова­ниях и давать заключение (ст. 68). Отсюда вытекает, что заключения давались в результате осмотра или освидетельствования, проводимого экспертом. В другом месте Кодекса говорилось, что протоколы вскрытия и медицинского освидетельство­вания составляются врачом и подписываются следователем (ст. 198). Из этого выте­кало, что осмотр и вскрытие, а также медицинское освидетельствование — это уже не следственное, а экспертное действие. По-видимому, заключение судебно-медицин­ского эксперта должно было следовать после протокола.

По УПК РСФСР 1922 г. судебно-медицинская экспертиза, не связанная с осмотром или освидетельствованием, проводилась в форме допроса эксперта. По окончании экспертизы составлялся протокол допроса эксперта. Указание на процеду­ру получения заключения эксперта в законе отсутствовало. Данные предписания представляют собой остатки взглядов на эксперта как на свидетеля,6 нашедших от­ражение в Уставе 1864 г., а еще ранее — в Своде законов Российской империи (т. XV).

Аналогичная трактовка этих положений сохранилась и в УПК РСФСР 1923 г.[3].

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что судебно-медицинская эксперти­за не была окончательно отделена в этих законодательных актах от следственного осмотра, и, кроме того, закреплялся взгляд на эксперта как на свидетеля особого рода.

В полном соответствии со взглядом на обязательность заключения экспертов первые положения (1919 и 1921 гг.) предоставляли судебно-медицинским экспертам широкие полномочия по сбору необходимой информации, в частности, право требо­вать представления относящихся к данному случаю документов, переписки и вещест­венных доказательств, участвовать в производстве осмотров и принятии других мер, хотя этих полномочий в УПК 1922 и 1923 гг. и в последующих положениях и инструкциях о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР уже не было.

Важным этапом нормативной регламентации судебно-медицинской экспертизы в СССР стало Положение о производстве судебно-медицинской экспертизы от 16 фев­раля 1934 г. Оно во многом сохранило идею обязательности заключения эксперта. Согласно п. 6 этого Положения, органы, недовольные заключением экспертизы, мог­ли запросить заключение вышестоящей судебно-медицинской инстанции, а ее заклю­чение могло быть опротестовано перед Главным инспектором судебно-медицинской экспертизы Наркомздрава СССР (третья инстанция) Его решение являлось окон­чательным.

Рассматриваемое Положение уже не считало эксперта научным судьей факта. Подчеркивалось, что заключения экспертов «приобретают силу и значение, опреде­ляемые процессуальными нормами» (п. 3).

Важным новшеством здесь являлось указание па то, что судебно-медицинские экспертизы проводятся по требованию органов расследования, суда, учреждений и организаций, а также отдельных граждан (частных лиц) (п. 5). Здесь же сформиро­валось положение о том, что экспертизу вправе назначать только государственный орган, ведущий производство по делу.

В «Положениях» и «Инструкциях» 1921, 1924, 1952 и 1978 гг. сохранилась обя­занность судебно-медицинского эксперта заявить суду о неправильном истолковании заключения эксперта (в «Положении» 1921 г. — после судебных прений; в «Положе­нии» 1934 г. — в любой стадии; в «Инструкции» 1952 г. — без указания стадии; в «Инструкции» 1978 г. — в рамках судебного следствия). Категоричность данного требования убывает по мере отказа от взгляда на эксперта как на «научного судью факта».

Принятая в 1952 г. «Инструкция о производстве судебно-медицинской экспер­тизы в СССР» содержала в п. 2 указание на то, что судебно-медицинская экспертиза во всех случаях производится только по предложению следственных и судебных органов. Это положение было шагом вперед по сравнению с предыдущими норма­тивно-правовыми актами, в которых упоминалось лишь об обязанностях эксперта явиться по вызову следователя и суда, участвовать в осмотрах и освидетельствова­ниях, но ничего не говорилось о таком юридическом основании проведения экспер­тизы, как акт ее назначения

Нечеткость нормативного определения правовых оснований проведения экспер­тизы в «Инструкции» 1952 г. играла весьма отрицательную роль. Так, указание в «Инструкции» на то, что экспертиза проводится по предложению соответствующих органов, стирало всякую грань между экспертизой как процессуальным институтом и другими исследованиями, проводимыми судебно-медицинскими экспертами (без вы­несения постановления). Здесь, как и во всех предшествующих нормативных актах, еще не говорится о том, что экспертиза проводится исключительно на основе по­становления следователя или определения суда.

Письмом Главного судебно-медицинского эксперта МЗ СССР от 7 мая 1963 г. было разрешено проводить экспертизы для военной прокуратуры и трибуналов, но и здесь вновь было указано, что они проводятся по письменным предложениям сле­дователя и суда[4].

Первое упоминание о проведении экспертизы на основании постановления сле­дователя в подзаконных актах МЗ СССР дано в п. 2 «Инструкции о работе судеб­но-медицинских экспертных комиссий бюро судебно-медицинской экспертизы», при­нятой в 1959 г.

Сложным был путь совершенствования процессуального оформления результа­тов экспертизы. Отнюдь не всегда они облекались в форму заключения.

В «Положениях» 1919, 1921 и 1934 гг. судебно-медицинский эксперт после про­ведения исследования составлял акт судебно-медицинской экспертизы. В «Инструк­ции» 1952 г. эта терминология сохранилась, хотя указаны и разновидности актов экспертизы (акт судебно-медицинского освидетельствования, акт судебно-медицинско­го исследования трупов, акт судебно-медицинского исследования вещественных до­казательств, акт судебно-медицинской экспертизы по материалам уголовных дел).

Термин «акт экспертизы», прочно утвердившийся в ведомственных нормативных актах, проник и в УПК союзных республик (скажем, ст. 214 УПК Литовской ССР, ст. 173 УПК Молдавской ССР, ст. 160 УПК Эстонской ССР).

В принятой в 1978 г. новой «Инструкции о проведении судебно-медицинской экспертизы в СССР»[5] термины «акт судебно-медицинского освидетельствования» и «акт судебно-медицинского исследования» сохранены для обозначения исследования разных видов судебно-медицинских объектов, проводимого до возбуждения уголов­ного дела.

В «Положениях» 1919, 1921 и 1934 гг. говорится, что вводная и описательная части составляют протокол освидетельствования или исследования, под которым подписываются все присутствующие. Это же положение сохранилось и в «Инструк­циях» 1952 и 1978 гг. По всей видимости, это — анахронизм, сохранившийся от пред­ставлений, будто экспертиза—это допрос эксперта в качестве свидетеля, зафикси­рованный в протоколе, или элемент «сложного осмотра», также отраженного в протоколе.

В «Инструкции» 1952 г. было дано не вполне обоснованное деление на врачей-экспертов и судебно-медицинских экспертов, поскольку и те, и другие по УПК — су­дебно-медицинские эксперты.

Важным для понимания процесса становления правовых основ судебно-меди­цинской экспертизы является положение п. 36 «Инструкции» 1952 г.: «В случае сложности экспертизы и необходимости решения специальных вопросов судебно-ме­дицинский эксперт вправе просить о приглашении для участия в экспертизе соответ­ствующих специалистов и давать заключение совместно с ними». Аналогичное общее правило содержалось и в «Положении» 1934 г. (п. 28). По точному смыслу этой нормы лица, привлекаемые в сложных случаях к участию в экспертизе, должны за­нимать положение эксперта. Позднее права эксперта в этой части были расширены. Положения п. 2.19 и 2.20 «Инструкции» 1978 г. уже давали эксперту право прово­дить дополнительные лабораторные исследования и привлекать специалистов к ре­шению сложных вопросов вне рамок экспертизы (последние экспертами не являются).

В «Инструкции» 1952 г. установлена обязанность эксперта давать консультации по вопросам, подлежащим его ведению, работникам следственных и судебных орга­нов (п. 41). В «Инструкции» 1978 г. это положение исключено.

В новых УПК союзных республик, принятых в 60-е годы, экспертиза оконча­тельно отграничивается от таких следственных действий, как осмотр и допрос. Па­раллельно с этим шел процесс дифференциации форм применения специальных по­знаний: участие судебного медика в следственных действиях перестало быть элемен­том экспертизы, выделившись в особую форму — участие специалистов. Однако про­цессуальное положение специалиста получило конкретизацию значительно позже — в Указе Президиума Верховного Совета РСФСР от 31 августа 1966 г.[6], включившем в УПК РСФСР новую ст. 1331.

Важной новеллой, утвердившейся ранее в практике, стало положение закона о том, что экспертиза назначается путем вынесения следователем постановления или судом определения. Получила четкое закрепление процедура обеспечения прав обвиняемого при назначении и проведении экспертизы (ст. 185, 193 УПК РСФСР).

В законе нашли также закрепление отсутствовавшие в прежнем законодатель­стве: а) принцип личной ответственности эксперта за дачу заключения (ст. 80 УПК РСФСР); б) права и обязанности эксперта (ст. 82 УПК РСФСР); в) право на экспертную инициативу (ст. 192 УПК РСФСР); г) основания и порядок проведения дополнительной и повторной экспертизы (ст. 81 УПК РСФСР).

Большинство новых УПК союзных республик отказалось от прежнего обозначе­ния итогового экспертного документа как акта экспертизы, приведя его название в соответствие с нормой о доказательствах, предусматривающей заключение эксперта (ст. 16 Основ уголовного судопроизводства[7] и ст. 69 УПК РСФСР). Лишь в УПК Казахской ССР, Литовской ССР и Эстонской ССР сохранено прежнее наименование итогового документа — акт экспертизы, хотя и в этих УПК источник доказательст­венной информации, исходящей от эксперта, именуется заключением эксперта. Отсю­да есть основания для вывода о том, что и УПК указанных союзных республик трактуют акт экспертизы не иначе, как форму заключения эксперта. Однако наличие данных терминологических расхождений вносит ненужные осложнения в теорию и практику применения закона. В новых УПК окончательно оформился отказ от осви­детельствования как медицинского действия. Освидетельствование стало следствен­ным действием по установлению следов преступлений и особых примет (ст. 181 УПК РСФСР).

Впервые в процессуальном законе получили закрепление правила о получении образцов для сравнительного исследования (ст. 186 УПК РСФСР), особый регла­мент проведения судебной экспертизы в учреждении и вне его (ст. 187, 189 УПК РСФСР), определены основания и порядок помещения обвиняемого или подозревае­мого в медицинское учреждение для экспертного исследования (ст. 188 УПК РСФСР). Допрос эксперта из способа проведения экспертизы стал средством разъ­яснения или дополнения заключения эксперта (ст. 192 УПК РСФСР).

Однако в действующем уголовно-процессуальном законодательстве отдельных республик наблюдаются и рецидивы старых взглядов. Так, например, в УПК Казах­ской ССР (ст. 196), Узбекской ССР (ст. 169) и Азербайджанской ССР (ст. 206) предусматривается «осмотр и вскрытие трупа». До принятия нового законодательства М. А Чельцов считал указанные действия сложным «судебно-медицинским» действи­ем.9 С точки зрения современных представлений об экспертизе и следственном осмотре совмещение этих действий вообще невозможно, поскольку они основаны на совершенно разных методах.

В новом законодательстве экспертиза окончательно отделилась от смежных по­знавательных приемов и обрела четкую, детально регламентированную законом про­цессуальную форму, обеспечивающую эффективное применение специальных меди­цинских познаний для разрешения вопросов судебно-медицинского характера.

Как видно из проведенного исторического обзора, развитие нормативно-правово­го регулирования производства судебно-медицинской экспертизы в советском уголов­ном процессе шло по нескольким направлениям, из которых наиболее важными представляются:

а) вычленение судебно-медицинской экспертизы из числа других, фор­мально близких к ней следственных действий;

б) уточнение ее процессуально правовой природы и доказательственного значения по уголовным делам;

в) постепенное расширение круга вопросов, определяемых в нормативно-правовом порядке;

г) по­вышение управляющей роли закона при разработке ведомственных актов, регламен­тирующих производство данного вида судебной экспертизы;

д) усиление процессу­альных гарантий для обвиняемого, обеспечивающих ему возможность отстаивать свои законные интересы при производстве судебно-медицинской экспертизы.

Развитие в каждом из этих направлений шло не прямолинейно, а было сопряжено с зигзагами и отступлениями. Тем не менее, потребности следственной практики, совершенство­вания ее научных основ в значительной степени определяют состояние нормативно-правового регулирования производства судебно-медицинской экспертизы. Однако нерешенных проблем в этой сфере еще много. Внимание к ним остается своеобраз­ным стартовым условием для дальнейшего совершенствования правовой регламента­ции судебно-медицинской экспертизы в СССР[8].

Судебно-медицинскую экспертизу в СССР возглавляет главный судебно-медицинский эксперт Министерства здравоохранения СССР. Он руководит деятельностью главных судебно-медицинских экспертов министерств здравоохранения союзных республик. Главный судебно-медицинский эксперт Министерства здравоохранения СССР является главным специалистом по судебной медицине в стране. Он осуществляет организационно-методическую и практическую экспертную деятельность в масштабе страны. Возглавляемый им Научно-исследовательский институт судебной медицины Министерства здравоохранения СССР выполняет функции бюро главной судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения СССР.

Главные судебно-медицинские эксперты министерств здравоохранения союзных республик являются и начальниками бюро судебно-медицинской экспертизы республики. В административно-хозяйственном отношении главные судебно-медицинские эксперты союзных республик подчинены министру или заместителю министра здравоохранения республики. В практическом и организационно-методическом отношении они подчинены главному судебно-медицинскому эксперту Министерства здравоохранения СССР. Главный судебно-медицинский эксперт республики (начальник бюро судебно-медицинской экспертизы республики) организовывает судебно-медицинскую экспертизу в пределах республики и работу руководимого им бюро. Он осуществляет также организационно-методическое и практическое руководство и контроль за деятельностью бюро судебно-медицинской экспертизы областей (краев, автономных республик).

В ведении начальника бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения РСФСР находятся также бюро судебно-медицинской экспертизы главных управлений здравоохранения Москвы и Ленинграда.

Начальник бюро областной (краевой) судебно-медицинской экспертизы руководит деятельностью этого бюро. В административно-хозяйственном отношении он подчинен руководству соответствующих органов здравоохранения, а в практическом и организационно-методическом отношении — начальнику бюро судебно-медицинской экспертизы министерства здравоохранения союзной республики.

В подчинении начальника бюро областной судебно-медицинской экспертизы находится отдел судебно-медицинской экспертизы трупов с судебно гистологическим отделением, отдел судебно-медицинского освидетельствования живых лиц и судебно-медицинская лаборатория. В состав этой лаборатории входят: судебно-биологическое, судебно-химическое и физико-техническое отделения.

2.2 Судебно-медицинская экспертиза в Российской Федерации

Впервые в нашей стране научно обоснованную систему пред­мета изложил в 1948 г. М.И. Авдеев в учебнике по судебной медицине для юристов[9]. Но необходимо отметить, что для полно­го отражения предмета нельзя отделять друг от друга судебно-медицинскую практику и объекты судебно-медицинской экс­пертизы. Предмет экспертизы предопределен объектом исследо­вания и вопросами, сформулированными в постановлении сле­дователя (суда).

Объектами экспертного исследования являются трупы умерших и погибших лиц. Данный вид экспертизы прово­дится для установления причины смерти, решения вопросов о характере и механизме образования повреждений, давности на­ступления смерти и др. Объектами судебно-медицинской экспер­тизы живых лиц являются, как правило, потерпевшие, подо­зреваемые и другие лица. Данный вид экспертизы проводится для решения вопросов о степени причинения вреда здоровью, состоянии здоровья, половых состояниях при половых преступ­лениях и др.

Объектами судебно-медицинской экспертизы веще­ственных доказательств являются выделения биологического характера, органы и ткани человека или животного. Объектами по материалам дела являются представленные следственными органами материалы дела.

В.Н. Крюков[10], а также ряд крупных ученых судебную меди­цину как предмет разделяют на две основные части: процессу­ально-организационную и собственно судебно-медицинскую.

Важной вехой в истории российского уголовного процесса стало принятие Федерального закона РФ «О государственной су­дебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» в 2001 году[11]. Здесь впервые на уровне закона дано определение объекта экспертизы, установлены основные правила обращения с ним, а также определена система и структура экспертных учреждений в РФ.

Государство едиными законами регулирует правильность многообразных отношений между отдельными гражданами, коллективами и учреждениями, определяет их права и обязанности, охраняет безопасность их существования и деятельности.

Задачами уголовного судопроизводства являются быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспече­ние правильного применения закона с тем, чтобы каждый, совер­шивший преступление, был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.

Предварительное следствие по уголовным делам производят следователи прокуратуры, органов внутренних дел и федеральной службы безопасности — в пределах их компетенции.

Дознание проводят органы милиции, командиры воинских час­тей, соединений и начальники военных учреждений (по делам обо всех преступлениях, совершенных подчиненными им военнослу­жащими, военнообязанными и гражданскими работниками в связи с исполнением ими служебных обязанностей в расположении части или военного учреждения), капитаны морских судов, находящих­ся в дальнем плавании, начальники зимовок в период отсутствия транспортных связей с зимовкой. По отдельным предусмотренным законом категориям дел дознание проводят органы федеральной службы безопасности, пограничной охраны и государственного по­жарного надзора, а также начальники исправительных учрежде­ний.

Доказательствамипо уголовному делу являются любые фак­ты, на основании которых органы дознания, следователь и суд в предусмотренном уголовно-процессуальном законом порядке уста­навливают наличие или отсутствие преступного деяния (действияили бездействия), виновность совершившего его человека, а также другие обстоятельства, имеющие значение для правильного разре­шения дела.

Фактические данные устанавливают различными способами, в том числе и с помощью экспертизы. Экспертизу назначают в случа­ях, когда при производстве дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства возникает необходимость в специаль­ных познаниях в науке, технике, искусстве или ремесле. Экспертом является специалист, обладающий такими познаниями.

Разрешение вопросов, возникающих в практической деятельно­сти органов дознания, следствия и суда с применением медицинских знаний, называется судебно-медицинской экспертизой.

Судебно-медицинская экспертиза— это предусмотренное и регламентированное законом, проводимое врачом научно-практиче­ское исследование конкретных объектов, предпринимаемое для ре­шения медицинских и медико-биологических вопросов, возникаю­щих при производстве предварительного следствия и судебного раз­бирательства. Согласно статье 196 УПК РФ судебно-медицинскую экспертизу проводят для установления причины смерти, характера вреда, причиненного здоровью, возраста обвиняемого, подозревае­мого и потерпевшего, а также для определения психического состоя­ния обвиняемого или подозреваемого, если возникает сомнение о его вменяемости или в способности во время производства по делу отда­вать отчет о своих действиях или руководить ими, а также психиче­ского или физического состояния свидетеля или потерпевшего, если возникает сомнение в его способности правильно воспринимать об­стоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правиль­ные показания. Решение других частных вопросов определяется особенностями обстоятельств конкретного расследуемого дела.

Судебно-медицинская экспертиза является частью судебной медицины, которая выросла из общей медицины и развивается вместе с успехами медицинской и биологической науки. Судебная медицина в основном служит судебно-следственным органам, однако, она остается одной из отраслей медицинской науки. В наиболее тесной связи с судебной медициной по характеру содержания состоят: медицинская химия, фармакология, патологическая физиология, нормальная и патологическая анатомия, терапия и хирургия, акушерство и гинекология, психиатрия и гигиена.

Из немедицинских специальностей судебная медицина близко соприкасается с судебной и токсикологической химией, криминалистикой баллистикой, антропологией, юриспруденцией и в частности с уголовным и уголовно-процессуальным правом. Основа этих наук в некоторых медицинских высших учебных заведений также вводятся в курс судебной медицины.

В настоящее время судебная медицина, по фактическому содержанию материала находится наравне с наиболее известными медицинскими дисциплинами. Такими, как судебная гематология, судебная травматология, судебная остеология, судебная токсикология, судебное акушерство и гинекология и в некоторых вопросах превосходит их.

Любой врач становится судебно-медицинским экспертом по определенному уголовному делу только тогда, когда он назначается экспертом в соответствии с постановлением следователя или определением суда (имеются в виду врачи любых специальностей, включая штатных сотрудников судебно-медицинских учреждений).

Судебно-медицинская экспертиза назначается органами дозна­ния, следователями, прокурором или по определению суда для раз­решения медицинских, а иногда биологических вопросов.

По практическому выполнению различаютследующие виды судебно-медицинской экспертизы (СМЭ):

· первичная,

· дополнитель­ная,

· повторная (ст. 207 УПК РФ),

· в особо сложных случаях — ко­миссионная и комплексная (ст. 200—201 УПК РФ).

Первичной СМЭназывается первое исследование объекта и составление экспертного заключения по результатам этого исследо­вания. Первичная СМЭ чаще производится одномоментно. Однако иногда в процессе проведения первичной СМЭ возникает необходи­мость проведения дополнительных исследований, консультаций специалистов и т.д. Поэтому первичная СМЭ не всегда одномомент­ная.

Дополнительная СМЭназначается в тех случаях, когда судмедэксперт закончил исследование объекта и составил по нему заключение, а у следователя возникают новые вопросы или появля­ются новые сведения по делу или он считает заключение эксперта недостаточно ясным и полным. В этих случаях следователь знако­мит эксперта с материалами следствия и предлагает ему составить окончательное заключение с учетом всех имеющихся материалов, проводится как бы дополнительное исследование первичной экспер­тизы. Эти экспертизы выполняются одним и тем же экспертом.

Повторная СМЭ производится в случае необоснованности заключения эксперта или при наличии сомнений в его правильно­сти. Обычно повторная СМЭ поручается другому, более опытному эксперту или нескольким экспертам.

Первичные, дополнительные и повторные экспертизы могут быть произведены единолично, комиссионно и комплексно.

Комиссионная СМЭ производится по сложным вопросам, требующим участия врачей нескольких специальностей. Чаще всего такая экспертиза назначается по делам о привлечении к уголовной ответственности врачей и других медицинских и фармацевтических работников за профессиональные правонарушения.

Комплексная СМЭ назначается в особо сложных случаях с участием специалистов различных областей знаний (например, су­дебного медика, судебного химика, ботаника, биолога, криминали­ста, автотехника и т.д.).

Согласно статье 200-201 УПК РФ при производстве комисси­онной или комплексной СМЭ все члены комиссии до дачи заключе­ния совещаются между собой. При наличии единого мнения специа­листы составляют одно общее заключение от имени всех членов ко­миссии, которые подписывают это заключение.

В случае разногласий между экспертами каждый эксперт состав­ляет свое заключение отдельно. Если большинство экспертов при­шли к единому заключению, то отдельное мнение (заключение) экс­перта прилагается к общему заключению комиссии.

Заключение эксперта в уголовном деле, являясь одним из источников доказательств, необязательно для дознавателя, следователя, прокурора и суда, однако несогласие их с заключением судебно-медицинского эксперта должно быть обосновано в соответствующем процессуальном документе — постановлении, обвинительном заключении, определении, приговоре, статьей УПК РФ. Вероятное заключение эксперта может быть положено в основу обвинительно­го заключения или приговора.

Обязанности и права эксперта регламентируются статьей 57 УПК РФ.

Судебно-медицинский эксперт обязан:

— являться по вызову лица, производящего дознание, следова­теля, прокурора или суда. За уклонение от явки без уважительных причин эксперт может быть подвергнут приводу. К уважительным причинам неявки относятся болезнь, служебная командировка, тру­довой отпуск эксперта, неполучение им извещения и т.д.;

— соблюдать следственную тайну. Недопустимость разглаше­ния данных предварительного следствия предусмотрена статьей 161 УПК РФ;

— проводить экспертизу и давать заключения по поставленным перед ним вопросам. Если предложенные вопросы выходят за пре­делы специальных знаний эксперта или представленные ему мате­риалы недостаточны для дачи заключения, эксперт в письменной форме сообщает органу, назначившему экспертизу, о невозможно­сти дать заключение;

— давать консультации по вопросам экспертизы работникам следственных и судебных органов. Консультации не должны да­ваться в частном порядке (например, адвокатам, желающим иногда с помощью экспертных данных помочь своим подзащитным);

— доводить до сведения соответствующих следственных и су­дебных органов обо всех новых данных, выявленных при производ­стве экспертизы и не отраженных ранее в деле, а также в порядке личной инициативы обращать внимание следственных и судебных органов на обстоятельства и факты, имеющие значение для рассле­дования и судебного разбирательства;

- документировать экспертизу, т.е. составлять заключения (акт) судебно-медицинского исследования по определенной законом форме[12].

Эксперт имеет право:

- знать цели и задачи экспертизы, получать от следователя чет­ко сформулированные вопросы;

- знакомиться с материалами уголовного дела в рамках экспер­тизы до начала судебного заседания и делать из этого выписки;

- с разрешения следователя, прокурора или суда присутство­вать при производстве допросов и других следственных и судебных действий и задавать допрашиваемым вопросы, относящиеся к пред­мету экспертизы;

- знать обстоятельства дела. Заявлять ходатайство о предос­тавлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения. К ним могут относиться не только материалы уголов­ного дела, но и вещественные доказательства, документы, образцы для сравнительного исследования и т.д.;

- требовать от работников следствия и суда четко сформулиро­ванных письменных вопросов, получать необходимое время для от­ветов на поставленные вопросы, используя любые учебники и посо­бия. При этом эксперт может просить об уточнении и разъяснении предложенных ему вопросов;

- в случае сложности экспертизы и необходимости решения специальных вопросов судебно-медицинский эксперт вправе про­сить о приглашении для участия в экспертизе соответствующих спе­циалистов и давать заключение совместно с ними;

- штатный судебно-медицинский эксперт имеет право отказы­ваться от выполнения порученных ему органами здравоохранения функций и различных заданий по линии здравоохранения (лечеб­ная, санитарная и др.), не входящих в его обязанности как экс­перта;

- врач-эксперт вправе получать вознаграждение за проведение экспертизы, если он не является штатным судебно-медицинским экспертом;

- судебно-медицинский эксперт имеет право отвечать на те во­просы, которые относятся к области его специальных знаний, а так­же входят в компетенцию судебно-медицинской экспертизы[13].

Уголовная ответственность экспертапредусмотрена стать­ей 307 УК РФ - за дачу заведомо ложного заключения; статьей 310 УК РФ - за разглашение следственной тайны[14].

Деятельность судмедэксперта в уголовном деле протекает в два этапа:

1) экспертиза на предварительном следствии и при дознании;

2) экспертиза в судебном заседании.

Согласно статье 70 УПК РФ предусматривается отвод эксперта в случаях, если он:

· является потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком или свидетелем по данному делу;

· участвовал в данном деле в качестве дознавателя, общественного обвинителя или защитника, законного представителя потерпевшего, истца или ответчика;

· является родственником потерпевшего, истца, ответчика или их законных представителей, родственником обвиняемого или его законного представителя, родственником обвинителя, защитника, следователя, дознавателя;

· находится в служебной или иной зависимости от обвиняемого, потерпевшего, истца, ответчика;

· производил по данному делу ревизию, материалы которой послужили основанием к возбуждению уголовного дела;

· обнаруживает свою некомпетентность в деле, по которому производится экспертиза.

При наличии указанных обстоятельств эксперт обязан заявить самоотвод, либо он устраняется от участия в деле лицом, производя­щим дознание, следователем, прокурором или судом. По этим же основаниям эксперту может быть заявлен отвод общественным об­винителем, обвиняемым, защитником, общественным защитником, а также потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчи­ком или их представителем.

В России осуществляется государственная (должностная, штат­ная) и свободная судебно-медицинская экспертиза.

В качестве судебно-медицинских экспертов привлекаются в пер­вую очередь специалисты судебно-медицинских экспертных учреж­дений (штатные судебно-медицинские эксперты), а также профессо­ра, доцен